Бенгт Шёгрен - Осколки континента

• Название: Осколки континента
• Автор: Бенгт Шёгрен
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1983

Автор — известный прогрессивный шведский писатель, натуралист и путешественник — посвятил свою книгу островам западной части Индийского океана Сейшелам и Маскаренам.

Книга насыщена разнообразной информацией по истории, экономике, географии, ботанике, зоологии, этнографии этих островов. Немало места отведено теме взаимоотношений человека с окружающей средой. Большую познавательную ценность представляют главы, посвященные современному положению, политическим и экономическим проблемам островов.

---

Экстремистские круги, однако, продолжали яростную пропаганду, которая привела к серьезным уличным беспорядкам в январе 1968 года. Я видел их следы, когда ехал со своими друзьями на автомобиле с Центрального базара. Около двадцати человек было убито. Кровопролитие продолжалось до тех пор, пока англичане снова не послали на Маврикий свои войска, на этот раз из Сингапура, так как к этому времени они уже покинули Аден, который теперь входит в Народную Республику Южного Йемена (сейчас Народная Демократическая Республика Йемен. — Е. Г.).

О том, что дело тогда зашло довольно далеко, свидетельствуют обгоревшие дома на побережье к северу от Порт-Луи и на северной оконечности острова. Судя по всему, беспорядки начались с обычной драки между враждующими группами молодежи, которая быстро переросла в настоящее побоище. Основными ее зачинщиками были креолы и мусульмане. «Не мы, мы — люди мирные», — сказал мой попутчик-индус. Мне так и не удалось получить ясное представление о том, как все началось. Вполне вероятно, что началу беспорядков предшествовала ожесточенная «подготовительная работа», в которой молодежь сыграла роль зачинщика.

Первая неделя после провозглашения независимости была неспокойной, и местные власти снова ввели комендантский час. Затем страсти поутихли. Судя по всему, главе правительства С. Рамгуламу удалось-таки доказать, что ни одно из меньшинств не утратит своего права жить согласно собственным законам. Конституция Маврикия гарантирует полную свободу вероисповедания, равенство рас и равенство перед законом (?). Желание утвердить это в сознании населения, вероятно, было одним из поводов к тому, что к концу 1969 года было создано коалиционное правительство, куда вместе с представителями от Независимого передового блока вошли представители от Партии маврикийских социал-демократов.

Но многие франко-маврикийцы, не желая видеть в остальной части населения равных себе, покинули остров; большинство из них перебралось в Южную Африку, все еще находившуюся на той стадии развития, которую маврикийская крупная буржуазия пыталась сохранить у себя дома.

Спорные дронты

Музей в Порт Лун. Вымершие маврикийские серые дронты. Белый дронт на Реюньоне. «Лгун», который говорил правду. Птица-пустынник на Родригесе. Ископаемые скелеты и сожженный музейный экземпляр. Гигантский голубь или коростель?

Живя на Маврикии, я неоднократно посещал Маврикийский институт, чтобы встретиться с исследователями и навести кое-какие справки в его богатой библиотеке. Привлекал меня и институтский музей. Его естественно-историческая коллекция тем более заслуживает внимания, что она содержит не обычные и общеизвестные экспонаты флоры и фауны «семи морей» и шести континентов, а уникальные, дающие представление о природе своей родины, о естественной истории Индийского океана, Маскарен и, прежде всего, самого Маврикия.

Здесь можно найти документы, рассказывающие о том, как шаг за шагом осваивался остров. Чучел а всех животных, завезенных на Маврикий, снабжены табличками, где сказано, когда и каким образом эти животные (многие из которых превратились в опасных вредителей природы и сельского хозяйства) попали на остров. В богатой коллекции чучел птиц представлено большинство маврикийских видов как эндемичных, так и завезенных на остров, а также различных видов перелетных птиц.

Больше всего меня интересовали, пожалуй, рисунки и скелеты птиц, погибших в результате колонизации и варварской эксплуатации Маскаренских островов. К сокровищам музея относится единственный в мире полностью сохранившийся скелет маврикийского нелетающего коростеля (Aphanaptryx bonasia) и одно из трех во всем мире чучел вымершего «голландского голубя» (Alectroenas nitidissima). Из всех экспонатов, выставленных в «почетной» витрине, наибольшее внимание привлекают большие дронты.

Помимо скелета серого маврикийского дронта, или додо (Raphus cucullatus), и птицы-пустынника с острова Родригес (Pezophaps Solitarius) в музее экспонируется одно чучело, по внешнему виду напоминающее дронта. К сожалению, его оперение составлено из чужих перьев. Но судя по рисункам, сделанным в то время, когда дронты еще встречались на Маскаренах и вывозились в Европу, чучело довольно точно воспроизводит эту птицу, пожалуй, самую известную из всех вымерших птиц в мире.

По своим размерам она была больше лебедя, с мощным изогнутым клювом и неоперенной кожей вокруг клюва и глаз. Считают, что взрослая птица могла весить до 20–25 килограммов. У достаточно упитанных — грудь почти волочилась по земле. И серый дронт, и его сородичи, белый реюньонский дронт и птица-пустынник, не могли летать. До тех пор пока европейцы не вмешивались в природу Маскарен, там не было сухопутных хищников, которые угрожали бы жизни дронтов. А следовательно, предки дронтов могли спокойно приспособиться к жизни на земле, и крылья у них постепенно превратились в маленькие «пучки перьев», а хвостовое оперение — в небольшой хохолок.

Из-за отсутствия врагов дронты, подобно многим другим животным, жившим в таких же благоприятных природных условиях на океанских островах, утратили инстинкты, заставлявшие обитателей опасной (нормальной) среды при первой же опасности прятаться или обращаться в бегство. Вдобавок, передвигались они довольно медленно. Самки откладывали лишь одно яйцо и высиживали его в гнезде, расположенном прямо на земле.

Дронты, таким образом, были чрезвычайно уязвимыми, когда на Маскаренские острова пришли люди со своими домашними животными — козами, свиньями и другими. Эти животные быстро одичали. Свиньи, как известно, всеядны и довольно охотно набивают себе желудок птичьими яйцами и птенцами. В этом им помогли обезьяны из Юго-Восточной Азии, так называемые крабовые макаки, которых привезли с собой португальцы, и черные крысы, появившиеся на Маврикии в начале XVI века с первыми португальскими каравеллами.

Доказательства того, что дронты в тот период были известны в Европе, отсутствуют. Как это ни прискорбно, никто не обнаружил их и в архивных материалах о Маскаренах, принадлежавших португальским первооткрывателям и хранящихся в Лиссабоне. Но когда воды Индийского океана вслед за португальцами стали бороздить голландцы, серые маврикийские дронты в нашей части света стали хорошо известной достопримечательностью.

Первый голландский капитан, вице-адмирал Вибрандт ван Варвик, ступивший на берег Маврикия в 1598 году, окрестил эти удивительные существа «тошнотворными птицами», так как «чем дольше ее варишь, тем жестче и безвкуснее становится ее мясо. Но грудка птицы, — добавил он, — съедобна и мягка».

Вместе с гигантскими черепахами и завезенными португальцами козами и свиньями дронты стали приятным добавлением к пищевому рациону на кораблях. Тремя-четырьмя птицами можно было досыта накормить целую команду. И достаточно было убить и засолить несколько десятков птиц, чтобы обеспечить себя провиантом на все время плавания. Матросы нередко забавлялись тем, что старались забить как можно больше дронтов, так сказать из чисто спортивного интереса.

Охота на дронта была чрезвычайно простой, хотя Птица, естественно, и пыталась как-то защищаться. Адмирал Вергувен, посетивший остров в 1607 году, рассказывает, что дронты могли «очень больно кусаться». Этого оборонительного средства, однако, хватало ненадолго в борьбе против дубинок и прочего холодного оружия, и нет ничего удивительного в том, что скоро все «дронтовое население» острова перекочевало в «лучший мир». Когда в 1638 году голландцы выстроили на Маврикии укрепления и в довершение ко всему завезли на остров собак и кошек, понадобилось каких-нибудь пятьдесят лет, а то и меньше, чтобы исчез последний серый дронт.

Дронты стали редкостью еще во времена голландской колонизации. Англичанин Питер Манди, в том же году посетивший остров, не встретил на нем ни единой птицы этого вида, хотя явно интересовался ими и видел два экземпляра в Индии, в городе Сурате, куда они были привезены с Маврикия.

Последнее упоминание о дронтах относится к 1681 году и принадлежит англичанину Бенджамину Хэрри, который провел несколько месяцев на Маврикии. В своем манускрипте, который хранится в Британском музее, он упоминает «додо, у которой очень жесткое мясо». Он говорит также об обезьянах, диких свиньях и «множестве крыс» — то есть о тех животных, которые после человека и собак, были, пожалуй, самыми злостными врагами дронтов.

Хотя свидетельство Хэрри слишком лаконично, чтобы судить о том, сам ли автор видел серых дронтов и пробовал их мясо или же писал с чужих слов, тем не менее на основании этих высказываний можно предположить, что эти птицы вымерли «приблизительно к 1680 году» или чуть позже. Уже Франсуа Лега, посетивший Маврикий в 1693–1696 годах, в своем путевом очерке совсем не упоминает дронтов, хотя и рассказывает о многих других животных, включая гигантских черепах и различных пернатых.