Лолита Макеева - Философия Х.Патнэма

• Название: Философия Х.Патнэма
• Автор: Лолита Макеева
• Жанр: Философия

Работа посвящена известному философу США Хилари Патнэму (род. в 1926 г.), чьи идеи и творческие поиски в немалой степени определяют “лицо” американской философии наших дней. Выбрав в качестве связующей темы в творчестве этого философа его исследования по проблеме реализма, автор выявляет внутреннюю логику в эволюции его взглядов (от “научного реализма” к концепции “внутреннего реализма” и к реализму здравого смысла) и показывает соотнесенность этой проблемы с широким спектром изысканий Патнэма в методологии науки, философии языка, гносеологии и философии сознания. Изложенный в работе материал позволяет составить общее представление о современных подходах и методах решения одного из центральных философских вопросов – проблемы реализма.

В авторской редакции

Рецензенты:

доктора филос. наук: М.И.Панов, А.Л.Никифоров

Макеева Л.Б. Философия Х.Патнэма. – М., 1996. – 190 с.

---

Создание Патнэмом новой концепции референции во многом стимулировалось стремлением опровергнуть тезис Куна и Фейерабенда о несоизмеримости научных теорий и обосновать инвариантность значения научных терминов при их переходе из одной теории в другую. Теперь, после ознакомления с этой концепцией, можно сформулировать "окончательный" ответ Патнэма Куну и Фейерабенду.

Итак, согласно Патнэму, тезис о несоизмеримости научных теорий опирается на неправильную трактовку значения, в основе которой лежит традиционный подход. Патнэм следующим образом реконструирует "ход рассуждения", приведший Фейерабенда к принятию этого тезиса. При введении некоторого научного термина референту данного термина дается теоретическое описание, основанное на законах и положениях, постулируемых данной теорией. Поскольку это теоретическое определение является аналитическим (в традиционном понимании), то референтом данного термина является тот объект, который удовлетворяет указанному определению. Если же ничто не удовлетворяет этому строгому теоретическому описанию, то следует признать, что у данного термина нет референта. Если никакой объект не соответствует дескрипции электрона, данной Бором (в 1904 году), то "электрон" в том смысле, в каком это слово использовали ученые в 1904 году, ничего не обозначает. В разных теориях даются различные дескрипции электрона, и поэтому смысл этого слова, синонимичный с указанными дескрипциями, различен. На основе этих соображений, по мнению Патнэма, «Фейерабенд делает вывод, что указанный термин не может иметь ни общего референта, ни общего смысла в различных теориях ("несоизмеримость теорий")» [62].

Согласно Патнэму, некорректность этого вывода вытекает из несостоятельности традиционного решения проблемы референции применительно к терминам естественных видов, которые составляют основную часть научных терминов. Если принять, что семантическая концепция Патнэма убедительно доказывает инвариантность референции терминов естественных видов, то это означает, что научные термины при их переходе из одной научной теории в другую продолжают обозначать одни и те же объекты. Их референция, определяемая во многом внутренней природой обозначаемых ими естественных видов, остается постоянной, хотя стереотипные описания, связываемые с этими терминами, могут измениться значительным образом. Именно референция, согласно Патнэму, фиксирует тождество того, о чем говорят различные научные теории. А раз это так, отмечает Патнэм, то "мы не согласны с сэром Карлом Поппером и с Полом Фейерабендом, что признание радикальных изменений парадигм в науке несовместимо с идеей роста объективного знания. Мы можем иметь и смену парадигм, и… объективное знание" [63], которое и гарантируется инвариантностью референции научных терминов.

Однако такой "ответ" не долго удовлетворял Патнэма. Как мы видели, его концепция референции основывается на сильных эссенциалистских допущениях, но помимо этих допущений в ней неявно предполагается определенное понимание отношения между мышлением и реальностью, определенная трактовка истины и объективности нашего знания. Во многом изменения во взглядах Патнэма к середине 70-х годов было следствием критического осмысления этих гносеологических и метафизических "оснований" его семантической концепции. В этот период его научный реализм начинает постепенно утрачивать свои "крипкеанские" черты, и, хотя Патнэм не говорит о своем отказе от эссенциализма и продолжает в своих работах ссылаться на то, что природа сама устанавливает экстенсионалы наших терминов, однако этот аспект перестает быть преобладающим в его размышлениях о референции и в центр его внимания перемещаются совсем иные проблемы. Как подготавливались эти изменения и в чем они выразились, – вот вопросы, на которых нам хотелось бы сейчас остановиться.

Во-первых, следует отметить, что дальнейшие размышления Патнэма о референции научных терминов приводят его к осознанию того, что теория естественных видов удовлетворительным образом обосновывает инвариантность референции отнюдь не для всех видов научных терминов. Эта концепция хорошо описывает случаи с наблюдаемыми естественными видами (например, водой, золотом, тигром и т.д.), то есть случаи, где можно непосредственно указать на представителя того или иного естественного вида. Однако на электроны, гены, молекулы ДНК и другие объекты, обозначаемые теоретическими терминами, указать нельзя. Как в отношении этих терминов можно доказать, что они являются "транстеоретичесими", то есть имеющими одну и ту же референцию в различных теориях? Патнэм хорошо осознает тот факт, что большинство теоретических терминов (если не все) вводятся с помощью дескрипций. Например, ученый, вводящий в теорию новый термин, может рассуждать примерно так: "На мой взгляд, существует частица, ответственная за такие-то и такие-то эффекты. Назову ее кварком". Но если в последующем научном исследовании выяснится, что никакая частица не является ответственной за указанные эффекты, то есть никакая частица не удовлетворяет данной при введении термина "кварк" дескрипции, то означает ли это, что кварков не существует? Сторонник традиционной теории значения ответил бы на этот вопрос утвердительно: да, кварков не существует. Патнэм же настаивает на отрицательном ответе. Но даже если принять, что вводимые учеными дескрипции служат лишь для фиксирования референции теоретических терминов, а затем эти термины употребляются жестко (поскольку природа сама определяет их референцию), то остается непонятным, почему это имело место в случае таких терминов, как "электрон", "ген", "кварк" и т.д. и не произошло в случае таких терминов, как "флогистон", "теплород", "эфир" и т.д. Теория естественных видов не дает объяснения этому различию и поэтому для ответа на этот вопрос Патнэм вводит методологический принцип, получивший название Принципа полезности сомнения (Principle of Benefit of Doubt) или Принципа разумного сомнения (Principle of Reasonable Doubt). Согласно этому принципу, следует допустить, что ученый, вводящий новый термин с помощью некоторой дескрипции, примет разумную переформулировку этой дескрипции, если она окажется ошибочной и неспособной ни на что указывать. Благодаря этому принципу становится очевидным, что термин "электрон", как его использовал Бор, обозначает электроны, хотя в мире нет ничего, что в точности соответствовало бы дескрипции электрона, данной Бором. Однако, по мнению Патнэма, в мире есть частицы, которые приблизительно соответствуют дескрипции Бора: они имеют такой же заряд, такую же массу и ответственны за те основные эффекты, за которые, как полагал Бор, ответственны электроны". Благодаря этому принципу возможны "ретроспективные присваивания" референтов, то есть «мы можем присвоить референт "гравитационному полю" в ньютоновской теории с точки зрения теории относительности,… или "гену" Менделя с точки зрения современной молекулярной биологии, или дальтоновскому "атому" с точки зрения квантовой механики» [64]. Но поскольку с точки зрения современной науки нельзя присвоить никакого референта таким терминам, как "эфир" и "флогистон", то это означает, по мнению Патнэма, что флогистона и эфира не существует. Тем самым Принцип полезности сомнения позволяет избежать возражений, связанных с этими терминами.

Таким образом, без Принципа полезности сомнения было бы невозможно объяснить устойчивую референцию теоретических терминов. Но каким образом можно было бы оправдать принятие этого принципа? Согласно Патнэму, Принцип полезности сомнения, как любой методологический принцип, является одновременно дескриптивным и нормативным, то есть, с одной стороны, он описывает реальные интенции людей при установлении референции терминов (каждый человек, вводящий новый термин, хотел бы, чтобы ему была предоставлена возможность, сформулированная в этом принципе), а с другой стороны, этот принцип имеет регулятивный характер (именно таким должно быть отношение к тем, кто вводит новые термины, с тем, чтобы обеспечивалась устойчивая референция). Назвав свой принцип дескриптивным, Патнэм не предложил никакого обоснования, опирающегося на конкретную историю науки, кроме собственной интуиции. Именно в этом многие исследователи усмотрели слабость его позиции. Так, Хокинг отмечает, что главный недостаток концепции Патнэма состоит в том, что "он отдает предпочтение придуманным историям перед фактами" [65], а обращение к реальной истории науки часто показывает, что концепция Патнэма не всегда согласуется с фактами. Мы здесь не будем рассматривать, насколько серьезным является это обвинение в адрес Патнэма, тем более что, на наш взгляд, сам Патнэм придает наибольшее значение не эмпирическому подтверждению правильности его Принципа полезности сомнения, а тому обстоятельству, что этот принцип наилучшим образом увязывает тезис о конвергенции науки с истинной картиной мира, научно-реалистическую позицию и положение об инвариантности референции научных терминов. Как отмечает Патнэм, если нет конвергенции в развитии науки, если последующие теории не включают предыдущие в качестве "предельных случаев", то Принцип полезности сомнения также оказывается неразумным, поскольку в этом случае не может быть разумной модификации теоретических дескрипций, предлагаемых более ранними теориями, что позволило бы терминам, связанным с этими дескрипциями, указывать на объекты, которые существуют, с точки зрения более поздней теории. В результате, считает Патнэм, нет никакого основания считать, что научные термины имеют референтов, и поэтому "референция рушится" [66]. Таким образом, обоснование Патнэмом необходимости принятия таких основных положений его философско-методологической концепции, как идея конвергенции научного знания, Принцип полезности сомнения, инвариантность референции научных терминов и т.д., по существу, сводится к тому, что все эти положения взаимодополняют друг друга в общей "модели" развития научного знания, и поэтому отказ от любого из них ведет к разрушению всей модели.