Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №02 за 2007 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №02 за 2007 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

Так строились не только храмы: многие жилые и административные здания Куско сооружены с использованием инкского фундамента целиком или отдельных камней, из которых складывался цокольный этаж. Пожалуй, самый красивый образец подобного рода — так называемый Дом Адмирала начала XVII века. Сегодня в нем располагается музей инкской культуры, а построил его себе для жилья вице-губернатор Франсиско Альдерете Малдональдо. Исключительной красоты и гармонии строение, цокольный этаж которого сложен из инкских камней, а второй и мансарда решены в классическом колониальном стиле: белая штукатурка стен, бронзовые фонари, черепичная крыша… Только в резьбе оконных и балконных наличников вновь неожиданно проглядывают инкские мотивы.

Сперва удивляешься обилию в Куско таких «двучастных» домов, потом узнаешь: среди этих «инкских фундаментов» много… как бы точнее выразиться? Не подделок, нет… Дело в том, что в XVII веке в Куско вошло в моду строить нижние этажи, так сказать, а-ля инка. Этот стиль даже получил название «инкский колониальный» и подарил миру настоящие шедевры, вроде стены улицы Семи Змей, выходящей на Пласа-Насаренас. Конечно, эта имитация. Уже не индейцами, а испанцами при помощи иной техники обработаны эти камни и сложены стены узкой, на ночь запирающейся улочки. Второй такой, с воротами и засовом, я в Куско не видел. Но как красиво сделано! Некоторые части украшены орнаментом в виде змеек — отсюда и название переулка.

Но, что и говорить, подлинное ценится выше любой, пусть самой искусной стилизации. Поэтому стены улиц Марури или Ауакпинта, или уже упоминавшейся Атун Румийук пусть и не испещрены причудливым барочным орнаментом, пусть они проще и грубее, но помнят прикосновения рук строителей империи инков. Они сложены из настоящих камней, обработанных в ту, доконкистадорскую эпоху. Идешь по этим улицам — и представляешь себе, как сперва текли по ним с песнопениями процессии в дни великих праздников в честь Солнца, а затем гулко стучали подковы крутобоких коней бородатых конкистадоров и волоклись по мостовой притороченные к седлам большие кожаные мешки. В них Писарро и его товарищи кидали все диковинное и ценное, что встречали на своем пути, от золотых и серебряных самородков до кукурузных зерен и какао-бабов.

  

Еще одно свидетельство причудливого смешения индейских традиций и христианских верований. Семьи кечуа в полном составе ходят в церковь по важным праздникам, вроде именин главы клана. Чем «значительней» церковь, тем ярче надо нарядиться

Темнокожий сеньор

Конкистадоры, конечно, раздавили Тауантинсуйу, превратили ее в строительный материал для своей собственной, великой колониальной державы. Но столь близкое «знакомство» не могло не оказать влияния и на культуру завоевателей. Да, испанцы навязали потомкам инков свою веру, свой язык, свои традиции, свои эстетические каноны, но сами эти каноны и традиции, и даже вера исподволь испытали на себе обратное влияние.

Мы прилетели в Куско в субботний день, когда он отмечал большой христианский праздник. Если церковные процессии на улицах Лимы посвящены Сеньору де лос Милагрос — Христу-Чудотворцу, — то в Куско почитают Сеньора де лос Темблорес, Господа Землетрясений (город находится в сейсмически опасной зоне, и землетрясения не раз серьезно разрушали его). Однако надо видеть эту праздничную «католическую» процессию, которая под пронзительный аккомпанемент окарин — традиционных кечуанских духовых инструментов — несла скульптурные изваяния христианского святого вперемешку с изображениями инкских божеств Пачакамака (Великого Отца), Пачамамы (Великой Матери) и Виракочи, а также — с вырезанными из засушенной тыквы фольклорными масками. Разодета толпа была в традиционные кечуанские красно-белые пончо и шляпы. Рассмотрев это шествие, я зашел в кафедральный собор, где справа от алтаря находится крупная, в два человеческих роста, скульптура Спасителя, и обнаружил, что Сеньор де лос Темблорес — темнокожий (правда, чуть позже выяснилось, что этой окраской он обязан времени и копоти…).

Собственно, ничего удивительного для Латинской Америки в этом нет: научно это называется синкретизм — взаимопроникновение верований, в нашем случае христианского, католического и языческого инкского. Такое на континенте встретишь сплошь и рядом, в этом главный феномен и своеобразие латиноамериканских культур.

Чуть позже у Гарсиласо де ла Веги я вычитал, что, по его мнению, Сеньор де лос Темблорес — это вообще реинкарнация Пачакамака. Тут, конечно, хранитель инкского культурного наследия преувеличивает. Однако не в этом дело. Главное: почему стало возможным такое глубокое взаимодействие культур, благодаря которому и сохранились многие духовные и материальные ценности инков? Историки много рассуждали о жестокости Конкисты, о ее «идеологическом обеспечении» — политике церкви, огнем и мечом обращавшей в свою веру вчерашних язычников. Конечно, жестокости и несправедливости было много. Но только взгляните на соседнюю Северную Америку, где англо-саксонская кальвинистская церковь не оставила даже пыли от цивилизаций доколониального периода. Испанская церковь, разрешив смешанные браки между выходцами из метрополии и местными уроженками (в основном, конечно, наследницами местной знати — ньюстами), одним этим дала шанс диалогу культур. И в дальнейшем она проявляла терпимость, наблюдая за этим диалогом и взаимопроникновением. Что далеко ходить за примером? Вот он, неоднократно мною цитированный Гарсиласо, сын испанского капитана и инкской принцессы, внучки Тупака Юпанки, выдающийся интеллектуал, писатель и историк. 21 года от роду он, между прочим, уехал с родины в Испанию и так всю жизнь там и прожил…

Жемчужины короны

Но боги богами, камни камнями, а стиль Куско — это прежде всего конечно, стиль классического колониального города. Нужно четко это понимать, чтобы не создалось впечатления, будто он целиком состоит из крепостных инкских развалин и священных камней. Нет, в архитектурном плане это — в первую очередь сокровищница колониального барокко. На одной только Пласа-де-Армас как минимум полдюжины жемчужин стиля. Величественный кафедральный собор как бы закрывает площадь с востока. Справа к нему примыкает скромная церковь Дель-Триунфо — самый первый христианский храм в Куско (1536 год), названный так в честь победы над воинством восставшего Инки Манко. Здесь хранится знаменитый «крест Конкисты», которым один из капитанов Писарро «осенил» Куско по прибытии. Слева — часовня Саградо-Корасон.

Ну, а с правой стороны площади — уже неоднократно упоминавшийся шедевр «андского барокко», как его здесь называют, — Компаньиа-де-Хесус (1668). В свое время, когда иезуиты ее возвели, местный клир воспылал гневом: церковь напрочь затмила кафедральный собор. Поползли слухи, что там иезуиты схоронили одиннадцать миллионов унций золота. Во всяком случае, интерьер, и прежде всего поразительный алтарь, свидетельствуют о том, что заказчики и впрямь не знали нехватки в этом металле. Много здесь и хорошей живописи: в частности, полотно XVII века, запечатлевшее бракосочетание инкской принцессы (во крещении Беатрис Клары) с капитаном Бельтраном Гарсиа де Лойолой, внучатым племянником небезызвестного Великого Инквизитора Игнасио Лойолы (это снова к вопросу о «диалоге культур»). Слева к ней примыкает часовня Нуэстра-Сеньора-де-Лорето; справа — церковь Ла-Мерсед.

Компаньиа-де-Хесус может по праву считаться символом слияния инкской и испанской традиций. В этой иезуитской церкви, основанной в 1576 году, неоднократно проходили венчания конкистадоров с индианками

Сам же собор не чужд громоздкости и эклектики: это, в общем, присуще многим кафедральным соборам мира, в которых зодчие норовят соединить все, что можно, видимо, для пущего величия. Так и в Куско: в храме, который строили больше ста лет, с 1560-го по 1668-й, воплотились черты и барокко, и маньеризма, и готики. Возвели зато на совесть: это — одна из немногих церквей, которая не пострадала от страшного землетрясения 1650 года. Все здесь грандиозно: главный колокол Мария Ангола — самый большой в Южной Америке, весом 6 тонн, отлитый 350 лет назад из золота, серебра и бронзы; колоссальный алтарь; украшающие интерьер грандиозного размера картины кисти Диего Киспе Тито, Басилио Пачеко, Маркоса Сапаты и прочих мастеров так называемой «кусканской школы живописи». И, наконец, то самое изваяние «цветного» католического патрона Куско, на которое помимо прочих материалов ушло 25 кг чистого золота и бессчетное количество драгоценных камней.

Но по мне одна из самых обаятельных достопримечательностей собора — высокий подиум, на котором он расположен. Его ступени — любимое место отдыха горожан и туристов: садишься, греешься в лучах заходящего солнца, рассматриваешь город и прохожих, отбиваясь каждые пять минут от навязчивых мальчишек-чистильщиков обуви, которые предлагают свои услуги, даже если на ногах у тебя пляжные тапочки. (Однажды, для эксперимента, я сел босиком, спрятав обувь в сумку: все равно приставали.)