В. Бирюк - Буратино

• Название: Буратино
• Автор: В. Бирюк
• Жанр: Фэнтези

Продолжение романа В. Бирюка "Зверь лютый". Наш попаданец подрос. Только вот с прогрессорством снова не очень. Ну, если разве в сексе. Нет, на этот раз не его, а он. Подрос же. Просто помните, что это – альтернативная история. Не сколько об истории, сколько о человеке в ней. Детям – не давать. Слишком много здесь вбито. Из опыта личного и “попаданского”. Местами крутовато сварено. И не все - разжёвано. Предупреждение: Тексты цикла «Зверь лютый» - ПОТЕНЦИАЛЬНО ОПАСНЫ. Автор НЕ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ за изменения психо-физических реакций читателей, произошедшие во время и/или в результате прочтения этих текстов.

---

   Благочестив Ростик, истинно верующий, церкви надёжная защита и опора. Вклады в церкви и монастыри, помощь во всем. Но - чувства меры не теряет. Смоленск город торговый. Вера торгу не помеха. Просят купцы заморские - и в Смоленске ставят чуть ли не первую "немецкую", то есть католическую, церковь на Руси. Во внутреннем, не в пограничном княжестве. Это не Андрей Боголюбский, который зазывал к себе купцов иудейских и мусульманских и убеждал их принять веру православную. Пока не крестились - не отпускал. Все убеждал. Как именно - история умалчивает. Но и так понятно, какие у самодержавного государя для прохожего купца аргументы есть.

   И в части управления подведомственной территории Ростик внедрял прогрессивные методы. Надумал он привести в известность пространство всех земель и угодий, находившихся в пользовании смолян, а также количество городов, погостов, сел, промыслов, состояние торговли, с тем, чтобы на основании собранных данных точнее и равномернее распределить сумму налога, какую могло бы платить ему Смоленское княжество. Для этого он собрал в Смоленске вече, состоявшее из представителей всех городов и селений; результатом этого совещания лет десять назад стала известная "уставная грамота", данная смоленской епископии.

   Ага. Сам вече собрал. Не по-новогородски - с криком и мордобоем. В Новгороде даже решение вечевое определяется по крику - кто громче. А Ростик голоса не повышает. Собрал и сам большие права дал. Делом, а не болтовнёй заставил заниматься. И результат "подпёр" не только своим "княжьим" словом, не только общим "земским" согласием, а и силой церковной. В грамоте "епископской" прописал.

   А еще Ростислав много заботился о собирании и списывании книг и рукописей. В самом Смоленске, в других городах и селениях появились книгохранилища светской и духовной литературы. Ну кто скажет что "библиотечное дело" - из первых княжеских забот? А вот. И грамотных ныне в Смоленске поболее чем и в Новгороде.

   Любят в Смоленске Ростика. И он Смоленск любит. И бережёт. Когда Ростик первый раз сел в Киеве, Гоша Долгорукий снова полез на великокняжеский стол. Но в поход пошёл не южными путями через Северские и Черниговские земли. Пошёл верхом, через волоки верховые прямо на Днепр. К Смоленску. Ростик тогда бросил эту шапку Мономахову с Великим Княжением Киевским - побежал к дому своему. Уступил Гоше и столицу, и титул, и власть. Ростику власть не надо, ему дело надо делать. А столами мерятся... Зато везде вокруг городов русских посады в междоусобицу пожгли-пограбили, а в Смоленске стоят целенькие. И разрастаются. Одно дело - через каждые год-два заново подворье отстраивать. Этак ни на что другое и ни сил, ни времени не хватит. А совсем другое в отцовом-дедовом доме по накатанному да накопленному дело своё вести.

   Когда галицкие с волынскими Изю Черниговского из Киева кышнули, его - Ростислава снова позвали в столицу. А оно ему надо? Вячко вон, понимал, что эту кашу не расхлебать, силком тянуть пришлось. А Ростик сам пошёл. Хоть и видел все эти столичные прелести с изменами и отравлениями. Помолился, попостился, к иконам приложился. Но пошёл. Хотя смоляне очень не хотели его отпускать.

   И стал этот спокойный, несколько занудный, но вполне чувствующий, понимающий и действующий человек самым главным князем на Руси. И самым сильным. Под его покровительство попросились и Рязанский князь, и Выжицкий. Витебск удачно разменяли с тамошним князем. На пару городков, откуда не дёрнешься. В Смоленске одни сын, в Новгороде - другой. В Киеве - сам. Вот только и остались берладники да Изя Черниговский.

   Главный торговый путь на Руси: "Из варяг в греки". Весь у Ростика в руках. Денежка капает немаленькая. Не надо всё в киевскую казну. Можно старшему сыну в - Смоленскую, можно второму - Святославу - в Новгородскую. Но каждый день по кап-кап. От финского залива до днепровского лимана. Ещё одного сына - Рюрика удачно на половецкой ханской дочке женил. И со Степью мир. Тридцать лет обустраивал Ростик Смоленскую землю, теперь вот Киевской занялся. Без громких побед и поражений. День за днем, долбит и долбит. Крови не боится, но и не ищет. Живёт мирно, но от своего не оступится. За тридцать лет смоляне привыкли: если князь - значит Ростислав Мстиславич. Просидеть бы Ростику в Киеве столько же - и вся Русь к такому же привыкла, так же устроилась. Пожалуй, и получше, чем при Мономахе.

   Но... Редко когда сходится вместе: и человек хороший, и правитель разумный, и живёт долго. Здесь не сошлось. Не получилось у Ростислава Мстиславича...

   А у нас с Марьяшей получилось. Ух как хорошо получилась. А то я как-то со всей этой суетой и нервотрёпкой забывать стал: какая она - регулярная жизнь. Богатая девочка, умненькая. Чего не знает - инстинктивно. И получается у неё правильно. У неё. Поскольку фелляция - это её работа. Я тут так - пассивный объект воздействия. Вот только сразу целоваться не надо. В "снежки" мы играть не будем. Пока. Так что проглоти-ка все, что собралось, губки вот уголочком платочка вытри. Пойдём-ка я тебе помогу умыться и ротик прополоскать. И сам колодезной водой лицо горящее...

   Рано мне еще в дела родственников лезть. Я, конечно, рюрикович. Но они про это не знают. Так что в Смоленске на княжье подворье... Не полезем. А вот посмотреть как живут, чем дышат... Как получится. Все на сегодня - спать. И ты, Ивашко, лежишь под соседним возом и вид делаешь будто спишь. А дальше цирка никакого не будет. Нечего вид делать. Дрыхни.

   Через два дня мы выкатились к Смоленску. Слава богу, без новых приключений. Ивашко не пьёт, Марьяшка не блудит. Один Николай... Смотрит тупо перед собой и на слова реагирует через раз. Понятно - сотрясение мозга. Тошнит постоянно и говорить не хочется. Пришлось на последней ночёвке показать ему его товар. Ух как он взвился. Тючок обнимает, целует. Натурально - целует. Потом заволновался - не подмокло ли. Давай перематывать, каждый кусочек чуть ли не носом. Смотал и скис.

  -- Как оно к тебе?

  -- Нашёл. Разбойники обронили.

   Ну что, я буду ему все подробно... излагать-описывать? С непредсказуемыми последствиями.

  -- Ага. Убери.

  -- Ты чего скис?

  -- Это - твоё. Вот если бы ты был тать лесной, а я у тебя на возу нашёл... Да и так... Что ж, мне тебя к суду тянуть? После того как ты меня от смерти спас? Не хорошо, не по христиански.

  -- И что теперь?

  -- Ничего. Тебе спасибо. Больше благодарить нечем, извини. Завтра пойду к дяде, скажу что долг отдавать нечем. Буду просить. Только он... обельную запись составит. И продаст. Кому-нибудь в службу. Хорошо бы - приказчиком торговым.

  -- А ко мне пойдёшь?

  -- К тебе - куда?

  -- В службу, приказчиком торговым.

  -- А... а где... а что... а как?

   Тут мне с ним пришлось несколько раз пройтись по кругу: долг у дяди - товар у меня. Как-то местные... торговаться умеют. В товарах понимают очень хорошо. Пересидеть-переговорить - пожалуйста. "Купи-продай" - никаких проблем. А вот трёхходовки... Или - больше... Особенно с привлечением кредита в товарной форме. И вообще - богатство схем здесь... "Бедность заготовок" называется. После моей России - ну просто песочница в детском саду. Я не про МММ. Который снова где-то всплыл. Есть варианты куда более интересные. И без криминала с коррупцией. Ну, я про свои сложные системы и поиск выхода в лабиринте - уже рассказывал.

   Договорились, что он продаёт товар. Цену продажи считаем его долгом мне, отдаёт из выручки дяде одолженную дядей сумму. Разницу оставляет себе, забирает своё майно у дяди и присоединяется ко мне в моем... дурдом-походе. А поскольку мне оформлять на себя документы нельзя, по моей детскости, то обязанность отработать долг озвучивается в церкви с крестным целованием.

   Ну как-то так. Складывается нормальный квест. Зачем идём - не сильно понятно. Главное, что бесит, - нет гарантий. Не то что дойдём - что хоть что-то найдём. Приключений по дороге - ... хоть ешь. Правда без великанов-волшебников. Вот мне только этого... А команда - прелесть. Как у умненького Буратинки. Сильно блуданувшая Мальвина, запойный пудель Артемон, и меланхолик Пьеро с "купи-продайскими" рефлексами в третьем-четвёртом поколении. Осталось только дойти до дверки в каморке папы Карло, полюбоваться иллюзией домашнего очага. И пробить холст носом.

   

Глава 34

   А утром - Смоленск.

   "Город сей обласканный
   Ветрами и сказками.
   Ласковый".

   Это про него. Правда - через 800 лет. Николай вывел нас не низом, вдоль самой реки, а верхом, по гребню речной долины. Так что мы издалека полюбовались Смядынским монастырём, проскочили стороной княжье подворье. Старое солдатское правило срабатывает автоматически: от начальства подальше - к кухне поближе. Снова выскочили на край днепровской долины. Опаньки. А вон и церковь Петра и Павла. Ух как мы там с одной... моей знакомой. Я её из города в Заднепровье провожал. Темно уже было. В те годы церковь была закрыта. Двор не освещён. Мы туда заскочили и... не скоро выскочили. Вот уж не думал, что увижу... столь лично знакомое. В эти-то стародавние времена.