Джулия Фэнтон - «Голубые Орхидеи»

• Название: «Голубые Орхидеи»
• Автор: Джулия Фэнтон
• Издательство: Библиополис
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7435-0032-0

Этот мюзикл с нетерпением ожидали: театралы, критики, исполнители — все запомнят премьеру «Доктора Живаго» с участием множества звезд.

Но для Валентины и Орхидеи Ледерер это будет нечто большее. Они выросли как сестры, две девочки-сироты. Их связали особые узы любви. Но когда они добились оглушительного успеха на эстраде и в грамзаписи, между ними возникла зависть. Орхидея всегда стремилась к положению звезды… Но всеобщее внимание привлекли экзотическая красота и хрустальный голос Валентины. Это развело сестер в стороны. Сегодня они объединятся, и снова глаза всего мира будут обращены к ним. Этот вечер премьеры — вечер, когда их мечты осуществятся или разобьются, и решится их судьба…

Подобные вечера случаются однажды в жизни. Но молва продолжается вечно.

---

— Не могу поверить! — с лица Валентины стекали капли пота, и белое платье от Боба Маки, которое она надела для финала, промокло насквозь. — Я просто не могу поверить, что они так тепло принимают меня!

Малышка не спала и начинала понемногу похныкивать, ее пора было кормить. Валентина нагнулась и поцеловала Кристу.

— Подумай только, солнышко, здесь танцевала твоя бабушка… О Майк, мне не верится, что я действительно в России. Все это так невероятно, словно сон.

— Позже состоится прием, который устраивает американское посольство, и ты сможешь познакомиться с некоторыми влиятельными советскими деятелями. Посол Хау, только что объявивший о своем выходе в отставку, устраивает грандиозный прием, своего рода «лебединую песню». Говорят, что туда могут ненадолго заехать Горби и Раиса, и это вполне реально. Это не сон.

Валентина кивнула, она знала, что еще много часов не опустится на землю с послеконцертных высот.

— Миссис Дэвис, пожалуйста, отнесите Кристу в уборную, я скоро приду и покормлю ее.

На прием, устроенный в Центральной гостинице на улице Горького, собралось много американских высокопоставленных особ и советских должностных лиц с женами.

Прохаживаясь среди гостей, Валентина видела дипломатов, генералов, руководство Большого, а в роли хозяина — Чарлза Хау III, американского посла, и его очаровательную жену Андрею.

«У вас есть машина?» «Вы знакомы с Мадонной?» «Вас часто обманывают?» «Вы едите гамбургеры в „Макдоналдс“?» — подобные вопросы наперебой сыпались на нее. Она помнила с детства некоторые фразы на русском, но бегло говорить не могла.

— Все эти русские слова звучат для меня совсем по-гречески, — пожаловался через час Майк. — Не могу дождаться, когда вернусь назад в Нью-Йорк, где смогу в любое время поболтать со старыми добрыми американцами.

Когда они вернулись в гостиницу, работавший с ними интуристовский гид сказала:

— Возникли проблемы с вашими документами. Вы не сможете дать второй, объявленный на завтра, концерт до тех пор, пока не посетите службу безопасности.

— Что? — Валентина с ужасом смотрела на женщину.

— Меня попросили передать это вам.

— Но… но мы же подписали контракт на концерт! Компания грамзаписи и я. Все наши бумаги в порядке и визы тоже! Обо всем этом позаботились!

— Вы должны встретиться с сотрудниками КГБ, прежде чем выступать, — повторила гид.

На следующее утро, в восемь часов, ее с Майком — он настоял на том, чтобы поехать с ней, — посадили в черный лимузин. Женщина-гид поехала с ними.

«Что они сделали не так?» — с волнением думала Валентина. Стараясь удержать слезы, она убеждала себя: они не сделали ничего предосудительного. Конечно же, они в полной безопасности.

— Эта машина похожа на катафалк, — прошептала Валентина Майку.

— Да, — тоже шепотом ответил он. — Но что меня беспокоит — это куда, черт побери, они нас везут?

— Надеюсь, нас не продержат весь день, мне нужно кормить Кристу.

Наконец они остановились перед высоким старым домом рядом с одним из больших московских парков. Резные ворота семнадцатого века были украшены скульптурами, а в окнах — старинные рифленые стекла.

— Мы приехали, — объявила гид.

— Вот дерьмо, — пробормотал Майк.

— Я генерал Петров, — представился мужчина в военной форме, когда они вошли в библиотеку.

Но все внимание Валентины было обращено на красивого мужчину, стоявшего у окна, со скрещенными на груди руками. Он был высоким, более шести футов, с тонким лицом и точеными скулами.

В нем было что-то невероятно, сверхъестественно знакомое… Валентине показалось, что у нее остановилось сердце. Она видела его прежде, но где? Он был похож… на кого он был похож?

Эти глаза… темно-зеленые, точно такого же цвета, как у и нее.

— Что за черт, — пробормотал Майк за ее спиной, он тоже уловил сходство. Она почти не слышала, как представлял их Петров на плохом английском языке. Ее взор был по-прежнему прикован к высокому темноволосому мужчине, и дрожь пробегала по телу.

— Не могу поверить… — начала она, делая маленький шаг вперед. — Вы не…

Он повернулся и устремился к ней.

— Какого черта, что здесь происходит? — вопрошал Майк.

— Миша! — закричала Валентина и бросилась в объятия брата.

Сначала Валентина была настолько потрясена, что могла только плакать. Она приникла к Михаилу, все ее тело сотрясалось от рыданий.

— Ты здесь, ты жив! Ты не погиб! — сквозь слезы твердила она, откидываясь назад и с восторгом вглядываясь в его лицо.

Боже, у него точно такие же волосы, как у нее, они точно так же растут треугольным выступом на лбу.

— Моя сестренка, — хрипло сказал он. Даже голос Михаила, глубокий, мужественный, казался знакомым, и она поняла, что он очень похож на голос отца. Она снова заплакала. Все старые призраки нахлынули на нее с такой силой, что у нее закружилась голова.

— Давай пойдем прогуляемся, мы должны узнать друг друга, — сказал он по-английски с едва заметным акцентом.

Петров одобрительно кивнул.

Они бродили и разговаривали, разговаривали, и чем больше Михаил знакомил ее со своим прошлым, тем более фантастическим оно казалось Валентине.

— Я не могу поверить в это! Не могу поверить! О Михаил, я так часто видела тебя во сне! — время от времени восклицала Валентина, пока они шли по улицам, вдоль которых вытянулись роскошные дома, в них когда-то жили придворные. Конечно, им следовало пойти на прогулку, запоздало сообразила она. Дом, в котором они встретились, возможно, прослушивается. Только на улице они могли быть наедине.

— Ты тоже снилась мне, — признался Михаил. — Расскажи мне о маме. Ты была с ней, когда она умерла?

Запинаясь, Валентина рассказала об их поездке в Америку, о болезни Нади, ее последних словах, о тех ужасных двух днях, что она провела одна в мотеле.

Грудь Михаила тяжело поднималась и опускалась, потом он заплакал. Слезы его были безмолвными и мучительными.

— Такие пустые, такие бесполезные, — задыхаясь, бормотал он. — Все эти годы. Если бы я только знал, я бы как-нибудь отыскал тебя, приехал бы к тебе. Я бы нашел способ.

— Но еще не поздно! Ты можешь приехать в Соединенные Штаты… ведь правда? Ты сможешь навестить меня! О Миша! Возможно, ты сможешь даже приехать в Америку. Теперь в России это позволено.

— Нет, — пробормотал он. — Я не позволю им использовать нас таким образом.

— Использовать нас, но как? Михаил, я даю сегодня вечером концерт, завтра утром мы улетаем в Хельсинки, а потом — домой. У нас слишком мало времени! Мы не сможем наверстать целую жизнь за такое короткое время. Пожалуйста… пожалуйста… Тебе разрешат навестить меня, я знаю, разрешат. Иначе зачем они позволили нам встретиться?

— Зачем? — язвительно бросил Михаил. — Уверен, что узнаю через несколько дней. Они ничего не делают без причин.

— Вот так история, — заметил Майк на пути назад в гостиницу. — Ты действительно веришь, что этот парень твой брат, Валентина? Откуда тебе знать?

— О Майк… Он помнит все подробности о снежном обвале, даже то, что мы играли в «веревочку», перед тем как это произошло. И он мой близнец, Майк. Я ощущаю физическое притяжение… Я просто знаю — это он.

— Хорошо, хорошо, приму на веру твои слова, но, дорогуша, он один из них, неужели ты не заметила? Он из КГБ! А ты приглашаешь его в старые добрые Соединенные Штаты. Будь реалисткой, милочка. Не случайно, что они представили его тебе, а теперь он намерен навестить тебя в Штатах.

— Идея была моя. Он ни о чем не просил, — горячо возразила Валентина. — Во всяком случае, мне нет дела до его прошлого, он рассказал мне все о том, как его воспитывали — его просто загнали в угол.

— Вэл, детка…

— Я не желаю слушать! Он — член моей семьи и единственный родной по крови человек. И мне нет дела до того, что мы далеко друг от друга, что столько времени прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз, — ничто не изменилось в наших отношениях и не изменится никогда.

Медельин, Колумбия

В Медельине в Колумбии шестеро мужчин сидели, развалясь на веранде огромного плантаторского дома, наполовину скрытого в буйной листве. Этому секстету принадлежало более сорока процентов мирового производства кокаина.

На столе стояли высокие бокалы золотистого шотландского виски «Гленливит». Во влажном воздухе с портативного плейера приглушенно звучал хит Тины Тернер «Запотевшие окна».

Хуан Арринда выключил плейер.

Мужчины что-то негромко обсуждали. Это были Фернандо Кинтас, Хорхе Кардона, Аугусто Линарес, Хулио «Эль Гордо» Костас, «Толстяк» и Пабло Салир, юрист из Баготы, специализирующийся на делах, связанных с наркотиками.