Виталий Держапольский - Псарня

• Название: Псарня
• Автор: Виталий Держапольский
• Жанр: Историческое фэнтези

Европа пала, Англия оккупирована войсками вермахта. Альтернативный вариант Второй Мировой близится к завершению. Еще сопротивляются СССР и Китай, трепыхается Америка… Но переломить ход войны они уже не могут. Для поддержания порядка на захваченных территориях, руководство рейха решает создать новое подразделение — «Псов». «Псы» должны будут выполнять функции полиции и карательных отрядов в провинциях Новой Германии. Для этого в срочном порядке организуется первый военизированный детский интернат для неполноценных славян — «Псарня», в котором и будут выращивать послушных «Псов», готовых по мановению руки хозяина рвать врагов рейха на куски. Каково это, расти, не зная ни отца, ни матери, в мире, где немецкий офицер — царь и бог, где главное — приказы командиров, а основная цель — уничтожение себе подобных?

---

— За что, Вовка? — пылая праведным гневом, воскликнул Петька. — Я ж его, падлу, — мальчишка попытался пнуть недруга в колено, но у него ничего не вышло — слишком далеко друг от друга их держали, — на место хотел поставить!

— За драку, за неподчинение приказу, — тоном, не терпящим возражений, ответил Вовка, — чтобы и остальным стало ясно, что никакие дружеские отношения не помогут, если ты провинился. — Три дня карцера, — накинув еще денек, «подвел черту» Путилов. Командование отделением пока примет на себя… — Вовка оглядел цепким взглядом мальчишек. — Семен Вахромеев.

— Я? — удивился мальчишка. — Вов, да я же это… Я ведь даже куру с первой попытки как следует убить не смог.

— Не я, а так точно… Вернее, яволь!

— А? Да! Яволь, герр обергефрайтер! — поправился Вахромеев.

— А насчет куры, не переживай, — приободрил пацана Путилов, — самое главное — ты сумел с собой справиться! А это — дорогого стоит, — добавил он, вспомнив, что говорил в таких случаях Митрофан Петрович. — Ладно, парни, тащите провинившихся в холодную. Сдавайте караульному и быстро сюда! Вахромеев!

— Яволь!

— Сообщищь обо всем происшедшем мастеру-наставнику Сандлеру.

— Слушаюсь!

— Пацаны, обратно бегом! — напомнил Вовка курсантам. — А то Жердяй нас точно всем скопом закопает!

— Хорошо, командир! — ответил за всех Семка. — Мы быстро.

— А ты, Петька, не обижайся, — обращаясь к другу, произнес Путилов. — Так надо, поверь.

— Дая и не обижаюсь, — тряхнул головой Незнанский. — Я-то дурак, что повелся… Пацаны, отпустите. Не надо меня держать — я сам дойду.

Вовка кивнул, мальчишки отпустили Петьку.

— Кузьмин, тебя тоже отпустить? Дергаться не будешь?

— Да пошел ты…

— Опять начинаешь? — Вовка едва сдержался, чтобы не взорваться.

— Я вам еще припомню! — мрачно пообещал Кузьмин.

— Ладно, пацаны, не хочет по-хорошему — волоките так, — распорядился Путилов. — Ему же хуже.

— Давай, топай! — Семка толкнул нарушителя спокойствия в спину и вслед за мальчишками вышел из сарая.

— Каравай, ты как, живой? — оставшись наедине с Буханкиным, спосил Вовка.

— Почти, — просипел Толик.

— Слушай, но с тобой нужно что-то делать, — задумчиво произнес Путилов. — Ты всегда так?

— В смысле, крови боюсь?

— Да.

— С детства. Сколько себя помню — только увижу хоть каплю крови, и не важно, своя она, или чужая, так и падаю.

— Да уж, — Вовка усмехнулся, и почесал затылок, — задачка! Ты понимаешь, что с такой проблемой, тебе настоящим солдатом никогда не стать?

— А то? — Каравай изобразил на лице некое подобие улыбки. — Только поделать с собой ничего не могу. Я пробовал уже. — Глаза мальчишки предательски заблестели, наполнившись слезами. Он шмыгнул носом, а затем потер глаза рукавом, размазывая грязь по лицу.

— Ты это, сырость-то не разводи! — посоветовал Вовка. — Этим все равно делу не поможешь. Лучше давай мы с тобой еще разок попробуем… Да вон, хотя бы курицу ощиплем.

— Угу, — обреченно кивнул головой Толик. — Давай попробуем.

Но едва Вовка снял с крюка одну тушку, к горлу Буханкина вновь подкатил ком, а рот заполнился кислой тягучей слюной.

— Все, закончили! — Заметив, как посерел Каравай, воскликнул Вовка. — Иди лучше на улицу. Для первого раза хватит.

Буханкин промычал нечто не членораздельное и выскочил на свежий воздух. Вовка в очередной раз тяжело вздохнул и принялся в одиночестве ощипывать зарубленных курсантами кур.

Мальчишки вернулись минут через двадцать, и с энтузиазмом включились в работу. Вскоре все тушки были ощипаны и приготовлены к доставке на кухню.

— Ну что, идем сдаваться? — весело поинтересовался Вовка.

— Конечно! — поддержали его мальчишки. — Завтрак скоро.

Они похватали по нескольку штук в руки еще теплые птичьи тельца и побежали в сторону интернатской столовой. Буханкин уныло плелся позади всех, размазывая по щекам грязь, сопли и слезы. Вовка обернулся, хотел было прикрикнуть на незадачливого курсанта, чтобы тот поторопился, но затем передумал. Судьба Каравая была сейчас под вопросом: едва только об этом случае узнает старший мастер-наставник Роберт Франц (с Сандлером, возможно, можно было бы договориться), Каравая мгновенно вышвырнут с территории школы. И еще неизвестно, как это будет сделано? Может, выведут Буханкина за периметр «Псарни», да и пустят в «расход»? Хотя нет, немцы народ рачительный, бережливый, они просто так даже старую вещь не выкинут, а тут здоровый молодой раб. Не-е, не убьют. Отправят в ближайший интернат, делов-то! А там, по сравнению с «Псарней» — расслабуха полная: ни тебе учебы, ни тебе физзанятий на износ, ни рукопашки… Хотя, за прошедший месяц Вовка втянулся в режим «Псарни», ему (в этом он боялся признаться даже себе) неожиданно понравилась такая жизнь. В школе можно было стать по-настоящему сильным мужчиной и умелым воином. После памятного разговора с Сандлером Вовка тоже понял это. А вот что он потом распорядится своим воинским умением на благо рейха — это бабка надвое сказала. В этом герр мастер-наставник просчитался. Вовка еще рассчитается с проклятыми фрицами сполна! Дайте только вырасти!

Ланге поджидал свою «убойную команду», по-привычке стоя на крыльце и покуривая папиросу. Сплюнув на землю желтую никотиновую слюну, Альберт недовольно наморщив нос просипел:

— Где так долго ходить? Я же sagte (говорил) нюжно бистро, snell! Sie werden bestraft sein (вы будете наказаны)! Schlecht! Ошень плёхо! Ферштейн?

— Яволь, герр континенляйтер! — отрапортовал Вовка. — Готовы понести заслуженное наказание!

— Сейчас помогать фрау Херрман, — распорядился Ланге. — Она говорить, что machen(делать). Выполнять!

— Слушаюсь! — ответил Путилов.

Парни за Вовкиной спиной едва слышно зашушукались:

— Вов, про завтрак спроси.

— Герр Ланге, — окликнул Вовка уже собравшего уходить кантиненляйтера, — вопрос можно?

— Ja (да), — заинтересованно пошевелил бровями немец.

— Герр Ланге, а как насчет завтрака?

— Завтрак? — переспросил Ланге. — А? FrЭhstЭck. Кушайт будете после всех.

— Понятно. Парни, за мной!

— Вот урюк! И чего он на нас взъелся? — прошипел Семка на ухо Вовке. — Других дежурных раньше, чем остальных кормили… Правда, Каравай?

— Не знаю, — пожал плечами Буханкин, у которого после утренних событий напрочь пропал аппетит. — Мне все равно.

— Тебе все равно? — не поверил Вахромеев. — Ты же всегда первый с ложкой к столу бежал!

— Не приставай ты к нему, — попросил Путилов. — Ему и без того тошно…

— А? Ну да, — кивнул Семка. — Извини, Каравай, я не по злобе.

— Мне все равно, — замогильным голосом повторил «потухший» Буханкин.

Оставив в покое своего расстроенного и грязного сослуживца, курсанты вошли в столовую. В помещении царила возбужденная суета — курсанты, оставленные в помощь кухарке, словно угорелые носились между столов и стульев, раскладывая на накрахмаленных скатертях тарелки, ложки и кружки. Стоявшая на пороге кухни пожилая сухощавая немка-кухарка Гретхен, помощница и правая рука толстой фрау Герхард, на чистейшем русском распекала мальчишек: времени до прихода первой очереди курсантов оставалось совсем чуть-чуть.

— А вы куда, засранцы? — увидев растрепанных мальчишек, закричала она, присовокупив еще и крепкое соленое словцо, от которого у мальчишек запылали уши. Происходила Гретхен из семьи поволжских немцев, но большую часть жизни (так уж сложились обстоятельства) она проработала посудомойкой, а позже кухаркой в одном из советских лагерей. Тесное общение с заключенными, обогатило её знание русского языка до такой степени, что иногда даже взрослые мужики диву давались от заковыристых и многогранных ругательств. — Вы чего, из жопы вылезли, или в нужнике купались? Живо приводите себя в порядок, иначе на кухню не пущу!

— А курей куда девать? — поинтересовался Вовка.

— Заносите на кухню, — распорядилась Гретхен. — Только с черного хода! Нечего здесь у меня топтаться!

— Ну что за день такой? — всплеснул руками Семка. — И здесь от ворот поворот. По-моему, пожрать нам сегодня не светит.

— Ладно, выходите, уж! — произнес Вовка. — А то еще и кухарка начальству нажалуется.

Глава 6

13.06.1962

Рейхскомиссариат «Украина».

«Псарня» — первый детский

военизированный интернат

для неполноценных.

Завтракать дежурных посадили только после того, как столовую посетила вся «Псарня». После этого курсанты долго и нудно убирали и мыли посуду, выносили мусор, драили полы. И вот когда помещение столовой было вычищено до блеска, Ланге разрешил курсантам покушать. Едва они расселись за столами, как в столовую заглянул мастер-наставник Сандлер.