Рихард Прехт - Любовь

• Название: Любовь
• Автор: Рихард Прехт
• Издательство: ACT: Астрель
• Жанр: Философия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-066752-9

Работы Рихарда Давида Прехта, написанные на стыке психологии и философии, переведены на 25 языков, изданы суммарным тиражом более миллиона экземпляров, вошли в списки бестселлеров всех европейских стран.

Психология любви.

Одна из самых распространенных тем в мировой философии.

Так почему же книга Рихарда Давида Прехта, написанная на эту «избитую» тему, продается огромными тиражами и пользуется колоссальным успехом во всей Европе?

Что, по его мнению, представляет собой это чувство — самое яркое из всех, что доступно человеку?

---

Ребенок творит свой мир во взаимодействии с важными для него людьми, составляющими его ближайшее окружение. Именно в это время у ребенка формируются предпочтения, потребности и страхи, которые проявляются позже, при выборе предмета любви. Но когда и каким образом возникают эти представления?

Человеком, решившимся поставить смелый диагноз, стал Джон Мани, с которым мы уже познакомились в 5-й главе. По мнению Мани, образчик наших эмоциональных потребностей формируется в возрасте от пяти до восьми лет. К этому времени все элементы мозаики складываются в цельную картину, и по этим признакам мы, став взрослыми, выбираем партнера. Таким способом мы рисуем карту любви (love тар), топографический план, по которому ориентируемся в поисках влюбленности и любви. Правда, сексуальная составляющая этого плана в восьмилетием возрасте еще далека от завершения — она появляется на карте позднее, во время пубертатного периода, т. е. во время полового созревания.

Когда Мани в 1980 году впервые использовал понятие «карты любви», он полагал, что отыскал формулу для «науки о сексе, половых различиях и брачного поведения» (71). Бывший апостол свободного выбора пола начал трудиться на ниве биологии, дополняя свои выкладки некоторыми рассуждениями о трансцендентности «эго». Если верить Мани, то любящие проецируют друг на друга некие идеальные образы. Эти образы суть именно те карты любви, которые сформировались у них в раннем детстве и запечатлелись в мозгу. Иными словами, считая, что мы кого-то любим, мы предаемся выдуманной нами иллюзии. Мы любим не другого человека, но свою собственную проекцию. При таком объяснении нечего удивляться тому, что все волшебство вскоре улетучивается без следа, ибо никакой партнер не может соответствовать требованиям идеальной проекции.

Биологическая суть заключается здесь в идее о том, что во влюбленности нет речи ни о какой свободе воли. Если верен вывод, что наша личность и ее потребности формируются в нашем подсознании в раннем детстве, то у взрослых едва ли есть какой-то выбор. То, что кажется нам нормальным хаосом психики, настроений, противоречивых чувств и потребностей, в действительности является трудной работой ориентации в карте любви. То, что мы считаем свободой выбора, есть лишь следование нашей давно заложенной в психику инстинктивной воле.

Для ученого это добрая весть, ибо такой подход позволяет до некоторой степени рассчитать механизм возникновения влюбленности. Таким образом, карта любви является главнокомандующим, который высылает вперед фенилэтиламин и окситоцин, когда мы встречаем подходящий объект. Для того чтобы усилить предсказательные возможности своей карты, Мани не устоял перед искушением, и обозначил эти детские предпочтения как «эротические» установки. В этом пункте Мани опасно приблизился к Фрейду.

Что нам следует выбрать из всего этого? То, что наши любовные критерии и любовные потребности формируются в детстве, представляется вполне вероятным. То, что они возникают в пятилетием возрасте — это скорее всего чистая спекуляция. Нельзя ни доказать существование карт любви, ни зарегистрировать или измерить их. Наши предпочтения в любви могут иметь совсем иную природу и отличаться куда большей сложностью. Некоторые люди всю жизнь обращают внимание на совершенно определенный типаж — либо на кареглазых брюнеток, либо на голубоглазых блондинов. Для некоторых внешность вообще не играет какой-то определяющей роли. Есть люди, которых оставляют полностью равнодушными всеобщие любимцы, мужчины или женщины «с изюминкой». Многие ищут в других вполне определенные возбуждающие их черты характера или черты, внушающие доверие. Есть и такие, кто не придерживается в выборе партнеров вообще никаких схем.

Важен ли для меня цвет волос, запах, рост и телосложение или манера поведения, зависит от того, как — чаще всего незаметно для нас самих — воспитывали нас в детстве, как с нами обращались. Но нужно ли для этого, чтобы отношение к ребенку было окрашено в эротические тона? Может быть, мы скорее воспринимаем все это символически, как хорошее и плохое, как привлекательное и отталкивающее? Наши заинтересованности в детстве носят скорее обобщающий характер: связываем ли мы определенные признаки, свойства и поведение с чем-то отрицательным или положительным? Доминирующий родитель может формировать у ребенка опыт положительных переживаний, если это доминирование не было агрессивно направлено против ребенка. С другой стороны, с таким же успехом такое доминирование может переживаться как проклятие, если оно проявлялось подавлением и насилием. Основания могут быть очевидными, но все равно по сути они остаются темными и неведомыми. Дело в том, что и ребенок может одновременно любить и ненавидеть одного и того же человека. Ребенок может воспринимать людей противоречиво и испытывать к ним двусмысленные чувства. Эти чувства тоже оставляют свои отпечатки в нашей душе.

Эротический соблазн, вероятно, не связан с этими переживаниями, или бывает связан с ними очень редко. Более вероятно, что запечатленные как «хорошие» или «плохие» переживания позже приобретают эротический оттенок и играют роль в формировании предпочтений в выборе партнера, с которым мы хотим жить. Предэротические переживания позже перекодируются в эротические. Так происходит во время полового созревания, но, как правило, еще позже, под влиянием личных сексуальных опытов и переживаний. Мы, например, можем установить, что те качества и манера поведения другого человека, которые вызывают у нас эротическое возбуждение, могут дискредитировать его в наших глазах как потенциального супруга. Справедливо и обратное. Идеальный сердечный друг редко бывает подходящим партнером в постели, во всяком случае, это длится недолго.

Наши карты любви часто отличаются весьма бестолковой топографией. Вполне вероятно, что они нередко оказываются и незавершенными. Как часто молодые женщины предпочитают мужчин старше себя, а достигнув сорока лет, переключают внимание на более молодых мужчин. Что в таких случаях говорит карта любви? Это сигнал о недостатке возбуждения, которое в разных ситуациях вызывают разные мужчины и, более того, мужчины разных типов. Представляется, что любовные карты — вещь весьма вариабельная, а некоторые кроки местности — всякие там холмы и долины — добавляются к ней уже в зрелом возрасте.

Таким образом, установки карт любви не связаны строгостями генетического кода. Они описывают развитие нашего любовного поведения, а не определяют его, как определяют гены рост организма. Мы не проецируем наши жестко очерченные и неизменные представления на любимых нами людей, как считает Мани.

Неоспоримо, что опыт переживаний раннего — и не только раннего детства формирует наше эротическое поведение и наши вкусы в выборе партнеров во взрослом состоянии. Многие факторы оказывают здесь свое влияние: роль, которую играет ребенок в семье, внимание, каким его окружают. Влияют на ребенка также половые роли родителей. Если ребенок растет в мирной семье, то во взрослом состоянии ему, вероятно, будет трудно пробиться в жизни. Если же, наоборот, ребенок воспитывается в семье, где царили темпераментные отношения, то и он сам скорее всего вырастет таким же и будет искать темпераментного партнера, так как более спокойные ему быстро наскучат. Тот, кто воспитан милым и дружелюбным, очень часто склонен скрывать свои чувства и в дальнейшем обнаруживает их с большим трудом. Человек, в семье которого любили шутить, будет неуютно чувствовать себя с партнером, лишенным чувства юмора, и так далее.

При этом мы не всегда ищем партнера, который походил на нашего отца или мать. Подчас мы стремимся к полной противоположности — но последствия нередко разочаровывают. Совершенно другой человек, которого мы узнаем в совместной жизни, часто в известном смысле навсегда остается для нас чужим. Эротически он может быть очень привлекателен, но в долгосрочной перспективе могут возникнуть серьезные проблемы.

Почти автоматически мы склонны к тому, чтобы заново разыграть личностную драму, свидетелями которой стали в родительском доме. Мы полагаемся на знакомые образцы и инстинктивно начинаем играть заученные роли. При этом наши фантазии не знают границ. Если мы вырастаем с вынесенным из детства дефицитом любви, то нашего партнера скорее всего ждет разочарование — он будет обманут в своих ожиданиях и надеждах. Он воплотит собой сбывающееся пророчество: мы всегда знали, что недостойны любви.

Самое поразительное заключается в том, что в конце концов подтверждение образца представляется нам более важным, нежели ожидаемое счастье. Негативное чувство, которое не может возбуждать в партнере любовь, тем не менее служит нам подтверждением нашей цельности и идентичности. Сила инерции этой идентичности в большинстве случаев оказывается сильнее любого желания что-то изменить. Очевидно, существует гораздо больше людей, которые думают, что хотят измениться, чем людей, которые, действительно хотят измениться. Не говоря даже о том, что исследователи мозга утверждают, будто наш сложившийся характер способен к изменениям лишь на 20 процентов, можно утверждать, что именно сила инерции характера делает бесполезными книги советов о любви. Мы не можем измениться за одну ночь, только потому что прочитали вечером пару умных советов.