Александр Новиков - В небе Ленинграда

• Название: В небе Ленинграда
• Автор: Александр Новиков
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В начале октября в районе Невская Дубровка - Отрадное разгорелись сильные бои. Для поддержки наземных войск командование ВВС фронта выделило авиагруппу, в которую вошел и 125-й бап.

Я был в районе наступления наших войск, своими глазами видел, в каких трудных условиях сражаются ленинградские летчики, и потому одно упоминание Сандалова о Невской Дубровке и Отрадном сказало мне об экипаже Ромашевского все.

- Такие парни не подведут,- закончил я свой разговор с майором.Информируйте меня, как протекает их полет.

Экипаж Ромашевского великолепно справился с опасным заданием. Полтора часа "пешка" бороздила небо над Урицком под яростным огнем зенитных установок противника.

Даже человеку, далекому от авиации, нетрудно представить себе, что значит такой полет. Он труднее, чем самая яростная штурмовка. Там - два-три боевых захода, каждый из которых длится считанные минуты, и можно возвращаться домой. Воздушный же разведчик находится под вражеским огнем до тех пор, пока не сфотографирует заданный район. Он летит только по прямой - туда-сюда, ткет свою незримую паутину, как ткацкий челнок: всякое отклонение от курса немедленно скажется на качестве фотосъемки. Командир экипажа воздушного разведчика должен обладать незаурядной силой воли и выдержкой, чтобы строго по курсу вести самолет, видеть вокруг частые шапки разрывов вражеских снарядов, чувствовать, как сотрясают машину взрывные волны, и не попытаться хоть раз небольшим маневром спутать расчеты зенитчиков противника.

Время тянулось томительно долго. Иногда я не выдерживал и сам звонил на КП 42-й армии.

- Ну, как там наша "пешка", летает? - спрашивал я и каждый раз с тревогой ждал ответа.

- Кружит, неизменно доносился чей-нибудь голос.

Иногда следовало добавление:

- Такие отчаянные ребята! И как их только не собьют? Слышите, как фрицы бьют, товарищ генерал?

Я вжимался в трубку ухом, и тогда мне казалось, будто я действительно различаю частую артиллерийскую стрельбу средних и крупных зенитных орудий.

Так минул час, пошел второй. Ромашевский оказался словно заколдованный. Потом выяснилось, что он очень ловко водил гитлеровцев за нос. Уже в полете ему вдруг пришла в голову мысль: а что если попытаться вести машину с отклонением от заданной высоты плюс - минус 50 - 70 м? Он спросил штурмана, скажется ли это на качестве фотосъемки. Штурман ответил, что такое отклонение по высоте допустимо, лишь бы в плоскости полет был строго прямолинеен. И тогда Ромашевский повел самолет волнообразно. С земли такой маневр неуловим. Вот почему немецкие зенитчики все время мазали. Они не знали об этом отклонении и не учитывали его в своих расчетах.

Наконец Сандалов доложил, что Ромашевский возвращается. С нетерпением ждали мы, когда специалисты прочитают отснятую пленку. Дешифровка уже подходила к концу, но ничего подозрительного на глаза не попадалось. И вдруг кто-то обратил внимание на какие-то странные следы возле домов на восточной стороне Урицка. Следы эти обрывались возле многих строений. Стали изучать их, и оказалось, что это вмятины от танковых гусениц. Но что здесь делали вражеские танкисты? Переночевали и убрались восвояси? Тогда почему ночью не было слышно шума моторов? Загадка. Ломали над ней голову дешифровщики, искали ответ на нее и мы у себя в штабе. Разумное решение не приходило. Кто-то даже высказал предположение, что гитлеровцы ночью просто отбуксировали танки в тыл. Нелепость такого маневра была очевидна. И все же, чем черт не шутит? Я уже стал было подумывать о том, чтобы послать разведчиков за Урицк в направлении Стрельны и Красного Села - пусть там поищут следы танков. Но тут раздался телефонный звонок от дешифровщиков и чей-то радостный голос доложил, что танки найдены.

- Где они?

- В Урицке, товарищ командующий. Только хитро фрицы придумали - спрятали их в дома, в те самые, что на пленке.

- Как так в дома? Каким образом? - удивился я. И вдруг разозлился. - Вы там фантазируете, а время идет. Занимайтесь делом, а не измышлениями!

- Товарищ командующий! - перешел тогда совсем на официальный тон докладывающий.- Разрешите доложить о данных воздушной разведки экипажа лейтенанта Ромашевского?

По его тону я понял, что человек обижен моим недоверием и что танки действительно найдены, а я напрасно погорячился.

- Хорошо, докладывайте,- уже мягче сказал я.

Оказалось, что немцы действительно использовали легкие деревянные строения для маскировки танков. Но как? Танк задом пробивал стену и въезжал во внутрь домика. Вот почему следы гусениц обрывались так внезапно и впритык к строениям. Решить эту загадку помогла маленькая деталь. На одном из снимков, сделанных покрупнее, дешифровщики заметили какой-то темный и тонкий предмет, выступавший из-под ската крыши. При тщательном исследовании предмет этот оказался концом ствола танковой пушки. Отпечатали несколько снимков других зданий, и на них обнаружили ту же деталь. Так внезапное исчезновение вражеских танков перестало быть загадкой. Более того, теперь мы оказались в выгодном положении. Можно было смело предположить, что танки раньше наступления темноты из Урицка не уберутся, а экипажи их пребывают в счастливом для нас, разумеется, неведении о нависшей над ними опасности и, наверное, отдыхают.

Я снова позвонил Сандалову. Владимир Александрович доложил, что полк будет в полной боевой готовности через полчаса - бомбардировщики недавно вернулись с боевого задания и еще не успели полностью заправиться горючим и взять на борт новый запас бомб. Я приказал поднять в воздух все машины и отштурмовать вражеские танки в Урицке.

На штурмовку вылетели все двенадцать экипажей, в том числе и экипаж Ромашевского. Первый удар по противнику "пешки" нанесли в три часа дня. Погода к этому времени совсем разгулялась - по чистому, омытому недавними дождями небу неторопливо плыли редкие облака, воздух был по-осеннему прозрачен, и все на земле проглядывалось удивительно четко. Лучшей погоды для пикирующих бомбардировщиков и желать было нельзя. "Пешки" с ходу вышли на цель, сделали круг над Финским заливом, перестраиваясь в хвост друг другу, и боевая работа началась.

Сандалов сам вел полк, он первым и обрушился на вражеские танки. Машина за машиной входила в пикирование, как коршун, падала на выбранную цель, летчик нажимал на кнопку бомбосбрасывателя, и спустя 15 - 20 секунд возле строений, в которых прятались немецкие танки, взметалась земля. "Пешки" накрыли цель с первого захода. Бомбы угодили прямо в домики, над некоторыми из них взметнулись языки пламени.

Налет советских бомбардировщиков оказался для противника настолько стремительным и неожиданным, что зенитчики растерялись и открыли огонь лишь после того, как Пе-2 пошли на второй круг. А вскоре появились и немецкие истребители. Это были Хе-113. Но группа прикрытия быстро отогнала "хейнкелей", и "петляковы" благополучно завершили второй заход.

Вернувшись на аэродром, Сандалов по телефону доложил о результатах штурмовки и попросил разрешения на второй налет.

- Чтобы не демаскировать себя,- сказал майор,- немцы не выведут из укрытий уцелевшие танки, а если выведут, мы накроем их на дороге. Но думаю, что побоятся - укрыться танкам днем в Урицке и его окрестностях негде.

Довод был резонный, и я согласился. Но на этот раз ввиду отсутствия элемента внезапности приказал прикрыть полк Сандалова сильным истребительным заслоном. В воздух поднялись два звена истребителей.

Через два часа "пешки" снова появились над Урицком. Но теперь служба воздушного наблюдения и оповещения врага вовремя засекла "петляковых" и их встретил очень плотный огонь зенитных установок. И все же Сандалов сумел без потерь прорваться к танкам и отбомбить их. Как он и предсказал, гитлеровцы побоялись вывести уцелевшие после первого удара машины из укрытий.

Точно установить потери противника нам не удалось. Определили их косвенным путем - по шуму моторов. Ночью на окраине Урицка вновь зарокотали танки, но теперь шум их был несравненно слабее, чем в ночь с 8 на 9 октября, и он не нарастал, а стихал, удаляясь от нашей передовой все дальше и дальше. С тех пор наши бойцы долго не видели вражеские танки на этом участке фронта.

Старая фотография

Однажды, много лет спустя после событий, легших в основу этого рассказа, мне в руки попал старый, пожелтевший фотоснимок вражеского аэродрома, подвергшегося сильной бомбежке.

- Что это за аэродром? - спросил я своего собеседника, бывшего боевого летчика, а ныне генерала в отставке Владимира Александровича Сандалова.

- Было дело, Александр Александрович. Да вы и сами знаете. Вспомните 6 ноября сорок первого, Сиверскую...

- Неужели,- воскликнул я,- результат вашего удара?

- Он самый,- Сандалов кивнул головой.

О налете на Сиверскую 6 ноября 1941 г. я знал достаточно, но мне захотелось восстановить в памяти минувшее во всех подробностях, и я попросил Владимира Александровича поделиться воспоминаниями. Вот что он рассказал. Но прежде немного предыстории.