Тур Буманн-Ларсен - Амундсен

• Название: Амундсен
• Автор: Тур Буманн-Ларсен
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02860-0

Герой книги — выдающийся полярник Руал Амундсен. Он единственный побывал на обоих полюсах Земли и совершил кругосветное плавание в водах Ледовитого океана. Прошел Северным морским путем вдоль берегов Евразии и первым одолел Северо-Западный проход у побережья Северной Америки. Блестящий организатор, на пути к Южному полюсу безошибочно выбрал собачьи упряжки и уложился в сжатые сроки, пока трудности не ослабили участников похода. Фигура исторического масштаба, опыт которого используют полярники до сего дня.

Однако на вершине жизни, достигнув поставленных целей, герой ощутил непонимание и испытал одиночество. Тур Буманн-Ларсен пытается понять причины этого.

В жизни полярника любовь плохо сочетается с Арктикой. Автору удалось показать разбитые судьбы и жизненные драмы, стоящие за выбором Амундсена. Норвежский историк создал яркий портрет знаменитого полярника, образ которого, сохранив величие, впервые предстал по-настоящему близким и понятным.

---

Дирижабль «Норвегия» появился над сверкающими снегами Свалбарда ранним утром 7 мая 1926 года. Летательный аппарат имел форму сигары. И благополучный перелет из далекого Рима безусловно стал добрым предзнаменованием грядущей победы. Ловко и красиво дирижабль снизился и был зачален в своем исполинском ангаре.

Американцы развивают бурную деятельность. В ночь на 9 мая командор Бэрд и его пилот Флойд Беннетт стартуют и их «Фоккер» с лыжным шасси исчезает за северным горизонтом. На следующий день, около 16 часов, «Жозефина Форд» возвращается — с Северного полюса. Раньше, чем ожидалось. Руал Амундсен встречает американцев распростертыми объятиями.

По поводу соревновательных акций американцев обычно возникало много вопросов, не обойдется без них и на сей раз. Еще до конца мая один из кингсбейских знакомых Амундсена писал о Бэрде, что «здешний народ поговаривает, будто он сам толком не знает, где побывал». Даже для людей честных и добросовестных навигация над Ледовитым океаном была сложной задачей. Ориентиров нет, однообразная пустыня. Поэтому фактически все равно, где в точности побывал командор Бэрд.

В ожидании старта дирижабля в Ню-Олесунне начали обучать итальянцев ходьбе на лыжах. Руал Амундсен обязал всех участников перелета взять с собой лыжи. За три-четыре дня южанам предстояло овладеть искусством, в котором, по утверждению Фритьофа Нансена, надо упражняться с трех-четырехлетнего возраста. Тренером был лейтенант Бернт Балкен, который бегал на лыжах пятидесятикилометровку и принадлежал к особой «резервной команде» Рисер-Ларсена. Этот знаменитый впоследствии летчик взялся за безнадежное дело; Трюгве Гран, в свое время на протяжении целой зимовки обучавший людей капитана Скотта, и тот признал, что тезис Нансена отнюдь не голословен. Важнейшей задачей Балкена стало изготовление новых прочных лыж для «Жозефины Форд». На этих норвежских шасси американцы и выиграли воздушную гонку; казалось, норвежцы вообще чувствовали большую солидарность с американскими соперниками, чем с итальянскими партнерами. «Бедняги тоскуют по родному солнечному Неаполю», — безнадежно писал Балкен в своих мемуарах.

Первоначально полковник Нобиле предлагал совершить перелет с чисто итальянским экипажем. И после прибытия дирижабля колония южан насчитывала ни много ни мало двадцать три человека. После вылета из Рима в рисер-ларсеновских планах насчет переворота отнюдь не прибавилось трезвого реализма.

Окончательный состав экипажа определился лишь в день старта, 11 мая. Нужно было сбалансировать вес, компетентность, национальность, а также новые и давние обязательства. Численность — шестнадцать человек. Нобиле взял с собой пятерых специалистов: такелажника, техника и трех механиков. Метеорологом на борту был конечно же Финн Мальмгрен, невзирая на предостережения капитана Вистинга и свое шведское гражданство. Все, кто плавал на «Мод», обладали преимуществом. Верность — вот добродетель, которую полярник ценил превыше всего. Поэтому Оскар Вистинг, ветеран Южного полюса и Северо-Восточного прохода, занял место у руля высоты, тогда как на безотказного Оскара Омдала возложили почетную ответственность за один из моторов.

Но и высочайшая добродетель порой не лишена мелких изъянов. Радист Геннадий Олонкин ходил на «Мод» с 1918 года; только Вистинг плавал на службе у Начальника дольше его. Этот владеющий норвежским языком русский летел на «Норвегии» от самого Рима и успешно справлялся со своей работой. Как вдруг, наутро после прибытия в Кингсбей, ему сообщают, что он отстранен от работы, по причине «перенесенной им болезни уха». Русский не верит собственным ушам. Похоже, поголовно все не верят. Подводит Олонкина не слух, а национальность. Заменив русского норвежцем Фритьофом Стром-Юнсеном, который волею случая «временно работал» на кингсбейском радиотелеграфе, руководство экспедиции преследовало единственную цель: норвежцы не должны быть на борту в меньшинстве.

Олонкин славился нелюдимостью и молчаливой сдержанностью, и все же один из итальянцев видел слезы на его каменном лице. Семь лет он провел во льдах, на борту «Мод», а теперь, накануне последней решающей экспедиции, этот русский, это верное сердце, был отстранен. Всё ради Норвегии.

Начальником радиослужбы был назначен капитан Биргер Готвалдт. По приказу высокого начальства именно ему поручили произвести национальную чистку среди своих подчиненных. Фредрик Рамм, чьи национальные взгляды не вызывали сомнений, отвечал за информацию. Лейтенант Эмиль Хорген стал помощником по навигации. Двое последних входили в состав прошлогодней экспедиции.

Верхнюю ступень хитроумного штатного расписания, основанного на профессионализме и национальной принадлежности, занимала четверка руководителей.

Линкольн Элсуорт не имел на борту дирижабля определенных обязанностей. Отчасти он играл роль проворного помощника там, где нужны дельные руки, отчасти же — если возникнут интриги — мог только усложнить психологический климат. Место штурмана-навигатора, о котором мечтал Элсуорт, в итоге досталось его вечному сопернику в борьбе за благосклонность Амундсена — Ялмару Рисер-Лар-сену. Помимо этой ответственной задачи заместитель Амундсена был fotob в любую минуту взять на себя функции пилота, а возможно, и спасателя.

В противоположность трем другим лидерам пилота дирижабля, Умберто Нобиле, полярником никак не назовешь. Изящный южанин был по натуре скорее человеком умственного труда. Полковник имел инженерное образование и занимал пост директора завода. Обычно он работал за письменным столом, а перелет был для него математической задачей, которую предстояло реализовать на практике.

Дирижабль — аппарат огромный, но уязвимый. Для конструктора все предприятие основывалось на целом комплексе расчетов. Каждый компонент нужно было просчитать и принять в соображение — расстояние, вес, температурные условия, влажность, силу ветра, балласт, объем горючего. Дистанции огромны, и малейшая погрешность за чертежным столом могла привести к катастрофическим последствиям. Участвуя в экспедиции, Умберто Нобиле делал ставку на ее удачный исход. Он не был авантюристом, то бишь ничего не отдавал на волю случая. С профессиональной точки зрения перелет «Норвегии» знаменовал явный разрыв с позицией, характерной для всех предшествующих воздушных экспедиций Амундсена, — с позицией инженера Андрэ, где основой основ были мужество и дерзость: люди начинали полет и надеялись вернуться. Умберто Нобиле знал, что, если дирижабль не продержится в воздухе и не достигнет цели, сражение будет проиграно — и для него самого, и для Италии.

Итальянцы считали для себя делом чести обеспечить успешный полет дирижабля, а норвежцы были готовы провести экспедицию назад через льды. Именно тогда — после посадки — старый полярник возьмет руководство на себя. Именно тогда в полной мере проявятся выдающиеся качества северян. Если отвлечься от молниеносной акции Бэрда и Беннегга, не было еще ни одной полярной экспедиции, которая не соприкоснулась бы со льдами напрямую. Норвежцы погрузили в дирижабль лыжи и полярное снаряжение и не сомневались, что рано или поздно итальянцы окажутся в зависимости от настоящих полярников.

Среди тех, кто после старта остался на земле, был не только знаменитый летчик Бернт Балкен, но и еще один лейтенант — Густав С. Амундсен. Племянник Начальника тоже входил в резервный отряд Рисер-Ларсена. Вместе с горсткой земляков и итальянцев, до последней минуты живших надеждой, молодой Амундсен попрощался с местом в истории, когда отдали швартовы и дирижабль взмыл в небо. Расчеты полковника были неумолимы. Участников ровно шестнадцать.

Исключение сделали для одного-единственного живого существа — для Титаны, собачки Нобиле.

Глава 42 СОБАЧКА НОБИЛЕ

«Под итальянским флагом, в фашистском воодушевлении, "Норвегия" взмыла в полярное небо!» — с такой шапкой на первой полосе вышла «Иль пикколо» 11 мая 1926 года. И в Осло, и в Риме газеты напечатали спецвыпуски по случаю старта экспедиции.

Ословская «Афтенпостен» направила в Рим своего главного редактора Фрёйса Фрёйсланна, чтобы осветить это событие с точки зрения нового партнера Норвегии: «С начала мировой войны у итальянских газет определенно не было таких продаж, как сегодня; даже во время похода "чернорубашечников" на Рим в городе вряд ли ощущались такое напряжение, такой интерес, такая мощная патриотическая сплоченность, как сегодня».

«Amundsen — Ellsworth — Nobile Transpolar Flight»[164] стал в прессе событием международного масштаба. Газеты всего мира во главе с «Нью-Йорк тайме» участвовали в этом предприятии экономически и имели все основания посвящать ему целые развороты. Но речь шла не только о хороших продажах — по крайней мере, в двух странах это было событие политическое.