Том Годвин - Научно-фантастические рассказы американских писателей

• Название: Научно-фантастические рассказы американских писателей
• Автор: Том Годвин
• Издательство: Издательство иностранной литературы
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1960

Содержание:

Предисловие

Том Годвин. Неумолимое уравнение. (перевод А.Стависской)

Роберт Хайнлайн. Долгая вахта. (перевод М.Ермашевой)

Роберт Хайнлайн. Логика империи. (перевод М.Ермашевой)

Теодор Томас. Двое с Луны. (перевод М.Ермашевой)

Алан Иннес. Путешествие будет долгим. (перевод Н.Рахмановой)

Мюррей Лейнстер. Отряд исследователей. (перевод А.Стависской)

Генри Бим Пайпер. Универсальный язык. (перевод А.Стависской)

Джозеф Шеллит. Чудо-ребенок. (перевод Л.Старокадомского)

Рэй Бредбери. Детская площадка. (перевод Т.Шинкарь)

Рэй Бредбери. И камни заговорили… (перевод Т.Шинкарь)

Предисловие: Александра Казанцева

Редактор: А.Асаркан

Художник: В.Медведев

---

Рассеянно выслушавший его администратор ничего не ответил. Он стал рыться в возвышавшейся на одном конце стола груде папок, вынул одну и раскрыл. Перед ним лежала пачка официальных бумаг стандартного размера, скрепленных в верхнем углу. Несколько минут он внимательно изучал их. Уингейт ждал. Астматическое дыхание администратора с шумом вырывалось из его легких, и он то и дело постукивал ногтями по зубам. Уингейт сказал себе, что, если этот человек еще хоть раз протянет руку ко рту, он, Уингейт, завопит и начнет швырять вещи на пол. В этот момент администратор бросил ему через стол папку.

— Взгляните сюда, — сказал он.

Уингейт увидел, что одна из бумаг — это контракт между Хэмпфри Уингейтом и Компанией по эксплуатации Венеры сроком на шесть лет, оформленный по всем правилам.

— Это ваша подпись? — спросил администратор.

Профессиональная осторожность Уингейта сослужила ему хорошую службу. Желая выиграть время, он тщательно изучал подпись и старался овладеть собой.

— Что ж, — сказал он наконец. — Я согласен, что эта подпись очень похожа на мою, но я не признаю, что это — моя подпись. Я не графолог.

У администратора вырвался жест досады.

— У меня нет времени препираться с вами. Давайте проверим отпечаток пальца. Вот! — Он кинул через стол полоску бумаги для оттиска. Уингейт хотел было воспользоваться своим законным правом и отказаться… нет, это ему только повредило бы. Терять было нечего — на контракте не могло быть отпечатка его пальца. Если только не…

Но все было именно так. Даже своим неопытным глазом он видел, что оба оттиска тождественны. Он поборол охватившую его панику. Может быть, все это кошмар, вызванный его вчерашним спором с Джонсом? А если не кошмар, а явь, то не мистификация ли это, которую он должен раскрыть… Но людей его класса не мистифицируют; вся эта история слишком смехотворна. Он осторожно подбирал слова:

— Я не хочу оспаривать вашу позицию, мой дорогой сэр. Некоторым образом мы оба, вы и я, стали жертвами достойной сожаления шутки. Вряд ли приходится доказывать, что у человека в бессознательном состоянии, в каком я, очевидно, вчера находился, могли взять оттиск пальца без его ведома. С первого взгляда контракт действителен, и я, конечно, признаю вашу добросовестность в этом деле. Но фактически у документа не хватает одного необходимого для всякого контракта элемента.

— Какого?

— Намерения обеих сторон войти в договорные отношения. Невзирая на подпись и оттиск пальца, фактом является то, что у меня не было намерения заключить договор, и это легко может быть доказано другими фактами. Я преуспевающий адвокат с хорошей практикой, как покажут уплачиваемые мною налоги. Бессмысленно предполагать — и ни один суд этому не поверит, — что я добровольно отказался от моей привычной жизни ради шести лет работы по контракту со значительно меньшим доходом.

— Ах, так, значит, вы адвокат? А вы уверены, что это так? Почему в таком случае вы выдаете себя здесь за радиотехника?

При этой неожиданной фланговой атаке Уингейтом снова овладела паника. Он в самом деле был специалистом по радио — это была его страсть в часы досуга, — но как они это узнали? “Молчи! — сказал он себе. — Не признавай ничего!”

— Все это вздор, — запротестовал он. — Я требую, чтобы меня пропустили к капитану! Я могу расторгнуть этот договор в течение десяти минут!

Администратор немного выждал, прежде чем ответить.

— Вы кончили?

— Да.

— Очень хорошо. Теперь буду говорить я. Послушайте меня, господин космический адвокат. Проект этого контракта составлен одним из хитрейших юридических умов на двух планетах. При этом особенно учитывалось, что контракты будут подписывать лодыри, которые сначала пропьют свои подъемные, а затем решат, что вовсе не желают работать на Венере. Этот контракт предупреждает всякие возможные протесты, и он так хорошо продуман, что его не расторгнет сам дьявол. Ваши басни уличного адвоката вы в данном случае рассказываете тоже не дурачку; вы говорите с человеком, который знает — юридически, — на каком он свете. А насчет свидания с капитаном, — если вы думаете, что командиру такого корабля больше нечего делать, как слушать горячечный бред самозваного профессионального болтуна, то вы очень ошибаетесь! Возвращайтесь-ка в ваше помещение!

Уингейт хотел что-то сказать, но потом раздумал и повернулся, чтобы идти. Ему нужно было поразмыслить обо всем этом. Администратор остановил его.

— Постойте. Вот копия вашего контракта. — Он кинул бумаги, и тонкие белые листы рассыпались по полу. Уингейт подобрал их и молча вышел.

Хартли ждал его в коридоре.

— Как дела, Хэмп?

— Неважно. Я не хочу об этом говорить. Мне надо подумать.

Не говоря ни слова, они возвращались той же дорогой, которой пришли, и вскоре подошли к трапу, который вел на нижние палубы космического корабля. В этот момент с него спустился какой-то человек. Уингейт отметил это без всякого интереса.

Потом он еще раз поднял глаза. Внезапно нелепые события этого дня сплелись в единую цепь, и он, обрадованный, закричал:

— Сэм! Ах ты старый пьянчуга! Я должен был догадаться, что это твоя проделка!

Все теперь было ясно. Сэм инсценировал все это похищение и, напоив Хэмпфри, отправил его в полет. Шкипер был, вероятно, его приятель — какой-нибудь офицер запаса, и они вдвоем состряпали это дело. Разумеется, то была грубая шутка, но он был слишком счастлив, чтобы сердиться. Джонс все равно заплатит ему за свои штуки — как-нибудь на обратном пути из Луна-Сити!

Тут только он заметил, что Джонс оставался серьезным.

Более того, он был одет в такой же синий комбинезон, какой был на завербованных рабочих.

— Хэмп, — сказал он, — ты все еще пьян?

— Я? Нет. В чем де…

— Неужели ты не понимаешь, что мы попали в переделку?

— Ах, черт, Сэм, шутка шуткой, но теперь уж хватит! Я понимаю, говорю тебе. Я не сержусь, это было здорово разыграно!

— Разыграно? — проговорил Джонс с горечью. — Или ты тоже меня разыгрывал, когда уговаривал завербоваться?

— Я уговаривал тебя завербоваться?

— Да, конечно. Ты был так чертовски уверен, что знаешь, о чем говоришь. Ты утверждал, что мы можем завербоваться, провести месяц или около того на Венере и вернуться домой. Ты хотел держать со мной пари, и вот мы поехали в доки и нанялись. Нам это показалось блестящей идеей — единственным способом разрешить наш спор.

Уингейт тихо свистнул.

— Будь я… Сэм! Я ни черта не помню. Я, должно быть, изрядно выпил, прежде чем потерял сознание.

— Да, очевидно, так. Жаль, что ты не потерял сознание раньше. Но я не виню тебя. Не насильно же ты меня тащил. Во всяком случае, я сейчас пойду, чтобы попытаться поправить дело.

— Погоди-ка, послушай раньше, что случилось со мной. Ах да, Сэм, это Сэтчел Хартли. Хороший парень!

Хартли стоял рядом в нерешительном ожидании; он шагнул вперед и поздоровался.

Уингейт рассказал Джонсу обо всем и добавил:

— Так что, как видишь, тебе вряд ли окажут особенно радушный прием. Я, вероятно, уже все испортил. Но нам обязательно удастся расторгнуть контракт, как только мы сможем добиться разбора дела, если сошлемся на время заключения договора. Мы завербовались менее чем за двенадцать часов до отбытия корабля. Это противоречит Космическому предохранительному акту.

— Да, да, я понимаю. Луна находится в своей последней четверти; они, наверно, стартуют вскоре после полуночи, чтобы воспользоваться благоприятным положением Земли. Интересно, который был час, когда мы завербовались?

Уингейт достал копию своего контракта. Нотариальная печать указывала время одиннадцать часов тридцать две минуты.

— Слава богу! — крикнул он. — Я знал, что тут где-нибудь окажется ошибка. Контракт недействителен — сразу видно. Это докажет бортовой журнал.

Джонс внимательно изучал бумагу.

— Взгляни еще раз, — сказал он. — Печать показывает 11.32, а не 23.32.

— Но это невозможно, — запротестовал он.

— Да, конечно. Однако это — официальная отметка. Очевидно, их версия будет такова, что мы завербовались утром, нам выдали подъемные и мы устроили великолепный кутеж, после чего нас потащили на борт. Я как будто припоминаю, что у нас были хлопоты с вербовщиком, который не хотел нас нанимать. Возможно, мы уговорили его, отдав ему свои подъемные.

— Но ведь мы нанимались не утром. Это неправда, и я могу это доказать!

— Разумеется, ты можешь это доказать, но как ты можешь это доказать прежде, чем вернешься на Землю?

— Вот таково положение, — заключил Джонс после нескольких минут довольно бесплодной дискуссии. — Нет никакого смысла пытаться расторгнуть наши контракты, во всяком случае здесь: нас просто высмеют. Единственное, что остается, — это сделать попытку столковаться при помощи денег. Только таким образом нам, мне кажется, удастся выбраться отсюда в Луна-Сити — внести деньги в банк Компании, и к тому же много денег!