Сергий Булгаков - Малая трилогия

• Название: Малая трилогия
• Автор: Сергий Булгаков
• Издательство: Общедоступный Православный Университет, основанный протоиереем Александром Менем
• Жанр: Религия
• Год: 2008

Малая трилогия протоиерея Сергия Булгакова включает в себя три части: «Купина неопалимая»(1927), «Друг Жениха» (1928), «Лествица Иаковля»(1929). Это опыт догматического истолкования некоторых черт в православном почитании Богоматери, Предтечи и богословское истолкование учения об Ангелах. Также в этом издании впервые публикуются записи о. Сергия Булгакова из записной книжки 1939–1942 годов.

---

Глава III. КРЕЩЕНИЕ ИОАННОВО

Проповедью покаяния не исчерпывалось служение Иоанна, ибо он был послан крестить в воде (Ин. 1,33), почему и зовется Креститель, и крещение это было «крещение покаяния для прощения грехов» (Мк. 1,4). «И крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои» (Мф. 3,6), «крестился весь народ» (Лк. 3,21), причем крещение это совершалось не через омовение (ср. Лев. Xlll–XrV) или окропление очистительной водой, которое обычно было в ритуале Моисеева закона (Числ. 19, 13–20), но видимо через погружение в воду, почему и совершалось в реке и в местах наибольшей глубины, напр., в Еноне вблизи Салима: «потому что там много воды» (Ин. 3,23).

Что означает это таинственное действие Иоанново, на которое он был послан Богом? (Ср. Мф. 21,25, вопрос Господа первосвященникам и старейшинам, который, конечно, подразумевает только один, именно утвердительный, ответ: «крещение Иоанново откуда было: с небес или от человеков?») Нельзя человеку до конца проникнуть в тайну крещения Иоаннова, ибо она есть и тайна крещения Христова («для того (я) пришел крестить в воде, чтобы Он явлен был Израилю» — Ин. 1,31), а строительство нашего спасения недоведомо до конца тварному разуму.

Крещение Иоанново было, прежде всего, во исповедание грехов: оно означало внешнее выражение внутреннего решения — изменить жизнь свою[131]. Оно в этом смысле имело, прежде всего, ознаменовательное значение для крещаемого, имело, таким образом, личное, субъективное значение.

Но сверх этого субъективного момента, который мог быть связан и с любым внешним знаком, исповеданием, молитвой, клятвенным обещанием, существовал еще и внешний обряд, крещение водою. Этот обряд представлял собою, во–первых, нечто новое, в установлениях ветхозаветных отсутствовавшее: Иоанн здесь выступает как новый законодатель, он и в этом выходит из Ветхого Завета и его ритуального закона, также как он выходит и из ветхозаветного храма и благочестия. Правда, это новшество первоначально не было почувствовано, как новшество, заключающее в себе начало отмены ветхозаветных очистительных жертв и закона, но рассматривалось, как благочестивое его восполнение. Это видно из того, что к Иоанну шли все, в том числе и фарисеи, хранители закона, и саддукеи (Мф. 3,7), и лишь в конце концов они «не поверили ему» (Мф. 21,25). Однако в действительности крещение Иоанна было не дополнением, но предначинающимся превосхождением, преодолением ветхозаветного закона. Еще не сказаны были последние слова: «се оставляется дом ваш пусть» (Мф. 23,28), и завеса церковная еще не разодралась надвое сверху и донизу (Мф. 27,51).

Однако времена и для храма и для его закона уже исполнились, и сын священника и наследственный левит Иоанн вне храма совершает новый обряд.

Обряд этот — крещение водой. Вода, прозрачная и светлая стихия, она уже дана для этого в природе как нечто бесспорное. Но крещение через погружение в воду имеет, сверх того, еще и другое, особое значение: погружающийся в крещальные воды как бы уходит из этого мира, в который он возвращается снова, выходя из воды. Если погружение продолжится, то человек утопает и уже не возвращается в мир. Если погружение сопровождается духовной катастрофой, перерождением, то человек возвращается уже иным, он как бы воскресает, тот же и не тот, новый. Этого обновления, нового рождения (παλιγγενεσ а) тщетно искали языческие мистерии. О таком обновлении говорило и крещение Иоанново. Было ли оно таковым, что именно оно давало? Несомненно одно, именно чего оно не давало и не имело силы дать: отпущения грехов и, в особенности, греха — первородного, ибо оно было только крещение водой. Сам Иоанн неустанно это подчеркивал, свидетельствуя о бессилии своего крещения и противопоставляя его подлинному крещению как рождению от воды и Духа (Ин.3,5). «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною… будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Мф. 3,11; Мк. 1,8; Лк. 3,16, ср. Ин. 1,33)[132]. Разумеется, бессильно крещение водой и только водой, в сравнении с этим крещением: водою и Духом или прямо Духом Святым и огнем. Иоанн не мог низводить Святого Духа на крещаемых. Но, следовательно, было ли его крещение вообще крещением, или, — еще раз, — чем оно было? Труден и таинственен вопрос. Несомненно, оно не может быть понято само из себя, как не может быть понят сам из себя и Предтеча, который сам объясняет себя из Грядущего по нем. Согласно толкованию отцов[133], крещение Иоанново было введением и приготовлением к крещению Христову. Проповедь Евангелия и начинается и заканчивается крещением: начинается крещением Иоанновым (у всех четырех евангелистов) и заканчивается заповедью Спасителя о крещении всех (Мф. 28,19). Крещение водою лишено смысла, если оно не является формой для будущего, истинного крещения. Однако до времени получает самостоятельное значение и форму, как предварение грядущего, как человеческий вопрос, на который следует божественный ответ. Для того чтобы быть крещеным, человек должен ощутить потребность крещения, выйти к нему навстречу, в пустыню, хотя бы оставив позади древний храм. Доколе человек жил в храмовом благочестии и им оставался сыт, не ища крещения во оставление грехов, он и не мог получить крещения.

В Ветхозаветном Иудействе должна была пробудиться жажда крещения, ее пробудителем явился Креститель, который пробуждал ее не словом, но самым делом, звал ко крещению и уже крестил. Что давало и давало ли что–нибудь такое крещение? Из того, что оно не было вполне подлинным крещением, не следует, что оно совсем не было им и ничего не давало. Оно не было таинством, подающим сверхприродный дар благодати Св. Духа, но оно было, если так можно выразиться, природным тайнодействием: все лучшие силы человеческой души, вложенные в нее при творении, напрягались, пробуждались, сосредоточивались в молитве, покаянии, вере.

Естественная сторона крещения, то именно, что требуется от человека для принятия благодати крещения, здесь было налицо, а это не ничего и даже не мало. Разумеется, после пришествия Христова и сошествия Св. Духа крещение Иоанново является пережившим себя и некоторым недоразумением, как в этом можно убедиться из случаев, рассказанных в Деян.: 18, 24–28; 19, 1–17. Здесь рассказывается, что в Ефесе некто Аполлос насаждал начатки веры, зная только крещение Иоанново, и ученики его не знали о Духе Св. Тогда же прибывший в Ефес ап. Павел сказал им: «Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали в Грядущего по нем, т. е. в Христа Иисуса. Услышав это, они крестились во имя Господа Иисуса». Незавершенное без всяких трудностей было завершено, и трудно понятное недоразумение устранено: было ясно, что крещение водой, лишенное даров Св. Духа, не было уже крещением в свете христианского крещения. Но оно было крещением, обращенным к Ветхому Завету, к подзаконному Иудейству: глас вопиющего в пустыне звал его к новой жизни через покаяние. Замечательно, что это Иоанново крещение покаяния сохраняло свое значение, так сказать, огласительное, даже и после крещения Христова и явления Его народу. Согласно Евангелии от Иоанна, Иоанн оставался в своих местах у Иордана, сначала в Вифаваре при Иордане (Ин. 1,28), а затем в Еноне близ Салима (3,23), и продолжал крестить. Итак, до самого заключения в темницу он оставался Крестителем (3, 23–24). Но еще более замечательно то, что крещение — и, очевидно, также лишь крещение покаяния — было воспринято и учениками Иисуса, когда Он пришел с ними в землю Иудейскую «и там жил с ними и крестил» (3,22). Правда, это неожиданное сообщение пояснено в 4, 2 в том смысле, что «Сам Иисус не крестил, а ученики Его», тем не менее, евангелист прямо сопоставляет две группы крестящих: Иисус и ученики его и Иоанн и ученики его (3, 22, 25–6), так что возникло соперничество у учеников Иоанновых: «и пришли к Иоанну и сказали ему: равви, Тот, Который был с тобою при Иордане и о Котором ты свидетельствовал, вот Он крестит и все идут к Нему» (3, 26), — и этим вызвали приснопамятный ответ Иоанна, самосвидетельст–во Предтечи, «друга Жениха» (3, 27–36). «И когда узнал Господь, что услышали Иудеи, что Иисус приобретает учеников и крестит больше, чем Иоанн, оставил Иудею и отошел в Галилею» (Ин. 4, 1–3). Других указаний о крещении учеников Иисусовых в Евангелии не встречается. Нет сомнений, что это было не новозаветное крещение — в смерть Господа, которое и невозможно было ранее самой искупительной Его смерти. Это была дань участия в том покаянном движении, которое сосредоточилось вокруг Иоанна, почему и отмечается учениками его с удивлением и некоторой ревностью больший успех учеников Иисуса. И это была дань уважения к делу Крестителя, которое не было просто отменено и закончено с исполнением его предназначения, но еще продолжалось в известном ограниченном размере до заключения в темницу и смерти Предтечи. Ею оно и закончилось, хотя некоторое время и продолжало существовать уже в качестве некоторого духовного пережитка.