Евгений Лотош - Серый туман

• Название: Серый туман
• Автор: Евгений Лотош
• Жанр: Научная Фантастика

Бывает, что истории суждено повторяться отнюдь не в виде фарса…

Огромное грозное некогда государство Народной Справедливости переживает не лучшие времена. Экономика Ростании рушится под неподъемной тяжестью ВПК, неэффективное сельское хозяйство не в состоянии справиться с нарастающим дефицитом продовольствия, наркотики расползаются по улицам, проникая в респектабельные доселе семьи, а государство бессильно остановить всплеск воровства и бандитизма. Но пропагандистская государственная машина не сбавляет оборотов, не допуская самой мысли даже о незначительной смене курса.

Государство обречено. Глиняные ноги колосса давно должны были развалиться под тяжестью торса. И лишь благодаря Хранителям, веками тайно оберегавшим человечество, печальный исход на время откладывается. Но их мало, и они устали от безвестности, устали спасать мир, не получая за то никакой благодарности. Их Совет узурпирует все больше власти, организация разлагается изнутри, и иссякший приток свежих кадров лишь усугубляет дело.

И что остается кукловоду, отчаянно дергающему за ускользающие из рук ниточки? Все, чего он пытался достичь, гниет и распадается, а ответы на главные вопросы так и не найдены. Да и существуют ли они, эти ответы? Сейчас уже неважно. Главное – понять, можно ли снова, в самый последний раз, спасти этот мир…

---

— Вы во Второй больнице, в реанимационном отделении, — издалека прозвучал голос врача. — Подрывные элементы совершили на вас покушение, вы что, не помните? Сам Дровосеков Петр Казганович выступал по телевизору…

Голос утонул где-то в темноте.

Около кровати сидел Прохорцев, чему Олег даже не удивился. После столетия бреда, в котором торжественная физиономия врача плавно перетекало в лицо Шварцмана, размахивающего радиотелескопом в темном переулке, он не удивился бы даже инопланетянину с щупальцами и крылышками, парящему над кроватью. Прохорцев задумчиво разглядывал свои ногти под разными углами, как ювелир, любующийся игрой света на свежеограненном бриллианте. Олег кашлянул.

— А, с добрым утром, — Прохорцев вздрогнул от неожиданности, отрываясь от ногтей. — Выспался? Вот и славно. Голова как? — Он внимательно смотрел на Олега, так что тому вспомнилась их первая встреча в Бегемотовом кабинете. Хмырь. Тонтон-макут. Допросчик. Олег выпростал руку из-под одеяла и осторожно потрогал повязку на голове в том месте, где под бинтом нещадно чесалось.

— Больно, — поморщился он. — Хорошо ко мне приложились. Врач сказал, что я в рубашке родился. Слушайте, — он встрепенулся, — что он там нес про подрывных элементов, если только мне не приснилось? Не было никаких элементов, просто четверо сукиных сволочей девчонку насиловали. И что я в «двушке» делаю? Сюда же только особо приписанных…

— Стоп! — прервал его фальшивый тонтон-макут. — Что значит – не было подрывных элементов? Следственная группа СОД ясно установила: имела место засада на государственного чиновника с целью террора, нападавшие убиты в завязавшейся перестрелке, среди них опознаны зачинщики осенних студенческих беспорядков. Все четко и ясно. Тебя как национального героя, разумеется, поместили в самые лучшие условия. Сам, — он ткнул пальцем вверх, совсем как доктор накануне, — сказал, что в то время, как страна переживает временные экономические трудности, отдельные личности раскачивают общую лодку с целью извлечь для себя… Ну, и так далее, — Прохорцев подмигнул. — Это я тебя вкратце просвещаю о текущих событиях, чтобы совсем идиотом перед журналистами не выглядел. Ясна ситуация?

— Нет, — честно признался Олег. — Как можно раскачивать общую лодку с целью извлечения выгоды, если со всеми вместе потонешь? И вообще, что за бред? И когда Сам успел по ящику выступить? Сколько я тут лежу?

— Н-да, братец, — Прохорцев с сожалением посмотрел на Олега. — Видно, сильно тебе попало, раз соображать перестал. Тебя неделю без сознания держали. И еще подержат, сколько надо. Ша! — оборвал он слабую попытку Олега вставить слово. — Молодой еще, порядка не понимаешь. Неважно, что врач сказал и как ты себя в самом деле чувствуешь. Ты уже вписан в общую игру, попробуешь из роли выбиться – схлопочешь на полную катушку. На сей раз с гарантией. Знал, небось, на что идешь, когда к нам пришел. И насчет речухи Самого язык попридержи: важно не что, а как сказано.

Прохорцев наклонился к Олегу и сжал его плечо.

— Пусть даже туфта полная с подрывными элементами – ты соображай, что случится, если сейчас выйдешь и скажешь, что дрался там не с террористами, а с простой шантрапой уличной, на пятачок пучок. Ты Народному Председателю противоречить решил? Ну, наших-то щелкоперов поправят, как правильно писать, а вот сахарцев… — он покачал головой. — А тебя, чтобы против генеральной линии не шел, закатают куда подальше. В ящик с цементом, например, — Прохорцев откинулся на спинку стула и заржал. — Нет, правильно меня Пал Семеныч сюда послал, ведь как чувствовал, что мозги вышибленные тебе обратно вправлять придется.

— Погодите, не так быстро! — воспользовался Олег секундной паузой, морщась от неожиданной пульсирующей боли под повязкой. — Одэшник за дверью меня от новых терактов охраняет, да? Да взбесились там, наверху, что ли? Что за новая линия такая – террористов на улицах отстреливать? То все тихо-мирно, то вдруг – на тебе!

Какое-то время Прохорцев оценивающе смотрел на него, потом вздохнул.

— Нет, точно, с ушибленной головой в такие дела лезть не стоит. Я тебе совет дам: если не понимаешь, делай, что говорят, и не рыпайся. Учти, совет хороший. Ты теперь есть жертва террора. Возможно, даже международного, не решили еще. Больше тебе знать ничего не надо. Незачем. Журналистам и следователям скажешь, что в переулке напали четверо, ударили сзади по голове, больше ничего не помнишь. Все остальное расскажут за тебя. А насчет новых терактов не беспокойся.

Неожиданно Хмырь нахмурился.

— И слушай вот что, — с тихой угрозой проговорил он, склоняясь к Олегу почти вплотную. — Тебя под негласный надзор поместили, под охрану. Не вздумай отказываться и возбухать, если жить не надоело. Думаешь, тебя просто так по башке приложили? Помнишь, ты мне копии странных таблиц передавал? Не знаю, что в них содержится, но лично Пал Семеныч приказал: как выйдешь на работу, займись темой вплотную. Наблюдай, что твои подчиненные делают, и втихую через плечо заглядывай. И копии снимай при малейшей возможности. У тебя к ключам от всех сейфов доступ есть, так что после работы или когда еще… ну, сам разберешься, не маленький. Похоже, те таблички к УОД самое прямое отношение имеют. Вполне возможно, что тебя приложили именно из-за них, усек?

— И если я продолжу ими интересоваться, меня приложат еще раз. Для гарантии, — пробормотал Олег. — А если я откажусь?

— Откажись. И ничего тебе не будет. Ни карьеры, ни зарплаты, вообще ничего. А потом, глядишь, те ребята свою работу доделают. Ты что, не понимаешь, что просто так спрыгнуть в сторону уже не удастся?

Прохорцев достал из кармана пиджака черные очки и водрузил их на нос, превратившись в фальшивого тонтон-макута.

— И не дрейфь, — он покровительственно похлопал Олега по плечу. — Канцелярская охрана тебя под плотную опеку возьмет. Больше до тебя никто не до доберется. Пал Семеныч как личное оскорбление воспринимает, когда его людей, пусть даже такую мелочь, помимо его ведома убрать пытаются. Найдем мы, кто тебе на самом деле по мозгам заехал. А пока отдыхай. На рентгене, доктор сказал, все в порядке, так что подержат тебя тут еще немного и выпнут. Ну, пойду я, а то медсестра меня с потрохами съест, — он сально ухмыльнулся. — Ты имей в виду, тут у каждого лежачего медсестра персональная. Твоя очень даже ничего. Пользуйся.

И Хмырь вышел.

Олег закрыл глаза, чувствуя, как свинцовая тяжесть снова сковывает веки. Все, финиш. Приехали. Кому же он так дорогу перешел? Одна надежда, что тайная полиция Шварцмана его прикроет, иначе… Нет, нафиг. Лучше не думать о таких вещах. Он расслабился и вскоре снова провалился в теплую уютную темноту.

— Почему он остался жив? — Народный Председатель хмурился, у глаза неровно билась жилка. — Решили же, что жмурик куда эффективнее. Людей подбирать не умеешь, хватку теряешь!

Он недовольно покачал головой.

— Не повезло, — сокрушенно пробормотал со своего стула Дуболом. Он отчаянно потел и не знал, куда девать руки. — Вернее, ему повезло. Врач сказал, что шанс он вытащил один из тысячи. Случается…

— Случается… — проворчал Председатель. — Смотри у меня со своими «случается»! Чтобы в следующий раз без проколов. Ладно, хрен с ним, и из живого пользу извлечем. Кстати, почему выбрали человека из Минтранса? Чукря в курсе?

— С какой стати я Чукрю информировать стану? — почти обиделся Дровосеков. — Тоже мне, великая птица! И потом, Кислицын – человек Шварцмана. Канцелярия его в Минтранс впихнула. Так что Чукря даже обрадовался бы, если бы тот сдох.

— Родной мой, — нехорошо-ласковым тоном проговорил Нарпред, — а ты не зарываешься, а? Ты не забыл случаем, что Шварцман пока что на меня работает? И что свою сеть ему дозволено формировать совершенно официально независимо от ведомства?

— Да-да, шеф! — мелко закивал Дуболом. — Я помню. Мы обычно кнопарей и пальцем не трогаем, я же понимаю! Но тот засранец… он начальник одного из отделов общей статистики. Мой человек просигналил, что Кислицын вышел на особые отчеты… ну, я и решил, что сразу несколько окон одним камнем…

— Ах, решил, значит? — все так же ласково переспросил Треморов. — Ну-ну, решительный ты мой. Интересно, что по поводу твоей логики Шварцман скажет?

— Шеф, я…

— Тихо! — внезапно гаркнул Треморов. — Придурок! Я уже сто раз говорил, и в последний раз предупреждаю, что Канцелярия для тебя неприкосновенна! Следить следи, но все действия – ТОЛЬКО через меня, б…ть! Понял? Еще раз позволишь себе такую инициативу, голову оторву!

— Да, шеф! Понял! — Дуболом вскочил, вытянулся по стойке смирно и принялся преданно есть начальство глазами. — Никогда больше, честное слово!

— Надеюсь, — сухо сказал Треморов. — Сядь. Что у тебя с теми… с Хранителями? Наладил контакты?