Евгений Лотош - Несомненная реальность

• Название: Несомненная реальность
• Автор: Евгений Лотош
• Жанр: Научная Фантастика

В этом мире больше нет Хранителей. Но его проблемы не исчезли вместе с таинственной организацией. Молодой и неопытный Народный Председатель отчаянно пытается бороться одновременно и с нарастающим кризисом в экономике, и с откровенным саботажем старой бюрократической гвардии. И, кажется, борьбу эту он проигрывает по всем фронтам. Его последний шанс – секретный план, который в тайне от всех разработала и запустила его канцелярия. Но на его реализацию требуется время. То самое время, которого ему отчаянно не хватает.

Но и это – лишь часть его проблем. Странные сны преследуют его ночами. Чужой мир, похожий и непохожий на его собственный, властно предъявляет на него права. Странно искаженная история его собственного мира развертывается перед его глазами. Но не было в его мире ни Российской империи, ни города по имени Москва, ни Охранного отделения, и невиданные устройства – самолеты – рассекают там воздух, и бурная осень 1905 года накатывает на страну подобно шторму…

Сон? Сумасшествие? Реальность? Неизвестно. И остается только барахтаться в окружающем молоке в надежде когда-нибудь сбить из него масло и выкарабкаться из проклятой ловушки. Две огромные империи трещат по всем швам, разваливаясь на части, и судьбы обеих во многом зависят от того, чего именно сумеет добиться один-единственный человек.

---

— И каким же образом, позвольте вас спросить, вы обнаружили слежку? — деланно-равнодушно осведомился Герасимов.

— Не знаю, — Олег пожал плечами, насколько позволили подушка и отбитые ребра. — Я отчетливо чувствую, когда за мной исподтишка наблюдают. Только не спрашивайте, как. Просто чувствую, и все.

— И все? — подозрительно спросил директор Охранного отделения. — Только-то? Уважаемый доктор, а что наука может сказать про подобную чувствительность?

— Наука, — возвел очи к небу доктор, — ничего не может сказать по такому поводу. Однако достоверно известны удивительные чудеса животного магнетизма, которые демонстрировал, например, Вольф Мессмер. В мире много сокрыто тайн…

— Все ясно, что ничего не ясно, — недовольно резюмировал Герасимов. — Ну что же, могу только желать, чтобы мои люди выработали в себе такие же способности. Господин Кислицын, имеете ли вы сказать что-то еще по поводу террористов? Еще что-то подозрительное, что вы… гм, почувствовали по ходу дела?

— Нет, — вяло шевельнул головой Олег. Неожиданно ему страшно захотелось пить. Он облизнул пересохшие губы и бессильно откинулся на подушку. Доктор бросил на него понимающий взгляд и поднялся с табуретки.

— Господа, — внушительно заявил он, — моему пациенту требуется отдых. Разговоры вполне могут подождать и до завтра.

— Хорошо, — кивнул Герасимов, — тем более, что мы по большей части все выяснили. Однако, господин Кислицын, мы еще поговорим с вами на предмет вашего необычного дара. Сергей Юльевич, мои люди уже взяли дом под наблюдение. Если террористы предпримут повторную попытку, мы сумеем их обезвредить. А теперь, господа, я откланиваюсь. У меня неотложные дела.

— Разумеется, — кивнул хозяин дома. — Однако же не откажите заглянуть как-нибудь вечерком на чашечку чая.

— Обязательно, — Герасимов по-военному четко кивнул и вышел. Двинувшегося за ним Крупецкого перехватил Витте.

— Погодите-ка, любезнейший, — сказал он. — У меня к вам есть небольшой разговор.

— Да, ваше высокопревосходительство, — кивнул тот.

— А вы, господин Кислицын, отдыхайте, — повернулся Витте к Олегу. — Ваше дело, я уверен, подождет и до завтра. Если вам что-то потребуется, слуги обеспечат всем необходимым, — он кивнул на прощание и вышел, увлекая за собой Крупецкого. — Вот что, господин Крупецкий, я бы попросил вас временно перебраться ко мне вместе с вещами. Господину Кислицыну я, разумеется, не позволю лежать больному в какой-то грязной гостинице, да и ваше присутствие представляется мне весьма не лишним…

Голос графа затих, когда сиделка закрыла дверь в коридор. Доктор склонился над Олегом и озабоченно пощупал его лоб.

— Ну вот что, голубчик, — сердито произнес он, — когда я говорю «полный покой», это значит именно «полный покой», а отнюдь не светские разговоры вести. Сейчас сиделка даст вам успокаивающего отвара из трав. Постарайтесь заснуть и ни в коем случае не вставайте, даже на горшок. Сиделка даст вам утку, когда потребуется, и не вздумайте смущаться и проявлять самостоятельность. Договорились?

Олег сонно кивнул. Комната начала потихоньку кружиться вокруг него. Он ощутил на своих губах влагу и автоматически сделал несколько глотков. Затем он снова провалился в глубокий сон.

7 декабря 1583 г. Мокола. Телецентр

Из студии доносился невнятный глухой шум. Судя по звукам, там передвигали мебель с места на место, что-то куда-то тащили. Бормотание по крайней мере двух десятков голосов сливалось в один глухой ропот, на фоне которого иногда слышались отдельные выкрики.

Народный Председатель в очередной раз налил себе воды из графина и мелко дрожащей рукой поднес стакан ко рту. Несмотря на то, что за последние пятнадцать минут он выдул как минимум полграфина, во рту стояла страшная сухость.

— Пока не поздно все отменить, — тихо сказал Бирон, в упор разглядывая Народного Председателя. — Они еще не вышли на исходные позиции. И даже когда выйдут, можно дать не стартовую отмашку, а сигнал отбоя. Решай.

— Я уже все решил, — сквозь зубы процедил Олег. — Некуда дальше тянуть. И хватит, сколько можно!

Начальник Канцелярии пожал плечами.

— Смотри, ты у нас главный.

Еще пара минут прошла в напряженном молчании. Потом Олег откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и глухо произнес:

— Не обижайся. Просто нервы как струны натянуты…

— Я не обижаюсь…

— Обижаешься. Извини. Просто как-то неудачно слив памяти произошел… оттуда. Полчаса назад. Меня там чуть самодельной гранатой не грохнули, вот и наложилось. Что интересно, там мне все совершенно по барабану, словно нервов вообще нет. Пожал плечами и забыл. А здесь – прямо трясучка нападает, когда типа «вспоминаешь» события в первый раз.

— Бурная у тебя там жизнь, — прищурился Павел. — Где ты под гранату попал? На очередной демонстрации?

— Потом расскажу, — отмахнулся Олег. — Не до того сейчас. Ну, скоро там эти тормоза по жизни закончат мебель переставлять? Не могли заранее подготовиться!..

— Мы приехали на час раньше запланированного, — педантично поправил его Бирон. — Да и не забывай, что запланированное время им только утром озвучили. Говорил я тебе – вчера следовало сигнал дать. Подумаешь, выступление в годовщину инаугурации…

— Годовщина три дня назад прошла, — поморщился Народный Председатель. — Если бы я тогда речуху толкал, никто бы и бровью не повел. И что вам со Шварцманом так приспичило в выходной все устраивать? Чем среда хуже? Или четверг?

— Ты точно не выспался, — констатировал начальник Канцелярии, поудобнее устраиваясь в кресле. — Вместе же решили, что в выходные наши козлы из города наверняка по дачам разъедутся. Забыл?

— Ах, да… — Олег утомленно прикрыл глаза. — Забыл. Извини. Не обращай на меня сегодня внимания. Ну когда они закончат?..

Скрипнула приоткрывшаяся дверь, и в щель просунулась встрепанная голова режиссера. За его спиной маячила бдительная фигура олегова телохранителя.

— Олег Захарович, — промямлил режиссер, — мы готовы. Врезаемся в сетку вещания через три минуты…

Он не успел закончить фразу, а Олег уже оказался на ногах. Твердой пружинистой походкой он подошел к двери и распахнул ее. Шум в студии смолк как по команде. Все присутствующие обернулись в его сторону. Не обращая на них внимания, Олег подошел к столу перед телекамерами, уселся и открыл папку. Словно по волшебству, его пальцы перестали дрожать. Все волнение куда-то ушло. Осталась только твердая уверенность… и еще то самое давнее чувство: пан или пропал. Сегодня-завтра, максимум в течение следующей недели Большая Игра завершится. Одно из двух: или случились утечки, и тогда его сегодня же и закопают, или их не произошло, и тогда у него появляются хорошие шансы закопать всех врагов чохом. Ну, родной, давай. Покажи им…

— Тридцать секунд, — придушенным голосом сообщил режиссер, высовываясь из-за камеры. — Приготовьтесь, господин Народный Председатель. Я махну рукой, а на камерах вместо красных зажгутся зеленые лампочки.

Олег молча кивнул и сосредоточился, в последний раз оглядывая две лежащие перед ним страницы текста. Две страницы, которые хуже эпидемии серой оспы. Он знал их наизусть, но на всякий случай пробежал глазами еще раз.

— Десять секунд! — сообщил режиссер.

Олег вздохнул, пригладил ладонью непослушный клок волос на макушке и уставился в камеру. Живот превратился в сплошной каменный клубок.

— Пять секунд… четыре… — режиссер замолк и показал три пальца… два… один…

Отмашка! На всех телекамерах вспыхнули яркие зеленые лампочки. Где-то далеко-далеко позади Пашка поднял сжатый кулак с отогнутым большим пальцем: сигнал о начале спецоперации ушел всем задействованным группам.

— Граждане Народной Республики Ростания! — негромко произнес Олег. — Год назад вы оказали мне огромное доверие, проголосовав за мою кандидатуру на пост Народного Председателя. Скромный, никому не известный чиновник одного из многих министерств неожиданно оказался вознесенным на самый высокий пост, какой только можно себе представить, обойдя куда более известных и, возможно, более опытных и знающих кандидатов.

Внезапно он почувствовал сильное искушение ляпнуть что-нибудь о Демиурге, подтасовавшем результаты голосования, но чудовищным усилием воли взял себя в руки. Пусть первыми узнают историки… лет этак через тысячу.

— Целый год я провел на ответственном посту, и не думаю, что вы все так же рады моему избранию, как и прошлой осенью. Кризис в народном хозяйстве продолжает разрастаться. Полки магазинов опустели до пределов. На выросшие у многих зарплаты покупать особо нечего даже на черном рынке. Страна стремительно катится в пропасть.

Где-то за камерами послышались испуганные перешептывания.