Питер Акройд - Кларкенвельские рассказы

• Название: Кларкенвельские рассказы
• Автор: Питер Акройд
• Издательство: Астрель, Corpus
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44038-0

Питер Акройд — прославленный английский прозаик и поэт, автор бестселлеров «Процесс Элизабет Кри», «Хоксмур», «Журнал Виктора Франкенштейна», «Дом доктора Ди», «Чаттертон», а также биографий знаменитых британцев. Не случайно он обратился и к творчеству Джеффри Чосера, английского поэта XIV века — создателя знаменитых «Кентерберийских рассказов». По их мотивам Акройд написал блестящую мистерию «Кларкенвельские рассказы», ставшую очередным бестселлером. Автор погружает читателя в средневековый Лондон, охваченный тайнами и интригами, жестокими убийствами и мистическими происшествиями. А тем временем безумица из Кларкенвельской обители — сестра Клэрис, зачатая и родившаяся в подземных ходах под монастырем, предрекает падение Ричарда II. В книге Акройда двадцать два свидетеля тех смутных событий — от настоятельницы обители до повара, каждый по-своему, представляет их. Эти разрозненные рассказы соединяются в целостную картину лишь в конце книги, где сам автор дает разгадку той темной истории.

---

Все было исполнено в точности. Правда, когда Уильям Эксмью прибыл во Францию, его тайком отвезли в небольшой замок близ Авиньона, где он и доживал свою жизнь под оком бдительной стражи.

В тот самый день, когда Эксмью покинул Лондон, сэр Майлз Вавасур отправился в паломничество, и это совпадение немало удивило горожан. Вдобавок, по Лондону поползли слухи о тайном сборище еретиков, которое было-де обнаружено и разогнано. Они будто бы называли себя «новыми людьми», но больше о них никто ничего не знал.

Сестра Бриджет докладывала Клэрис об этих удивительных событиях, поскольку та, как правило, не выходила из своей кельи в обители Девы Марии. Бриджет спала в изножье ее кровати и молилась вместе с Клэрис. Она безраздельно доверяла кларкенвельской монахине и ни разу даже на миг не усомнилась в святости ее намерений. Но если Клэрис уходила из обители одна, Бриджет теряла покой. Монахиня бывала в отлучке по четыре-пять часов, а возвратившись, ни единым словом не объясняла своего долгого отсутствия. Когда по воле Лондонского епископа она попала в заточение, Бриджет, естественно, опасалась за ее жизнь, но спустя три дня Клэрис вышла на волю, судя по всему, целой и невредимой. Казалось даже, что пережитое потрясение придало ей новых сил — по ее собственным словам, пребывание в темнице несет в себе большое духовное утешение. К тому же ее известность достигла в Лондоне такого размаха, что любые попытки упрятать кларкенвельскую монахиню в каталажку или заткнуть ей рот немедленно вызвали бы бурное недовольство горожан.

Настоятельница Агнес де Мордант оставила попытки приструнить или наказать строптивицу.

— Смотри за своей соседкой в оба, — наставляла она свою помощницу Бриджет, — чтобы она не сбилась на путь соблазна и греха. Случается, неумеренные похвалы околдовывают и портят людей. Вроде злонамеренной ворожбы, поняла, Бриджет? Молю Бога, чтобы сестра Клэрис не прельстилась переменчивой славой.

— Не прельстится, госпожа настоятельница, я уверена.

— Один час холода способен уничтожить плоды семи жарких лет. Колесо судьбы может резко повернуться. То, что еще вчера было цело, внезапно разобьется.

— Я передам ей ваши слова, госпожа настоятельница.

Вероятно, под впечатлением разговора с Бриджет сестра Клэрис решила испросить у преподобной Агнес разрешения присутствовать на коронации Генри Болингброка. Хотя такая же просьба поступила в обитель от высшего священства Вестминстерского аббатства, Клэрис согласилась прийти туда незаметно и наблюдать церемонию с верхней галереи.

— Вот, корона уже у него на голове, Бриджет, — говорила она, не отрываясь от глазка. — В руках — держава и скипетр. Для человека, чья душа обречена на вечные муки, он поразительно спокоен.

Мощные звуки торжественного хорала Illa inventus[119] захлестнули обеих монахинь.

— Сейчас архиепископ воздел правую руку к небесам. А теперь простер ее к образу Девы Марии, что к северу от алтаря. И преклонил колена. Генри встает с трона. — Она засмеялась. — Подлец, разодетый в пух и прах, пристойным кажется при свечах. А теперь Генри обходит выстроившихся вдоль стен графов и прочих вельмож. Lessiez les aller et fair leur devoir de par dieu. Пусть исполняют свой долг пред Богом, — с жаром прошептала она второй монахине.

Церемония коронации завершилась, черницы вернулись в обитель. Поздним вечером, когда Бриджет уже засыпала, она вдруг почувствовала, что Клэрис теребит ее за руку:

— Бриджет, вставай. Идем. Пора.

— Пора? Для чего?

— Иди за мной, но чтобы ни одна живая душа ничего не почуяла, — приказала Клэрис.

Монахини вышли из кельи и бесшумно скользнули по аркаде к боковой калитке. Там их уже поджидала коляска, запряженная парой лошадей. Едва черницы уселись, кучер взмахнул кнутом.

— Куда мы едем? — спросила Бриджет.

Пол в коляске был устлан свежей соломой, и от ее запаха душу Бриджет почему-то охватила глубокая тревога.

— Путь-то недальний, а дистанция огромная. Коляска направилась на юг, через Смитфилд, по улице Литтл-Бритен, потом по Сент-Мартинз. В детстве Бриджет часто гуляла там с няней и подружкой, которую звали Белдейм Пейшенс, и неизменная уличная суета всегда успокаивала девочку. Ей была знакома здесь каждая лавка и лачуга, каждая конюшня и доходный дом, но бьющая ключом местная жизнь всякий раз повергала ее в изумление. А потом ей пришлось уйти в монастырь.

— Не надо ничего говорить, — шептала тем временем Клэрис. — Все, что видишь, сохрани в сердце, пока не придет заветный час.

Они повернули к берегу реки, но коляска остановилась возле круглой башни древнеримской кладки. Открылась огромная дверь, и им навстречу вышли двое мужчин с факелами. Клэрис первой вошла в башню, остальные последовали за ней. В коридоре Бриджет заметила троих богато одетых господ, они, к ее изумлению, почтительно поклонились Клэрис. Вслед за монахиней все спустились по винтовой каменной лестнице в просторный зал со сводчатым потолком. Там их поджидало немало людей. Бриджет узнала епископа Лондонского, который несколько недель назад заточил Клэрис в темницу. А это кто? Уж не сам ли архиепископ Кентерберийский? На всех были синие полосатые плащи. Зачем собрались они здесь вечером после коронации? Сестра Клэрис стала в самом центре.

— Вы знаете, кто я, — обратилась она к собравшимся. — Все нами задуманное сбылось. Коварный Эксмью изгнан из Англии. Вместе с еретиками он замышлял заговор, но теперь канул в прошлое. «Избранные» разогнаны. Однако наследство они оставили нешуточное. Король далеко не праведник. Он силой захватил трон. Но с нами Бог, мы станем его орудием, и через нас Он будет править судьбами нашего королевства.

— Генри не согласится, что… — начал было епископ.

— Многие мужчины, начав вздорить с женщиной, закончить перекоры не могут. Теперь мы — праведники. Мы — истинно помазанные. Мы станем править за его спиной. Поэтому мужайтесь. Наши труды еще и не начинались. Настает время «Доминуса».

Глава двадцать третья Рассказ автора

[1] К тому времени, когда Агнес де Мордант возглавила Кларкенвельскую обитель, по настоянию лондонцев целых три дня стали отводиться на исполнение мистерий, представлявших историю мира от сотворения до Страшного Суда.

[2] Никаких следов и даже упоминаний Кларкенвельской обители до нас не дошло, кроме пивной «Три короля», которая стоит на месте принадлежавшего монастырю скромного постоялого двора. Однако и сегодня в подвале Мемориальной библиотеки Маркса (дом 37а, Кларкенвель-Грин) можно увидеть подземные ходы.

[3] В народе говорили, что однажды в этой аркаде Дева Мария явилась Уильяму Рахиру, основателю монастыря, однако, по настоянию Рахира, ни статуи Богоматери, ни алтаря воздвигнуто не было. Что именно сказала Дева Мария, тоже осталось неизвестным, но после видения Рахир возбужденно твердил про охваченный алым пламенем куст.

[4] Запах экскрементов был лондонцам привычен, тем не менее горожане, опасаясь заразы, некоторые районы обходили стороной; исключение составляли разве что гнусавые сопливцы да окрестные крестьяне, граблями сгребавшие с улиц навоз, чтобы потом рассыпать его по полям.

[5] На месте двора и нужника, в котором душа Радулфа покинула его тело и с радостным гимном воспарила в небеса, теперь находятся бар и кафе при ресторане «Сент-Джонс».

[6] Район Камомайл-стрит и по сей день слывет местом, где водятся привидения.

[7] По мнению современных историков, их догматы весьма близки воззрениям «избранных», только без апокалиптичности и мессианства, свойственных этой малочисленной секте.

[8] В проповеди того периода, вошедшей в собрание «Sermones Londonii»[120] (Лондон, 1864), Суиндерби обрушился с критикой на «людей, прозванных лоллардами, которые уже давно, не жалея сил, пытаются подорвать католическую веру и нашу Святую Церковь, ослабить почитание святынь народом, разрушить королевство и осуществить иные чудовищные преступления».

[9] В 1378 году кардиналы объявили недействительным избрание Папы Урбана IX. В ответ новоизбранный Папа Римский отлучил их от Церкви. Тогда вероломные кардиналы укрылись в Авиньоне и из своих рядов избрали «истинного» Папу. Так начался раскол, породивший двух пап, одного в Риме, другого в Авиньоне. При каждом состоял свой синклит кардиналов, а в некоторых монастырях появилось по два аббата, приверженных разным верховным иерархам. Расколу немало способствовали личная зависть и политические амбиции, а также моральное разложение духовенства и соперничество стран. Авиньонских пап поддерживали Франция и ее союзники: Шотландия и Неаполитанское королевство. Римских пап поддерживали Германия, Фландрия, Италия и, правда, не слишком ревностно, Англия.