Алекс Клемешье - Квартирный вопрос (сборник)

• Название: Квартирный вопрос (сборник)
• Автор: Алекс Клемешье
• Издательство: Фантаверсум
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-905360-05-3

Далеко не на каждый вопрос можно найти ответ. С другой стороны есть вопросы, ответов на которые бесчисленное множество, причем ни один из них нельзя назвать окончательным. Квартирный вопрос — как раз из таких. Люди начали отвечать на него в незапамятные времена, отвечают до сих пор и едва ли скоро завершат этот процесс.

В этой книге собраны шестнадцать совершенно необычных ответов — шестнадцать фантастических рассказов, посвященных той или иной стороне квартирного вопроса. Вчера, сегодня, и, конечно же, завтра…

---

— Понятно, ваша честь.

Голос звучит хрипло, но все еще твердо.

— За эти трое суток вы выберете город, в котором будете отныне проживать, один из десяти вам предложенных. Если вам будет угодно, вы вправе также сменить имя. Ваши права вам ясны?

— Да.

— Все остальное вам объяснят сотрудники Департамента Контроля Поведения. Дело закрыто!

Молоток с силой опускается на деревянную подставку. Судья Перкинс поднимает глаза на лицо подсудимого. И тут же отводит взгляд, словно почувствовав себя в чем-то виноватым. Страх, страх, ничего кроме страха…

* * *

Квартирка, в общем-то, даже приличная. Уютная комната, аккуратная кухонька, полностью обеспеченный санузел… Зачем все это? Виктор, будь его воля, с утра до вечера лежал бы на кровати, даже не открывая глаз. Только его воли нет и никогда уже не будет.

«Встать, подойти к входной двери!» — бесплотный, равнодушный голос в сознании, едва отличимый от собственных мыслей.

Можно ослушаться. И получить мощнейший разряд дикой, невыносимой боли. Можно ослушаться трижды в день — и умереть. Безусловно, это было бы лучшим выходом. Виктор даже пробовал прибегнуть к нему несколько дней назад. Увы, организм с его проклятым инстинктом самосохранения не позволил ему ослушаться Регулятора даже во второй раз. А сейчас момент упущен. Пытаться бороться с Регулятором единственным возможным способом — уйдя из жизни, можно только в самые первые дни. Сейчас Виктор прекрасно понимал, что он сломлен, подчинение стало чем-то вроде безусловного рефлекса.

Вот и сейчас он сам не заметил, как оказался перед белым пластиком входной двери. Однако руки не делали попытки открыть замок — такая команда еще не поступала. Могла, кстати говоря, и вообще не поступить: в приказах Регулятора логика присутствовала не всегда.

«Открыть дверь, выйти на улицу!» — команды снова оказались спаренными.

Такое случалось нечасто, и никогда, совсем-совсем никогда не бывало указаний на какую-то более-менее сложную последовательность действий. В противном случае это было бы лишением свободы малой тяжести. Виктор не раз уже ловил себя на мысли, что думает об этом наказании как о неком недостижимом идеале. Право самолично выбирать себе еду, почти свободное перемещение внутри квартиры… О Боже!

«Налево до перекрестка!»

Самое, пожалуй, страшное, что Виктор отдавал себе отчет в весьма скором прекращении существования Виктора Карригана (он не стал менять имя) как самостоятельной личности. Месяц, год — кто знает? Едва ли дольше, скорее, наоборот. А затем, даже если кому-то вдруг придет в голову избавить его мозг от Регулятора, это ни к чему хорошему не приведет.

Вдали показалась машина — старая развалина на дизельном топливе, и у Виктора непроизвольно все сжалось внутри. Память об еще одной попытке самоубийства. Небрежно шагнуть под колеса автомобиля — что может быть проще для доведенного до отчаяния человека?

Стоило бы подумать, что Регулятор окажется значительно расторопней медлительных человеческих мышц: Виктор тогда не смог даже сдвинуться с места. А мгновением позже, разумеется, был вознагражден болью. Той самой болью. Регулятор не позволил ему упасть и привлечь внимание прохожих. Со стороны все выглядело так, словно праздно прогуливающийся человек вдруг остановился, о чем-то на минуту задумался и как ни в чем не бывало продолжил свой путь. А слезы на глазах, от боли и от злости, — кто их видел?

На сей раз прогулка длилась совсем недолго; пройдя два квартала, Виктор повернул обратно и через десять минут уже закрывал за собой дверь.

Быстрый взгляд на часы (Карриган привык делать это украдкой) принес облегчение. Двадцать ноль три. Это значит, что он имеет право отправиться в кровать. И у него будет целых пятнадцать минут на то, чтобы заснуть. На это время, если Виктор не станет открывать глаз, Регулятор оставит его в покое, не донимая никакими командами. Эти пятнадцать минут в сутки были счастливейшими мгновениями в нынешней жизни Карригана. Это были мгновения если не свободы, то хотя бы иллюзии свободы. Однако к исходу отведенного срока стоило заснуть: второго шанса в течение суток не предоставлялось, и лишенному свободы предстояло бодрствовать до двадцати часов следующего дня.

Научиться засыпать быстро оказалось совсем нетрудно, человеческий организм легко адаптируется к условиям, действующим постоянно. Более того, Виктор приучил себя максимально использовать отпущенные ему минуты, не выходя за пределы лимита.

Но в последнее время Карриган тратил драгоценные пятнадцать минут весьма странным образом. Он пытался разговаривать с Регулятором. Что было в этом: безумная надежда найти выход из ситуации, разжалобив бездушный механизм, или просто жажда общения с единственным доступным собеседником? Ответа на этот вопрос Виктор не знал сам.

Беседы с Регулятором были делом вдвойне нелепым, так как оставалось неизвестным, к кому, собственно, обращается человек. Что (или кто?) такое Регулятор, не знал никто, кроме разработчиков да самых высокопоставленных чинов Департамента Контроля Поведения. Поговаривали, что всем этим людям вживлен упрощенный вариант Регулятора, не позволяющий им делиться информацией об этом. Есть ли тут доля правды — кто может знать?

В первые годы после введения Регуляторов в эксплуатацию преступные организации предпринимали попытки проникнуть в эту тайну. Самым простым способом — поиск лишенного свободы, убийство и потрошение трупа. Тело несчастного разбирали буквально по молекулам, но так никогда ничего и не находили. Возможно, Регулятор моментально самоликвидировался после смерти человека. Подобные попытки давно прекратились, о чем Виктор немного жалел.

Натянув одеяло до подбородка, хотя холодно вовсе не было, подложив руку под голову и закрыв глаза, Виктор начал свой очередной разговор. Впрочем, можно ли назвать это разговором? Человек что-то говорил про себя, задавал вопросы, но никогда не слышал ни слова в ответ. И продолжалось это совсем недолго — надо было еще успеть заснуть.

О, что только ни спрашивал Виктор в эти минуты! Он словно бы искал некий пароль — тот единственный вопрос, на который Регулятор откликнется, даст наконец ответ. Все было тщетно. В глубине души Карриган, конечно, понимал, что такого пароля, вероятней всего, и не существует вовсе. Но человек — животное упрямое…

— Ты лишаешь меня свободы, но свободен ли ты? — бросил Виктор последнюю на сегодня фразу.

Вряд ли это был вопрос. Возможно, крик отчаяния. Возможно, на следующий день он прекратил бы свои бесплодные попытки. Все возможно…

«Нет».

Как всегда ровным и равнодушным тоном. Одно короткое слово, но Виктор был уверен, что не ослышался, не вообразил себе этот ответ, не выдал желаемое за действительное. От волнения он чуть не спрыгнул с кровати, но успел проконтролировать себя. Команды вставать не было.

— Расскажи о себе!

Тишина.

— Кто ты?

Тишина.

— Что делает тебя несвободным?

Никакого ответа.

Виктор задавал новые и новые вопросы, забыв о лимите, да и обо всем на свете, но Регулятор снова хранил молчание.

«Встать!» — услышал вдруг Виктор и понял, что пятнадцать минут истекли.

Предстояло провести сутки без сна, но, черт возьми, это была мизерная цена за единственное слово, услышанное в ответ на свой вопрос!

Хождение по квартире, следуя бессмысленному маршруту, прогулка вокруг дома, снова по квартире, и снова выход на улицу… Карриган точно следовал командам, но в промежутках между ними успевал задавать новые и новые вопросы. Регулятор их игнорировал. Но Виктор не впадал в отчаяние. Впервые за последнее время у него появилась надежда, и он чувствовал себя сказочно богатым. Сомнительно, чтобы Виктор смог объяснить, на что он надеется и чем же его так обрадовал ответ Регулятора, но…

Прошло двое суток, прежде чем Виктор, лежа в постели, снова наткнулся на нужный вопрос.

— Ты хотел бы стать свободным?

«Да».

— Ты можешь это сделать? — от радости и волнения Виктор заговорил вслух.

«Встать!»

Да, лишенный свободы нарушил правило. Еще одна бессонная ночь. Впрочем, едва ли Виктор смог бы сегодня заснуть.

— Ты можешь стать свободным? — повторил он свой вопрос, меряя комнату шагами.

Ответа не было. Однако на этот раз Виктору показалось, что вопрос не был проигнорирован. Быть может… быть может, Регулятор просто не знал, что ответить?

Карриган не стал забрасывать Регулятора новыми вопросами. Он думал. Сознание его словно разделилось на две части. Одна часть управляла телом, следуя командам, звучащим в голове, другая размышляла над возникшей ситуацией. Впервые Виктор не рассматривал Регулятора как своего палача, приводившего приговор в исполнение. Скорее — его самого до крайности удивила эта мысль, — как товарища по несчастью. Как соседа по тюремной камере, если привести аналогии из старых времен.