Петр Нечай - Звезда Егорова

• Название: Звезда Егорова
• Автор: Петр Нечай
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1975

В Чехословакии тысячи участников партизанской борьбы за освобождение своей страны от немецко-фашистских оккупантов с гордостью носят «Звезду Егорова» — награду, учрежденную в честь гражданина СССР Героя Советского Союза Алексея Семеновича Егорова.

Славен его боевой путь. Егоров служил в отряде специального назначения Черноморской группы войск, руководил диверсионной группой в прославленном партизанском соединении А. Ф. Федорова, командовал Первой партизанской бригадой в Чехословакии, сыгравшей важную роль в Словацком национальном восстании 1944 года.

Книга рассказывает о жизни и подвиге героя.

---

«В соответствии с дошедшими до нас сведениями и проверенными признаками немецкий рейх решил оккупировать территорию Словакии. Самым критическим моментом является ночь на 27 августа и день 27 августа. Словацкая армия… вместе со всем народом выступает для сопротивления. Подготовьте все в соответствии с прилагаемыми распоряжениями…»

В некоторых городах начались антифашистские выступления. Вооруженные отряды рабочих освобождали политических заключенных, захватывали власть, передавая ее национальным комитетам, вышедшим из подполья. Против повстанцев были брошены отряды глинковской гвардии, а в Ружомберок вошел эсэсовский батальон. Начались бои. Местные партийные комитеты обратились за помощью к партизанам, находящимся в горах…

…В этот вечер Алексей вернулся домой поздно. День прошел в непрерывной ходьбе по учебным полям. В ушах еще звенели отзвуки автоматных очередей и взрывов гранат. Но не успел он раздеться, как на пороге появился связной из штаба.

— К вам Зойка-киевлянка, товарищ командир, а с нею какой-то товарищ из Банска-Бистрицы.

Егоров быстро оделся.

— Зою отпусти отдыхать, а этого товарища зови.

Связной открыл дверь, и в комнату вошел худощавый человек лет тридцати в поношенной рабочей куртке.

— Я с поручением окружкома партии, — показал пришелец удостоверение, в котором было написано, что Йозеф Янишек направляется в бригаду для координации действий и осуществления связи партизан с партийными организациями городов и сел Погронья.

— Рад познакомиться, — пожал руку Янишеку Егоров. — С какими новостями к нам?

— Важными и очень срочными, — ответил связной и, достав из внутреннего кармана куртки пакет, подал его командиру. — Там, пожалуй, все сказано.

Егоров разорвал конверт, пробежал глазами листок и досадливо поморщился.

— Не все понимаю, — сказал он, силясь разобрать написанное на словацком языке. И к связному: — Позовите Подгору.

Подгора тут же явился и подробно перевел содержание письма-директивы.

— Наконец-то дождались! — обрадовался Егоров. — Ржецкого и Мыльникова ко мне.

Как только они пришли, командир сообщил важную новость: завтра на рассвете в поход. Ржецкий и Мыльников не сразу сообразили, о чем идет речь. Оба посматривали то на командира, то на незнакомого человека, сидевшего рядом с ним на лавке.

— Да, да, завтра бригада выходит отсюда, чтобы помочь восставшему народу защитить словацкие города и села от фашистских поработителей. Эту директиву партийного подполья принес нам представитель окружкома Коммунистической партии Словакии товарищ Янишек, — показал Егоров на незнакомца. — Кстати, он теперь будет при нашем штабе.

Егоров приказал вызвать всех командиров подразделений. Вскоре в домике собрались командиры и комиссары батальонов. Открыв совещание, Алексей Егоров дал слово представителю партийного подполья из Банска-Бистрицы Янишеку.

— Драги приатели![8] — звонко прозвучало в тишине. — Партизанские велители[9], настало время действовать немедленно и решительно. Предатель словацкого народа Тисо, напуганный бурным развитием событий в центральных районах Словакии, вступил в сговор с гитлеровским государством и согласился отдать нашу землю на грабеж и расправу фашистским войскам. До сих пор мы жили под постоянной угрозой оккупации. Сегодня она становится фактом. Гитлеровские дивизии подтягиваются к границам Словакии, готовые в любую минуту хлынуть из-за Вага и Моравы на нашу родину.

— Позор кровавому Тисо! — не выдержал Подгора. Егоров укоризненно покачал головой, но темпераментного словака уже трудно было удержать. Он живо откликался на каждое слово посланца Коммунистической партии Словакии.

— Они идут, — продолжал Янишек, — чтобы кровью словаков погасить гнев народа, возмущенного преступлениями своих правителей. Компартия давно и настойчиво готовила восстание, собирала силы. Сигналом для восстания должна была послужить попытка гитлеровской армии оккупировать нашу землю. И этот час настал. Гитлеровцы тайно ввели свои воинские подразделения в Ружомберок, Турчанский Мартин и Святой Микулаш. К мостам и тоннелям встала немецкая охрана. В ответ рабочие Ружомберока и Мартина восстали. Гремят выстрелы и под Жилиной. Сами оккупанты своими преступными действиями подают нам сигнал — начинайте! Вас, друзья мои, ждут восставшие города и села. Идите к ним на помощь! С вами весь трудовой народ Словакии, с вами словацкое войско, поднимающееся на борьбу! Коммунистическая партия выходит из подполья. В каждом городе, в каждом селе вы найдете поддержку и помощь местных коммунистов, всех честных людей, которым дорого славянское братство. Смерть фашистским оккупантам! — Янишек невольно произнес боевой клич советских людей, который стал интернациональным призывом к беспощадной борьбе с гитлеризмом.

После выступления Янишека начальник штаба доложил ранее разработанные маршруты и поставил конкретные боевые задачи батальонам и мелким подразделениям в предстоящем походе. Уже в ходе совещания эти задачи уточнялись. Договорились о взаимодействии с помощью Янишека с местными органами народной власти. Перевалило за полночь, когда все вопросы были разрешены. Егоров поднялся, за ним и все участники совещания.

— Теперь, товарищи, сверим часы и — по местам, — приказал Алексей Семенович. — Сейчас ноль часов пятнадцать минут. Выступаем ровно в четыре.

Когда командиры разошлись по своим подразделениям, предельно усталый, опустился Алексей на топчан. Пригласил отдохнуть Янишека и сам прилег не раздеваясь. Но сон не приходил. Алексей мысленно перебирал все события минувшего дня, словно проверяя, все ли сделано к завтрашнему походу. А память относила его все дальше в прошлое, и вот он уже видит себя идущим за хворостом с матерью. Сели на поляночке передохнуть. Где-то рядом старалась кукушка, отсчитывала годы.

— Тебе, Алеша, кукует, — произнесла задумчиво мать, стала считать: — Раз, два… пять… десять… двадцать… — Уже со счету сбилась, а кукушка все отсчитывает: «ку-ку, ку-ку…» — Слышишь, сынок, кукушка тебе долгие годы сулит, — счастливо улыбнулась мать. — Только бы добрые были…

— Всякие были, мама, — прошептал Алексей и испугался, не слышит ли гость… Две голодовки выпали на его годы, лютая война… Но зато Зина, Оля и Юрик…

«Ничего, кукушка, мы еще поживем!» Алексей задремал было, но в это время за стеной завозился ординарец. Пора вставать.

ЛАВИНА

Партизаны спускались с гор. Сдержанный говор и настороженный шорох разбудили Татры. Над темными лесами то там то тут взлетали разноцветные ракеты. Это разговаривали командиры с подчиненными, перекликались отряды.

— Как на карнавале! — наивно радовалась Зоя-киевлянка. Ведь ракеты она только и видела над Днепром в довоенные годы в праздничном Киеве.

Шагавший рядом с ней педантичный и спокойный начальник штаба Ржецкий улыбнулся:

— А это и есть карнавал. Увидишь, какой бал мы закатим фрицам!

Со всех сторон, словно ручейки из-под снега, стекает в долину по узким тропинкам партизанская армия. И вот уже позади хмурые скалы в юбках лесов, и сами леса понемногу отстают от торопливо шагающих отрядов. Внизу — долина.

Уже не ручейками, а речками течет партизанская рать по проселкам. Тарахтят по дорогам военные повозки, крестьянские фуры, фыркают кони.

Всюду народ радостно встречал партизан. На улицы горных селений выносили столы с сыром и вином, угощая проходящих воинов. Жители часами стояли у домов, чтобы проводить партизан в бой. И бывало, не досчитывались своих односельчан — те уходили с партизанами.

Партизанская лавина, катящаяся с гор, подняла на ноги тех фашистских прихвостней, что еще не успели убежать в Братиславу. В страхе они запирали на засовы двери своих домов. Трещали телефоны междугородной связи: началось! С ржавым визгом закрывались тяжелые ворота католических монастырей. Лишь унылый колокольный звон разносился по округе: то ли сигнал подавали — идут! — то ли служили в монастырских костелах мессы об избавлении от сатаны.

Быстрее ветра неслись в столицу Словакии всевозможные слухи, сея среди тисовских прихвостней уныние и панику.

С утра до вечера совещались у президента Тисо его министр внутренних дел Мах, новый главнокомандующий словацкой армией генерал Туранец и немецкий посол Лудин. А во дворе президентского дворца стояли наготове мощные лимузины, на которых можно очень быстро домчаться до Вены.

Вдавив коротко остриженную голову в тесный воротник сутаны, Тисо испуганно глядел из глубины кресла на своих советников. Он уже дал согласие на оккупацию Словакии гитлеровскими войсками, и с часу на час они пересекут границу. В ожидании серьезных беспорядков двинуты эсэсовские батальоны в Жилин и Ружомберок. Что же еще?