Джонатан Сантлоуфер - Анатомия страха

• Название: Анатомия страха
• Автор: Джонатан Сантлоуфер
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА
• Жанр: Триллер
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-056564-1

«Визитная карточка» маньяка, терроризирующего Нью-Йорк, – рисунки, на которых он изображает намеченную жертву убитой именно так, как это произойдет в действительности.

Детектив Терри Руссо, никогда не сталкивавшаяся с подобными преступлениями, – в замешательстве.

Психологи-криминалисты – тоже.

И тогда к расследованию подключается полицейский художник Натан Родригес.

Шаг за шагом, штрих за штрихом он воссоздает по рисункам маньяка его психологический портрет.

Однако убийца, оказывается, хорошо знаком с методами работы Родригеса.

Незаметно он втягивает художника в рискованную игру, манипулируя им и подталкивая в нужном направлении…

---

Он включает мощную лампу, перебирает рисунки. Изучает стиль Родригеса. Ему все понятно. Вскоре он приходит к выводу, что Родригес, несомненно, талантлив. Неприятно признавать, но факт.

Он замечает портативный проигрыватель и включает его. Комнату наполняет музыка сальсы, пронзительная и противная. Он морщится, тянется выключить и сбрасывает проигрыватель на пол. Наклоняется поднять и видит на полке под столом блокнот для рисования. Открывает его и замирает.

Значит, репортер в газете написал правду. Просто не верится, что подобное возможно. Неряха – и с таким даром. Правда, именно поэтому он и взялся за ним следить, однако не ожидал обнаружить такое.

Дрожащими руками он хватает блокнот, рассматривает свой незаконченный портрет. Хочет вырвать его из блокнота, разорвать в клочья, но нельзя. Родригес не должен догадаться, что здесь кто-то побывал. Нужно все основательно продумать. Он закрывает глаза и, как обычно, ждет Божьего совета.

Поезд задержался в Нью-Хейвене, а потом в Хартфорде, в результате я прибыл в Бостон почти на два часа позже. Взял такси, оно довезло меня до внушительного здания из гранита и стекла, где располагалось полицейское управление. Там было все, включая лаборатории – ДНК и баллистическую, – оборудованные по последнему слову техники. У них в штате были также два компьютерных рисовальщика высшего класса, с ними я познакомился, когда был тут в последний раз. Но мастерам отличиться не удалось, коли вызвали меня. Прилив злорадства слегка согрел душу.

Полицейский проводил меня к кабинету детектива Невинз. Это была уже не каморка, которую она занимала три года назад. Табличка на двери гласила, что Невинз теперь руководитель отдела расследования ограблений.

Она метнула на меня взгляд и отбросила назад белокурые волосы. Выглядела Невинз прекрасно.

– Поздравляю с повышением, – произнес я.

– Ты опоздал! – резко отозвалась она. – Свидетель уже ушел.

– Но я не виноват, поезд опоздал. Что теперь делать?

– Ждать до утра. Можешь остаться?

– Конечно, – ответил я улыбаясь.

Она в ответ не улыбнулась. Подняла левую руку и показала, как блестит обручальное колечко.

– Ого! Поздравляю еще раз. Когда это случилось?

– Год назад. А ты думал, что я стану дожидаться тебя?

В последний мой приезд в Бостон Невинз была так довольна моими рисунками, что мы отправились выпить, а потом, как водится, оказались в постели.

– Ты так ни разу и не позвонил, свинья.

– Извини, замотался, дел было по горло.

– Тут неподалеку есть отель, – буркнула Невинз, – десять минут пешком. Расходы мы тебе оплатим.

Ответа ждать пришлось долго. Еще бы, ведь Бог так занят. Но для него Он все же выкроил время. Вначале напомнил о важности его миссии и о том, что он будет помещен в пантеон мучеников.

Он закрывает блокнот со своим незаконченным портретом и кладет на место. У проигрывателя треснул корпус. Надо сделать так, чтобы хозяин подумал, будто на него случайно упала с полки книга. Он оставляет проигрыватель лежать на полу. Приятно, что любимая игрушка рисовальщика немного поломана.

Он просматривает его рисунки и выбирает такой, где особенно ярко представлена техника: великолепно выписанные глаза, нос, губы, слегка приоткрытый рот. Вряд ли Родригес хватится этого рисунка. Он прячет лист в карман вместе с карандашом.

У двери опять недолго возится с замком, чтобы привести в порядок.

На улице он успокаивается. Родригес каким-то образом создал его портрет, ну и пусть. Это его больше не беспокоит. Скоро все станет на свои места.

Он вглядывается в небо и шепчет:

– Спасибо.

36

Отель оказался лучше, чем я ожидал. Красивое одиннадцатиэтажное здание, все блестит, чистота идеальная. Кругом одни бизнесмены. Я заглянул в свой номер, увидел двуспальную кровать, ванную комнату со стерильностью, как в операционной, домашний кинотеатр и отправился купить зубную щетку и поесть. Рядом располагались магазин и кафе, где я выпил бокал вина «Шираз» и съел отличный ужин, который немного испортила молодая парочка за соседним столом. Они ласкались и целовались практически в режиме нон-стоп. Я хотел прикрикнуть на них, предложить поискать более укромное место, но плюнул и вернулся в отель. И без того настроение было ни к черту.

В номере посмотрел с середины до конца какую-то серию «Места преступления», но настроение не улучшилось. На душе было муторно. Не давал покоя фантом, за которым я уже и не должен был охотиться. Ведь дело передали федералам.

Я посмотрел в окно, где падал снег, медленно и очень красиво.

Снежинки крутятся в воздухе, превращаются в сосульки и падают на тротуар. Где-то звучит сальса, все громче и громче, а вскоре появляются танцующие, мужчины и женщины. Они весело смеются. У одного в руке рисунок из сна моей бабушки. Он роняет его, рисунок вспыхивает голубоватым пламенем. У меня начинает жечь глаза. Я трогаю их, они горячие. Рядом возникает женщина, одетая в белое, с горящей свечой в руке. Она шепчет: «Город, город».

Неожиданно я вижу вокруг множество рисунков убийцы. Они похожи на раненых птиц, беспомощно хлопающих крыльями. Я хватаю один, и он оживает. Неподалеку лежит человек, но не из тех, убитых. И я его знаю.

Сзади слышен шум, я поворачиваюсь и вижу убийцу с пистолетом. Он целится в того, который лежит. Я пытаюсь остановить его, но поздно.

Меня разбудили выстрелы.

Сначала я не мог сообразить, где нахожусь. Потом осознал, что в номере отеля в Бостоне, а музыка и выстрелы из телевизора. Поднялся, выключил телевизор, встал в темноте, наблюдая, как в черном окне кружатся белые снежинки. Вгляделся в свое отражение, призрачное и бесформенное, и поймал себя на том, что пытаюсь в нем разглядеть человека, чей незаконченный портрет остался у меня дома.

37

Свой приход Дики Маруэлл превратил в небольшую трехактную пьесу. В первом акте он появился в комнате для допросов свидетелей и снял плащ с щегольством Зорро. Весь второй акт был полностью посвящен сниманию перчаток, медленному и изящному. И наконец третий акт, где он преувеличенно долго изучал два совершенно одинаковых стула, затем уселся на один и картинно вздохнул.

Его попытки улыбнуться ни к чему не привели. Лицевые мышцы были закрепощены. Результат лазерной коррекции морщин. И все же я дал бы ему не менее восьмидесяти.

– Конечно, лучше, если бы мы поговорили где-нибудь в баре за коктейлем, – сказал он.

И тут я его узнал.

– Вы тот самый Дики Маруэлл? Я же видел все ваши фильмы на видео – «Дом, окропленный кровью», «Умри, умри, Дракула» и другие. Мой самый любимый – «Убийство восставшего из мертвых».

Маруэлл пришел в восторг.

– Даже не верится, что вы, молодой человек… ведь меня уже почти никто не помнит. Я давно ушел на покой, покинул Беверли-Хиллз. А… – Он махнул рукой.

Я хотел спросить, как это все было в пятидесятые, когда он пачками снимал свои дешевые фильмы ужасов, но мне платили совсем за другое и пришлось раскрыть блокнот.

Маруэлл внимательно смотрел на меня.

– А вы приятный мальчик, должен вам сказать. Имеете вид. И к тому же Родригес. Я уже вижу вас в кадре. Сейчас на латиносов большой спрос. Не обижайтесь, дорогой, но я уж по старинке. Да, я ушел из кино, однако, поверьте, не изменился. Чутье осталось. – Он сложил пальцами кадр и посмотрел через него на мое лицо. – Если бы я продолжал делать фильмы, то обязательно подписал бы с вами контракт. Без вопросов.

– Очередной фильм ужасов?

Маруэлл смотрел на меня через прямоугольник кадра.

– Уж в чем, в чем, а в лицах я разбираюсь. А у вас есть лицо.

– Я в этом не сомневался. Вижу его раза два-три в день.

– Но явно не сегодня утром. Когда вы в последний раз брились? Впрочем, не важно. Вид есть вид, и камера станет вас любить таким, какой выесть. Но все равно обещайте мне следить за собой.

Я пообещал, а потом попросил рассказать о правонарушителе.

– Правонарушитель… Это мне нравится. – Он драматически вздохнул. – Значит, у меня были гости, мы сидели в просмотровой комнате, я показывал им фильм «Горбатая гора». Рассадил своих бостонских приятелей и…

– Может, сразу перейдем к ограблению, мистер Маруэлл?

– Я режиссер, милейший, и сам знаю, когда и к чему переходить. И зовите меня Дики.

– Хорошо, Дики. Так что там с ограблением?

– После ухода гостей я почувствовал, что устал от всей этой болтовни, какая бывает на вечерниках, ну сами знаете.

Я не знал, но сообщать об этом не стал.

– В общем, я отправился прямо в постель. И проснулся ночью, не знаю, что меня разбудило. Смотрю, и – о Боже! – человек в черном комбинезоне – кстати, как будто прямо из фильма семидесятых, – так уверенно возится с моими вещами. И это происходит тут, в предместье Бостона. Я хочу сказать, что если бы подобное случилось в Беверли-Хиллз, в этом не было бы ничего удивительного, но…