Алексей Величко - История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I

• Название: История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I
• Автор: Алексей Величко
• Издательство: ООО «Издательство «Вече»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-905820-63-2

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Пятитомное сочинение А.М. Величко «История Византийских императоров» раскрывает события царствования всех монархических династий Священной Римской (Византийской) империи — от св. Константина Великого до падения Константинополя в 1453 г. Это первое комплексное исследование, в котором исторические события из политической жизни Византийского государства изображаются в их органической взаимосвязи с жизнью древней Церкви и личностью конкретных царей. В работе детально и обстоятельно изображены интереснейшие перипетии истории Византийской державы, в том числе в части межцерковных отношений Рима и Константинополя. Приводятся многочисленные события времён Вселенских Соборов, раскрываются роль и формы участия императоров в деятельности Кафолической Церкви. Сочинение снабжено портретами всех императоров Византийской империи, картами и широким справочным материалом.

Для всех интересующихся историей Византии, Церкви, права и политики, а также студентов юридических и исторических факультетов.

Настоящий том охватывает эпоху от Константина Великого до Анастасия I.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

К сожалению, мир недолго царил в столице. Вскоре в городе поставили серебряную статую Евдоксии, и по старому римскому обычаю такое мероприятие должно было сопровождаться весельем с участием мимов и пантомимов; организатором этих языческих безобразий выступил префект Константинополя, приверженец манихейской веры. Против него и разразился св. Иоанн, ещё раньше открыто выступавший против таких ристалищ, гневной проповедью, обличающей подобные забавы. Но и префект нашёл «достойный» способ отомстить Златоусту: он уверил императрицу, будто бы св. Иоанн проявил неуважение к её величеству, высмеивая желание императрицы иметь свою статую в городе. Конечно, ничего необычного в устроении статуи государыни не было — и раньше, и позже такие события будут неоднократно встречаться нами по ходу изложения, причём как в Восточной империи, так и на Западе. «У римлян, — писал без какой-либо критической нотки св. Григорий Богослов, — строго соблюдается одно царское постановление: в честь царствующих ставить всенародно их изображения. К утверждению их царской власти недостаточно венцов, диадем, багряницы, многочисленных законов, податей и множества подданных; чтобы внушить более уважения к своей власти, они требуют ещё поклонения, и поклонения не только своей особе, но и своим изваяниям и живописным изображениям… Цари услаждаются не только самыми делами, в которых поставляют свою славу, но и их изображениями»[542]. Поэтому Евдоксия пребывала в полном недоумении, почему она могла стать объектом критики со стороны Златоуста.

Можно легко понять императрицу: она искренне считала (и совершенно обоснованно), что только что спасла св. Иоанна от унижения и ссылки — и вот она благодарность! Возмущённая Евдоксия, не желая входить в детали, тут же удовлетворила желание старых врагов Златоуста из числа клириков и придворных. Она присоединилась к их просьбе императору назначить новый суд над Златоустом, уже по обвинению в неуважении императорского величества, что, вообще-то говоря, в то время являлось уголовным преступлением[543]. Двор немедленно прекратил сношения с архиепископом, и в Рождество император потребовал от св. Иоанна оправдаться на соборе в возводимых на него обвинениях. Правда, при всём старании клириков, сделать из Златоуста государственного преступника опять не получилось: основания для подобного обвинения были слишком шатки, и спор вновь перешёл в область церковной каноники. Максимум, что врагам удалось сделать, так это манипулировать императорами и использовать их власть для удаления с кафедры Златоуста.

Готовясь к собору, епископы — враги св. Иоанна Златоуста, очень хотели, чтобы на его заседаниях присутствовал Феофил, которого небезосновательно считали главным и наиболее опытным оппонентом св. Иоанна. «Феофил, — писали они ему, — приезжай, чтобы быть вождём нашим. И если ты никоим образом не можешь приехать, укажи нам, что нам нужно делать»[544]. Этот краткий эпизод со всей очевидностью показывает, что никаких заранее составленных обвинений в отношении Златоуста не имелось. Его обвинители действовали по принципу: главное — начать дело, а там посмотрим.

Собор был созван, и хотя Феофил отсутствовал на нём, но его рекомендации епископам и деньги вновь сделали своё дело: те заявили, что в силу 4 и 12 канонов Антиохийского собора 341 г. Златоуст не имеет права занимать кафедру, поскольку уже осужден «Собором у Дуба». Поскольку же обвинение и приговор формально не были отменены, они считаются действительными — как всё же был прав Златоуст, желая своей полной реабилитации по суду после возвращения из первой ссылки! Святитель Иоанн возразил (правда, неудачно, поскольку правила этого Собора признаны Православной Церковью), что каноны арианского Собора для него — не указ, и отказался добровольно исполнить приговор об оставлении кафедры.

Но, наученный горьким опытом, царь не спешил с исполнением приговора, возможно, внутренне понимая, что св. Иоанн невиновен; вместе с тем, какие у него были основания для отказа в признании нового соборного решения? Кроме того, он не мог не предполагать, что такая правительственная мера вызовет народные волнения среди православных, а вина целиком и полностью ляжет на него лично. Как покажет история, он окажется прав: кто сейчас вспоминает тех «судей», которые сослали Златоуста? В памяти потомков виновным будет не вполне объективно признан император и Евдоксия.

Шли дни, но приговора не было. Желая подтолкнуть императора к осуждению святителя, его противники предложили Аркадию провести «малый собор» в его дворце, собрав 10 епископов — по 5 архиереев с каждой стороны, чтобы в присутствии царя разрешить дело. Царь согласился и даже предоставил право первого слова стороннику Златоуста Елпидию, епископу Лаодикеи Сирийской. Не сдерживаясь, вторая сторона в присутствии царя перебивала старца, но ничего не смогла противопоставить его аргументации. И этот «собор» ничем не закончился.

В течение всего Великого Поста длилось это противостояние: император не решался применить силу, св. Иоанн не желал уступать собору своих врагов. Накануне Троицы Антиох и Акакий явились к царю и от имени собора, постановление которого так и не было ещё вынесено, потребовали, чтобы император изгнал святителя с кафедры и прекратил с ним общение, как лицом, осужденным (!) епископским судом[545]. Но Аркадий и на этот раз отказал в просьбе, указав св. Иоанну Златоусту, что до вынесения окончательного решения он определяет ему домашний арест в епископском дворце. Поскольку никаких запретов на богослужение не было, Златоуст направился в день Святой Троицы в храм, чтобы начать службу. Внезапно в храм ворвались солдаты, которые по приказу епископов начали вытаскивать святителя из алтаря. Начальник стражи попытался протестовать, но архиереи закричали ему, что если он не разгонит толпу, защищавшую Златоуста, и не арестует его, то они будут выглядеть лжецами перед императором, поскольку убеждали его в ненависти простых мирян к св. Иоанну. «Поступайте, как знаете», — подытожил воин, и предложил им самим обратиться к одному из офицеров для ареста архиепископа, добавив, что даёт согласие на привлечение его солдат при обязательном условии, чтобы не было насилия. Но и офицер Люций, которому поручался арест, отказался идти впереди отряда солдат, потребовав, чтобы впереди шли клирики, — епископы его требование исполнили[546].

Итак, по требования клириков архиепископа арестовали, но Аркадий вновь отказался отправить Златоуста в ссылку. Тогда, зная щепетильность царя, очень боявшегося идти наперекор Церкви, Севериан, Акакий и Антиох 10 июня поставили императору ультиматум. Можно только догадываться, как описывалась и интерпретировалась ими эта история, чтобы подтолкнуть царя к данному решению. Возможно, апеллируя к царю, они говорили о неизбежном подрыве авторитета императора, о расколе, который ждёт Церковь, и т.п.

Историки донесли до нас один только фрагмент их речи, впрочем, довольно красноречивый, чтобы сделать общие выводы. «Государь, сам Бог поставил тебя императором, чтобы ты никому не покорялся, а чтобы, напротив, все покорялись тебе. Тебе всё дозволено, всё, чего бы ты ни пожелал. Не будь же милостивее священников и святее епископов (выделено мной. — А.В.). Мы сказали тебе перед лицом всех: «Да будет низложение Иоанна на главах наших!». Подумай об этом, августейший государь, и не погуби нас всех, избавляя одного человека!»[547]. Иными словами, всю ответственность за осуждение и ссылку св. Иоанна Златоуста епископы взяли на себя, открыто отмечая императору, что его отказ будет означать прямой разрыв с Церковью. Они добились своего: св. Иоанн был перевезён кораблём на азиатский берег Босфора, а затем сослан в город Кукуз, в Армении.

После высылки Златоуста множество его поклонников предстали перед судом, но это только подлило масла в огонь: вскоре в столице образовалась очень многочисленная группа «иоаннитов», требовавших оправдания и возвращения Златоуста. Если Акакий и Антиох в чём-то и были правы, так это в том, что раскол в Церкви действительно возник; вопрос только в том, кто его породил? Дошло до того, что «иоанниты» прекратили общение с преемником Златоуста патриархом Арзакием (404–405), поставленным 26 июня 404 г. на Константинопольскую кафедру, а также с Александрийским и Антиохийским епископами[548]. В Церкви возник раскол, но уже не на догматической, а на канонической почве, тем более, что Римский понтифик Иннокентий горячо заступился за Златоуста, пытаясь спасти его, и тоже прервал евхаристическое общение с тремя патриаршими кафедрами на Востоке. Более того, раскол вышел за границы Церкви и принял уже политические черты: император св. Гонорий был недоволен отказом своего брата Римскому папе по поводу судьбы св. Иоанна и направил ему письмо, в котором упрекал Аркадия за преследования Златоуста и «иоаннитов».