Павел Ганжа - Дети Земли

• Название: Дети Земли
• Автор: Павел Ганжа
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Фэнтези

Вы не были на Таити? Нет? И слава богу. Но отпуск-то в Турции проводили? Помните: соленая волна, солнце, пляж, катание на гидроциклах и катерах, дайвинг… Именно с заурядного погружения с аквалангом в Средиземное море и начались приключения обычного сибирского парня Никиты Селина. Во время подводной прогулки произошло мощное землетрясение, и несчастный турист оказался в пещере, отрезанной от внешнего мира. В одиночестве. Измученный попытками вырваться из каменного мешка, Селин прилег отдохнуть… и привиделось герою, что с ним вступил в контакт представитель давно погибшей цивилизации. Судя по физиономии – типичный рептилоид. Научил паре фокусов и испарился. Очевидно, от скуки. ГГ выбрался из пещеры… Ну, и дальше начинается обычная канитель в духе то ли фэнтези, то ли фантастики… Пересказывать сюжет не буду, даже под угрозой забрасывания тапочками. Ах, да еще… Сам тоже поугрожаю. Кто не дочитает или начнет возмущаться, что, мол, не свежо, затасканно и напоминает свод компиляций – тому автор плюнет вслед, проклянет и нагадит под дверью.

---

Улица Водопьянова, ранее известная как Молотова, еще ранее – как Преображенская, а в незапамятную эпоху – как Базарный переулок, протянулась извилистой кишкой вдоль железнодорожного полотна в северо-западной части города. Когда-то здесь было самостоятельное поселение, не входившее в состав города – деревня Благовещенка, славившаяся несколькими церквями и рынком. До революции из Благовещенки до города приходилось топать две версты, но уже после войны разросшийся спрут урбанизации обхватил щупальцами деревню со всех сторон, а затем попросту поглотил. Переварив до конца. Деревня стала частью города, дав неофициальное имя микрорайону.

Ряды двухэтажек барачного типа были безжалостно вытоптаны высотно-панельными мастодонтами, вросшие в землю потемневшие до черноты деревянные бревенчатые избы с покосившимися палисадниками вытеснены кирпичными коттеджами. Кое-где сохранялись ошметки прошлого – деревянные строения, но не столетние подгнившие хибарки, а еще довольно крепкие дома, возведенные в послевоенные годы на месте древних развалюх. В остальном же от прежней Благовещенки помимо названия сохранилось лишь расположение улиц и развалины одной из церквей, которую муниципалитет собирался восстанавливать. Хотя применительно к церкви, наверное, некорректно употреблять термин "сохранилась".

В отличие от Предместья и Овсянки, где также имелась коттеджная застройка, Благовещенка считалась неплохим, благополучным, но не очень престижным и не дорогостоящим районом. От центра недалеко, но транспортная инфраструктура оставляет желать лучшего – узкие дороги, плюс сплошные мосты и виадуки. С экологией полный порядок, в округе нет ни одного крупного промышленного объекта, способного загрязнить атмосферу, но рядом железная дорога со всеми своими прелестями. По указанным причинам микрорайон не превратился в элитный поселок. И в Благовещенке в основном проживали не городские толстосумы, опьяненные от собственного финансового могущества нувориши, а умеренно зажиточные господа, из числа так называемого верхнего среднего класса. Той самой прослойки, которая в нашей стране уже много лет формируется, но никак не может сформироваться.

Дом номер восемнадцать на улице Водопьянова особенными изысками не выделялся. Приземистый двухэтажный кирпичный куб, подобно большинству строений по соседству. На его поиски Селин времени почти не затратил. Для подстраховки уточнил в паспортном столе, что Кацман Семен Моисеевич, по-прежнему проживает по тому же адресу, разве что помолодел на полвека; год рождения значился – 1956. Ясновидцем быть не нужно, подправил старичок документы, дабы не возбуждать излишний интерес к собственной весьма пикантной персоне. А затем приехал на улице Водопьянова, и вот, пожалуйста, искомый дом, стоит, красуется кованной металлической оградой, отдаленно похожей на кладбищенские образцы.

Невзирая на острое желание пообщаться с хозяином дома, задать ему пару тысяч острых вопросов, стучаться в двери и тем паче ломиться в окна Никита не стал. Дороже выйдет. Отчего-то не вызывало сомнения, что господин долгожитель вполне способен угостить незваного гостя сюрпризом… оказывающим неблагоприятное воздействие на здоровье последнего. А то и несовместимое с жизнью. Хотя на первый взгляд хозяина дома не было, в оконных проемах никто не мелькал, тишина царила… мертвая. Однако обольщаться не стоило, один бог ведает, какие смертоносные ловушки для… посетителей понатыканы за порогом. А то что, ловушки именно смертоносные, Никита готов был, простите за невольный каламбур, дать голову на отсечение. Он тоже не лыком шит, и после незабываемой встрече в подворотне со злостными курильщиками привык ожидать от своего организма необъяснимых чудес, но кто знает, что припрятано у старины Кацмана в загашнике. Наверняка не нож и не шило, а что пострашнее и похлеще. С чем и дары Ящера могут не совладать.

В связи с указанными опасениями, пусть и беспочвенными, для начала лучше ограничиться примитивным наблюдением. Выяснить, что за фрукт этот С.М. Кацман и с чем его едят.

Для незаметной слежки улица не походила совершенно. Людей мало, деревьев почти нет, дома в основном на одного хозяина – в подъезд не войдешь под лозунгом: "Простите, ошибся, мне этажом выше!". Капут шпиону, а не улица. С грехом пополам удалось пристроить мини-камеру между прутьев забора соседского дома, по всем признакам пустующего много месяцев – за забором бушевали настоящие мусорные джунгли. За металлическую ограду восемнадцатого дома Никита благоразумно соваться не стал. Пару микрофонов ему удалось прилепить к ветвям кустарника рядом с жильем Кацмана, а один даже пристроить около отрытой форточки. Чтобы достать до высокой ветви Селин выполнил практически акробатический номер: подпрыгнул, подтянулся, изогнулся, дотянулся. И в процессе еще оглядывался – не дай бог, какой любопытствующий доброхот странные упражнения на заборе увидит. К бабке ходить не надо – поднимет тревогу. И ладно бы с милицией разбираться, а с хозяином дома и его подельниками…

Обошлось. Безлюдность улицы сыграла в плюс, акробатику никто не увидел. Распределив по точкам аппаратуру, сам Никита расположился в сотне метров от объекта слежки на полумесяце вкопанной в землю автомобильной покрышки, прикрепил к мочке клипсу наушника и прикинулся шлангом, то бишь повернутым на музыке бездельником.

Очень скоро слежка дала результаты, причем очень неожиданные. Часа два тишину и покой на улице ничто не нарушало, разве что редкие прохожие и автомобили. Затем к дому Кацмана подъехала иномарка, откуда вылезли две темные личности и не торопясь зашли внутрь. Настолько не торопясь, что Никита успел их досконально разглядеть. Благо, что посмотреть было на что – одна из личностей обладала очень симпатичной наружностью. Высокая, стройная шатенка с зелеными глазами – однозначно в селинском вкусе. К сожалению, на автора таинственных заметок шатенка не очень походила. Впрочем, как и ее спутник, напоминающий обликом лощеного аристократа. Манерный, вальяжный брюнет с гордой осанкой, носящий роскошный и явно дорогущий костюм естественно, словно вторую кожу. В таком костюмчике не грех хоть на заседание палаты лордов, хоть на загул в ночном клубе. Но и щеголь едва ли является Семеном Моисеевичем Кацманом; несмотря на англо-саксонский прикид, физиономией "аристократ" обладал все же славянской.

Поскольку хозяином дома симпатичная шатенка или "аристократ" быть не могли, Селин терялся в догадках, кем они приходятся автору заметок на газетных полях: родственниками, гостями, подельниками, соратниками? На злостных расхитителей чужой собственности они явно не тянули.

Гости поднялись на второй этаж и принялись шелестеть какими-то бумагами. Из коротких перемолвок Никита узнал, что лощеного лорда зовут Дмитрием Сергеевичем, а зеленоглазую шатенку – Викторией. Фамилия же ее Морозова. И что они, в самом деле, дружки хозяина дома. А самое главное – выведать, чем живет, чем дышит любитель газетных зарисовок, что он за фрукт и с чем его едят, едва ли получится. Поскольку дражайшего Семена Михайловича Кацмана уже съели, фигурально выражаясь. И, скорее всего, он уже не дышит и не живет. Пропал бесследно, и соратники-подельники подозревают наступление летального исхода.

В репликах гостей неоднократно проскальзывали характерные малопонятные слова: измененные, менталы, магистры, посвященные (сразу возникал вопрос – во что?), круг и другие. Судя по терминологии, ребята несомненно состояли в тайном обществе. Последние сомнения расселись, когда "шатенкой" были упомянуты "Орден Посвященных" (стало ясно во что) и "ашеры". Именно два указанных образования более всего насторожили Никиту во время поиска следов Ящера из турецкой пещеры. Ведь эти тайные общества представлялись ему наиболее законспирированными – информация о них практически отсутствовала.

Вот она – удача! То ли судьбе спасибо, то ли своей сверхъестественной интуиции. Прямо словно в сказке, только наживку наладил, и сразу клюнуло. Да еще как!

Селин весь превратился в слух, стараясь уловить не то что фразу – любой вздох. Анализ полученных сведений он оставил на потом, дабы не отвлекаться от периодически возникающего между шатенкой и аристократом обменом реплик, и не пропустить нечто особенно важное. Говорила в основном девушка, Дмитрий Сергеевич отделывался бурчанием или односложными ответами, хотя и весьма информативными. В частности Никита узнал, что "ашеры" на такое способны, что… нормальному человеку не под силу, проще говоря, все сплошь колдуны и маги. А остальной народ они презрительно называют нормалами…

От прослушивания отвлекло прибытие новых гостей. Еще на двух иномарках приехала бригада в количестве трех морд (вернее двух морд и одной мордашки, стоит признать, тоже миловидной). Новые гости вошли в дом, поприветствовали "шатенку", доложились "аристократу" и тараканами расползлись по комнатам. Назойливыми и шумными насекомыми. В отличие от Виктории и Дмитрия Сергеевича эти посетители шумели, бродили по дому, громко переговаривались и, судя по звукам и репликам, копались в личных вещах Кацмана и его близких (если родня у Семена Моисеевича имелась), шарились по комодам, шкафам и ящикам. То бишь вели себя в чужом доме по-хамски. Так ведут себя либо кредиторы, либо представители правоохранительных органов, прибывшие на место происшествия.