В. Перфилов - Жизнь Владимира Ильича Ленина: Вопросы и ответы

• Название: Жизнь Владимира Ильича Ленина: Вопросы и ответы
• Автор: В. Перфилов
• Издательство: Корпорация технологий продвижения
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-94655-193-9

Несмотря на огромное число публикаций о В.И.Ленине, немало фактов из его жизни, жизни семьи Ульяновых остаются малоизвестными, а многие общеизвестные материалы сознательно переписываются с точки зрения конъюнктурных политических целей. В данной книге сотрудники Музея-мемориала В.И.Ленина попытались ответить на некоторые вопросы, наиболее часто задаваемые посетителями музея В.И.Ленина, а также авторами писем в адрес музея. Думается, что ответы людей, профессионально занимающихся изучением жизни и деятельности В.И.Ленина, могут представлять интерес для всех интересующихся историей нашего Отечества.

---

В. Алексеев и А. Швер в книге «Семья Ульяновых в Симбирске» пишут: «Отдаленность Владимира Ильича от революционных организаций того времени можно объяснить, с одной стороны, влиянием семейных условий, ибо семья Ульяновых была только либерально, а не революционно настроена, а с другой — отсутствием у Владимира Ильича в то время такого круга знакомых, который мог бы ввести его в революционную среду»[117]. В примечании Анна Ильинична указывает: «Александр и Владимир Ильичи были очень молоды: оба окончили гимназию в 17 лет. В те годы политические убеждения не определялись так рано»[118].

В 1883 г. Анна, поступившая на Высшие женские (Бестужевские) курсы, и Александр, принятый в университет, уезжают в Петербург. Газеты сообщали о студенческих волнениях в Петербурге, Москве, Киеве. Родители беспокоились за судьбы детей. И когда летом

1885 г. Александр и Анна приехали на каникулы в Симбирск, отец решил поговорить с сыном. Дмитрий Ильич Ульянов вспоминал: «У меня с детства сохранился в памяти следующий случай. Отец с братом гуляли по средней аллее сада. Гуляли очень долго и говорили о чем-то тихо и чрезвычайно сосредоточенно <…> Я вгляделся в их лица и понял, что обсуждается что-то очень важное <…> Я совершенно убежден, что описанный разговор был на политические темы <…> Мои предположения вполне подтверждаются словами отца, сказанными Анне Ильиничне, уезжавшей в Петербург: «Скажи Саше, чтобы он поберег себя хоть для нас»[119].

А вот что пишет Анна Ильинична: «Володе в последнее лето, проведенное со старшим братом, было только 16 лет. В то время молодежь, особенно в глухой, чуждой общественной жизни провинции, не определялась так рано политически. Зимой того года, когда я много гуляла и говорила с Володей, он был настроен очень оппозиционно к гимназическому начальству, к гимназической учебе, к религии также, был не прочь зло подтрунить над учителями — одним словом, был, так сказать, в периоде сбрасывания авторитетов, в периоде первого, отрицательного что ли, формирования личности. Но вне такого отрицательного отношения к окружающему- для него главным образом к гимназии — ничего определенно политического в наших разговорах не было, а я убеждена, что при наших тогдашних отношениях Володя не скрывал бы от меня таких интересов, расспрашивал бы меня о питерской жизни с этой стороны <…> Летом, я помню, мы отмечали оба с Сашей, удивляясь этому, что Володя может по нескольку раз перечитывать Тургенева <…> и это в те месяцы, когда он жил в одной комнате с Сашей, усердно сидевшим над Марксом и другой политико-экономической литературой, которой была тесно заставлена книжная полка над его столом <…>.

Итак, определенных политических взглядов у Володи в то время не было»[120].

ВИДНЫЙ МЕНЬШЕВИК Н. ВАЛЕНТИНОВ, АВТОР РЯДА КНИГ О ЛЕНИНЕ, ПИСАЛ, ЧТО ВОПРЕКИ УТВЕРЖДЕНИЯМ ОФИЦИАЛЬНОЙ БИОГРАФИИ ЛЕНИНА О ЕГО ТЕСНОЙ ДРУЖБЕ СО СТАРШИМ БРАТОМ, НА САМОМ ДЕЛЕ ДРУЖБЫ МЕЖДУ НИМИ НЕ БЫЛО. ВЕРНО ЛИ ТАКОЕ УТВЕРЖДЕНИЕ?

Насколько известно, Валентинов не был лично знаком с Александром Ульяновым, да и с В.И.Лениным познакомился, когда тот уже был зрелым человеком. Дальше Валентинова идет американец Луис Фишер в своей книге «Жизнь Ленина», говоря, что «есть основания считать, что <…> Саша недолюбливал Володю»[121].

Характеризуя взаимоотношения Александра и Владимира, и тот и другой ссылаются на воспоминания Анны Ильиничны Ульяновой-Елизаровой, где она рассказывает о том, как осенью 1886 г. в Петербурге задала брату вопрос: «Как тебе наш Володя?», и он ответил: «Несомненно, человек очень способный, но мы с ним не сходимся»[122] и не пожелал уточнить причину. Анна Ильинична пишет: «Я объяснила это себе тем, что Саше не нравились те черты характера Володи, которые резали, но, очевидно, слабее, и меня: его большая насмешливость, дерзость, заносчивость, — главным образом, когда они проявлялись по отношению к матери, которой он также стал отвечать порой так резко, как не позволял себе при отце. Помню недовольные взгляды Саши при таких ответах»[123].

Как-то раз, когда братья сидели за шахматами, к ним подошла Мария Александровна и «напомнила Володе какое-то требование, которое он не исполнил. Володя отвечал небрежно и не спешил исполнить <…>.

— Володя, или ты сейчас же пойдешь и сделаешь, что мама тебе говорит, или я с тобой больше не играю, — сказал тогда Саша спокойно, но так твердо, что Володя тотчас встал и исполнил требуемое»[124].

«…Всякая насмешка, поддразнивание были абсолютно чужды его <Александра — Ред.> натуре. Не только сам он никогда не подсмеивался, но даже реагировал как-то болезненно, когда слышал такие насмешки от других. Володе насмешка была свойственна вообще, а в этот переходный возраст особенно <…>.

Я этим объясняю такое решительное заявление Саши, хотя различие натур обоих братьев выделялось уже с детства <…> несмотря на безграничное уважение и подражание Саше со стороны Володи с ранних лет»[125].

Те, кто пытается вложить в слова Александра «мы с ним не сходимся» смысл политический, видя в них чуть ли не начало разногласий народников с марксистами, явно грешат против истины. Как в начале 1886 г., когда Анна из бесед с Владимиром заключила, что его идейное самоопределение еще не наступило, так и летом в Кокушкино стало очевидно, что до политической ориентации ему еще далеко. Именно там, в последнее для братьев совместное лето 1886 года, когда Саша упорно штудировал Маркса, Володя лежал рядом на своей кровати и с упоением перечитывал Тургенева[126].

Трагическая смерть Александра на эшафоте за участие в заговоре против царя Александра III подтолкнула Владимира к решению посвятить свою жизнь революционной борьбе. О большом уважении к Александру свидетельствуют слова, сказанные Владимиром другу семьи Ульяновых Вере Васильевне Кашкадамовой, которая сообщила ему об аресте Саши: «Значит, Саша не мог поступить иначе, значит, он должен был так поступить».

ДИРЕКТОР СИМБИРСКОЙ ГИМНАЗИИ Ф.М. КЕРЕНСКИЙ В ХАРАКТЕРИСТИКЕ, ВЫДАННОЙ ВЛАДИМИРУ УЛЬЯНОВУ ПО ОКОНЧАНИИ ГИМНАЗИИ, УКАЗЫВАЕТ НА ЕГО «ИЗЛИШНЮЮ ЗАМКНУТОСТЬ», «НЕЛЮДИМОСТЬ». КАК СКЛАДЫВАЛИСЬ ОТНОШЕНИЯ ВЛАДИМИРА УЛЬЯНОВА С ОДНОКЛАССНИКАМИ?

Анна Ильинична Ульянова писала: «Больших приятелей у него в гимназические годы не было, но, конечно, нелюдимым его никак нельзя было назвать».[127]

А. Наумов в своих воспоминаниях отмечал:

«Центральной фигурой во всей товарищеской среде моих одноклассников был несомненно Владимир Ульянов, с которым мы учились бок о бок, сидя рядом на парте в продолжение всех шести лет, и в 1887 году окончили вместе курс. В течение всего периода совместного нашего с ним учения мы шли с Ульяновым в первой паре: он первым, я — вторым учеником, а при получении аттестатов зрелости он был награжден золотой, я же серебряной медалью.

Ульянов в гимназическом быту довольно резко отличался от всех нас — его товарищей. Начать с того, что он ни в младших, ни тем более в старших классах никогда не принимал участия в общих детских и юношеских забавах и шалостях, держась постоянно в стороне от всего этого и будучи беспрерывно занят или учением, или какой-либо письменной работой. Гуляя даже во время перемен, Ульянов никогда не покидал книжки и, будучи близорук, ходил обычно вдоль окон, весь уткнувшись в свое чтение. Единственно, что он признавал и любил как развлечение, — это игру в шахматы, в которой обычно оставался победителем даже при одновременной борьбе с несколькими противниками.

По характеру своему Ульянов был ровного и скорее веселого нрава, но до чрезвычайности скрытен и в товарищеских отношениях холоден: он ни с кем не дружил, со всеми был на «вы», и я не помню, чтоб когда-нибудь он хоть немного позволил себе со мной быть интимно-откровенным. Его «душа» воистину была «чужая» и как таковая, для всех нас, знавших его, оставалась, согласно известному изречению, всегда лишь «потемками».

В общем, в классе он пользовался среди всех его товарищей большим уважением и деловым авторитетом, но вместе с тем нельзя сказать, что его любили, скорее — его ценили. Помимо этого, в классе ощущалось его умственное и трудовое превосходство над всеми нами, хотя надо отдать ему справедливость — сам Ульянов никогда его не выказывал и не подчеркивал»[128].

Аполлон Коринфский вспоминал: «Семь лет волею судеб и в силу землячества мне пришлось провести с ним в стенах гимназии <…> не могу пройти молчанием того, что за все время общения с ним наблюдалась мною не расстававшаяся с этим нашим первым учеником довольно редкая черта. Он никогда ни с кем из нас не сближался на почве дружбы. Товарищеские начала соблюдались им неуклонно и неизменно; но не было случая, когда бы эти отношения переходили на более интимную плоскость. Он был для всех «наш», но ни для кого не был «своим». Это вносило уже известный элемент холодности, хотя нельзя сказать, чтобы эта холодность сбивалась на отчужденность <…> Личные переживания этого (сначала мальчика, затем — юноши) оставались для меня «закрытой книгой»»[129].