Михаил Одинцов - Преодоление

• Название: Преодоление
• Автор: Михаил Одинцов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Спасибо, капитан! Вот обрадовал так обрадовал. И тебя поздравляю. Салютуют, как я понимаю, победе? Радуются концу войны? Трудно, но надо бы как-то прекратить фейерверк, перестреляют друг друга.

- И командир полка требует стрельбу прекратить, только как это сделать? Пока не расстреляют патроны и снаряды, что под рукой, - не успокоятся.

- Ладно. Я сейчас приду. Вышли дежурных на стоянки, чтобы за самолетами смотрели, а то сожгут какой-нибудь случайной пулей или осколком!

Сохатый как был, в трусах, выскочил с пистолетом в руке на крыльцо, чтобы запомнить неповторимый миг стихийного людского ликования. Толком не сознавая, что делает, вдруг сам поднял пистолет и расстрелял всю обойму.

Стреляя, он явственно ощущал, как с него стекает напряжение, и сразу стал лучше понимать тех, кто палил вокруг. Стрельба эта теперь ему уже не казалась безобразием и недисциплинированностью. На его глазах кипящая человеческая страсть выплескивалась сейчас через край"солдатских душ, стрельба оказалась как бы формой единения людей, которые не могли в молчании пережить нервное потрясение победы. Стрельба стала как бы аварийным клапаном, спасавшим их от перенапряжения, от других, может, более неблагоразумных поступков, которые они могли совершить в радостном безумстве...

* * *

Кончились и торжественный полковой митинг, и праздничный завтрак по случаю победы, но, к сожалению, не кончилась война... Часть разбитых и окруженных фашистских дивизий, оставшись без управления штаба армии "Центр", сдаваться не захотела. Судьба Праги и восстания была неясной. Местонахождение наших частей, идущих на Прагу, точно не известно, радиосвязь с ними прервалась.

* * *

Майор Сохатый летел офицером связи в Прагу. Не зная обстановки в городе и на аэродромах, летел для того, чтобы разузнать и сообщить ее командованию фронта. Необычная ответственность задания волновала его: сведения, добытые воздушной разведкой, на сей раз не годились; нужно было садиться на какой-то аэродром, расположенный в городе или вблизи него, чтобы путем личного общения с кем-то из восставших или из своих командиров, если они уже в Праге, прояснить обстановку и немедленно передать ее по радио.

...Одинокий "Ил" в окружении восьмерки "Яков" шел над Дрезденом, и вид этого города на какое-то время отодвинул размышления Сохатого о посадке в Праге. Собственно города, его центра не было. Иван разглядывал обгоревшие, закопченные до черноты развалины, которые до налета английских и американских бомбардировщиков были дворцами, кирхами, конторами, магазинами и жилыми домами. Подумав о том, сколько десятков тысяч трупов находится еще под плывущими внизу развалинами, он представил Прагу с ее баррикадами и возможными уличными боями. "Город сохранит в целости только скорость нашего движения к нему, - подумал он, - только разоружение фашистских частей, иначе они в слепой злобе проигравших взорвут его, как готовились взорвать Краков".

Дрезден остался позади, и на Ивана надвинулись уже знакомые ему горы. Он взял крупномасштабную карту района Праги и стал рассматривать нанесенные на ней аэродромы, думая, где выгоднее и безопаснее сесть. Разглядывая реки Лабу и Влтаву, дороги, идущие к городу, он представил возможный путь наших танков и пришел к выводу, что выгоднее всего ему садиться западнее или северо-западнее Праги, так как в этих районах самая большая вероятность встречи со своими войсками. Принятое решение подействовало успокаивающе, и он занялся навигацией и организацией будущего радиомоста, помня, что связь для него сейчас равноценна жизни.

- Трехсотый, - вызвал он командира истребителей. - Как меня слышишь? Я - двести двенадцатый!

- Двести двенадцатый, хорошо слышу.

- Слушать меня внимательно. Связь с аэродромом вылета и мною будем держать по цепочке: первая пара "Яков" дежурит над Дрезденом и держит связь с аэродромом вылета и со второй парой. Вторая - южнее перевалов, город Усти, третья - над аэродромом посадки, который выберу, высота всем - пять тысяч метров. Последняя пара идет со мной и с высоты пятьсот метров прикрывает посадку, а в случае чего, обеспечивает и взлет. Если понял, ставь ребятам задачу, распределяй места!

...Как и три дня назад, на подходе к перевалам висели кучевые облака. Они втягивали в свои чрева нагревающийся от гор воздух, раздавались вширь и в вышину. Восходящими и нисходящими потоками "Ил" Сохатого подбрасывало, кидало вниз и валило с крыла на крыло. Иван, чтобы избавиться от болтанки, вывел самолет за облака. Но через несколько минут облака как ножом отрезало, и майор снова испытал ощущение зависания машины в безбрежном лазоревом, без единой облачной крапинки небе.

"Граница! Видимо, всегда было так, будет завтра и послезавтра, подумал он, - пока не сдвинутся с места хребты и не затухнет солнце. Горы своей грудью будут закрывать Чехословакию от более холодного северного воздуха, давая ей возможность чувствовать себя южной страной".

- "Маленькие", иду ближе к земле. Буду смотреть, что там происходит. Меня не теряйте.

Сохатый прибрал мотору обороты и круто повел машину вниз, старательно рассматривая лежащую под ним местность в поисках признаков войны, - пожаров и зенитного огня видно не было. Вскоре на дорогах заметил войска и еще больше снизился. Убедился, что видит своих. Солдаты и офицеры махали приветственно руками, кричали что-то радостное. Шли, ехали и указывали ему только в одну сторону - на Прагу.

Праздничность настроения колонн передалась и Сохатому, отчего краски земли стали казаться ему ярче, а отражавшееся в водах Влтавы солнце словно сделало воду ее теплой.

...Под самолет уже летело частое переплетение дорог - признак близкого города, и майор перевел машину в набор высоты, решив показать себя возможному врагу и посмотреть находящийся в этом районе аэродром. По привычке начал маневрировать.

"Не стреляют! Это хорошо. Если не прицеливаются. Посмотрим, как дальше дело пойдет". Он набрал еще метров триста высоты, и ему открылась Прага, лежащая в котловине. Над городом небо казалось мирным, явных признаков боев Сохатый не увидел. Он развернул "Ил" так, чтобы был виден весь аэродром. И как только стал различать самолеты на нем, сердце его тревожно забилось: на его стоянках виднелась не одна сотня фашистских машин - истребителей и бомбардировщиков, но никто не взлетел, чтобы упредить его подход, навязать ему бой. Зенитная артиллерия молчала, хотя он и видел ее позиции. Людей около пушек не было.

Сохатый вывел свою машину в исходное положение для атаки, рассчитывая ее имитировать. "Если немцы на аэродроме, то обязательно начнут по мне стрелять".

Перевел самолет в пикирование - огня по-прежнему не было... Позвал стрелка:

- Григорий, как за хвостом?

- Спокойно, разрывов нет. Пулемет наготове.

- Ладно!.. "Маленькие", сейчас сделаю еще одну атаку со стрельбой по пустому месту. Посмотрим, какая будет реакция.

Сохатый сделал боевой разворот, вывел "Ил" вдоль большой стоянки вражеских самолетов и перевел его снова в пикирование.

- Пробую, ребята, длинной очередью вдоль стоянки, метров пятьдесят от нее.

Иван посмотрел в прицел, чтобы случайно не попасть в какой-нибудь самолет, и нажал на пушечные гашетки. "ВЯ" покорно отозвались, изрыгнув из себя пламя, сталь и гром. Нажал еще, еще и еще - ответного огня с земли не увидел.

- Пискунов, как там у тебя?

- Порядок, командир! На земле и в воздухе спокойно. Садись давай.

- Больно ты прыткий. Вираж сделаю над посадочной полосой. Еще посмотрим.

Вираж закончился, а огня с земли по-прежнему нет. Нет и никакого движения на аэродроме, какого-либо сигнала, приглашающего на посадку. Сохатый включил передатчик:

- "Маленькие"! Тишина кругом. Сажусь. Передайте по цепочке о посадке и наблюдайте.

...Сохатый подрулил самолет к зданию с застекленной башенкой на крыше, догадываясь по его внешнему виду, что тут должна располагаться комендантская служба и узел связи аэродрома. Развернув к нему "Ил" хвостом, чтобы в случае осложнений можно было использовать турельный пулемет стрелка и сразу взлететь, не выключая мотора и не открывая броневого фонаря кабины, Сохатый ждал развития событий. Не прошло и минуты, как командир четверки "Яков" забеспокоился:

- Иван, долго будешь бездельничать? Мы же не можем долго ждать! Бензин-то уходит. Обратно, чего доброго, не долетим!

- Потерпи чуток, - ответил Сохатый. - У меня нет желания нарваться на шальную автоматную очередь. В здании вижу людей. Сейчас кто-нибудь выйдет.

Иван не ошибся. Буквально через несколько секунд открылась дверь вышли трое военных. Один из них под-пял в руке красный лоскут, а другой, самый рослый, побежал к самолету.

- Пискунов, погляди внимательней, кто он такой?

- Командир, я под Дуклой эту форму на чешских летчиках и на десантниках видел. Бежит без оружия, по форме - их офицер.

Сохатый, взяв пистолет на изготовку, открыл фонарь и стал ждать парламентера. По действиям того было очевидно, что он - человек авиационный, так как сразу подбежал к самолету с той стороны, где были ступенька и ручка.