Майкл Такер - Италия: вино, еда, любовь

• Название: Италия: вино, еда, любовь
• Автор: Майкл Такер
• Издательство: Амфора
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-01056-5

Среди холмов итальянской Умбрии, в живописной долине, утопающей в оливковых рощах и фруктовых садах, американские актеры Майкл Такер и Джил Эйкенберри купили маленький домик, возведенный триста пятьдесят лет назад. С этого момента супруги начали иную главу своей жизни, в которой имеется лишь два приоритета: есть вкусную пищу и пить хорошее вино.

Перед вами чудесная книга о том, как человек вдали от родины обретает новый дом. Вместе с автором мы отправляемся в потрясающее путешествие: заглядываем в типичную итальянскую мясную лавку, веселимся на празднике сбора урожая в захолустном городке, поднимаемся к заснеженным вершинам горного хребта Сибиллини, а главное — принимаем участие в роскошных затяжных пирах, лакомимся в тратториях блюдами, достойными королей, покупаем в придорожных ларьках огромные бутерброды со свининой, жарим молочных поросят, ягнят и пиццу в четырехсотлетней печи.

Эта книга — увлекательные заметки истового гурмана, написанные легко, с юмором и пристальным вниманием к деталям.

---

Пристройка возводилась из чудесных камней минимум по двадцать сантиметров в обхвате, идеально подобранных друг к другу. Отделочный гипс был подкрашен растертыми камнями, добытыми тут же, в холмах неподалеку. Энцо, брат Николы, в один прекрасный день позвал меня и Джил помочь выбрать цвет гипса.

— Вот смотрите, этот цвет выбрали Никола с Мартином, — сказал он, показав на одну пачку с раствором, — но последнее слово все равно за вами. Вы же заказчики.

Чертовски верно.

— Однако должен вас предупредить. Когда раствор высыхает, он становится темнее.

Джил спросила, можно ли испробовать раствор в деле, дождаться, когда он высохнет, и потом уже по результатам определиться. Энцо счел ее предложение просто гениальным и немедленно смешал два вида раствора — один посветлее, другой потемнее, более красный. Мы выбрали заднюю стену дома, где следы наших испытаний будут не столь заметны, и Энцо, вооружившись мастерком, поочередно заделал три участка тремя разными растворами. «Каменщик» по-итальянски будет muratore. Так вот, Энцо настоящий мастер-muratore.

— In tre giomi, vedremo, — сказал он.

Правильно, поглядим — увидим.

Когда мы подошли, чтобы поближе рассмотреть разницу в оттенках, Энцо неожиданно замер и взял Джил за руку.

— Guarda,[39] — произнес он и ткнул пальцем в небо.

Облака медленно истаяли, и теперь с неба, окрашенного в пурпурные и оранжевые тона, били солнечные лучи, заливая светом дрожащие на ветру листья оливковых деревьев. Нам казалось, что мы смотрим на картину итальянского живописца эпохи Возрождения. Даже нет, представшее перед нами зрелище было куда краше. Застыв на месте, мы стояли, затаив дыхание. Молчание длилось долго, очень долго.

— Bella, no? — прошептал Энцо. — Bella Italia.

— Да, — кивнули мы, — очень bella, просто очень.

На следующий день у нас состоялся разговор с еще одним братом Николы, Ивано. Ивано — самый младший из трех братьев и единственный холостяк в семье. Довольно привлекательный парень.

— Никола умный. Он у нас с мозгами. Энцо — caporeparto, бригадир.

— А ты? — спросили мы.

— Schiavo, — широко улыбнулся он, — раб.

Братья родом из Неаполя. Они перебрались на север, потому что на юге работы мало, а им надо кормить семьи. Никола с женой-учительницей переехали сюда навсегда. Только что у них родился первенец. Ивано решил последовать примеру старшего брата и посмотреть, как живется на севере, а у Энцо жена с ребенком остались в Неаполе, и он туда мотался каждые выходные. Братья чтят семейные узы, к которым в Италии, на мой взгляд, чрезмерно трепетное отношение.

— Vi piace la bandiera? — Ивано поинтересовался, не желаем ли мы поднять над новой крышей флаг.

Мы ответили, что будем очень рады. Примерно за месяц до этого Мартин написал нам об одной традиции: после окончания кровельных работ над крышей водружают флаг. Он сообщил, что рабочие не видят особого смысла устанавливать итальянский флаг, и спрашивал, не хотим ли мы, чтобы над нашим домом реял американский флаг. К подобному предложению мы отнеслись без особого восторга — США как раз ввели войска в Ирак, а это решение мы не одобряли.

Потом Мартин сообщил по электронной почте о предложении Николы поднять над нашим домом флаг мира. Мы решили, что это отличная идея. Рабочие были с нами согласны. Этот флаг и по сей день развевается у нас над крышей.

Мы заметили, что Виттория, наша уборщица, примерно в четыре часа дня приносила рабочим термос с кофе. Каждый раз они ее от всего сердца благодарили, так что мы с Джил стали следовать ее примеру. В первый раз кофе пили только трое рабочих, поскольку дело происходило во время Рамадана и остальным трудягам, родом из Туниса, пришлось отказаться — они строго держали пост. Однажды я сварил кофе по-американски — чтобы посмотреть, понравится ли он. Пригубив его, Ивано без всякого восторга произнес: «Buono — ma non? caffe».

Неплохо, только давайте не будем притворяться, что это кофе.

Виттория навещала нас раз в неделю. Она убирала, приносила нам свежие яйца, и вообще с ее появлением становилось как-то светлее. От нее исходила невероятная энергия. Она родилась и выросла неподалеку, и, поскольку всю жизнь проработала на семейство Аньелли, владевшее концерном «Fiat», ей пришлось много путешествовать по миру. До ухода на пенсию она жила в Риме. Теперь Виттория работает у нас уборщицей — она с детства полюбила Рустико и обожает проводить здесь время. Считайте, нам очень повезло.

— Доменико хочет с вами поговорить об оливковых деревьях. Он придет сегодня. Попозже. Dopo pranzo. После обеда.

Доменико, племянник Виттории, муж Лауры и владелец закусочной, раньше работал бригадиром в большой оливковой роще в Терни. Он еще молод (ну, скажем так, моложе меня) и поэтому согласился присмотреть за нашим садом и участком. В данный момент он вместе с ландшафтным дизайнером Софи ожидал, когда работы по возведению дома закончатся и они смогут приступить к делу. Пока Доменико и Софи строят планы.

В тот же день, чуть позже, впятером (Виттория осталась за управляющую) мы обошли участок, рисуя в воображении сад, который раскинется здесь следующим летом, когда стройка подойдет к концу. Мы решили разбить отдельную грядку с травами прямо рядом с кухней, у восточной стены forno (уличной печи). Грядки с овощами будут за беседкой, рядом с тем местом, где сейчас располагалась стоянка. Там мы посадим помидоры, баклажаны, цукини, сладкий и острый перец, бобы, салат и руколу. Поскольку мы решили перенести въезд и стоянку, поместив их с другой стороны дома, на прежнем месте задумали устроить площадку для игры в мяч. Без такой площадки не обходится ни одна итальянская вилла. Доменико предложил посадить вдоль забора, огораживающего площадку, артишоки. Да, придется ждать года два, зато потом у нас каждую весну будет достаточно артишоков (по-итальянски carciofi) и для себя, и для друзей. Потом Доменико внес предложение насчет оливок.

— Поскольку вы уезжаете в середине октября, вы пропустите сезон урожая оливок. Он длится с конца октября до середины ноября. Я предлагаю следующее. Ваши оливки соберут, отвезут во frantoio неподалеку, отожмут из них масло и зальют в пятилитровые канистры, которые будут ждать вас до самого вашего приезда. Как минимум должно получиться литров тридцать, а то и больше.

Виттория сияла. Не вызывало никаких сомнений, что она принимала самое живое участие в разработке этого плана.

Танец с саблями, который исполняли Мартин и Джоджо, продолжался на протяжении всего периода строительства. По большей части мы наблюдали за этим захватывающим зрелищем из-за океана, узнавая о происходящем из писем, приходивших по электронной почте. Нельзя сказать, что Мартин и Джоджо особенно нам докучали. Создавалось впечатление, что они состязаются между собой — кто из них двоих лучше защитит наши интересы. В какой-то момент у них разгорелся жаркий спор по поводу переноса ворот с электрическим приводом, и в итоге они решили поинтересоваться мнением заказчиков. Мартин решил, что нам нужна дверь с электрическим приводом у нового входа. В пользу этого можно было привести массу доводов: соображения безопасности, приватности, удобства — и это только некоторые из них. Джоджо, возненавидев дверь с электрическим приводом всеми фибрами души, решила, что Мартин, одержимый этой идеей, просто утратил связи с реальностью.

«…что же касается двери с электрическим приводом, — говорилось в письме от Джоджо, — то у меня имеется такое предложение. Вам поставят обычные ворота, очень красивые, senza elettricit? (без электрического привода) и не обязательно прямо сейчас. Когда вы приедете, скажем в сентябре, вы откроете ворота, а когда будете уезжать, допустим в октябре, закроете их. Поедете на пару дней в Рим — закроете, вернетесь — снова откроете.

Короче, вместо того, чтобы открывать и закрывать эти сраные ворота с электроприводом всякий раз, когда к вам кто-нибудь припрется, я предлагаю поставить обычные нормальные красивые ворота и держать их все время открытыми. Ворота с электроприводом вас нисколько не защитят. Во-первых, они постоянно ломаются (такое случается сплошь и рядом). Во-вторых, если ворам вздумается к вам забраться, они спокойно тут же рядом перелезут через низенький заборчик, и никакие ворота им помехой не станут.

Короче, пока не поздно, отказывайтесь от этой груды металлолома с проблесковыми маячками, и у вас не будет болеть голова о том, у кого пульт управления; не сдохли ли в нем батарейки; не будет ли короткого замыкания, случись гроза; какими проклятиями в последнем случае станет осыпать вас сосед, владеющий близлежащей оливковой рощей, и т. д., т. д., т. д. Вы хоть представляете, сколь люто, сколь бешено я ненавижу этот отвратительный, безобразный, здоровенный кусок стального говна с электроприводом?»

Мартин просто вздыхал — если вообще по электронной почте можно вздыхать, — советовал нам поступать так, как мы считаем нужным, и не поддаваться никаким «влияниям извне». Он соглашался, что итальянцы (так уж сложилось исторически) обожают строить ограды и заборы вокруг своих владений, и закрытые ворота, случись что, нас не спасут. В целом он был согласен с Джоджо. Единственная проблема заключалась в том, что он не хотел этого признавать.