Кэтрин Гэскин - Я знаю о любви

• Название: Я знаю о любви
• Автор: Кэтрин Гэскин
• Издательство: Аурика
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 985-6046-14-9

Жанр, в котором пишет известная американская писательница, автор десятков популярных на Западе книг, вряд ли может быть отнесен к легковесному потоку так называемых «любовных романсов». Ее книги — это романы о женщинах, женщинах с большой буквы, об их проблемах, страстях, тяготах и удачах.

В романе «Я знаю о любви» действие происходит в Австралии XIX века. Юной героине романа предстоит преодолеть немало унижений, тягот и страданий, прежде чем она завоюет свое право на счастье.

---

— Давай — только быстро!

Я немедленно воспользовалась своим преимуществом.

— Я поеду с Пэтом, — сказала я. — Там больше места.

Пробираясь к фургону, я услышала за спиной тяжелое дыхание Розы, и до моего сознания дошли слова, которых она не произнесла.

Пэт протянул мне руку, чтобы помочь взобраться.

— Давай, зеленоглазая!

Я втиснулась между ним и Адамом. Меня порадовало, что Пэт назвал меня так, и я подумала, что, может быть, Адам обратит внимание на то, что у меня зеленые глаза и волосы скорее рыжие, чем каштановые. Но Адам ничего не сказал, фургоны тронулись.

Я была очень усталой, возвращаясь от Сэмпсона. Рядом со мной быстро шагал Кон, все еще находясь в возбужденном состоянии. Несмотря на то, что стояла уже настоящая весна, ночи среди этих холмов были холодными и я закуталась в шаль. Опустились сумерки, а вместе с ними все вокруг стало замирать. На Мэйн-роуд загорелись огни в отелях и магазинах, это были сравнительно тихие часы, пока ночь не вошла в свое русло.

Пивные и смеющиеся голоса остались позади, и мы увидели яркий свет тысячи лагерных огней, которые освещали наш путь к Эрике. Подул холодный ветер, и Кон инстинктивно прижался ко мне. Вокруг мерцали огни лагеря, мы видели детей, которые порой капризничали, склонившись над едой в оловянных тарелках, казалось, их тоненькие сонные голоса проникали в нас.

Хотя я и устала, мне приятно было сознавать, что один из этих огней, окружавших нас, был моим; меня это радовало. И потом, я была довольна собой, потому что, я знала, что Ларри был мной доволен.

Три часа мы работали в сумасшедшем темпе. Я стояла у двери магазина Сэмпсона и записывала каждую пачку, каждую коробку, которую проносили мимо. Мужчины двигались быстро, но я успевала; мой почерк был ровным и отчетливым, а цифры точными. Не было ни одной ошибки, ни одной помарки. Завтра мне снова нужно вернуться к Сэмпсону. Ларри попросил сделать дубликат списка и помочь промаркировать каждую вещь перед тем, как она пойдет в продажу. Я знала, как и все остальные, что у меня все получалось.

Когда около Ларри собрались его отец и братья, Адам Лэнгли и Бен Сэмпсон пошли в пивную. Был момент замешательства, когда они решали, кому из них пренебречь весельем и проводить меня в лагерь. Но они вспомнили о Коне, и неловкость пропала. Конечно, я хотела, чтобы один из них, — нет, не один из них — я хотела, чтобы со мной пошел Адам Лэнгли и чтобы он сам этого хотел. Но я вынуждена была напомнить себе, что то, что легко удается Розе, у меня так просто никогда не получалось. Я также напомнила себе, что говорил о цене успеха Элихью Пирсон.

Кон прервал мои мысли.

— Эмми, ты потанцуешь со мной? Я никогда не учился, но было бы здорово, если бы ты со мной потанцевала.

Мне захотелось его крепко обнять и расплакаться. Я ждала мужчину, а мне предложил услуги ребенок. Тем не менее ребенка я тоже любила.

— Сочту за честь, Кон, — ответила я. — Я… я не очень хорошо танцую.

— Ox… — вздохнул он, что могло означать согласие или удовлетворение, и снова погрузился в молчание.

Мы подходили к лагерю Мэгьюри.

Ларри привез продукты, которые сняли с фургона, и нас встретил запах ветчины и пряностей — такой приятный запах после бесконечных бараньих отбивных и бараньего мяса с луком и картошкой.

Кэйт крикнула, что готова горячая вода. Кон тут же захотел помыться. Я набрала кувшин и пошла к палатке. Внутри горела лампа, и я увидела тень Розы. Только сейчас мне стало не по себе, когда я вспомнила, что сотворила сегодня днем, как она хотела быть на моем месте рядом с Адамом. Но я заняла ее место, ни на что не обращая внимания. Моя радость исчезла. Я почувствовала усталость и тоску, но подняла полог палатки и вошла.

Роза не повернулась и не заговорила со мной. Она была в одном корсаже и нижней юбке. В руке держала расческу, хотя так еще и не начинала расчесывать свои спутанные волосы.

— Где Адам Лэнгли? — настойчиво спросила она. — Когда он придет? — Роза повернулась ко мне.

Это был слишком прямой вопрос. Она даже не спросила о Ларри.

— Они все в одном из отелей… — сказала я. — По-моему, Адам хотел найти своего двоюродного брата, Тома Лэнгли. Двоюродного брата — или кем он там ему приходится.

— Но он придет? — настаивала она. — Ты уверена?

Я отвернулась от нее, поставив кувшин с водой рядом с бочкой, в которой мы мылись.

— Да, — сказала я. — Уверена.

Мой голос дрожал, но она не заметила этого. Я удивилась: неужели Роза не обратила внимание на то, как я рванулась вперед, чтобы попасть на одну повозку с Эдамом? Неужели она решила, что я так нужна была Ларри? Я поняла, что Роза видит только то, что позволяет себе видеть, и слепа к тому, чего не хочет принимать. Она подошла ко мне ближе, коснулась моей руки и заглянула прямо в лицо.

— Эмми, ты думаешь, я ему понравилась?

— Кому? — Хотя я хорошо знала, о ком она говорит.

— Адаму, конечно.

Я улыбнулась ей настолько спокойно, насколько могла.

— Ты всем нравишься, Роза. Ты знаешь это.

Она раздраженно пожала плечами, не желая думать ни о чем, что было в прошлом.

— Но я имею в виду Адама. Я ему понравилась?

Это невероятно! Она видела его не больше минуты, не обменялась с ним ни одним словом, но уже полностью была поглощена им. То же самое произошло и со мной, но Роза этого не знала. На других женщин она смотрела вызывающе или угрожающе, на меня же не обращала внимания. Ей и в голову не могло прийти, что я могла хотеть того же, чего хотелось и ей. Роза запросто могла спросить меня, понравилась ли она Адаму, не подумав, как больно это мне. В этой наивности было что-то ужасное и разрушительное.

— Думаю, ты ему понравилась, — ответила я.

Она сжала в руках расческу; я еще не видела ее такой откровенной, настырной.

— Я заставлю его почувствовать то же, что и я! Он должен! Я должна сделать так, чтобы это произошло!

И она оживилась. Быстро двигаясь по ограниченному пространству палатки, она стала примерять разные наряды. Ее вещи были в еще большем хаосе, чем обычно; она не знала, что надеть к вечеру. Из всей этой кучи Роза выбрала одно платье и протянула мне.

— Вот, осталось сделать пару стежков — и оно готово. Я немножко здесь подкоротила. Но тебе нужно немного отпустить длину — еще есть время.

Наряд был шелковый, изумрудного цвета. На нем не было особых украшений; платье выглядело элегантным само по себе — прекрасная вещь.

— Ты хочешь сказать… Я должна надеть это сегодня вечером? — При мысли об этом у меня перехватило дыхание.

— Оно твое! — небрежно бросила девушка.

Я покачала головой.

— Это лучшая твоя вещь! Я не могу его взять, Роза!

— Никогда не думай об этом! На тебе оно будет тоже хорошо смотреться. Цвет тебе очень идет.

Роза набросила на меня платье, и я согласилась, что она права. Ни одна женщина не отказалась бы от такого подарка.

— Тебе надо поторопиться и поправить подол, — сказала Роза. — У меня получилось немножко кривовато, — она пожала плечами. — Но никто этого не заметил.

Я отвернула подол и посмотрела на огромные стежки, которые проложила Роза, и потом заметила маленькое коричневое пятнышко засохшей крови в том месте, где она держала платье. Я легонько дотронулась до шелковой складки и постаралась не думать о том, что это мне было вроде утешительного приза. Потом посмотрела на Розу, но не заметила ни тени хитрости в ее глазах. Если она хотела таким образом меня утешить, то это был бессовестный поступок. Я вспомнила, что Розе ничего не нужно было делать для того, чтобы быть привлекательной и понравиться мужчине. Здесь она не хитрила, тем не менее платье было сказочным подарком. Так я и сказала себе.

Оно лежало у меня на руках, прекрасная вещь, подчеркивающая глубину моих глаз и придающая моим волосам темный оттенок.

— Я… Я не знаю, что сказать… Оно так прекрасно!

Она прервала меня.

— О, Эмми! У тебя нет времени для разговоров. Они скоро будут здесь, и ты должна подшить его, и помоги мне сделать прическу до их прихода.

III

Это был незабываемый вечер! Было мило и шумно, как никогда. Похоже, что во всех нас вселилась какая-то неистовая сила, разрывавшая нас на части.

Улыбки были радостными, беспричинными. Огонь костра освещал наши лица, уверенные и наполненные живой энергией. Казалось, что здесь собралась половина Эрики. Радушие Кэйт не позволило ни одному из тех, кто сидел у костра, остаться без внимания, и сейчас все они смеялись, беседовали и были заворожены звуками скрипки Джимми О'Рурки.

Дэн гордился своими сыновьями; виски развязало ему язык, но никто не принимал это за хвастовство. Он трепетал перед Ларри. Его старший сын неожиданно перехватил лидерство в семье. Кэйт была счастлива тем, что у ее костра собралось так много народу. Она была необычайно красива в насыщенном яркими красками сатиновом платье, которое было бы таким же прекрасным и в дублинской таверне.