Никита [ИАКИНФ] Бичурин - Историческое обозрение ойратов или калмыков

• Название: Историческое обозрение ойратов или калмыков
• Автор: Никита [ИАКИНФ] Бичурин
• Жанр: История

---

По смерти Хо-Урлука место его в Орде заступил старший его сын Шукур-Дайчин. Сей Владетель, как выше уже было сказано, ходил в Хлассу для принятия благословения от Далай-Ламы; на возвратном пути из Тибета он заходил в Чжуньгарию, чтобы взять с собою внука своего Аюки, воспитывающегося у Батора-Хонь-Тайцзи, который также был ему дед с матерней стороны. Но при жизни ли Хо-Урлука или после него сие случилось, неизвестно.

Шертная запись[129], по которой послы Дайчиновы в 1655 году клялись Царю Алексею Михайловичу в верности Калмыцкого народа на вечное подданство, есть первый Исторический факт, который отражает некоторый свет на темное минувшее двадцатилетие и показывает, какими поступками Калмыки ознаменовали первое время пребывания своего в России. Калмыцкие князья Дурал, Серын-Тайцзи и Чуйкур шертовали за Тайцзиев Дайчина, Лацзана[130], Саньчжаба, Пунчука[131] и Мэргэня, за их родственников и всех улусных людей и по повелению Дайчинову и Пунчукову шертною записью обязались:

1. Быть у Российского Царя в вечном послушании.

2. Не иметь сношений и связей с неприятелями и изменниками России и не защищать их.

3. По повелению Государеву ходить с Российскими войсками против неприятелей России и на войне служить без измены. 

4. Не грабить, не убивать и в плен не брать ни Россиян, ни подданных России Татар Ногайских, Идисанских и Юртовских (т.е. оседлых) и от всех прежних своих неправд отстать.

5. Не производить набегов на Астрахань и другие украйные города и Российских городов, сел, деревень и учугов[132] не жечь.

6. Россиян, Татар и Черкес, которых в прошлых и настоящем 1655 году взяли Калмыки, и Российские изменники Татары Ногайские, Идисанские и Янбулакские захватили в плен под Астраханью, под Темниковым и другими Российскими городами, выдать всех с имуществом их и представить в Астрахань.

7. Из Российских изменников Ногайских, Идисанских и Янбулакских Татар, которые в прошлых годах, изменя Государю, перешли из Астрахани к Тайшам в Улусы, если кто пожелает возвратиться в Астрахань, отпустить без задержания; и впредь подданных России Татар Ногайских, Идисанских и Юртовских не призывать (не переманивать); а если кто из них добровольно придет, и тех не принимать, а отсылать обратно.

8. Посланных от Российского Правительства в Калмыцкие Улусы по Государевым делам не бесчестить и отпускать без малейшего задержания.

Из сей шертной записи, которая представляет верную картину всего бывшего и быть долженствовавшею в то время, открывается:

1-е, что Калмыки, не довольствуясь покорением зависевших от России Ногайцев, вскоре по переходе своем за Урал еще возмутили подданных ее Ногайцев и других Татар, кочевавших на правом берегу Волги, которые, учинив разные неистовства под Астраханью, Темниковым и другими Российскими городами, удалились на луговую сторону и добровольно поддались Калмыкам.. Хотя Российский Двор еще в 1643 году объявил сим изменникам всепрощение и приглашал их возвратиться на прежние кочевья[133], но они, опасаясь законного преследования, предпочли остаться под покровительством Калмыков, и Калмыки вместе с сими изменниками не переставали до 1655 года производить набеги на Астрахань, грабить, убивать и в плен уводить Россиян и подданных Черкес и Татар.

2-е. Хо-Урлук до самой смерти своей не признавал совершенно власти России над собою[134]; уже сын его Шукур-Дайчин поддался России в 1655 году и первый обязался шертною записью быть со всем своим народом в вечном послушании Российского Царя и верно служить ему против его неприятелей. Россия сим счастливым для себя событием обязана ревностным стараниям Князя Черкасского-[135]3-е. Российский Двор, склоняя Калмыков в свое подданство, имел наиболее в виду найти в них сильную помощь против врагов своих на Юго-Востоке, и Калмыки оправдали сию надежду, как увидим впоследствии.

В 1661 году, когда открылась война с Крымцами и когда Российский Двор на основании первой шертной записи потребовал от Калмыцких Владельцев войск, то Дайчин через своих поверенных заключил с Дьяком Иваном Гороховым Июня 8 военный договор, которым обязался:"Того же Июня 11 дня отправить Калмыцкое войско на Крымских Татар и с Крымским Ханом не иметь никаких сношений; пленников Крымских отправлять в Москву; военного добычею пользоваться Калмыкам, а пленных Россиян, найденных в Крыму, представлять в Астрахань или ближайшие Российские города, за службу же довольствоваться тем жалованьем, какое Государь положит". В конце шертной записи Пунчук-Тайцзи, сын Дайчина-Тайцзи, своеручно приписал Калмыцким письмом: "А с Донскими козаки Федором Буданом по нашему Дайчинову и Пунчукову веленью верился родственный наш человек Дазан-Кашка, что промышлять над Крымскими людьми и над их улусы ратным нашим Калмыкам с Донскими козаки заодно и хитрости меж себя никакие не чинить".

С какою точностию Калмыки соблюдали сей договор, можно заключить из того, что Российское Правительство в том же году вынуждено было постановить с ними новый договор и обязать к исполнению оного клятвою. На сей конец Пунчук-Тайцзи (Декабря 9), съехавшись с Боярином и Воеводою Григорием Сунчалеевичем Черкасским на урочище Берекете, дал новую шерть за отца своего Дайчина-Тайцзи и за всех прочих Калмыцких Князей, также и за Ногайских, Идисанских, Янбулакских, Майлибашских и Зинзилинских Мирз, и шертуя целовал Бога своего Борхана, Бичик (священную книгу) и четки, лизал и к горлу прикладывал свою саблю. В сей шертовальной записи также повторены были все статьи первой шерти (1655 года) и к оным присовокуплено: "Не иметь никаких сношений с Турецким Султаном, с Кэзыл-башским (Персидским) Шахом, с Крымским Ханом и Азовским Беем; с неприязненными России иноземцами не соединяться, и оружием и лошадьми не ссужать, и людей в помощь не давать, как прежде сего они Крымскому Хану людей в помощь давали и лошадей ссужали". Из сего нового обязательства видно, что в оном содержатся такие условия, о коих не было ни слова в первом договоре; и следовательно Калмыки не считали себя обязанными к соблюдению оных.

Сколько лет управлял Калмыками Шукур-Дайчин, а по нем сын его Пунчук, о том точных сведений не имеем, потому что Российский Двор в то время еще не имел ни влияния избирать, ни власти утверждать Правителей Калмыцкого народа. Известно только, что в 1673 году Аюки, сын Пунчуков, как ниже увидим, сам за себя и за весь Калмыцкий народ присягал в верности на подданство России, следовательно, он или в сем году или незадолго пред сим получил главное управление Калмыками. Сей Аюки был один из известнейших Калмыцких Владетелей, коему долговременное его правление и обстоятельства того времени доставили возможность столько же ознаменовать себя услугами России, сколько он нанес ей вреда своими злодействами.

Но прежде, нежели узнаем Историю сего Владетеля, взглянем на некоторые происшествия, предшествовавшие тому времени. Владетели Волжских Калмыков, находясь под зависимостью России, не прерывали своих связей с прочими Ойратскими Домами в Чжуньгарии и сношений с Китаем и Тибетом; с первыми по родству, с последним по религии, а с Китаем по делам политическим. В правление Дайчина пришел от Алтая к Волжским Калмыкам Хошотский Тайцзи Хуньдулынь-Убаши с 3000 кибиток, а около 1670 года (должно быть, в конце правления Пунчукова) Дорчжи-Рабтан, родная тетка Аюкина, пришла на Волгу с 3000 же кибиток. В начале правления Хана Люки (около 1673 или 1674 года) туда же пришел Дурботский Соном-Серын-Тайцзи с сыном Мункэ-Тэмуром. Они привели с собою 4000 кибиток людей своих. Подобные переходы Элютов из Чжуньгарии в Россию, по всей вероятности, должны быть следствием не спора, а фамильных сделок, в которые Российское Правительство не имело нужды входить. Впрочем, нельзя совершенно отрицать и того, чтобы и личные неудовольствия между Князьями не примешивались сюда, а Российские города и селения, как думать должно, составляли самую завлекательную приманку. О сношениях Калмыков с Тибетом и Китаем будем говорить в своем месте.

В 1673 году, когда Порта объявила войну России, Татары Крымские и Кумыцкие[136], как бы влекомые сочувствием единоплеменничества и единоверия, также восстали против России. Надлежало последним противопоставить Калмыков, которые в войне следуют единственно побуждениям корысти, не уважая ни родственных связей, ни религии. По сему поводу Боярин и Воевода Князь Яков Никитич Одоевский лично имел переговоры с Ханом Аюки, вследствие коих последний дал присягу на вечное подданство Царю Алексею Михайловичу за себя, за всех Князей и за весь народ Калмыцкий, за Мирз Ногайских, Идисанских, Янбулакских, Майлибашских и Зинзилинских и людей их. В шертной его записи повторены почти все статьи предыдущей шерти (1661 года Дек. 9). Но чем более сближались Калмыки с Россиянами, тем разнообразнее становились по разным обстоятельствам отношения их к новому отечеству, почему при настоящем случае присовокуплено еще: