Стивен Джонс - Вампиры

• Название: Вампиры
• Автор: Стивен Джонс
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 5-91181-197-9, 978-5-91181-439-7

В новой антологии собраны тридцать пять классических и современных историй о вампирах, принадлежащих перу таких известных авторов, как Клайв Баркер, Роберт Блох, Нил Гейман, Танит Ли, Ким Ньюмен, Кристофер Фаулер, Брайан Ламли и других. Загадочные, жестокие, аристократичные, сексуальные, бесстрастные, как сама смерть, и способные на самую жгучую страсть, — вампиры уже не первое столетие остаются притягательной и модной темой мировой литературы и кинематографа. Исторгнутые извечной тьмой или порожденные человеческими суевериями; исчадия зла или жертвы рокового недуга; звероподобные кровопийцы или утонченные ценители алого вина жизни — вампиры обязательно завладеют если не вашей кровью, то неотступным вниманием.

---

Генри не ответил, но и не стал отворачиваться, когда Сид приблизился к дубовому гробу на каменном ложе. В дрожащей руке Генри свеча мерцала. Он не сомневался, что, когда откроется гроб, оттуда вылезет омерзительный полуразложившийся мертвец и утащит его за собой прямо в ад. Ему показалось, что где-то снаружи завыла собака. Генри закрыл глаза. Дерево треснуло, а потом он услышал, как Сид простонал, а потом громко взвыл:

— Нас обокрали!

— Что? — Генри открыл глаза, но какое-то мгновение он видел лишь красное свирепое лицо Сида.

— Сам погляди! Наверняка это сделал старик Энтвистл, хапуга, ублюдок проклятый. Он все забрал. Кольца, часы и в придачу булавку для галстука. Ничего не осталось, кроме этого проклятого трупа!

Не желая верить своим ушам, Генри, со свечой в руке, подошел настолько, чтобы заглянуть в гроб. Быстро взглянул на бледные пальцы и черный галстук. Там ничего не поблескивало. Он начал браниться, а потом понял, что во все глаза смотрит в лицо покойнику.

А тот был вовсе не так ужасен, как воображал Генри. Упитанный старикан с розовыми щеками, и ничего страшного в нем не было; казалось, он прилег вздремнуть. Но затем ноздрей Генри коснулась смесь запахов цветов, химикатов и мертвого тела, и тогда он почувствовал тошноту.

А потом железная дверь за его спиной с лязгом распахнулась.

Генри заорал, выронил свечу и повернулся на звук. На фоне ночного тумана показался огромный силуэт человека, который, широко расставив руки, преграждал выход из склепа. Генри остолбенел, позабыв, какие замысловатые страхи вызывало у него только что мертвое тело, — внезапно он ясно понял, что обречен. Кровь отхлынула от лица Генри, когда он представил себя на виселице, а в голове крутилась только одна мысль: «Я попался, попался, попался». Он едва расслышал тихий, спокойный голос стоявшего у входа:

— Нашли то, что искали?

Генри был изумлен, услышав наглый ответ Сида:

— Не, ничего тут нету. Кто-то его уже обобрал. Зажглась еще одна спичка. У Сида вовсе не дрожали руки, а выражение его лица было нахальным.

— Принеси-ка сюда ту свечу, слышишь, Генри? Генри потрясенно подчинился, почти поверив в то, что наглость Сида может помочь им освободиться. Но даже вторая спичка не помогла разглядеть лица темного человека у входа. А он заговорил снова:

— Эти мертвецы мои.

— Ну так милости просим к ним, — ответил Сид, подходя к двери с ломом за спиной.

Генри, будто лунатик, зашагал следом, но остановился как вкопанный, увидев лицо высокого мужчины. Бледная кожа. Длинные черные волосы спадают слипшимися прядками; губы скрыты обвисшими черными усами; вместо глаз зияют темные дыры, левую из которых рассекает шрам, идущий от брови до подбородка. Лицо было настолько лишено всякого выражения, что казалось маской.

— Это же не сторож, — услышал Генри собственный голос, — это тип из дома напротив кладбища, который говорит с призраками.

— Все равно, ему кранты, — отозвался Сид и замахнулся ломом, целясь незнакомцу в голову.

Но удар не достиг цели. Генри, замерший на месте, наблюдал, как белая продолговатая кисть руки метнулась вперед и схватила Сида за запястье, а другая рука вцепилась ему в лицо, и пальцы ее закопошились, как будто лапки белесого паука. Человек возле входа вытянул руки, как будто раскрыл дружеские объятия, но тут рука Сида оторвалась от запястья, брызжа потоком крови, и в тот же момент плоть его лица была сорвана с костей.

Генри снова уронил свечу и нырнул в темноту, в сторону двери.

Охваченный безумной паникой, он кувырком вылетел на землю и пополз сквозь желтый туман. Генри подумал о Боге. И побежал.

Дорогу преградило дерево. Генри разбил нос, и пошла кровь; два пальца у него были сломаны, но все же он встал и снова побежал.

На пути оказалось невысокое надгробие, и он налетел на него коленкой. Он покатился по мокрой траве и захныкал. Потом поднялся и, хромая, побрел дальше.

Генри не видел, куда идет, но продолжал шагать, пока его не заставила остановиться острая боль в сломанной ноге. Рухнув под памятником в виде мраморного ангела, он стал ждать своей смерти.

И она прилетела на черных крыльях.

Медиум

Дом возле кладбища, где обрел последний приют дядя Уильям, был настолько неприметен, что Реджиналд Каллендер и не помнил, что уже дважды проезжал мимо. Он даже почувствовал себя слегка разочарованным. Реджиналд ожидал увидеть здание либо кричаще-безвкусное, либо живописно обветшавшее и зловещее, но жилище мистера Себастиана Ньюкасла оказалось непритязательным домиком из добротного английского кирпича, построенным лет пятьдесят назад. В высоких кипарисах вокруг дома чудилось что-то траурное, но в остальном все выглядело совершенно обыденным. Все окна были темны, кроме одного, бледным огоньком маячившего сквозь туман.

Каллендер отправился сопровождать Фелицию и ее тетю Пенелопу, несмотря на преследовавшие его дурные предчувствия. Он терпеть не мог спорить с женщинами, и тем более с той девушкой, на которой рассчитывал жениться, и ему казался весьма подозрительным интерес Фелиции к этому медиуму, ведь тот, конечно же, шарлатан, а может, и преступник, умеющий сыграть на чувствах дам, потерявших своих родных. Но Каллендера привел в замешательство тот факт, что человек, которого он уже считал своим врагом, жил так скромно. Изысканность всегда вызывала у него раздражение.

Он помог выйти из кареты тете Пенелопе, а потом Фелиции, с одобрением выслушал, как она велела кучеру подождать. Скоро он сам будет отдавать приказы ее слугам, но, пока не решены все вопросы касаемо дядюшкиного имущества, наличных денег у него было так мало, что Реджиналду пришлось уволить своего кучера, а ведь без домашней прислуги ему не обойтись, особенно без Элис. «Ей все равно скоро придется уйти», — говорил он себе, но один лишь взгляд на Фелицию подсказывал, что жертва будет оправданной. Иногда он задавался вопросом, почему это леди сначала нужно привести под венец, а потом уже уложить в постель, но так уж в мире принято, тем более вокруг всегда найдутся девки, готовые отдаться.

Пока они приближались к дому (Реджиналд вел обеих дам под руки), за окном промелькнула бесформенная тень, один вид которой вызвал у него почти тошноту, но дамы, похоже, ничего не заметили. Он открыл было рот, чтобы снова высказать свои доводы по поводу того, насколько глупое и безрассудное предприятие они затеяли, но передумал. Он уже решил, что покажет им все сам, вот для этого он и пошел с ними. Пожилая дама была просто падка на всякие сенсации, и ее ничуть не огорчит, если обнаружится, что медиум — мошенник, но вот Фелиция увлекалась данным вопросом с некоторым фанатизмом, а это уже совсем недопустимо. Что же, сегодня ночью он будет трудиться над тем, чтобы с этим разобраться, а потом он потрудится ночью после свадьбы, и у нее появятся в жизни новые интересы. Полный решимости взяться за дело собственными руками, Каллендер постучал в дверь кулаком.

Пока он нетерпеливо дожидался, Фелиция протянула руку из-за его спины и дернула за тонкую дребезжащую цепочку, которую он до этого вовсе не заметил.

— Это звонок, — пояснила она. — Наверху ему может быть не слышно, как ты стучишь.

— Наверху не горит свет, — возразил Каллендер. — Кроме того, я видел, как кто-то спускается вниз, хотя, возможно, это лишь один из его сообщников.

— Мистеру Ньюкаслу не нужны сообщники, и свет ему тоже не нужен.

Тетя Пенелопа на время замолкла от того трепета, который вызывало у нее приближение к границам загробного мира; она лишь тихонько взвизгнула, когда дверь перед ними внезапно распахнулась.

На пороге стоял высокий мужчина с серебряным подсвечником в руке, и одинокий огонек освещал бледное худое лицо с длинными усами, обрамленное черной шевелюрой. Каллендер было содрогнулся, увидев шрам на этом лице, но потом успокоил себя тем, что это не что иное, как ловкий актерский прием, и следующие несколько минут размышлял, может ли такой шрам быть настоящим. Человек, который явно был самим Ньюкаслом, а не его слугой, молча шагнул назад и жестом пригласил последовать за ним в пустой холл, где лежал пыльный ковер с неброским узором.

В конце этого коридора располагалась двустворчатая дверь, за которой обнаружилась комната. Даже после того, как хозяин дома осветил ее своей одинокой свечой, там по-прежнему оставалось неестественно темно. Каллендер увидел, что и пол, и потолок окрашены в черный цвет, стены полностью скрыты черным бархатом, а маленький круглый стол и четыре стула с высокими спинками, стоящие вокруг него, были, похоже, сделаны из черного дерева. Медиум поставил подсвечник в центр стола и тихо стоял, ожидая, когда посетители пройдут вслед за ним в его сумрачные покои. Одежда его была такой же черной, как траурный костюм Каллендера, поэтому ясно виднелись только его руки и лицо, которые, казалось, парили в воздухе как нечто бестелесное. Когда вошли леди в своих черных плащах и чепцах, они произвели такое же впечатление, и у Каллендера не было причин полагать, что сам он выглядит как-то иначе. Как просто ввести в заблуждение с помощью обмана зрения.