Джулиан Корбетт - Операции английского флота в мировую войну

• Название: Операции английского флота в мировую войну
• Автор: Джулиан Корбетт
• Издательство: Государственное военно-морское издательство НКВМФ Союза ССР
• Жанр: История
• Год: 1941

---

Достигнутые здесь успехи, выразившиеся в захвате возвышенностей, господствовавших над участком Седд-ул-Бахр, все же не подвинули дело высадки на этом участке. Засевши в окопах у маяка Хеллес, турки фактически заперли десант на River Clyde и не давали возможности высунуться из-за дюн людям, добравшимся до берега и томящимся под палящими лучами солнца.

Вустерширский батальон двинулся к ним на выручку, намереваясь взять окопы у маяка с тыла, но и здесь наткнулся на проволоку. Заграждение, тянувшееся между обоими участками высадки, обстреливалось пулеметами, установленными в развалинах форта № 1. Снова вызвали охотников с ножницами. Увы, их героические усилия оказались тщетными. Несмотря на энергичную стрельбу кораблей, огонь с берега, по мере ухудшения видимости, все усиливался, и войска, в конец измученные бессонной ночью и дневным боем в жаркую весеннюю погоду, принуждены были отойти на отдых.

На эскадре работа кипела попрежнему. На берегу и на море стрельба то загоралась, то затихала, а шлюпки с кораблей целый день непрестанно сновали к берегу и обратно, принимая раненых и доставляя боевые запасы, провиант и различные предметы снабжения.

С начала первой высадки суда эскадры беспрерывно обстреливали берег, бомбардируя также и Ачи-Баба в те моменты, когда более важные цели почему-либо оказывались закрытыми. Однако, несмотря на все усилия флота и стойкость войск, положение оставляло желать лучшего. Наступление было остановлено проволочными заграждениями и неудачей у Седд-ул-Бахра; атака выдохлась.

Все же многое было сделано. К 4 ч. д. десант занял сплошную линию от участка Implacable до мыса Хеллес.

На Euryalus Уимз и сухопутное командование считали, что наш фронт тянется даже до участка «Y», но это было неверно. На последнем участке войска с 3 до 5 час. окапывались, но затем подверглись яростной атаке турок, наступавших со стороны Критии.

Не рискуя посылать войска днем, Эссад-паша выслал из Критии половину прибывших подкреплений перед заходом солнца, но ошибся в расчете; с кораблей успели рассмотреть наступающие части. Goliath, Dublin, Sapphire и Amethyst немедленно открыли по ним огонь, и противник бежал.

На азиатском берегу операции французов также не оправдали ожиданий. Около полудня началась высадка главных сил, и к 2 ч. 30 м. вся пехота была на берегу, готовая к наступлению на кладбище. Хотя французы успели захватить пленных, но дальше не смогли продвинуться, будучи встречены чрезвычайно сильным огнем. К 5 час. была свезена 75-мм батарея, но как только она выехала на позицию, турецкие гаубицы ее нащупали. Ввиду того, что воздушная разведка донесла о подходе сильных подкреплений к Иени-Шер, было решено остановиться и не переходить в наступление. Высадка носила характер диверсии и не стоила жертв, неизбежно связанных с наступлением. Войска остались на побережье, где контратака противника со стороны Иени-Шер могла быть легко отбита огнем кораблей, стоящих вдоль всего побережья. Корабли же, находившиеся в проливе, всегда могли подавить попытку турецких подкреплений переправиться через р. Мендере. Высадка французов хотя и не дала полностью ожидавшихся результатов, но настолько отвлекла огонь азиатских батарей от бухты Морто, что Гамильтон впоследствии жалел, что не высадил там также и десанта, посланного к Седд-ул-Бахру.

На крайнем левом фланге турки сильно теснили австралийцев и новозеландцев. Неприятель в превосходных силах вел яростные контратаки. По показаниям пленных, в Богхали сосредоточилась целая дивизия, не считая частей, расположенных на побережье, причем, как мы уже знаем, все силы турецкого резерва (19-я пехотная дивизия) были брошены именно в этот район.

Вряд ли когда-либо молодые части получали столь тяжелое боевое крещение, которое выпало на долю Анзакского корпуса, не имевшего артиллерии. Каждая высаженная рота сразу же посылалась в огонь, осыпаемая шрапнелью. Связь с берегом не могла быть быстро установленной, и управлять огнем с кораблей было трудно.

Поначалу австралийцы продвинулись и удержались на выдвинутой позиции, но затем отступили, стараясь закрепиться на кромке возвышенности, спускающейся к берегу, с нетерпением ожидая прибытия подкреплений.

Около 3 час. дня начали подходить транспорты со следующими двумя бригадами, и через полчаса первый эшелон направился к месту высадки. Как раз в это время нажим на левый фланг австралийцев был особенно сильным, но благодаря меткой стрельбе Majestic, огонь которого корректировался с гидросамолета, и быстрому прибытию подкреплений, положение удалось сохранить.

До полуночи измученные матросы сидели на веслах, доставляя на берег людей и грузы и принимая раненых. Был момент, когда на берегу их скопилось свыше 1 500 человек.

Движение шлюпок было настолько интенсивным, что турецкий начальник дивизии принял его за эвакуацию десанта.

Спускалась темная дождливая ночь; атаки неприятельской пехоты следовали одна за другой, артиллерийский обстрел не прекращался, настроение войск падало. Они сделали гораздо больше, чем можно было от них требовать; будущее представлялось весьма тревожным. Не исключалась возможность, что корпус, оставаясь на том месте, где он сейчас находился, с наступлением рассвета будет перебит целиком. Ночью возник вопрос об обратной посадке его на транспорты.

Положение в бухте Морто и на участке «Y» также внушало опасение. Неудача наступления со стороны южных участков привела к тому, что войска, высадившиеся в бухте Морто и на участке «Y», все еще оставались в неизвестности. Неприятель мог ночью стянуть подкрепления и опрокинуть десант в море. Взять подкреплений нам было неоткуда. Единственно, что было в наших силах, — это усилить поддержку с моря.

Траление пролива уже закончилось, и де-Робек приказал линейным кораблям Lord Nelson и Agamemnon стать на ночь на якорь против участка «Y», Prince George и Vengeance в бухте Морто.

Демонстрация высадки, происходившая в Ксеросском заливе под руководством кап. 1 р. Гранта и ген. Париса, протекала в соответствии с разработанным планом. Операция началась после длительной бомбардировки, незадолго до наступления темноты. Около 1 200 человек морской дивизии были посажены с транспортов на шлюпки, которые на буксире траулеров пошли к берегу. Демонстрация была произведена не у Булаира, а в трех милях севернее острова Сарос, около деревни Карахали. До 9 ч. 30 м. войска оставались у берега, но неприятель не появлялся, и никаких передвижений турецких частей замечено не было. Десант отозвали; кап. — лейт. Фрейберг вызвался достичь вплавь берега, чтобы зажечь там световые сигналы, что и было исполнено. Он даже проник в глубь полуострова, но никаких следов турок не обнаружил. Казалось, что весь район совершенно оставлен неприятелем.

Предполагая, что на другой день может последовать решение произвести высадку на самом деле, кап. 1 р. Грант послал тральщиков протралить проход к пункту побережья, восточнее Булаира, удобному для приставания шлюпок, но после полуночи было получено неожиданное приказание совершенно иного характера.

Отдав приказание на ночь для южных участков, де-Робек в 11 ч. в. пошел на север, чтобы ознакомиться с положением дел у Габа-Тепе. В полночь на флагманский корабль прибыли с докладом старший морской начальник Анзакского участка адм. Тэрсби и два командира бригад. Они привезли письмо командира австралийского корпуса ген. Бердвуда на имя Гамильтона, в котором Бердвуд выражал крайние опасения — смогут ли его измученные войска оказать на следующий день решительное сопротивление новому натиску врага. Войска находились в таком состоянии, что энергичная атака или артиллерийский обстрел противника грозил катастрофой. В случае решения посадить их обратно на транспорты, Бердвуд считал необходимым сделать это немедленно.

Выяснив у Тэрсби, что обратная посадка войск потребует не менее трех суток, а также, что турки стоят чуть ли не вплотную к австралийцам, и, следовательно, обратная посадка неизбежно пройдет под огнем неприятеля. Гамильтон колебался недолго. Войска, которые могли сделать то, что они уже сделали, сделают и больше, и генерал послал на берег категорическое приказание держаться во что бы то ни стало.

Ночью были свезены на берег последние части австралийского корпуса.

Решение Гамильтона и вызвало то приказание, которое нарушило планы командира Canopus — кап. 1 р. Гранта. Де-Робек со своей стороны делал все возможное, чтобы по мере сил облегчить положение австралийцев, и в то же время готовился к худшему, т. е. к эвакуации. Командиру Canopus было приказано собирать все наличные шлюпки и пловучие средства и отбуксировать их в Габа-Тепе, а самому итти к Majestic на поддержку левого фланга австралийцев, оставив транспорты на попечение командира Dartmouth. Doris был отправлен на присоединение к Triumph, Queen Elizabeth стал против правого фланга южнее Габа-Тепе. Каждому кораблю был указан участок берега, за который он являлся ответственным. Сигналом было объявлено, что адмирал всецело надеется на эскадру, которая утром сумеет оказать должную поддержку доблестным войскам. Все оставшиеся на Мудросе свободные лихтеры и находившиеся у Булаира траулеры де-Робек потребовал к себе. Еще задолго до рассвета 36 лихтеров и шлюпок на буксире траулеров были на пути к Габа-Тепе.