Газета Завтра Газета - Газета Завтра 370 (1 2001)

• Название: Газета Завтра 370 (1 2001)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Утверждение "советского" гимна мотивировалось именно необходимостью преодолеть раскол в обществе, но усилия власти, направленные, так сказать, на объединение вокруг нее всех течений существующей культуры представляются более или даже гораздо более важным актом.

В прошедшем году я присутствовал на церемонии присуждения Солженицынской премии В.Распутину и, признаться, был даже удивлен, что в зале были собраны деятели культуры едва ли не всех — в том числе прямо противоположных — направлений. И в произносимых там речах так или иначе выразилось стремление преодолевать "раскол".

Что касается власти, для нее наиболее важно, конечно, привлечь к разработке экономико-политической программы развития страны ученых и идеологов разных направлений, но и ее внимание к культуре не может оставаться явно "выборочным", как это имеет место сейчас. Телевидение считается всецело "независимым", но нет сомнения, что власть располагает средствами для установления на экране " равноправия" различных научно-идеологических и культурно-художественных сил. Нетрудно доказать, что нынешний телеэкран весьма "одноцветный".

Корр. То есть пришла пора вновь объединяться с теми, кто осенью 93-го требовал "раздавить гадину" патриотизма? Раз они патриотам всё простили, и у них в очередной, двадцать пятый раз "открылись глаза"? На каком основании, по-вашему, Вадим Валерианович, вообще может происходить подобное объединение?

В.К. Я никогда не подам руки ни одному из подписантов памятного "расстрельного" письма Ельцину от "представителей творческой интеллигенции",— письма, которое спровоцировало убийства и кровь. Разумеется, с этими людьми ни на какой основе я лично объединяться не могу. Но мне очень хочется надеяться на то, что новый президент, в конце концов, разберется в происходящем и выберет новый курс, не похожий на тот, которым страна шла последние десять-пятнадцать лет.

Что же касается оснований для объединения, то здесь можно сказать следующее. Вот стоит дилемма: социализм или капитализм. К великому сожалению, мало кто знает о том, что наиболее глубокие и серьезные умы ХХ века считали социализм неизбежностью. Причем именно в силу совершенно непомерного развития всякого рода конкуренции и анархии. Еще в марте 1993 года в газете "Экономика: сегодня и завтра" было напечатано мое послание тогдашнему премьер-министру Черномырдину. Мне известно, что этот разворот был положен ему на стол, но никакой реакции, конечно, не последовало — видимо, в силу тех причин, о которых я уже упоминал выше. Между тем в этом своем послании я приводил высказывания западных авторитетов: и тех, кто считает капитализм светлым будущим человечества, и тех, кто говорит о неизбежности социализма. При этом апологетами капитализма, как правило, выступали мыслители "второго ряда" — такие, как Фридман или фон Хайек. А вот что говорили наиболее глубокие умы ХХ века. Вот, скажем, немец Мартин Хайдеггер в 1969 году совершенно определенно заявил: "Что касается будущего, то я больше уверен в социализме, чем в американизме". Причем, заметьте, это говорит человек, который был религиозным мыслителем и причин защищать социализм у него не было. Точно так же в 1976 году другой крупнейший западный мыслитель, англичанин Арнольд Тойнби сказал: "Я полагаю, что во всех странах, где максимальная частная прибыль выступает как мотив производства, частнопредпринимательская система перестанет функционировать. Когда это случится, социализм в конечном итоге будет навязан диктаторским режимом". Из последней фразы, кстати, ясно видно, что Тойнби был вовсе не в восторге от социализма,— он просто говорил о нем, как о неизбежности. И, наконец, приведу слова человека, который провел часть своей жизни в ГУЛАГе, тоже одного из крупнейших наших мыслителей, Алексея Федоровича Лосева. Уже в 1985 году он заявил и, кстати, не в печати, а в очень узком кругу: "Куда двигается человечество? Дальше идет то, что противоположно индивидуализму. А именно: общественность и коллективизм, то есть социализм". И когда их размышлениям противопоставляют высказывания идеологов гораздо более низкого уровня и, к тому же, не исключено, попросту ангажированных,— это не может убеждать.

Корр. Но, Вадим Валерианович, сколько бы ни спорили философы о должном, они отталкиваются от сущего и сверяются с ним. Приведенные вами мнения, действительно, глубочайших мыслителей современности могут быть оспорены и оспариваются, исходя из новых реалий. В частности, развал СССР никак не может быть отнесен к достижениям социалистической модели развития. А капитализм, по мнению многих авторов, сегодня получил иное измерение: глобального постиндустриального, информационного общества, основанного на новых экономических моделях, которых не знали еще полтора десятка лет назад и к которым неприменимы прошлые знания. Как бы вы прокомментировали подобные утверждения?

В.К. Знаете, у меня в жизни сорок лет назад была встреча с Михаилом Михайловичем Бахтиным, которую я склонен рассматривать как дар судьбы. Бахтин был старше на 35 лет, то есть годился мне даже не в отцы, а в деды. Можно сказать, что этот человек, лично знавший Бердяева и Розанова, переживший и 1905-й, и 1914-й, и 1917-й годы, и годы гражданской войны, и коллективизацию, и войну,— он в каком-то смысле передал мне идейную эстафету русской традиции. Во всяком случае, свои размышления о России и мире я с начала 60-х годов, когда произошла наша первая встреча, всегда сверяю с фундаментом этой традиции. И, в частности, благодаря общению с Бахтиным я отделался от одного из самых распространенных, вздорных и вредных мифов— мифа о прогрессе. Все вы его хорошо знаете: будто мир всё время совершенствуется, и что бы ни происходило — это все равно к лучшему. На самом деле — таков закон и человеческого общества и Вселенной — никакого прогресса нет.

Корр. Здесь, видимо, наблюдается какая-то взаимосвязь современных, якобы "научных", представлений о мире и обществе — раз во Вселенной царит энтропия, то в обществе, для справедливости и равновесия, должен царить прогресс.

В.К. Не исключено. Но истина в том, что любые приобретения в то же время являются и утратами, все уравновешивается. Можно привести такой элементарный пример. Когда мне было 15-16 лет, у нас появился первый антибиотик, пенициллин. Тогда казалось: всё, любые болезни будут побеждены. А оказалось, что более-менее регулярное использование пенициллина приводит к ослаблению иммунной системы, и человек, наоборот, оказывается беззащитен перед любой заразой, самой ничтожной.

Впрочем, перейдем от суждений к практике. Чтобы не перегружать читателей цифрами, ограничусь самыми неоспоримыми фактами. Лет пятьдесят назад в США государственный бюджет составлял около 10% валового внутреннего продукта. Сейчас он составляет около 40%, причем США считаются оплотом и образцом экономического либерализма. Что касается Швеции, то там через госбюджет перераспределяется более 60% ВВП. Как считают квалифицированные эксперты, подобное общество уже нельзя считать капиталистическим. Самое интересное, что в Швеции достаточно много людей, в частности, такой известный идеолог Литторин, которые категорически возражают против подобного усиления роли государства в экономике, считают, что Швеция идет к гибели. Но одно дело — идеологи, а другое дело — реальный ход истории, который именно таков. Причем если сравнить показатели США и Швеции с нынешним российским бюджетом, который составляет 20 миллиардов долларов, то можно сказать, что у нас государства просто нет как экономического субъекта. Если бы эти 20 миллиардов составляли 40% или, тем более, 60% от ВВП, как в самых передовых, по нынешним представлениям, странах мира, мы бы все уже давным-давно вымерли. Следовательно, существует определенный вакуум государственной власти, занятый, кстати, теми же "олигархами". Поэтому позиция Путина по отношению к ним и не может быть иной — только медленное возвращение государства к исполнению утраченных функций.

Корр. Да, по ряду источников, за рубеж утекают ежегодно суммы, в полтора-два раза превышающие официальный госбюджет. И не исключено, что люди, контролирующие эти потоки, реально значат в нашем обществе гораздо больше, чем президент и правительство вместе взятые. Что же касается ВВП, то существуют индексы ООН, согласно которым минимальный ежегодный доход на душу населения не должен быть ниже тысячи долларов США. В наших климатических условиях этот индекс смело можно умножать в полтора-два раза.

В.К. Наверное. Но если даже принять цифру в тысячу долларов, то ВВП России остается на уровне 145-150 миллиардов, а это значит, что государство перераспределяет несоразмерно малую часть общественного продукта. Мы все время говорим, что новая Россия идет по пути цивилизованных стран. Но на деле получается, что мы идем в сторону прямо противоположную тому, куда движутся те же Соединенные Штаты или Швеция, или любая другая западная страна. И второй факт. У нас почему-то считают, что в тех же "цивилизованных" странах существует полная свобода рынка. Но вот в 1991 году у нас была издана книга — в сущности, даже не исследование, а справочник по рынку самых развитых западных стран, где были собраны данные примерно по двум десяткам стран. И выяснилось, что везде существует строжайший контроль за розничными ценами на товары, входящие в потребительскую корзину. И за нарушение предписанного потолка цен предусмотрены самые жестокие наказания, вплоть до изъятия лицензии на торговлю. Разумеется, это не касается предметов роскоши— там никаких ценовых ограничений нет. Из этих фактов следует, что до 1985-го, 1991-го, даже 1993-го годов наша страна была значительно более цивилизованной, чем сейчас.