Виллард Корд - Инкуб

• Название: Инкуб
• Автор: Виллард Корд
• Жанр: Фэнтези

В ту призрачно-бледную ночь, когда новый Наблюдатель Санкт-Петербурга - Гэбриел Ластморт - вмешался в судьбу утратившего вкус к жизни молодого поэта, пробудились слуги чумы, потревоженные этим незваным вторжением.

 Тогда, приглашённый на смерть, Гэбриел, не таясь, бросил вызов чуме, отравляющей Город, желая изгнать из его души скрежет безумия - столь похожего на голод, изнуряющий демонов страсти - инкубов.

 Но Город желал иного...

---

 - На самом деле, я пришёл не с пустыми руками. Ведь с тех пор, как появился здесь, так и не мог познакомиться с тобой лично. То Совет, то прекрасный фасад, на который, как на крючок, ловишь умело; поймал и меня – вынужден это признать. Но мы с тобой слишком похожи. Во мне тоже немало ранений, осколков и швов. Многие из которых сейчас наблюдаю на твоём лице, начиная уже привыкать к своему отражению.

 - Говоришь, не с пустыми руками. И что ты принёс?

 - Небольшой залог за собственную свободу и возможность остаться здесь, среди северных изваяний твоих многоликих чертог.

 Эхо смеха – задушенных чаек – пролетело над улицей:

 - Чтобы я отпустил тебя! О, равноценной заменой будет разве что твой двойник! Но нет такового, я знаю. Я чувствую. Что же можешь ты мне предложить?

 - Смотри, - и Инкуб протянул вперёд чёрный розарий.

 Длинный стол, качаясь, словно корабль, медленно уменьшался, и проклятый крест уже почти касался зеркального воротника. Мимо блюд по стоптанным тротуарам, словно призраки мира теней: бесплотные узники пробок, работ, семей, паспортов и прописок – статусами виртуальных эмоций сочились беспризорные тли человечества. "Что стало бы с Городом, если остались бы только они?"

 - Что станет с тобой, если кончатся в мире такие, инкубы, как я?

 - Мне перестанет быть мило собственное отражение.

 - Как было со мной. До недавней поры я видел другого себя. Но ты в своей яростной страсти открыл мне глаза на различие между безумием – разрушительным хаосом, и пожаром – костром, в котором рождается новый виток смысла существования здесь: между раем и адом, на полпути к небу. Поглощая свихнувшихся, слабых, ты сам становишься похож на стервятника: теряешь лицо, замарываешь пеплом душу. Но никто не объявит тебя «вне контроля» за эти деяния. Никто не считается с Городом, особенно здесь на краю Ока Видящих, предпочитающих скармливать тебе, как голодному псу, только лишь потроха. Но я слышу тебя, и твой зов, боль, мольбы о спасении. Как бы ты ни пытался их скрыть за нагромождением других устрашающих или смеющихся звуков – я всё равно буду слышать. Потому что мы и вправду похожи. Так же воем под холодной луной. Так же теряем контроль, готовые денно купаться в бассейнах пламени. Так же замираем на улице, слушая джаз или блюз, рок-винтаж из хрипящих динамиков. Или просто, вне музыки, дышим осенними бризами, баюкая взгляд на барханах пустыни Невы, задумчиво сидя в тени Петропавловских башен. Сейчас, говоря с тобой, я говорю со своим отражением. Потому и тебе, как себе, предлагаю розарий души, которая ещё не раз потревожит покой, которым ты вяло приветствуешь тех, кто не в силах сполна насладиться твоим исключительным великолепием, - вздохнув, отдыхая от слов, сорвавшихся с губ в горячем любовном порыве, Гэбриел мерно закончил, - Я знаю, ты примешь моё предложение.

 И бросил проклятый розарий за отражающий вал.

 ***

 Лиллиан лежала в постели, вновь и вновь заводя мелодию музыкальной шкатулки – ту самую, что она играла в пожаре; ту самую, что Гэбриел как-то назвал при ней «мелодией своей души». Девушка, похожая на луну, полюбившая ласковый трепет челесты, в ответ нежно его целовала, шепча «ты – мой ангел хранитель», искренне веря в его теплоту.

 - Я всегда в тебя верила, Гэбриел, - сказала она, увядая, - Если твоё пламя и убило кого-то – так суждено. Ты – Инкуб. Этого не изменишь никак. Но смотри: твоё пламя создало меня. Мелодию твоей души. И много ещё других прекрасных мелодий родится из твоего страстного огненного вдохновения.

 Там в осколках разбитого зеркала он впервые за долгое время вновь видел себя. И шкатулка души отражалась в его искажении. 

Эпилог

 Белая ночь. Одно название её сулит бессонницу. Движутся серые тени, новые лица появляются на старых местах. Только Город, как прежде, манит своим терпким фасадом, Коломбиной нарядов репетируя новый спектакль на сцене зеркальных, свечами окрашенных зал.

 Не спит «Дикий Койот». Мешает текилу с мартини в кофейном бокале. Кто бредёт под дождём; кто малюет страницы стихами. С вероналовых крыш под луной нежно кошка мурчит. По туннелям Невы с тихим всплеском Харон проплывает. Чайной ложкой грехи заливает вишнёвая Смерть. Обнажённая Жизнь на змею возжелавших сажает. Собирая билеты, всё так же играет с удачей Судьба. Музыкальных дел мастер усердно шкатулки слагает.

 Не дремлет и он – Скарамуш демонических грёз.

 Вновь встречает кого-то немыми, рождёнными страстью словами:

 - Я искал вас… мелодию боли…

 Не пугайтесь. Пойдёмте со мною...

 Моё имя? Узнаете вскоре...

 Гэбриел Ластморт. Инкуб.   

Примечания

1

 Поэт вспоминает творение группы Pink Floyd – The Wall, вольно трактуя перевод названия группы и общий смысл альбома-киноленты.

2

 Автор проводит параллель между состоянием, в которое люди погружаются в баре «Дикий Койот», с ощущениями от принятия мескалина – природного наркотика, получаемого индейцами Южной Америки из кактуса пейот – в результате которых человек получает возможность увидеть мир иначе (возможно, по-настоящему), пройти сквозь дверь в стене-барьере в мир истинного восприятия окружения.

3

 Абзац в целом не соответствует общему стилю романа. Поэт пересказывает историю со слов знакомого – обычного обывателя, повстречавшегося лицом к лицу с невероятной и немного абсурдной ситуацией, которую он привык видеть разве что только на страницах романа Булгакова «Мастер и Маргарита» (или даже скорее в его популярных экранизациях).

4

 Кокаин, марихуана, и т.д. (сленг)

5

Бездумно танец

Мотылька

Оборвала

Моя рука.

А чем и я

Не мотылёк?

Ведь нам один

отпущен срок:

Порхаю

И пою, пока

Слепая

Не сомнёт рука.

Считают: мысль

Есть жизнь и свет,

А нет её –

И жизни нет;

А я порхаю

Над цветком –

Таким же точно

Мотыльком!

На листке бумаги было написано:

«Совсем не сложно

Сгоряча

Смахнуть головушку

С плеча…

Сложнее боли

Не поддаться…

Но, правда,

Нужно постараться…»

(Приведен адаптированный перевод стихотворения The Fly («Муха») Уильяма Блейка)

6

 Gabriel Lustmort. Двойная игра слов. В имени: герой пишет «совсем не ангел» - связь с архангелом Гавриилом. В фамилии: lust – вожделение, похоть; mort – увядание, смерть. В немецком Lustmord – убийство на сексуальной почве.

7

 В противоречие с общими представлениями об инкубах – демонах похоти – данный роман в первую очередь затрагивает тему инкубизма как явления разностороннего, столь же сильного, как эгоизм, проявляющегося как в девиации, так и в качестве серьёзной характеристики развития личности. Что делает Инкуба, как главного героя романа, почти неотличимым (внешне) от людей.

8

 Цифры, как и имена, играют важную роль в романе. Основные главы используют латинское Dies в совокупности с римскими цифрами. I Dies можно прочитать, как – «первый день», или «один из дней». Однако, присутствует и игра слов, связанная с английским значением слова Die: «умирать» (гл.), и «игральная кость». Таким образом, уже в названии глав автор предлагает загадку и один из ключей к пониманию романа. Остальное – за читателем.

9

 Здесь и далее речь идёт об инструментальной композиции darkwave-группы Black Tape for a Blue Girl – We watch our sad-eyed angel fall, в которой основную роль играет солирующая скрипка.

10

 Белые розы, сорт Memoire.

11

 Женская форма «инкуба».

12

 Вино из винограда, преимущественно выращиваемого в Испании, характеризующееся сладковатыми, насыщенно фруктовыми тонами.

13

 Прилагательное «вероналовый», образовано от одноимённого снотворного. Означает: «дурманящий», «усыпляющий».

14

 Лунатических, бессознательных, болезненно реалистичных.

15

 Селена (богиня луны) – одно из имён самой Луны, спутницы одиночек, изгоев, творцов. Почти как у волка, у Гэбриела с ней особые духовно-близкие отношения.

16

 Shady – дословно тёмная, мрачная (англ.). Один из примеров банального прозвища среди юного поколения готической субкультуры.

17

 Популярный (особенно среди женщин) пикантный алкогольный коктейль.