Алексей Савчук - Прямой дождь

• Название: Прямой дождь
• Автор: Алексей Савчук
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1980

Украинский писатель Алексей Савчук много лет работает в художественно-документальном жанре. Его перу принадлежат две повести о В. И. Ленине — «Месяц февраль» и «Острый почерк», книга очерков о талантливых украинских селекционерах академиках Ф. Г. Кириченко и П. Ф. Гаркавом, повесть об известном помологе Л. П. Симиренко. Двумя изданиями вышла на Украине документальная повесть «Григорий Иванович» — о Петровском.

В повести «Прямой дождь», переработанной и дополненной автором для Политиздата, нарисован образ Григория Ивановича Петровского — выдающегося представителя рабочего класса.

Автор рассказывает о юности Петровского, о его подпольной работе, о деятельности как депутата IV Государственной думы от рабочих Екатеринославской губернии, об участии его в первом Советском правительстве республики, о работе на Украине председателем ВУЦИК. Повесть, получившая широкий отклик читателей и прессы, выходит вторым изданием.

---

Вытирая вспотевший лоб, он по очереди обращался к каждому, кто сидел в президиуме:

— Ведь я вас не об-бижал?

Дрожащими руками тоже отцепил шпагу и положил ее на стол.

Григорий Иванович мягко сказал:

— Садитесь, пожалуйста.

Рубцов быстро спустился со сцены, сел и с облегчением вздохнул.

Настал черед полковника Попова. Он четким военным шагом поднялся на трибуну, погладил седую бородку и сказал:

— Я не оратор и не политик. Я солдат и всю жизнь умел только отдавать и выполнять приказы. Я не желаю разбираться в том, кто прав, кто виноват. Царское правительство свергнуто, но есть новое… и, пока я не получу указания военного министра, ничьих приказов выполнять не буду…

Петровский встал:

— В Якутске и области народ отдал власть нам. Если вы не признаете народную власть, мы вынуждены будем поступить с вами так, как считаем нужным…

— Я подчинюсь только приказу министра, — упрямо повторил Попов.

Он презирал своих бывших друзей, так легко и просто переметнувшихся на сторону Петровского. В его солдафонской голове не укладывалось, как можно предпринимать что-либо без приказа свыше… Сейчас самое главное — не допустить разложения вверенной ему воинской части.

— Вы можете сесть, господин полковник, — сказал Петровский. — Но для размышлений мы вам даем всего один час.

Григорий Иванович через головы собравшихся в зале озабоченно поглядывал на дверь: вдруг солдат не удастся склонить на сторону революции?.. Нагнулся к Орджоникидзе, сказал ему об этом. Вдруг лицо Петровского просияло: в коридоре военный духовой оркестр заиграл «Марсельезу». Это поразило Попова больше, чем внезапный пушечный выстрел. Вскоре он увидел, как сквозь толпу протискиваются люди в серых шинелях, а над их головами пылает красный флаг. Все вскочили, приветствуя солдат.

Полковник, не успевший еще спуститься со сцены, немного помешкал, потом решительно отстегнул шпагу и положил ее перед Петровским.

10

Зима в Якутии бесконечна и однообразна, как пожизненная каторга. Скупое, бледное солнце едва выглянет из-за горизонта и тут же спрячется. Снежные пустыни тонут в белом молоке бесконечной зимней ночи.

В апреле солнце поднимается высоко, слепит глаза, но прочный снежный покров лежит нерушимо, трещат лютые морозы. Лишь с первыми ветрами в край вечной мерзлоты робко, украдкой подбирается весна. И, откуда бы в это время ни подул ветер, он несет с собой тепло и туманы. Съеживается, оседает снежный наст, оголяются, темнеют холмы и вершины, деревья перестают издавать хрустальный ледяной звон, стволы и ветви темнеют.

Сплошняком по реке идет лед. Огромные ледяные глыбы, догоняя и кроша друг друга, поднимают невообразимый грохот, на островах кричат встревоженные гуси.

Но только в начале июня на Лене открывается навигация.

С наступлением теплых дней Петровский еще энергичней взялся за работу. Перед отъездом в Якутске нужно подготовить надежную смену. Григорий Иванович крепко подружился с молодежью, учил ее деликатно, но настойчиво, так, как в свое время учили его самого Бабушкин и Лалаянц в Екатеринославе, а затем Ленин при кратких встречах за границей.

И вот он настал — час прощания с Якутском. Пароход стоял у пристани. Сюда со всех сторон спешил народ. Пароход в Якутске всегда большое событие, и особенно если уезжают друзья.

На берегу шумели, прощались, записывали адреса. Петровский крепко обнял своих молодых якутских друзей.

— Теперь, товарищи, вся надежда на вас! — сказал он якутам.

— Сил не пожалеем! — с жаром ответил Максим Аммосов.

— А ты, Платон, — Григорий Иванович посмотрел на Слепцова, — пиши стихи. Народу нужны свои поэты.

Платон смутился — какой он еще поэт: сочинил всего несколько стихотворений для листовок.

Уже вечер, а светло как днем: начались белые ночи.

Пароход медленно отваливает от берега. Мелькают в воздухе платки, шапки. Прощально машут бывшие ссыльные.

Вдали теряется из виду город Якутск. Григорий Иванович долго, задумавшись, стоит на корме. Вся Россия кажется ему сейчас похожей на гигантский корабль, что плывет среди вздымающихся волн революции. Каким же умелым нужно быть кормчим, чтобы управлять этой исполинской громадиной! Каким умом, каким политическим чутьем нужно обладать, чтобы разобраться во всех течениях и ручейках, впадающих в могучую реку.

Всю ночь плыли вверх по Лене. Вокруг ненадолго потемнело, но и тогда можно было даже читать.

На рассвете из багряного зарева выкатилось огромное красное солнце.

Мелькали изумрудные в своей нетронутой красоте берега. Спокойно дышала могучая Лена. Родившись на западном склоне Байкальских гор, она с каждой верстой набирала силу и становилась шире, радостно принимая в свое лоно речки и ручьи и неся прохладные воды к морю-океану…

Между селениями Покровским и Олекминским, вдоль левого берега реки, верст на двадцать растянулись так называемые «Ленские столбы» — исполинские каменные скалы разных размеров и самой причудливой формы. Величавые, гигантские колонны отражались в зеленоватой воде: одна из них казалась таинственным старинным замком, другая — рыцарем, крепко упершимся обеими ногами в землю и зорко всматривающимся вдаль, третья похожа на влюбленных, обнявших друг друга. Когда «столбы» поредели, они вдруг напомнили Петровскому Помпею, около двух тысяч лет тому назад разрушенную извержением Везувия.

Природа Сибири поражала его своей первозданной, буйной и дикой красотой.

На пристанях пассажиры выходили на берег, собирали яркие лесные цветы, купались в прохладной, чистой воде.

Пароход шумно встречали местные жители: народ хотел знать правду о революции, хотел услышать живое слово бывшего депутата Думы Григория Ивановича Петровского.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

1

Петровский и Орджоникидзе спешили в редакцию «Правды», Первым, кого они там увидели, был Свердлов.

— Прекрасно, прекрасно, товарищи! Немедленно к Владимиру Ильичу, он очень хочет вас видеть, — обрадовался Яков Михайлович.

Идут улицей Широкой, поднимаются на третий этаж, где в квартире своей старшей сестры Анны Ильиничны Елизаровой их ждет Ленин.

— Приехали, замечательно! — радостно воскликнул Владимир Ильич. — Садитесь, рассказывайте.

Дополняя друг друга, рассказывают о Якутии, о своей работе среди местного населения, о долгой дороге…

— Люди истосковались по свободе, — оживленно говорит Ленин, расхаживая по комнате из угла в угол. — Но за свободу еще придется воевать. Отдохнете с дороги — и за дело!

Отдохнуть Григорию Ивановичу не пришлось: надо было ехать в Донбасс и Екатеринослав. Как депутат Думы он должен был присутствовать на собраниях и митингах, чтобы узнать, чем дышат и о чем думают люди.

Доменика уже привыкла, что муж постоянно занят и вечно куда-то спешит, и все-таки после такой долгой разлуки ей очень не хотелось отпускать его.

— Ленин одобрил мою поездку, — начал Григорий Иванович, — вот съезжу в последний раз…

— …а потом мы заживем, — смеясь, закончила Доменика.

Он тоже рассмеялся и нежно обнял жену.

Григорий Иванович стоял на перроне с палочкой, которую лишь недавно стал брать в спутницы и по поводу которой шутил:

— Мне эту дубинку дал в руки народ, чтобы я ею колотил больших и малых его врагов.

Лето, осень, прохлада, сизый туман, серый дым… Вокзалы, города, станции… Юзовка, Горловка, Мариуполь, Екатеринослав, Александровск…

Здесь, на местах, большой властью пользовались комиссары Временного правительства, а созданная после Февральской революции буржуазно-националистическая Центральная рада нашла общий язык с эсеро-меньшевистскими лидерами в Советах.

…Комиссары требовали продолжения войны до победного конца.

…По призыву большевиков в дни подавления корниловского мятежа украинские рабочие организовывали отряды Красной гвардии…

…Шахтеры по собственной инициативе задержали и обезоружили в Донбассе белоказаков, которые эшелонами добирались до центра Украины.

2

За окном брезжило южное осеннее утро, растворяя ночную тьму и вместе с ветром прогоняя ее куда-то вдаль. На невысоких столбах качались уличные фонари. Один из них глядел прямо в окошко, слабо освещая стол, за которым, склонив голову на руки, сидел Григорий Иванович. Он пришел сюда недавно, дав слово сопровождавшим его рабочим-большевикам, что обязательно воспользуется их гостеприимством и отдохнет. В свежевыбеленной комнате стоял деревянный топчанчик, сияя чистыми простынями и наволочкой. Уже много ночей Петровский не смыкал глаз. Хотел надеть очки, но тут же вспомнил, что спрятал их в портфель, намереваясь лечь и поспать, а потом задремал прямо за столом. Вслушался в предрассветную тишину: донесся знакомый перестук колес, и показалось даже, что запахло паровозным паром…