Сабрина Бродбент - Если в сердце живет любовь

• Название: Если в сердце живет любовь
• Автор: Сабрина Бродбент
• Издательство: АСТ; Астрель; ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-068246-1

У Перл Сэш есть все, о чем может мечтать женщина, — обожающий муж, который любит ее сынишку, как собственного, роскошный дом, деньги. А вот как насчет счастья? Как насчет страсти, которую дарил ей когда-то отец ее сына, киноактер Бретт Эллис?

Перл ненавидит мерзавца, бросившего ее с ребенком после первого же своего успеха. Но теперь Бретт возвращается. И не просто хочет видеться с мальчиком, но и умоляет бывшую жену начать все заново.

Поначалу Перл даже слышать об этом не желает. Но очень скоро она понимает: любовь к Бретту по-прежнему жива в ее сердце.

---

Да, проблема заключалась именно в этом. Я чувствовала себя постоянной участницей странной, затерявшейся в вечности вечеринки, да еще и с табличкой на груди, оповещавшей всех вокруг, что перед ними дочь Гевина Сэша.

— А, так ты и есть дочка Гевина Сэша! — восклицали совершенно незнакомые люди, как будто были ближайшими друзьями семьи и знали меня с пеленок. Я гордилась папой и любила его. Любила беззаветно, как только дочь может любить отца. Но не умела быть собой.

Курсы секретарей стали первым шагом навстречу душевной, да и жизненной независимости. Хизер далеко не заглядывала: просто хотела отвлечь от наркотиков. Но, выйдя из реабилитационного центра, я придумала себе другую фамилию. То и дело ее меняла, и постепенно добровольная конспирация превратилась в забавное развлечение. Да, у меня имелось несколько неожиданных псевдонимов — на разные случаи жизни. Потом я поставила себе цель печатать со скоростью шестьдесят три слова в минуту и поняла, что достичь совершенства очень-очень трудно. Узнала и то, что Excel — весьма полезная компьютерная программа, наряду с другими, сложными, но интересными. Постепенно мир наполнился новым содержанием, а через год подвернулась должность персонального ассистента Стивена Шо. Возможно, работа не самая захватывающая, но я честно ее заслужила и добилась собственными силами, а потому она и значила для меня больше, чем все наркотики Голливуда, вместе взятые.

Глава 21

Сижу в кабинете гинеколога. Фотографии на стене комнаты ожидания всегда вызывают смех. Сюда я приехала сразу после восстановления ауры. Доктор Гринблат задерживается, и у меня достаточно времени, чтобы по достоинству оценить его вкус в украшении стен. Голливудское помешательство на славе порой приобретает чудовищные формы. Супермаркеты продают ветчину под названием «Здоровая знаменитость», алкогольные магазины вешают таблички типа «Одобрено звездами», химчистки предлагают услуги «в стиле известных актеров». А сейчас мне дают возможность насладиться не совсем обычными фотографиями популярных актрис, подтвержденные их же автографами. Что и говорить, ракурс вызывает недоумение. Можно подумать, нам мало порнографических журналов с изображениями женской промежности, чтобы созерцать подобные снимки в ожидании встречи с врачом-гинекологом. Кстати, доктор Гринблат известен как «ублажитель звезд».

Под кофточкой, ближе к телу, держу длинную тонкую пробирку со спермой Адама. Не верите? Честное слово. Вот как это делается: примерно с час назад супруг отправился в отдельную комнату с заданием собрать собственное семя. Успешно справившись с ответственной процедурой, он благополучно отбыл в свой возлюбленный офис, а я получила результат неустанных трудов, теперь уже аккуратно запечатанный в пробирке. Драгоценный материал необходимо хранить при температуре тела — вот почему пришлось засунуть пробирку под кофточку.

— Приношу извинения за задержку, — любезно произносит медсестра сквозь окошко в стене. — Доктор скоро вас примет.

— Хорошо, я подожду, не волнуйтесь.

В сумке лежит любовный роман, — «Райские кущи».

«Пердита больше не могла жить с чувством вины. Раскаяние угнетало, разрушало. Весь день она думала только о любовнике, а тело неудержимо рвалось ему навстречу. Она понимала, что должна оставить мужа. Выбора не было: или уйти, или убить себя. Боль проникла слишком глубоко».

— Миссис Зисскинд-Сэш? — окликает медсестра. Меня провожают в кабинет, подводят к высокой кушетке, велят снять трусы и выдают бумажную простыню, чтобы прикрыть наготу. Процедура известна: ноги в стремена, попу слегка приподнять. Остальное — дело доктора: он введет содержимое пробирки непосредственно туда, куда сперматозоиды должны бежать наперегонки, расталкивая друг друга локтями. Все происходит очень быстро.

— С сожалением услышал о кончине вашего отца, — говорит доктор, обращаясь к интимным частям моего тела. — Должно быть, испытали настоящий шок.

— Да, пришлось нелегко, — киваю я, глядя в потолок. Раньше беседы в подобных обстоятельствах смущали, но постепенно привыкаешь даже к столь причудливому общению. — Мы все были в шоке.

— Как вам удается справляться с переживаниями?

— Нормально, — автоматически отвечаю я. — Разве что немного эмоции захлестывают.

— Так всегда случается, — мудро изрекает доктор и засовывает холодную металлическую штуку туда, где, на мой взгляд, холодным металлическим штукам вовсе не место. — А в вашей семье эмоций, должно быть, больше, чем у остальных.

— Горе — всегда горе, — замечаю я. Терпеть не могу, когда люди считают нас исключением только потому, что папа был тем, кем был.

— Не уверен, что для вашей сестры все так просто, — возражает доктор, возясь с пробиркой.

— Для Лидии? — Понятия не имела, что доктор Гринблат знает Лидию.

— Я о статье, — лаконично произносит он.

— О какой статье?

— О статье в «Дейли глоб», — поясняет доктор. — Потерпите, сейчас закончу. — С минуту он сосредоточенно молчит, а потом продолжает: — Не знаете? А я думал, уже прочитали. Ну, ребята, вперед! — напутствует он, закончив процедуру. — Сейчас принесу газету. Все равно предстоит двадцать минут спокойствия, как раз и почитаете.

— После внутриматочного оплодотворения, как и после обычного секса, необходимо пролежать неподвижно двадцать минут. — Но только обещайте не проломить ногами крышу. Сперматозоидам не понравится, если вы…

— Что же, черт возьми, она написала? — перебиваю я.

— Лучше почитайте. — Доктор Гринблат выходит, а спустя минуту возвращается с номером «Дейли глоб». Отдает мне газету и закрывает за собой дверь.

«Отец, которого я почти не знала. Эксклюзивное интервью «Дейли глоб»

Все мы любим платиновый диск Гевина Сэша с трогательным названием «Помни меня» — именно он принес певцу мировую славу. Однако для Лидии Сэш, старшей дочери артиста, далеко не все воспоминания оказались теплыми.

«Первые пять лет моей жизни папа притворялся, что меня не существует на свете», — рассказывает тридцатитрехлетняя Лидия. Спустя месяц после смерти отца она впервые дает интервью.

«Я была секретом. Жена и дочь мешали сексуальному имиджу рок-звезды. Поэтому мы с мамой жили в маленьком доме в Англии, в городе Ньюкасл-на-Тайне.

Папа постоянно гастролировал, главным образом в Соединенных Штатах. Первые несколько лет я даже не понимала, что означает слово «отец»».

Когда карьера Сэша окончательно утвердилась, Лидия вместе с матерью переехала в Лос-Анджелес, где певец купил дом и свил семейное гнездо.

«Переезд кажется каким-то жутким потрясением, — рассказывает Лидия. — Почему-то мы с мамой внезапно начали жить с человеком, которого обе едва знали».

Через год родители Лидии расстались. Мать перенесла тяжелое душевное расстройство, а Гевин женился на модели Бонни Бэнкс, которая и вырастила Лидию.

«Переезд в Соединенные Штаты дался маме очень тяжело. Думаю, сказалась долгая разлука с отцом. Когда родители снова встретились, отец был уже очень и очень знаменит. Теперь рядом с мамой оказался другой человек — совсем не тот, которого она помнила», — говорит Лидия.

В настоящее время старшая дочь Гевина Сэша живет в Нью-Йорке и занимается дизайном ювелирных украшений.

«Самым тяжелым детским переживанием стала обида на то, что папа делал вид, будто меня не существует. Часто мне казалось, что он так поступает потому, что стыдится меня.

Сейчас, конечно, я понимаю, что причина заключалась в другом. Но осознание пришло поздно и болезненно».

Карьера Гевина Сэша стремительно взлетела после выхода альбома «Помни меня». В настоящее время артист считается одним из самых успешных музыкантов и композиторов наших дней: диски его разошлись тиражом в 50 миллионов экземпляров. Больше десяти лет певцу пришлось вести упорную борьбу с алкогольной и наркотической зависимостью. Полная победа пришла лишь в 1998 году.

«Я простила отцу наркотики, безумные поступки, долгое отсутствие. Простила даже четыре женитьбы. Если ваш отец — звезда, рано или поздно вы поймете, что все это неизбежно. И все же детская боль и обида сохранились в душе.

Отец все время писал и пел песни о любви и вере, но никогда не понимал, что означали те слова, которые он произносил».

Ах, Лидия, но он же любил тебя! Я едва сдерживаюсь, чтобы не крикнуть это. Пусть по-своему, но любил. Знаю, что папа был далек от совершенства. Знаю и то, что ты пострадала куда серьезнее, чем мы с Эшли, но и отплатила за обиду: так и не позволила забыть, что когда-то он скрывал в Англии семью — жену и дочку. Обвинения звучали при каждой ссоре. Но отец любил нас, своих детей. Так стоило ли выносить на всеобщий суд болезненные подробности?

Сколько бы ни старалась, никак не могу припомнить времени, когда журналы и газеты не писали бы об отце. В большинстве случаев заголовки вызывали лишь смех. Например, мы читали: «Гевин Сэш устраивает вечеринку в «Роксбери»». Нелепость, потому что папа терпеть не мог этот ресторан. Или еще: «Гевин Сэш попал в аварию на мотоцикле» — и это тогда, когда мотоцикл преспокойно отдыхал в мастерской на техобслуживании. Было и такое: «Гевин Сэш в детстве страдал от недостатка родительского внимания». Да, однажды, когда папе было девять лет, бабушка действительно уехала на выходные, а папу оставила у тети Сью.