С. Сомтоу - Суета сует. Бегство из Вампирского Узла

• Название: Суета сует. Бегство из Вампирского Узла
• Автор: С. Сомтоу
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-029726-2, 5-9578-1642-6, 985-13-3985-7

Самая стильная вампирская сага нашего времени завершается!

Бойтесь своих желаний – ведь иногда они сбываются!

Рок-кумир «черных готов», не стареющий мальчик-вампир Тимми Валентайн сумел совершить невозможное – обменяться судьбой с двойником – Ангелом Смерти Эйнджелом.

Многого ли он добился, когда стал смертным?!

Нет больше запредельного Темного Дара песен...

Есть – сводящий горло страх смерти и судьба, обрекающая на новую встречу и новую схватку с Эйнджелом, обладающим вампирской сутью Тимми.

---

– Да, Восток есть Восток.

– Этот павильон... – сказала Хит. – Что-то в нем есть такое... какая-то странная карма... может, ты все-таки остановишься в главном здании...

– Нет, нет. Он просто великолепен. – Тимми наблюдал за тем, как слуги заносят в павильон его студийное оборудование. Все они, перед тем как переступить порог дома, снимали обувь. – Тем более здесь я смогу репетировать хоть всю ночь и никому не мешать. Кажется, я созрел написать парочку новых песен. Может, хоть напоследок успею исполнить. Ладно, посмотрим.

– Ну привет, – сказал Пи-Джей и направился к главному зданию, шагая спиной вперед.

– Господи, я точно скоро рехнусь с этим его «наоборотом», – сказал Тимми.

– На самом деле все очень серьезно, – ответила Хит. – Он таким образом возвращает себе дар видения.

– А ему уже было видение, как решить нашу проблему?

– Я не знаю, но, кажется, нет. Если бы было, он бы сказал. Ну, наверное...

Но Тимми уже не слышал ее. У него в голове звучала музыка: странная, настойчивая, противоречивая, не такая, какую он слышал прежде... Казалось, что эта музыка рождается из звуков, что окружали его в ночи: сверчки, лягушки, машины, сваебойные молоты, шепот прислуги, струи древнего водопада.

– Несмотря ни на что, – тихо проговорил он, – я все-таки стал настоящим. И я не знаю на самом деле, хочется мне или нет возвращаться в мир теней...

– Потому что на этот раз, – так же тихо ответила Хит, – ты уже не сможешь вернуться назад. – Они поднялись по ступенькам, и Тимми, следуя примеру Хит, разулся, прежде чем переступить порог. Порог был очень высокий; Тимми заметил, что Хит постаралась не наступить на него; наверное, это какой-то древний ритуал, подумал он.

– Раньше... – продолжила Хит, когда они с Тимми вошли в переднюю комнату павильона, где уже были сложены все его музыкальные инструменты. Тимми сразу заметил фрески на стенах: сцены буддистского ада, не менее ужасные, чем видения ада католического. – Раньше ты возникал в любом месте и времени и исчезал, когда чувствовал, что пришло время исчезнуть... ты был видением... воплощением человеческих страхов и грез о волшебном... это была настоящая магия. А теперь это будет иллюзия магии, как у Дэвида Копперфильда. Грандиозное шоу Гилера и «Stupendous»... и ты не исчезнешь на самом деле... да, все подумают, что ты исчез... но это будет обман, ловкий трюк... очередной спецэффект... и никакой магии.

– Как бы не вышло, что Гилер получит больше, чем ожидает.

– Ладно, – сказала Хит, – когда закончишь разбирать свои вещи, сразу звони мне. Хочу отвести тебя в одно место. Это место – особенное.

– А Пи-Джей?

– Он будет с нами в своем отсутствии.

Прах

Они проехали по извилистому лабиринту узких улочек и въехали на территорию храма. Пагоды, стоявшие вдоль канала, были как черные силуэты на фоне неба, подсвеченного неоном. Тимми с Хит вышли из машины.

– Не бойся, – сказала она. «Вот странно, – подумал Тимми, – она пытается меня успокоить, меня, которому две тысячи лет от роду... Впрочем, наверное, это правильно. Ведь это – ее страна. Это всего лишь семейный храм, один из тех, которые содержал мой дед. Может быть, так он пытался привнести в свою жизнь хоть частичку добра или думал, что это поможет ему отвратить от себя все зло, которое он причинил другим, не знаю».

– Мы пришли отдать дань уважения праху принца Пратны? – спросил Тимми.

– Не только за этим, – сказала Хит. – Я хочу, чтобы ты встретился с одним человеком. Хотя не уверена, что сегодня он будет здесь.

Они прошли через кладбище. Многие надгробия были украшены гирляндами из цветов и гофрированной бумаги. На некоторых плитах были фотографии усопших. Надписи на надгробиях были сделаны в основном на китайском. Пахло цветущим жасмином и ладаном. Однако чем дальше от входа, тем меньше встречалось надписей на китайском; все меньше вычурности и аляповатых украшений. Зато сами надгробия стали гораздо величественней, и надписи на этих надгробиях были сделаны на тайском или английском. Отсветы городских огней заливали ночное кладбище немеркнущим светом. Тимми пристально вглядывался в надписи на могильных плитах, словно пытаясь разгадать тайну, скрытую в незнакомых для него символах.

– Ты в порядке? – спросила Хит. Судя по его напряженному взгляду и сосредоточенному выражению, он, может быть, прямо сейчас делал какие-то внутренние заметки для своих будущих песен. Его поведение не походило на поведение человека, которому предстоит исчезнуть в ближайшие сутки.

– Странно, но это кладбище... в нем нет ничего мрачного и гнетущего. А уж я повидал их немало на своем веку. Или, наверное, лучше сказать «веках»?

– Ну, у нас все по-другому. Мы верим в реинкарнацию, и поэтому мысли об умерших нас не то чтобы не тяготят, но и не повергают в скорбь... потому что мы знаем, что смерть – это всего лишь такой ритуал... церемония, в результате которой ты обретаешь новую сущность... смерть – не конец, а начало нового этапа твоего путешествия в этом мире.

– С кем мы должны встретиться?

– Вот, мы пришли. – Они подошли к семейному павильону из тикового дерева, который разительно отличался от всех безвкусно-кричащих храмовых строений. В нем были строгость, покой и стиль. По обе стороны от входа стояли огромные кувшины для сбора дождевой воды. – Вот смотри.

Ajarn Сонтайя сидел в павильоне на соломенной циновке, расстеленной на полу, в окружении сотни зажженных белых свечей. Хит заметила, что белый священный шнур обвивает весь павильон, протянувшись между всеми столбами, что поддерживали крышу. В алюминиевых чашках тлели горящие благовония.

– А, Хит, – сказал ajarn. Хит всегда становилось немного жутко, когда этот слепой старик узнавал ее только по звуку шагов. – Ты, наверное, удивлена, что я до сих пор еще здесь. О, да ты привела с собой друга.

– Да, ajarn, – сказала Хит и добавила, обращаясь к Тимми: – Сейчас мы должны преклонить колени. Просто делай, как я.

Она села в позу phab phieb, сложила ладони и выразила уважение пожилому шаману. Тимми последовал ее примеру. Какой же он все-таки грациозный, подумала Хит, ведь он совершает этот ритуал в первый раз, а у него все получается идеально.

– Ты позаботилась об амулете? – спросил шаман.

– Да. Хотя мне было... больно. Мне и сейчас больно.

– Я знаю, дитя мое. Тварь, заточенная в амулете, сделает все, чтобы высосать из тебя всю жизненную силу. Однако ты выглядишь вполне бодрой. А как твоя рана на груди?

– Она болит, ajarn.

– А твой друг – не кто иной, как печально известный Тимми Валентайн. – Хит оставалось только надеяться, что Тимми не понимает по-тайски; он говорил на стольких языках, жил в стольких странах... Однако в данный момент он смотрел на них так, словно не понимает ни слова из их разговора. – Тимми Валентайн, – продолжал ajarn Сонтайя, – вот причина всех бед, что постигли тебя в последнее время. Но также и запредельного наслаждения... поскольку, если бы не он, ты бы не встретила человека, которого так полюбила.

– Добрый вечер, ajarn, – сказал Тимми.

И шаман обратился к нему на ломаном английском:

– Тимми, у всякого путешествия есть конец, завершение, прекращение всего сущего, это слова великого Будды, я расскажу тебе, и ты все поймешь. Вожделение есть плод страданий. Откажись от своего вожделения. Откажись, откажись.

– Я и так уже отказался от своего бессмертия, – ответил Тимми, – только этого недостаточно, да? Я хотел стать простым мальчиком, но, наверное, это невозможно... может быть, две тысячи лет – слишком большой срок. А что я сделал с Эйнджелом? Он так хотел смерти, но, может быть, это была не та смерть, к которой он стремился?

– Ты приближаешься к мудрости, дитя мое.

– Ajarn, – сказала Хит, – ты поручил мне найти того, кому ты сможешь передать свой дар. Я думаю, что...

– Я не знаю, дитя, – остановил ее ajarn на тайском. – Но ты привела его сюда, значит, так тому и быть.

Он повернулся и пристально посмотрел в глаза Тимми своими незрячими глазами. Тимми вздрогнул, но не отвел взгляд. Хит показалось, что в это мгновение между ними что-то произошло. У нее было странное ощущение, что глаза Тимми как будто стали бездонной пропастью, а из глаз шамана излился поток света – этот свет лился, и лился, и безвозвратно исчезал в темной глубине глаз Тимми... словно в черной дыре. При этом на лице Тимми не отражалось вообще ничего. Все это длилось, наверно, минут пятнадцать... и потом Тимми вдруг упал на пол и забился в каком-то припадке. Из его глаз лились слезы, он кричал, рвал на себе волосы, бил кулаками об пол, разбивая их в кровь. Хит никогда не видела его таким. Она даже не осмелилась подойти к нему и утешить его, так велики и ужасны были его печаль и гнев.

Она даже не сразу заметила, что ajarn Сонтайя уже не дышит. А когда все же заметила – и дотронулась до его запястья, – он был холодным, как камень. Saisin выпал из его рук. Круг разомкнулся. Может быть, подумала Хит, он был мертвым все это время...