Виктор Салошенко - Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.

• Название: Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.
• Автор: Виктор Салошенко
• Издательство: Северный Кавказ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-94637-003-0

В центре повествования — председатели Краснодарского крайисполкома, главы администраций (губернаторы) Кубани за 65–летнюю (1937—2002 гг.) историю образования, становления и развития края. На страницах новой книги читатели встретятся с руководителями Кубани, чьи имена теперь принадлежат истории. Это В. А. Симончик, И. С. Богданов, П. Ф. Тюляев, М. М. Бессонов, Б. Ф. Петухов, И. Т. Трубилин, С. Ф. Медунов, Г. П. Разумовский, Н. Я. Голубь, В. Н. Щербак, В. Н. Дьяконов, Н. Д. Егоров, Е. М. Харитонов, Н. И. Кондратенко, А. Н. Ткачев и другие.

Впервые опубликован ряд новых фактов из жизни руководителей Кубани советского периода, на служебных документах которых зачастую стоял гриф «совершенно секретно», а также помещены редкие исторические фотографии.

Вновь оживут в памяти незабываемые годы созидательной борьбы за превращение Кубани в «жемчужину России», полные надежд и разочарований.

Человек оставляет после себя результаты своих дел и поступков, с которыми последующие поколения связывают его имя. А оно может быть как символом восторга, так и ненависти или равнодушия.

Книга адресована читателям, интересующимся историей Краснодарского края, ибо из истории мы черпаем опыт, на основе опыта образуется самая живая часть нашего практического ума.

---

Далее: как должен был себя чувствовать человек, которого Дьяконов с презрением в голосе принародно называл «краснопузый» либо «красно — коричневый»?

Почему в одно и то же время, изо дня в день, до чертиков надоев телезрителям, вещал, словно пророк, глава края, чьи предсказания, как правило, не сбывались? Откуда и по какой причине к заслуженному строителю приклеился нелепый и оскорбительный ярлык насчет унитаза? Народ ведь просто так прозвищ не дает?

Хватит? Или, возможно, далее продолжить перечисление вопросов, адресованных в то время опальному, но, казалось, одумавшемуся Дьяконову?

Надо отдать должное: как бы неприятны ни были те вопросы, которые мы с обеих сторон адресовали Василию Николаевичу, он, не проронив за это время ни слова, в заключение вымолвил, как нам показалось, вполне искренне и без раздражения в голосе: «Если вы говорите… Так, наверное, и было».

4

Давайте, любознательные читатели, возвратимся к самому началу политической деятельности В. Н. Дьяконова, сделав попытку без предвзятости и нагнетания страстей, которые в избытке сопровождали и ныне витают вокруг личности первого демократического губернатора Кубани, разобраться в той непростой ситуации, сложившейся в обществе.

Помнится, что на внеочередной сессии Верховного Совета СССР, встревоженный неожиданными переменами в стране, М. С. Горбачев выступил с заключительным словом.

Он говорил: «Сегодня утром я встречался с товарищами Ельциным, Акаевым, Назарбаевым, Яковлевым. Мы говорили о смысле того, что происходит здесь, что происходит вокруг столицы, что происходит во всех регионах. Я вам скажу — неспокойно… по всей стране неспокойно: повсюду люди взволнованы, переживают, что будет с нами, со страной, что будет дальше. Мы обменялись мнениями и договорились сообщить вам о нашей общей позиции. А она состоит в том — и мы это обнародуем, — что СССР должен быть сохранен как Союз суверенных государств».

Впоследствии столь судьбоносное заявление, как поняли граждане СССР, было позорно провалено и закончено сговором о «роспуске» великой страны в Беловежской пуще. Впрочем, об этом много сказано и написано. Думается, интерес к этой драматической странице нашей истории со временем не только не ослабеет, а, напротив, будет усиливаться. Особое внимание при этом будет обращено на роль так называемых «гэкачэпистов» — организаторов военного путча в стране.

Вот, к примеру, красноречивая листовка Совета рабочих Москвы, с молниеносной быстротой распространенная в городах и весях все еще «великой страны»: «Совет рабочих Москвы призывает трудящихся столицы сохранять выдержку и спокойствие в условиях чрезвычайного положения. Нет сомнения в том, что те же крикуны, которые вчера требовали: «Долой Горбачева!», сегодня начнут призывать рабочих к неповиновению и политическим забастовкам.

Рабочие! Давайте отпор анархистам, сторонникам капитализации нашей страны, подпевалам спекулянтов и мафиози. Напоминаем, что съезд рабочих Москвы выступил против курса на приватизацию, против антинародной политики Горбачева — Ельцина. Отстранение Горбачева от власти остановит сползание нашего общества к ничем не ограниченной профашистской диктатуре. Заявление ГКЧП продиктовано заботой о сохранении Союза Советских Социалистических Республик, стремлением прекратить братоубийственную войну, развязанную безответственными политиканами. Призываем трудящихся Москвы, Ленинграда, Нижнего Новгорода, Краснодара, Томска, Ижевска и других городов, где состоялись съезды рабочих, приступить к реализации реше ний съездов. Избирайте рабочие комитеты и советы рабочих по контролю деятельности администрации. Создавайте рабочие дружины по охране общенародной собственности, поддержанию общественного порядка на улицах наших городов, контролю за выполнением указов и распоряжений Государственного комитета по чрезвычайному положению.

Отстоим наше социалистическое Отечество!

Нет — анархии!

Да — созидательному труду во имя благосостояния всех советских людей!»

В это смутное время и начинается стремительная политическая карьера Дьяконова, сумевшего своим природным чутьем проанализировать и распознать неожиданно возникшую новую ситуацию, в которой он, однако, почувствовал себя весьма уверенно.

Начал он с предвыборной борьбы за депутатский мандат в российский парламент. Причем начал весьма активно, с обобщающих и громких заявлений, привлекая внимание общественности и вызывая огонь на себя.

Объяснял он это своеобразно: «Самое важное для меня как производственника и экономиста — это создание для людей, работающих со мной, таких условий, при которых труд основывался бы на личном интересе, а не на принуждении.

Убежден: только свободный труд свободного производителя ведет к общественному изобилию. Опыт диктует, что такие отношения возникают лишь там, где существуют твердые демократические устои, где человек свободен, а не порабощен. Политика, таким образом, способствует эффективности экономики. И поэтому я вынужден быть политиком».

Внимание избирателей привлекала и его предвыборная программа, где чрезмерно смело, впрочем, без должной аргументации, но весьма амбициозно, выстраивались программные заявления. Например, это: «Моя позиция заключается в обновлении экономики, обновлении общества, обновлении России».

А кого же не могли затронуть его слова, опубликованные затем в брошюре под названием «Русского Отечества депутат». Вспомните:

«Мы живем в век перевернутой и затратной экономики: чем больше выпускаем продукции, тем больше вкладываем в нее физического труда, варварски уничтожая при этом природные богатства и экологию. Мы решаем проблемы какого-то плана, а не выполняем социальный заказ конкретного человека. Промышленность работает в 80 % сама на себя, сверх нормативные запасы материальных ценностей на складах возросли до 500 млрд. рублей. Незавершенное строительное производство достигло катастрофической суммы — 410 миллиардов рублей. Только за прошлый год ненужной продукции произведено более чем на 150 миллиардов рублей.

Такая система хозяйствования привела нас и другие страны, идущие по нашему пути, к обнищанию и сплошному дефициту. Там, где централизованное планирование и распределение, там и дефицит всего, кроме распределителей дефицита».

Далее он писал: «У нас есть все: и огромные природные ресурсы, и бескрайние пространства земли, и трудолюбивый, неприхотливый народ (физически работающий, по моим подсчетам, в 4–5 раз больше, чем в цивилизованных странах), и остались еще умные люди; а выйти из постоянной нужды мы не можем, даже прокормить себя не можем. Становится обидно за нашу державу.

Обстановка осложняется еще тем, что высокое налогообложение (до 80 % от прибыли предприятий, подоходный налог, различные косвенные обложения) делают труд производителя безынтересным. Государственная монополия на средства производства создала принудительную эксплуатацию рабочей силы.

Причем, чем больше произведешь прибавочного продукта, тем больше у тебя его изымут. Практически и мытьем, и катаньем забирают доход, который в основном поступает в союзный бюджет и распределяется на потребление и накопление по чисто субъективным решениям. Как обычно, эти решения задним числом признаются ошибочными. Это загубленные средства на строительство Кубанского моря и выращивание золотого по цене риса на Кубани, приведшее к заболеванию края, уничтожению уникального чернозема и естественных условий воспроизводства Азовского моря, к его вымиранию. Цепь экономических преступлений можно продолжать до бесконечности: БАМ, строительство канала Волга — Чохрай, поворот сибирских рек, помощь недееспособным зарубежным режимам и т. д. В таких условиях для конкретного человека остаются «пустые» деньги, а это инфляция и дефицит. От распределительной экономики страдают прежде всего рабочие, инвалиды, пенсионеры, здравоохранение, народное образование, культура. Зато выигрывают распределители и дельцы теневой экономики, окопавшиеся в торговле, снабженческих организациях…».

Да и предложения Дьяконова по проведению демократических реформ в России в целом были весьма привлекатель ными. Посудите сами: разработать и придать РСФСР государственный статус. Открыть бюджеты СССР и РСФСР. Осуществить переход России на экономическую самостоятельность, а регионов — на хозрасчет. Создать свободные российские средства массовой информации. Реабилитировать крестьян, репрессированных и раскулаченных в 20–30–х и 40–50–х годах. Вернуть православные и другие храмы и монастыри прежним владельцам, оказать помощь в реставрации памятников старины. Восстановить исторические названия городов, улиц, площадей. Провести референдум о столице России…