Светлана Новикова - Оранжевое небо

• Название: Оранжевое небо
• Автор: Светлана Новикова
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Ты был счастлив в Афинах?

- Нет. Но здесь я многое понял. Я так и не построил храм, о котором мечтал. Храм, куда бы я мог поместить алтарь, чистый и светлый, не запятнанный кровью жертвоприношений и грязью человеческих помыслов. Куда люди ходили бы для молений не об удаче в делах, а об очищении души. Что ж, настанет срок - и кто-то другой, более достойный, кому люди поверят, построит такой храм. Боги создали человека, чтобы он творил божественное, чтобы их творения были проникнуты единой сутью, единой гармонией, были проявлением единого творящего духа. Вот что мне открылось в Афинах, что давало мне силы жить. И вот почему, умирая, я хочу видеть Парфенон, творение человеческих рук.

- Человеческие руки творят прекрасное и они же творят дурное.

- Дурное недолговечно. Оно разлагается и исчезает. А Парфенон так же прекрасен, как и тридцать лет назад, когда я увидел его впервые.

- Дурное умирает, но человеческие руки неутомимы. Они воспроизводят его вновь и вновь. Его так много, что оно скоро пролезет и в Парфенон. И что ты скажешь тогда? Оставить зло, пощадить Парфенон? Или разрушить храм и убить зло? В чем правда?

- Не знаю. Только вряд ли разрушая прекрасное, можно истребить зло. Прекрасное должно быть союзником человека.

- А если зло уже пропитало его?

- Нет! Оно его только испачкало, налипло сверху, как грязь. Но соединиться они не могут. Надо их разделить.

- Но как? Кто это сделает? Люди уже привыкли видеть прекрасное рядом с дурным, они уже не могут отличить одно от другого. Для них все смешалось. Они не видят пятен на стенах, они видят пятнистые стены.

- Пусть тот, у кого зорче глаза и кто сумел разделить их в своей душе, взойдет на холм Пникс и громко скажет об этом всем.

- Ему поверят?...

Поверят ли? Это самое трудное. Антифонт написал трактат и назвал его "Правда". Он сказал: рабство - это зло. Среди людей не должно быть рабов, потому что в действительности между людьми нет никакой разницы. Все рождаются голыми, все дышат воздухом, все едят руками. И Афины, и вся Эллада обрушились против него. Его одинокий голос потонул в общем хоре возмущения, ярости, насмешек. Его называли слабоумным, рожденным от рабыни, растленным завистником, богоотступником. Людям надо было как-то объяснить себе его поступок. И прошло еще много веков, а люди все оставались поделенными на рабов и свободных. Об Антифонте же все забыли.

А знаете, как о нем узнали? При раскопках древнего египетского города нашли обрывок его трактата в мусорной яме. Это случилось уже не так давно, в начале двадцатого века. Так-то, доктор.

А потом был Колизей, "Джоконда", "Гамлет", Лунная соната, роденовский "Мыслитель", часовня Роншан. Были Архимед, Коперник, Эварист Галуа, Фарадей, Менделеев, Эйнштейн. Был Христос и была Голгофа. И были пушки, танки, торпеды, водородная бомба. Все было у человечества. Все было у человека. Через все прошел он. И остался таким, каким был. По-прежнему рождается голым, дышит воздухом, две руки, одна голова. И слезы те же по химическому составу. И смеется тем же старинным способом. И обходится, представьте. И не надо ему других слез и другого смеха. Да и что вы можете предложить взамен? Ничего.

Вот и скажите, доктор, зачем все это? Не можете вы мне ответить. Не можете. Так что же вы отнимаете у меня последнее? Зачем это нужно вам разлучить меня с моим старым другом Антифонтом? Чем он вам-то помешал? Вы же не рабовладелец. Вот и оставьте нас вдвоем. Я так рад, что снова обрел его, что он отыскал меня и хоть изредка посещает. Мне хорошо с ним, это, надеюсь, вас устраивает? А этих - еще раз прошу, слышите, этих гоните в шею. Всех! Устал я от них. Устал. Дайте же мне отдохнуть. Дайте побыть одному. Почему когда человек ищет одиночества, он выглядит странным? Почему он всегда должен быть в стаде? Он и так все время на людях: на работе, в транспорте, в семье... Где там еще... В кино, на стадионе, в санатории, в консерватории, в бане. С самого раннего детства вокруг него человеческая круговерть: ясли, детский сад, школа, лагерь. Древняя агела - стадо.

Я не спорю, человек - существо общественное, ему необходимо общение с себе подобными. Но почему общение - это всегда хорошо, а обособление - это всегда плохо? Ведь если человек никогда не будет наедине с собой, если он никогда не будет заглядывать внутрь себя, беседовать с собой, предаваться размышлению, просто сидеть в тишине - он утратит свое человеческое содержание, оно потухнет в нем, задавленное житейской суетой.

Мы же словно приговоренные. Почему ты мне давно не звонил? Почему ты не взял меня с собой? Расскажи, где ты был. Чего сидишь один? Иди к нам. Пошли гулять. Пошли в пивную. Пошли в гости. Да, да, пошли. Пошли к черту. Что? К черту, говорю, пошли сходим. Сходим к черту в гости. Мы же всюду вместе. Вот и сходим к нему в гости. В гости не ходят порознь. Хорошие супруги всегда ходят вместе. Парою. Дружной парою. Под ручку. Чтобы все видели - дружная супружеская пара идет в гости вместе. Почему тебе так хочется, чтобы все считали нас дружной парой? Ну, пусть они считают, что мы ежедневно дубасим друг друга сковородками. Или - я тебя сковородкой, а ты меня кофемолкой. Может, им от этого легче жить станет? Может, у них настроение поднимется? Аппетит улучшится? Язва желудка зарубцуется. Ну, не хочу я, пойми ты, не хочу я тащиться к этим Косоруковым. Я у них от скуки подыхаю. Опять они усадят нас в темноте рядами и три часа будут угощать своими слайдами.

Ну, хорошо, хорошо, черт возьми, я надену твой любимый коричневый костюм и галстук в крапинку, в полоску или в клетку. Могу сразу три. И втисну ноги в новые штиблеты, которые мне жмут, и пойду в гости к этим Косоруковым. Чтоб у них перекосило все остальные части тела после моего визита!

На этот раз Косоруковы показывали нам не слайды, а кино. Собственноручного изготовления, конечно. Нынче это очень модно. Хозяева были преисполнены гордости и от души радовались, что могут доставить гостям такое удовольствие. Вы не были в Эстонии? О, там прекрасно! Посмотрите, какое там море! Юг? Это банально. Разве там есть такие сосны? А это я под сосной, чернику собираю. Вот хороший кадр - Виталий показывает мне гриб. Сейчас этот гриб будет крупным планом. Мы там столько грибов насолили! Целых три ведра. Ну, конечно, конечно, угощу. Ой, это я ныряю прямо в волну. Смотрите, она сбила меня с ног. Я еле выкарабкалась. Воды соленой нахлебалась. Ах, Виталик, я же просила это место вырезать. Я тут в таком виде... почти неглиже. Это же нескромно. Что подумают наши гости?

Вот именно. Давно уже пора кормить гостей грибами. А всю эту тягомотину - и в неглиже, и в глиже - вырезать к чертовой матери и поджечь. Да сколько ж можно?! Давай грибы, паскуда, или я вывинчу пробки и вы у меня ползать тут будете в кромешной тьме, интеллигенты паршивые! Кино они про себя снимают, личности исторические! Что?! Еще и сцена у костра?!

- Может, небольшой перерыв сделаем? - нагло спросил я.

- Да, да, конечно, - засуетились смущенные хозяева. Гости дружно задвигали стульями.

Ну, дома мне будет хороший втык! Пусть! Кино смотрят в специальных заведениях, называемых кинотеатрами. И идут туда по своей охоте. А я так вообще люблю ходить в кино один. Чтобы не приставали сразу с вопросами: ну, как тебе?

- Ах, так ты уже смотрел этот фильм?

- Смотрел.

- Интересно бы узнать, с кем?

- Один.

- То есть? Как это один?

- Так. Захотел и пошел.

- Перестань врать. С кем ты ходил в кино?

- Один.

- Так я тебе и поверила. Проговорился, а теперь выкручиваешься.

Эти сцены мне надоели. Если я случайно проговаривался, я говорил, что читал сценарий, а в кино не ходил. Потому что, конечно, это противоестественно. С женой, с другом, с любовницей, с толпой сослуживцев, с соседом по лестничной клетке - это понятно. А тут один - подумать только!

- Чего я говорю? Да так, это я сам с собой.

Ну вот, опять нехорошо. С собой говорить нельзя, не положено, смешно. Только ненормальные говорят сами с собой. А нормальные люди говорят друг с другом.

- Привет.

- Привет.

- Как дела?

- Идут.

- Как жена?

- Нормально. Как твоя?

- Тоже. Как детки?

- Учатся. А твой?

- В детсад пошел.

- А теща?

- Поругались. А твоя?

- Ничего. Лечится.

- Что у нее?

- Кровяное давление обнаружили.

- Да? А какое?

- Не знаю. Она только сказала, что обнаружили.

- А у нашей - деформирующий артроз крестцово-подвздошных сочленений.

- Интересно.

Очень интересно. Особенно про тещу и про ее артроз. Так вот и обогащаешься от ежедневного общения с людьми. Я уже узнал про все сочленения в человеческом скелете. На ходу изучаешь анатомию. Физиологию. Патофизиологию. Могу работать диагностом по совместительству. Вот идет Казанович, приподнял правое плечо, локоть прижал к боку - шейно-грудной радикулит. Дина Макаровна держит руку под пышной грудью - опять печень шалит. Шалимов смотрит осовело в одну точку - наглотался снотворных, а выспаться не успел. Одни и те же физиономии, одни и те же фигуры, одни и те же симптомы, одни и те же... нет, а это что-то новенькое! И не прихрамывает, и глазки не в одну точку, а - туда-сюда.