Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1982 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №04 за 1982 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

— Все вы слышали, будто здесь три с половиной сотни лет назад наши прадеды снаряжали бриг одноногого Стюйвезанда, отправившегося за счастьем в Америку. Он основал Новый Амстердам, теперешний Нью-Йорк. Так вот мне кажется, что из всего этого вышла скверная история. «Почему?» — спросите вы. Да потому что теперь американцы в Нью-Йорке намерены решать, как нам жить здесь, в Голландии. Не для того мы ее отвоевали у моря, чтобы сделать большим кладбищем. А если мы пустим к себе на порог американских ангелочков с крылышками и нейтронной начинкой, то в один прекрасный день можем сами прямиком отправиться на небо... Чтобы этого не случилось, нам всем нужно сказать: «Нет!» И сказать так, чтобы это проняло наших политиков, которые заседают в парламенте в Гааге. Итак, нет!

«Нет!» — ответили Роверу сотни голосов...

Потом, когда после общенациональной манифестации правительство объявило, что окончательное решение о размещении новых ракет откладывается до декабря 1981 года, Петер Гроот впервые понял, как сильны могут быть люди, если они выступают все вместе. С тех пор он не пропускал ни одной демонстрации и с гордостью нес свои самодельный лозунг «Остановите ядерные ракеты!». Особенно нравились Петеру факельные шествия, когда тысячи огней текли рекой по узким улочкам старого города, бросая тревожные отсветы в темные окна домов. Наверное, когда-то свободолюбивые гёзы вот так же шли сражаться против ненавистной испанской тирании, думалось ему.

А всего через месяц, когда Петер вздумал похвалиться своим участием в сражении с полицией, старик устроил ему настоящую головомойку и даже назвал «сопливым анархистом». Сражение произошло в день коронации королевы Беатрикс. Она направлялась в Королевский дворец на площади Дам, а молодежь вместо традиционных тюльпанов забросала кортеж камнями и объедками. Полиция пустила в ход водометы, чьи мощные струи валили с ног и буквально сметали людей. В ответ из окон домов в полицейских полетели цветочные горшки и кирпичи. На центральных улицах появились танки, но молодежь не отступала, схватки продолжались до поздней ночи. Итогом «празднества» были 210 раненых.

— Это не борьба за мир, а хулиганство. Так вы ничего не добьетесь, только отпугнете людей. Нужно объяснять, убеждать, что американцы навязывают нам свои ракеты и нейтронные бомбы вовсе не для защиты Голландии от нападения русских, а чтобы самим быть сильнее и угрожать им. Разве можно спать спокойно, если дома поставить рядом с печкой ящик динамита?

— Конечно, нет.

— Вот об этом и надо говорить людям, а не швырять камни.

— Дядюшка Флорес, примите меня в вашу коммунистическую ячейку, и я тоже буду помогать поднимать народ на борьбу против угрозы новой мировой войны,— робко попросил Петер.

Старина Ровер тогда от души расхохотался:

— Народ будешь поднимать? Вставайте, мол, мировая война грозит! Все это правильно, только тут одними громкими словами ничего не добьешься. Прежде чем поднимать, нужно людей растревожить, втолковать им, что к чему. Для этого в партию вступать необязательно, да и рано еще тебе. Другое дело АНИВ, их ребята молодцы, поработай вместе с ними. Потом, смотришь, и к нам придешь...

Так Петер Гроот стал членом Всеголландского союза молодежи. Вначале ему давали самые простые поручения. Например, вместе с активистами комитета «Остановить нейтронную бомбу» распространять брошюры, значки, собирать пожертвования в его фонд. А по субботам, когда амстердамцы по традиции отправляются за покупками, Петер превращался в сандвич. Сначала он смущался, когда, повесив на грудь и спину плакаты «Вы знаете, что такое война? Не дайте ей начаться!», приходилось выходить на людные Дамрак, Рокин или Калверстраат. Люди останавливались, удивленно смотрели на столь необычных в оживленной толпе, серьезных молодых ребят. Некоторые откровенно насмехались: «А сами-то вы, дети, знаете?» Другие воспринимали их по-иному: подходили, задавали вопросы, порой спорили.

Постепенно Петер научился находить веские доводы в таких импровизированных дискуссиях, не теряться от «каверзных» вопросов. Тут ему здорово помогла коммунистическая газета «Де ваархейд», которую он начал регулярно читать по совету Флореса Ровера. А за выступление на одном молодежном собрании Петера похвалил даже председатель АНИВ Йохан Босма. В тот раз была жаркая перепалка с леваками, которые с пеной у рта доказывали, что всякие митинги и манифестации пустая затея, нужно, мол, копить силы, а потом одним ударом перевернуть все вверх тормашками.

Когда Грооту дали слово, он постарался ничем не выдать волнения:

— Почти полтысячи лет назад Эразм Роттердамский в своей знаменитой «Похвале глупости» написал про Амстердам, что он знает город, обитатели которого живут подобно воронам на вершинах деревьев. Он имел в виду, что весь Амстердам стоит на сотнях тысяч свай из стволов деревьев. Так вот, здесь кое-кто действительно похож на ворон: только и знает, что каркает во все горло, а как доходит до дела, то прячет голову под крыло...

После этого в зале поднялся такой хохот, что вскочивший было с места главный горлопан леваков так и остался молча стоять с разинутым ртом.

Сам Петер никогда не прятался за чужие спины в острых ситуациях. Товарищи даже упрекали, что порой он слишком рискует и лезет на рожон. Гроот в таких случаях возражал, что, если вечно думать об осторожности, в конце концов можно стать трусом. Отец участвовал в Сопротивлении и сражался с бошами, когда ему не было и шестнадцати. И не боялся получить пулю в лоб или оказаться в концлагере. А тут всего лишь какие-то «ослы» из «Ганза-банды». Неужели пасовать перед ними?

Весной молодчики из гамбургской «Ганза-банды», официально именовавшейся «фронтом действий национал-социалистов», повадились ездить в Голландию проводить уик-энд. Их шайки из двадцати-тридцати человек, все в масках, на мотоциклах со снятыми глушителями с ревом врывались в маленькие городки и селения, малевали на стенах свастики, а если жители пытались протестовать, затевали драки. «Ослами» их прозвали потому, что на грудь они нацепляли плакаты: «Осел — каждый, кто верит, будто в германских концлагерях в газовых камерах убивали людей».

Чтобы отвадить этих новых наци, ребята из Всеголландского союза молодежи организовали свои «летучие отряды», которые по первому сигналу мчались в тот же приграничный Венрай утихомирить хулиганов.

После одного такого воскресного рейда Петер возвращался в Амстердам вместе с очень нравившейся ему Иокой ван Делфт, совсем еще молоденькой студенткой, недавно пришедшей к ним в АНИВ. Хотя накануне Гроот работал в ночную смену, а выехали они рано утром, настроение весь день было отличным. «Ослы» позорно бежали, едва автобус с эмблемой АНИВ на ветровом стекле появился на рыночной площади Винтерсвейка. Ребята сразу же отправились обратно в Амстердам. Иока предложила остаться посмотреть городок, раз уж попали сюда, и Петер, конечно, охотно согласился. Правда, сначала он смущался своего далеко не праздничного наряда — рабочая спецовка и тяжелые сабо, поскольку забежать домой переодеться не хватило времени. Но погода выдалась на редкость солнечной и теплой, Иока так весело щебетала, что день пролетел незаметно. Когда они сели в старенький рейсовый автобус, жалобно стонавший на каждой выбоине, девушка доверчиво положила голову ему на плечо и задремала. Вскоре Петер почувствовал, что веки у него тоже наливаются свинцом.

К действительности юношу вернул пронзительный скрип тормозов. Приоткрыв глаза, Гроот обнаружил, что автобус стоит на маленькой деревенской площади. Он хотел было вновь погрузиться в приятную дремоту, как взгляд наткнулся на нечто такое, что заставило Петера вздрогнуть: в нескольких метрах на него уставился портрет остроносого человека с челкой на лбу. Перед фотографией на мраморной столешнице были разложены значки со свастикой и нацистские кресты. Сзади сгрудились пустые пивные кружки. За столиком, развалясь, с победоносным видом сидели четверо парней в черных кожаных куртках с блестящими заклепками. Столики по обе стороны были пусты. Зато за остальными четырьмя теснились степенные мужчины, хмуро поглядывавшие на приезжих молодчиков. Было ясно, что из-за них вечер у завсегдатаев маленького сельского кафе пошел насмарку, но охотников одернуть эту дрянь не находилось.

Петер рывком поднялся с сиденья и, не отвечая на удивленный возглас Иоки, направился к выходу. Он еще не знал, как поступит, но и оставаться в стороне тоже не мог.

Парни в куртках с ленивым любопытством наблюдали за подходившим от автобуса высоким, широкоплечим юношей с сердито насупленными бровями. Остановившись перед столиком, он обвел сидевших тяжелым взглядом. Потом взмахнул рукой, и физиономия Гитлера вместе со значками полетела на асфальт. Четверка была настолько ошеломлена, что на несколько секунд так и застыла с глупыми ухмылками на наглых лицах. Не спуская с них глаз, Петер медленно отступал вбок, пока не почувствовал, как в бедро уперлась мраморная доска крайнего столика. Трое из парней поднялись и стали надвигаться на Гроота. Четвертый, опустившись на корточки, собирал разлетевшиеся побрякушки.