Сюзан Айзекс - После всех этих лет

• Название: После всех этих лет
• Автор: Сюзан Айзекс
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-138-3

В своем шестом романе американская писательница Сюзан Айзекс ярко и психологически убедительно раскрывает духовную деградацию человека, вкусившего власть и богатство. Осознав трагедию многолетнего союза «не с тем человеком», героиня находит в себе силы откинуть прошлое, возродиться к новой жизни.

---

Резкий стук в дверь заставил всех нас вскочить. Мы трое смотрели на Гевински.

— Сержант, — произнес низкий мужской голос.

Я направила пистолет на Гевински, но он посмотрел на дверь.

— Тернер? Это ты?

— Да.

Он закрыл глаза и заложил руки за спину.

— Я занят. Дай мне несколько минут.

— Хорошо.

— Муж пришел домой?

— Еще нет.

— Постучи, когда он придет.

Он подождал, пока стихнет звук шагов.

— Миссис Мейерс, миссис Тиллотсон — адвокат. Она может сказать вам, что все, что вы нам рассказываете, это… разрозненные факты, которые не будут иметь большого значения в глазах суда.

Стефани попыталась изобразить улыбку.

— Даже если вы сможете увязать их в логичную историю, в чем я сильно сомневаюсь, то это будет таким слабым доказательством, таким незначительным, что прокурор, я уверен, будет просто смеяться над этим.

Он изобразил истеричный смех окружного прокурора.

— Я прав, миссис Тиллотсон?

— Вы правы, — Стефани была слишком хорошо воспитана, чтобы попытаться как-то обольстить его, но она послала ему улыбку, но не слишком пылкую, чтобы просто показаться искренней и благодарной.

Несмотря на это, именно в этот момент я почувствовала, что атмосфера в комнате изменилась. И думаю, это почувствовали все. Это не означало, что Гевински начал верить мне, может, я просто разрядила обстановку, описывая особенности приготовления бриошей. И это не означало, что он понял, что Стефани лжет. Это означало просто, что в нем зашевелилось любопытство. Даже если бы у меня в руке больше не было пистолета, он бы продолжал слушать меня.

— Итак, вы говорите у вас есть убедительная версия?

— Есть.

— Давайте.

— Я провела собственное расследование. Я могу представить вам его результаты.

— Соединяя разные детали в единое целое, — внезапно вставила Касс.

— Она заведующая кафедрой английского языка и литературы, — пояснила я Гевински.

— Я уже имел несколько бесед с доктором Хигби, — ответил он. — Я знаком с ее манерой выражаться. Давайте ваши результаты.

— У Стефани был роман с моим мужем. Я не знаю, когда он начался, но в феврале он был в самом разгаре. Она убегала из дома по вечерам, заявляя, что она бегает со своей подружкой — адвокатом Мэнди. Она призналась нам с Касс, что Мэнди она выдумала.

— Ричи обычно оставлял свою машину, там, где ее обнаружили. Может они занимались любовью прямо в машине, что, знай моего мужа, вполне допустимо, но зная Стефани, вряд ли. Вероятнее всего, они забирались в ближайший мотель.

— В один из тех на Нозерн-Булвар, без сомнения, — добавила Касс. — Ни один нормальный человек не ляжет на их простыни.

— Не сомневаюсь, что если вы спросите кого-нибудь в тех мотелях, они вспомнят и внешность Ричи, и его машину, — сказала я Гевински. — А если вам повезет, то, может кто-нибудь вспомнит и Стефани.

— Ты насмотрелась слишком много детективов, — фыркнула Стефани.

— Второсортных детективов, — поправила я ее. — В любом случае, в апреле фирма Ричи переехала в другое здание в Санта-Фе. У меня был завал на работе, и я не смогла пойти на прием. В тот вечер он влюбился в Джессику. Он влюбился в нее по уши. Все без исключения это утверждают. Таким образом, зная дату переезда, можно определить, когда Ричи порвал отношения со Стефани.

— Что вы хотите сказать? — Гевински наморщил лоб. — Что миссис Тиллотсон заманила его в ваш дом и…

— Нет. Я уверена, она не имела никакого представления, что он приедет. Я расскажу вам, зачем ему надо было проникнуть в дом. Он приобрел безумно дорогую картину — в три миллиона долларов — и подарил ее Джессике. Но появились кое-какие осложнения.

— Мы что, должны..? — закричала Стефани.

Гевински понизил голос до шепота, будто бы обращаясь только к ней:

— Лучше всего дать ей выговориться, — и снова повернулся ко мне.

— Джессика захотела продать картину. Она ей надоела. И Ричи ей надоел тоже, но это уже другая история. Но сделать она этого не могла до тех пор, пока Ричи не представит чек о покупке, подтверждающий право владения. Он так торопился бросить меня, что оставил его среди каких-то документов.

Снаружи в холле пробили часы. Они были не очень слышны, но прервали разговор. Было одиннадцать или, скорее, двенадцать. Мы все поглядели на дверь.

— Мы с Ричи не были в идеальных отношениях, поэтому ему было трудно позвонить мне и напроситься в гости. Он также беспокоился, что я выведаю о картине — это добавило бы три миллиона к нашим совместным владениям и поставило под сомнение законность подарка.

— И? — спросил Гевински.

— И… я не знаю, когда точно он пришел, потому что я легла спать, в девять, или в половине десятого, или в десять. Я предполагаю, что это было около половины одиннадцатого.

— Если ему надо было проникнуть в твой дом, — спросила Стефани, — зачем ему приезжать так рано?

— Потому что он знал, что перед школой я рано ложусь спать. Он знал мои привычки. Если света не было, значит я уже спала или, по крайней мере, была в спальне. Он также знал, что собака умерла, так что никто бы не залаял. А дом наш настолько велик, что пока не зазвенит сигнализация, я не услышу ничего, что происходит в кухне. И даже если по какой-то причине, я спустилась бы вниз, думаю, что Ричи был уверен, что сможет что-нибудь придумать — сказать, что он стосковался по дому, — а я бы подумала, что он стосковался по мне. И он, чтобы доказать это, мог бы даже заняться со мной любовью.

Гевински сделал вид, что он якобы, этого не слышал:

— Ваш рассказ не убедил меня, зачем ему понадобилось приезжать так рано, почему бы не подождать до более позднего часа?

— Потому что он надеялся пораньше вернуться в город. Он знал, что у Джессики есть кто-то еще…

— У нее был другой? — пробормотал Гевински.

— …и Ричи боялся оставить ее хотя бы на одну ночь. Он очень торопился, стараясь, как можно скорее, подписать наши документы о разводе, и быть свободным. У Джессики были очень жесткие брачные условия, и он боялся, что она найдет способ разорвать их помолвку. Так или иначе, предположим, что он приехал в половине одиннадцатого, Это не противоречит результатам вскрытия о времени, когда наступила смерть?

— Нет, — ответил он не слишком неохотно.

— И в это время Стефани вернулась домой.

— Что ты болтаешь? — возмутилась она, — я была дома.

— Ты была в клубе садоводов.

Она откинулась на стуле и кивнула Гевински:

— Да, я была там. Я забыла об этом. Извините.

— Ничего, — он улыбнулся ей.

— Она поднималась в гору, — продолжила я, — когда уголком глаза заметила отражение рефлекторов задних фонарей машины Ричи. Уверена, что в тот момент ее сердце забилось от радости. Она направила машину в дальний угол стоянки. Не забудьте, вам еще предстоит проверить шины.

Я ждала, что Стефани прервет меня, но она как манекен молча сидела за столом.

— Она, должно быть, ожидала, что он выскочит из машины, чтобы поприветствовать ее. Но ничего этого не произошло. Она вышла и заглянула в его машину. Никого. Может, она окликнула его: «Ричи».

Стефани не могла усидеть на стуле.

— Это все россказни, — с негодованием бросила она Гевински.

— Да, верно, россказни, — согласился он.

Касс ухватилась за край столика. Все выпрямились.

— Россказни — это выдумка, — сказала она. — А это не выдумка.

— Стефани должна была встретиться с Ричи, но она была одета для вечера в садоводческом клубе. Она вернулась домой, переоделась и, может, сказала Ингер, которая понимает по-английски, что Мэнди сегодня закончит раньше, и они собираются бегать.

— Уверена, она прочесала все окрестности в поисках Ричи. Куда он мог деться? Очевидно, в свой собственный дом, то есть, в мой дом; Может, Она пошла по дороге. Или срезала путь, пройдя через пляж. Но все равно ее могли бы заметить. Ее мог засечь Картер по пути домой, если бы он зажег задние фары или выглянул в окно. Я предполагаю, что она решила срезать дорогу, пройдя лесом. Если кто и знает этот лес, так это Стефани. Она часто ходит туда собирать ягоды. Или сосновые шишки для своих композиций. Так или иначе, она подошла к моему дому и увидела свет.

— В кухне? — спросил Гевински. — Не знаю, где в тот момент был Ричи. Он не оставлял счет за ту картину на кухне, там была моя епархия. Но в любом случае, он должен был войти в дом через кухню, этот вход расположен дальше всего от моей спальни. И ему не надо было бояться зажечь свет. Я его не увижу, как, впрочем, и кто-либо другой — дом стоит совершенно изолированно.

— Может, она постучала в окно, и он впустил ее. Может, она вошла сама. Или ждала, когда он откроет дверь, чтобы выйти. Но разговор, должно быть у них все же состоялся. Длинный и неприятный. А может короткий, типа: «Ты что спятила? Я оставлю Джессику? Ради тебя?».