Зэди Смит - Собиратель автографов

• Название: Собиратель автографов
• Автор: Зэди Смит
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00136-Х

«Собиратель автографов» — второй роман молодой английской писательницы Зэди Смит (р. 1975).

Как и первая ее книга, «Белые зубы», он был тепло принят читателями и критиками, удостоен престижных литературных наград. С юмором и любовью он повествует о жизни современного мультикультурного Лондона.

Алекс Ли Тандем не слишком удачливый малый.

Он зарабатывает на жизнь тем, что покупает и продает автографы знаменитостей. С юных лет Алекс мечтает заполучить хоть строчку, собственноручно написанную звездой пятидесятых Китти Александер, которая сошла с голливудского небосклона и живет затворницей.

И вот из Америки приходит открытка с заветным росчерком. Но не мистификация ли это?..

---

Дискуссия по поводу «Т» как-то сама собой сошла на нет. А когда Фил включил музыкальный автомат, о гонке вдоль по алфавиту вообще все забыли. Алекс вцепился как клещ в Стеллу и не отставал, покуда она не согласилась с ним потанцевать, а вернее, позволила ему безжизненно повиснуть у нее на плечах, пока она переминалась с ноги на ногу.

— А-а-а-цу за-а-втра к-го-о-т-т-т, — сообщил Алекс о предстоящей в его семье печальной годовщине.

— Яйцом завтракаешь? — не то спросила, не то констатировала Стелла и тут же проворно — давал себя знать опыт — отскочила назад.

Алекс же кулем опустился на пол.

Все же повод для гордости у него был: до туалета он добрался без посторонней помощи, и там, в уютной кабинке, его вырвало. Когда он вернулся, посередине бара стоял Рой с мобильником Алекса в руке.

— Адам, — прочитал он в записной книжке на дисплее. — Бут? Карл. Доктор — Ху… ан? Слушай, кому из них позвонить, чтобы тебя отсюда забрали?

Они приехали, они приехали. Краешком сознания, который остался незатуманенным, он понимал, что значит их приезд. Что они всегда бы за ним приехали. Что это божественно. Его распирало от благодарности, и, как всякий в его возрасте, он сам ее испугался и заменил агрессивностью.

— Друзья! — завопил он, когда Адам взял его за правую ногу, а Джозеф — за левую. — Римляне! Собиратели! Одолжите мне денег![100]

Они потащили его, словно сидящего в невидимом кресле, на улицу.

— Никакой я тебе не Собиратель! — рявкнул Адам. — Сам играй в эти игры. Или вот он пусть. А не я. Как ты думаешь, сколько сейчас времени?

— Пр-р-авильно, да, да, да, конечно — нет, т-тому что ты выше вышнего себя ставишь, просто хочешь автограф Господа Бога. Пр-р-остите, могу я вас побеспокоить, всего лишь… Хочешь, чтобы Он тебе показался — Его указующий перст как молния, палец с молнией в нем, как жезл — бамс![101] З-з-з! Ха! Ха-ха-ха! Чтобы Он на твоем лбу расписался!

— Ничего подобного. — Адам бережно поддержал голову Алекса, чтобы она не ударилась о землю. — Это делает из меня голема[102]. Алекс, вставай. Вставай!

— Алекс, — взмолился Джозеф, — помоги нам, чтобы мы помогли тебе. Понимаешь?

— Помоги нам, — повторил за ним Алекс, — чтобы мы помогли тебе? Помоги нам, чтобы мы помогли тебе? Это вроде того, чему тебя на службе, в «Хеллер», учат? Во всяких ваших инструкциях? Говорить с людьми, как с кретинами? «Мы буквально изменим вашу жизнь». «Мы хотим, чтобы вы спали спокойно, зная, что ваша любимая надежно защищена». «Помогите нам, чтобы мы помогли вам».

— Сам ты кретин.

— О! Я кретин?

— Сейчас ты самый настоящий кретин.

— Я?

— Ты.

— Можно тебя попросить выйти отсюда на улицу?

— А мы и так на улице.

Алекс крутанул головой и уперся взглядом в Адама, который держал его обеими руками за шею — чтобы он не упал и просто из дружеских чувств.

— Дать ему как следует? — спросил Алекс.

— С какой целью?

— С целью не видеть перед носом его тупую рожу.

— Так, что ли? — Адам отодвинулся, тем более что от Алекса немилосердно разило перегаром.

Алекс тут же уронил голову на грудь, в глазах у него потемнело, и он их закрыл. Его вдруг потянуло в сон.

— Ладно, идем домой, — снисходительно проговорил он и протянул руку Джозефу, который снисходительно ее взял и перекинул себе через плечо.

Они медленно двинулись по улице.

— Ну и какая муха тебя укусила? — спросил Адам. — Что тебя сюда привело?

— Страх и… — Алекс задумался.

— Отвращение?[103] — договорил за него Джозеф.

— Да. Именно так. Именно отвращение.

Улица была пустынной и казалась незнакомой, хотя за последние пять лет на ней всего и случилось трагедий, что появление нескольких ресторанчиков и магазинов одежды да закрытие булочной Левински. Предместье перестало быть для Алекса своим. Только земля под ногами осталась прежней. Какой прекрасной она ему казалась! Эти ростки травы, пробивающиеся между тротуарной плиткой! Эти следы, оставленные в некогда сыром бетоне прохожими! И сами неровные плитки, уложенные вплотную друг к другу — урок терпения для будущих поколений, — матово-темные, с красными и желтыми булыжниками между ними и редкими серыми камнями, неумолимо стареющими и потрескавшимися. И любимая Алексом старинная вязь выбитых в камне букв — покрытых налетом, навевающих сладкие сны. У-уг. Все здесь спят, что ли? Величественные маунтджойские дома выстроились линией в милю длиной. Погруженные во тьму, они, казалось, дремали, но Алекс знал, что стоит вблизи появиться человеку или даже пролететь листику, как тотчас же включится фонарь. А внутри каждого дома — переплетение невидимых лучей от лазерных датчиков, вдоль пола, над лестницами. Если какой-нибудь пятнадцатилетний мальчишка вздумает залезть…

Откуда-то из глубин затуманенного спиртным разума выплыли воспоминания.

— Адам! — фыркнул Алекс. — Где-то здесь Рубинфайн подцепил эту индуску. Как ее там звали? Бал…

— Балджи, — улыбнулся Адам. — Клевая телка.

— Балджи! И он влез к ней через окно, Руби наш, и собирался так же вылезти, но только они хотели лечь… Первый раз ведь, да?

— Вроде так.

— И у него уже встал… ну и… У-уг… Ой, не могу, сейчас умру со смеху… Адам, расскажи-ка…

— Ладно, ладно, сейчас. Ну и он решил пойти в сортир, надеть там… ну, презик. А там по всему дому эти лазерные датчики. А он, само собой, о них не знал. И через две минуты сработала сигнализация, потом полиция прилетела, пожарка, прискакал отец Балджи с ножом в руке…

— С ножом в руке! — повторил Алекс, словно Джозеф этих слов не слышал.

— Ну а там Рубинфайн в своей кипе[104], неживой от страха, сперма из ушей лезет, в руке резинка… — Адам рассмеялся так громко, что по улице прокатилось легкое эхо.

Алекс тоже давился от смеха — удачный пересказ старой истории привел его в полный восторг.

— Ну и, — продолжил Адам, — стоит он и убеждает мистера Балджи, что, несмотря на это досадное недоразумение, нет никаких причин ему, то есть отцу, прерывать добрые отношения с Руби-старшим. Это он со спущенными штанами сказал. С ножом у горла и слыша, как полиция поднимается по лестнице.

— Вроде кто-то мне это уже рассказывал, — заметил Джозеф и закурил сигарету. Он приехал в Маунтджой уже подростком, поэтому многие думали, что местные легенды ему неизвестны. Вследствие чего он слышал их чаще других и знал почти наизусть.

Алекс приложил палец к губам:

— Тс-с! Продолжай, Адам.

— Ну и сами знаете, в чем тут дело… Все из-за его собственного отца, — терпеливо продолжил Адам, когда они дошли до маунтджойского мемориала и остановились передохнуть. — Он всегда боялся отца больше всего на свете — намного сильнее, чем папашу Балджи с ножом. Джерри был — да, наверное, и есть — редкостный хулиган. Это надо видеть и слышать.

— Размером с моего отца, — сказал Джозеф, выпуская дым изо рта.

— Ну да. Точно такой же шкаф. И он всю жизнь заставлял Рубинфайна стать раввином, прекрасно зная, что это не для него, но все равно с сына не слезал. Марк с удовольствием бы проводил все свое время с твоим отцом, Алекс, будь у него такая возможность. Он так любил Ли Джина! Такого отца ему не хватало, такой отец был ему нужен! Понимаешь? Знаешь, почему он сейчас немного с прибабахом? Если бы с ним в детстве немножко по-другому…

— Да, точно… — согласился Алекс, понурив голову.

— Ой, прости, пожалуйста, — перебил его Джозеф и бросил сердитый взгляд на Адама.

— Ничего-ничего, продолжай, — попросил Алекс. Впервые за последние часы он держался на ногах без посторонней помощи.

— В общем, и все… просто… Жаль, что я плохо знал твоего отца. То есть будь у меня хоть малейшая возможность…

Алекс сунул руку в карман пальто, намереваясь скрутить косячок:

— Ну, ты видел его — в день, когда он умер. Он тогда так хорошо держался!

Мир состоит из букв, из слов. И когда дружбе вот-вот придет конец, надо произнести какие-то важные слова. Иначе ей не выжить.

Это были те самые слова.

2 Черный юмор

Вопрос: Что сказала надувная директриса, когда в ее надувную школу пришел надувной мальчик с острой булавкой?

Ответ: Ты проколол меня, проколол себя — и проколол всю нашу школу…

Джозеф выдал этот прикол словно бы между прочим, но его приняли как лучший анекдот столетия. Покурив травки, пьяненький Алекс совсем потерял голову. Но ни на какой дурман нельзя списать то, что он целых четыре минуты умирал со смеху — даже в груди заболело — и, когда пытался перестать, тут же снова начинал булькать, как вода в полуприкрытом сливном отверстии. Наконец он замолк. Задумчиво вздохнул. Ему стало зябко. Накрапывал дождь.