Иоганн Висс - Новый швейцарский Робинзон

• Название: Новый швейцарский Робинзон
• Автор: Иоганн Висс
• Издательство: Т-во М. О. Вольф
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1909

«Новый швейцарский Робинзон» отличается от своего знаменитого образца «Робинзон Крузо» тем, что в нем занимательная судьба человека, потерпевшего крушение и предоставленного исключительно только своим силам, переживается целой семьей: отцом, матерью и четырьмя детьми.

---

На берегу я нашла мало предметов, которые могла бы унести: предметы, которые мы могли достать, были слишком тяжелы для нас. Между тем наши собаки рыскали вдоль берега, и я заметила, что они опускали лапы в воду и вытаскивали из нее маленьких раков, которых пожирали с жадностью.

Смотрите, дети, смотрите, как голод делает изобретательным: нам уже нечего беспокоиться о пропитании наших собак, равно как нечего бояться, что они нас растерзают: они нашли обильную пищу в море.

— Бояться, что собаки нас растерзают! Пусть только вздумают! воскликнул Жак, гордо хватаясь за свои пистолеты.

— Ты маленький хвастун, — сказала я, обнимая его, — что сделал бы ты своими пистолетами против двух таких животных? Они проглотили бы тебя как птицу.

— Билль и Турка слишком добрые собаки, чтобы вздумали съесть нас, сказал маленький Франсуа, — и со стороны Жака очень не хорошо, что он хочет застрелить их. Мама, отними у него, у злого, пистолеты.

— Будь спокоен, — сказал Жак брату Франсуа, целуя его, — я не меньше твоего люблю наших собак и только в шутку говорил так.

Покидая берег, мы увидели, что Билль, порывшись в земле, добыл из нее какой-то шарик, который тотчас же и съел.

— Если бы это были черепашьи яйца! — сказал Эрнест.

— Черепашьи яйца? — сказал Франсуа. — Значит, черепахи курицы…

Можешь вообразить себе, как этот вопрос Франсуа рассмешил Жака и Эрнеста. Когда они успокоились, я сказала:

— Воспользуемся открытием Билля! Вы уже знаете по опыту, что яйца эти прекрасная пища.

— Конечно, так, — заметил Эрнест, который мысленно уже угощался этим лакомым блюдом.

Не без труда отогнали мы Билля от находки, которая показалась ему очень вкусной. И хотя он уже поел несколько яиц, однако их еще оставалось штук двадцать, которые мы и положили бережно в наши мешки с запасами.

Взглянув на море, мы увидели парус нашего плота. Франсуа боялся, чтобы это не были дикие, которые могли бы убить нас; но Эрнест утверждал, что это ваш плот, и утверждал справедливо, потому что вскоре после того вы пристали к берегу, и мы увиделись.

— Вот, мой друг, наши приключения. Я искала места для жилища, нашла его, восхищена, и если ты захочешь согласиться со мной, мы завтра же поселимся под этими великолепными деревьями; вид оттуда восхитителен, да и сама местность прелестна.

— Итак, сказал я в шутку, — ты предлагаешь нам в защиту и в жилище деревья. Я понимаю, что если они так велики, как ты говоришь, то мы могли бы найти в них приют на ночь; но чтоб подняться на эти деревья, нам понадобились бы или крылья, или воздушный шар, который не легко устроить.

— Шути сколько тебе угодно, — сказала жена, — но я знаю, что на этих деревьях, между большими ветвями, можно было бы построить хижину, в которую вела бы деревянная лестница. Разве нет подобных построек даже в Европе? Разве не помнишь ты, например, стоящую в нашей стране липу, на которой была устроена беседка и которая вследствие этого называлась деревом Робинзона?

— Пожалуй, — сказал я, — но мы можем приняться за тот тяжелый труд лишь впоследствии.

Между тем наступила ночь, и наш разговор, затянувшись, заставил нас забыть о времени отдыха. Мы вместе помолились и затем проспали без перерыва до первых лучей восходившего солнца.

VI. Предположения о переселении. Мертвая акула. Мост

Проснувшись утром, я сказал жене: «Вчера вечером я обдумал твое предложение и нахожу, что нам незачем торопиться с переселением. Во-первых, зачем покидать это место, на которое кинула нас судьба и которое, как мне кажется, представляет большие удобства. Мы защищены здесь с одной стороны морем, с другой — скалами, от которых, в случае нужды, мы можем отрывать глыбы для укрепления берегов ручья. Наконец, здесь мы находимся вблизи корабля, содержащего еще много богатств, от которых нам пришлось бы отказаться, если бы мы вздумали поселиться в другом месте».

— Твои доводы хороши, — возразила мне жена, — но ты не знаешь, как несносно пребывание на этом морском берегу, когда солнце печет прямо в голову. Во время ваших путешествий с Фрицем вы укрываетесь в тени деревьев, которые доставляют вам прекрасные плоды. Здесь же мы можем укрыться только в палатке, в которой жара до того удушлива, что я боюсь за здоровье детей, и мы не находим иной пищи, как прибрежных устриц, очень невкусных. Что же касается приводимой тобой безопасности поселения, то она, кажется мне, не оправдывается. Шакалы легко пробрались к нам, и никто не ручается, чтобы этого не могли сделать тигры и львы. Запасами, находящимися на корабле, конечно, не следует пренебрегать; но я охотно отказалась бы от них, лишь бы избавиться от беспокойства, причиняемого вашими поездками в море.

— Ты так горячо защищаешь свое мнение, — сказал я жене, обнимая ее, что я вынужден уступить тебе, впрочем, не без маленького условия. Мне кажется, что я нашел средство удовлетворить твои желания с моими. Я готов переселиться в лесок; но мы сохраним здесь наш запасный магазин и укрепим его, чтобы в случае нужды в нем можно было укрыться. Мы оставим между скалами наш порох, который нам очень полезен, но близость которого опасна. Если ты примешь это предложение, то прежде всего нам придется перекинуть мост через ручей, чтобы облегчить и свое переселение и ежедневные сообщения между обоими берегами.

— Но постройка моста, — воскликнула жена, — будет продолжительна и трудна. Разве нельзя нагрузить наши вещи на осла и корову?

Я утверждал, что жена преувеличивает трудность постройки и препятствия, которые нам придется преодолеть.

— В таком случае, — сказала она, — принимайтесь, или лучше, примемся все за работу без замедления, потому что мне хочется закончить переселение поскорее.

Таким образом был решен вопрос о переселении. Дети, которых мы разбудили и которым сообщили наше намерение, встретили его с восторгом. Они тотчас назвали маленький лес Обетованной Землей. И они желали, чтобы мы не теряли времени на постройку моста, но я не уступил их нетерпению.

После утренней молитвы всякий стал изыскивать средства позавтракать. Фриц не забыл своей обезьянки и поднес ее снова к соскам ее кормилицы, козы. Пример показался Жаку достойным подражания, и мальчик сперва попытался надоить молока в шапку, и когда это ему не удалось, начал спокойно сосать доброе животное, которое не сопротивлялось.

— Франсуа! — крикнул он, переведя дух, — Франсуа, поди сюда: здесь есть хорошее лоло, совсем теплое.

Братья, увидев его в таком странном положении, осыпали его насмешками; они даже назвали его маленьким теленком, и имя это оставалось за ним некоторое время. Мать упрекнула ребенка за его жадность и для доказательства, что ему незачем было прибегать к этому средству, она искусно принялась доить корову. Все окружили деятельную хозяйку, которая сначала наполнила чашки, поданные ей детьми, а потом котелок, который она поставила на огонь, чтобы, подбавив к молоку сухарей, приготовить вкусный суп.

Между тем я снарядил наш плот из чанов, чтобы отправиться на корабль, поискать досок, которые могли бы служить нам для постройки моста. Думая, что мне и Фрицу может понадобиться помощник, я решился взять с собой Эрнеста.

Мы вышли в море и на веслах скоро достигли течения реки, которая однажды уже помогла нам в плавании. Проходя мимо островка при входе в залив, мы заметили тучу чаек, альбатросов и других морских птиц, которые кружились над берегом, испуская такие пронзительные крики, что мы готовы были заткнуть себе уши. Фриц очень охотно выстрелил бы по стае, но я запретил ему это.

Подобное скопище, казалось мне, следовало приписать какой-нибудь необыкновенной причине, и мне хотелось узнать ее. Я поднял парус, и свежий ветер принес нас к острову.

Эрнест был в восхищении. Вид моря, наш кокетливо развевавшийся флаг, улыбающийся ландшафт острова приводили его в восторг.

Фриц же не сводил глаз с точки, на которую преимущественно опускались птицы.

— Они, — вдруг вскричал он, — клюют морское чудовище и пируют.

Он не ошибся. Причалив к берегу, мы закрепили наш плот и могли вблизи рассмотреть происходившее тут, не будучи замечаемы стаей птиц, которая действительно клевала огромную мертвую рыбу. Впрочем, птицы до того жадно нападали на свою добычу, что наше приближение не прогнало их.

Фриц задался вопросом, как мог попасть сюда этот труп, которого мы не видели накануне.

— Да не акула ли это, — спросил Эрнест, — которую вы убили вчера?

— В самом деле, — ответил я, — Эрнест прав, это наш разбойник. Взгляни на эту страшную челюсть, на эту кожу, до того твердую, что ее можно употребить для полировки железа и пилки дерева. И, конечно, это одна из больших особей: в ней не менее пятнадцати футов. Еще раз поблагодарим Бога, что Он избавил нас от такого страшного врага. Мясо акулы мы предоставим чайкам; но я думаю срезать несколько кусков ее кожи, которые могут нам пригодиться.