Джулиан Рэтбоун - Последний английский король

• Название: Последний английский король
• Автор: Джулиан Рэтбоун
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-94145-186-5

Время действия романа – XI век, главное событие – нормандское завоевание Англии. На караванном пути в Малой Азии встречаются дружинник английского короля Гарольда, нормандский менестрель, беглый немецкий монах и прекрасная гречанка. Их дорожные приключения перемежаются с воспоминаниями главного героя о патриархальной жизни англичан до битвы при Гастингсе. Автор ведет с читателем увлекательную игру и порой вплетает в свое полотно нити вымысла, превращая исторический роман в подобие фэнтэзи.

---

Тимор предъявил верительные грамоты слуге, и тот отнес их Эдвину. Эдвин небрежно проглядел бумаги и обернулся к брату, но Моркар только головой потряс – дескать, прочти сам – и вновь принялся обгладывать большую кость. Слуга принес Тимору кусок хлеба с сыром и флягу темного водянистого эля, любимого напитка местных жителей. Наевшись до отвала, эрлы наконец позвали Тимора. Его вынудили остановиться у подмостков и стоя разговаривать с братьями, сидевшими во главе стола.

– Ты от Гарольда?

– Да.

– Из числа его военных советников?

– Да.

– Так что он хочет нам сказать?

Тимор набрал в легкие побольше воздуха.

– Он просит вас не вступать в сражение с Харальдом и ждать подкрепления.

Лица обоих братьев омрачились, они начали перешептываться друг с другом. Их приспешники и таны сидели молча. Моркар уставился на Тимора.

– Значит, он думает, мы не в состоянии сами справиться с Харальдом и с этим выродком Тостигом?

– Он так не думает. Он думает, что если вы вступите в битву одни, вы потеряете слишком много воинов, которые еще понадобятся нам для войны с Вильгельмом.

– Стало быть, он понимает, что без нас ему Вильгельма не побить?

Эдуард Исповедник сумел бы проглотить свою гордость и сказать: да. Гарольд приказал Тимору повторить тот ответ, который он уже дал Моркару, только на другой лад:

– Он может побить Вильгельма, но это слишком дорого обойдется. Подумайте сами, насколько лучше будет для нас всех, если удастся отразить обоих завоевателей, сохранив при этом как можно больше людей.

Эдвин издевательски рассмеялся.

– Не много славы в том, чтобы числом задавить неприятеля.

Братья отвернулись от Тимора, словно забыв о его существовании. Эдвин потребовал игральные кости, Моркар снова наполнил вином свой рог. Тимор терпеливо ждал. Эдвин бросил кости, тан, сидевший слева от него, подобрал их и бросил в свой черед. Все захохотали, результат почему-то развеселил их. Моркар махнул рукой арфисту, тот начал перебирать струны. Тимор шагнул вперед.

– Господа мои! – окликнул он эрлов. – Король желает, чтобы вы не вступали одни в битву с Харальдом.

Молчание повисло в зале. Лицо Эдвина вспыхнуло гневом, он откинулся на спинку стула, растопырил локти, склонил голову набок и заговорил почти шепотом:

– Подойди поближе, коротышка, и послушай, что скажут тебе эрлы Нортумбрии и Мерсии. Первое: погода переменилась. Твой господин не мог этого не заметить. Даже если он уже выступил в поход на север, разве не повернет он теперь обратно, понимая, что герцог, должно быть, в этот самый час спускает на воду суда?

– Нет, милорд. Он поручил мне заверить вас клятвой от его имени: прежде всего он пойдет на север.

– Он дал эту клятву, когда ветер дул с севера. Дальше: Харальд пришел сюда не один, а вместе с Тостигом, братом твоего господина. Собирается ли Гарольд поступить с братом как с изменником или постарается забыть все раздоры? Не пытайся ответить на этот вопрос, ибо никто не знает, что творится в сердце человека, когда опасность грозит его близким. И последнее: если мы не выйдем на бой с Харальдом, нам придется либо оставить этот город – наш город – на разграбление, либо выдержать осаду. Стены здесь ничтожны, оборонительные сооружения, пока тут правил Тостиг, не отстраивали ни разу, улицы узкие, дома деревянные. Если мы останемся в Йорке, Харальду достаточно будет поджечь его, чтобы рассеять и перебить наше войско. Нет, мы должны принять бой, мы сразимся в чистом поле. Завтра же. Есть подходящее место между городом и Фулфорд-Бриджем. Если хочешь, оставайся с нами, посмотришь, как настоящие вояки разделаются со стариком и этим предателем, привыкшим задирать подол своей куртки.

Тимор решил, что аудиенция закончена, и повернулся уходить. Он был мал ростом и тощ, однако так же не любил разубеждать, просить и заискивать, как любой вельможа и воин. Но тут Моркар вскочил со стула, обежал вокруг стола и последовал за Тимором. Ухватив его за плечо, эрл развернул дружинника лицом к себе и прошипел прямо в ухо, чтобы никто другой не услышал:

– А когда ты доложишь своему хозяину, как мы побили норвежцев, добавь еще кое-что: спроси его от имени Эдвина и Моркара, да, спроси его, почему наша сестра, на которой он женат вот уже полгода, остается девственницей. Мы должны это знать, потому что существует только два объяснения: либо у него яиц нет, но это вряд ли, судя по его ирландским ублюдкам, либо он намерен избавиться от нашей сестры, как только мы выиграем для него все сражения. Скажи ему: я, Моркар, эрл Нортумбрии, хочу получить честный ответ, я потребую у него ответа, как только мы встретимся, и плевать мне, что он – король!

От Моркара так разило медовухой, что Тимор сообразил: малейшее возражение закончится дракой, а то и просто прибьют. Он молча вышел из зала, руководствуясь вовсе не «Timor mortis», а самым обыкновенным благоразумием, которое, как известно, неразлучно с истинной доблестью.

Глава сорок шестая

Шесть дней спустя Гарольд обходил поле боя, усеянное непогребенными трупами. Здесь не кружились стервятники, не шарили мародеры, ибо к тому времени гораздо больше тел лежало на другом поле, в восьми милях к востоку, у Стэмфорд-Бриджа, и все животные, птицы и люди, искавшие поживу среди погибших, перекочевали туда. Тимор, очевидец первой битвы, рассказал о ней королю и Уолту.

– Я стоял вон там, чуть позади знаменосца Эдвина. Как видишь, до Йорка отсюда меньше мили. Мы рассчитывали укрыться за городскими стенами, если дело пойдет плохо. Почва тут почти ровная, всего несколько холмов – там разместился наш левый фланг. Это давало нам преимущество.

Земля здесь оставалась невозделанной. Берега реки заросли камышом, тростником, жесткой травой и низким болотным миртом, а там, где начинались холмы, рос также вереск. Ничто не сковывало передвижение войск. Здесь, вероятно, было общинное пастбище; спускаясь к водопою, скот вытоптал широкие прогалины на берегах реки.

– К югу земля совсем плоская, болотистая, – указал рукой Тимор, – но правый фланг упирался в берег реки Узы...

– Ваша линия обороны доходила до самой реки? – уточнил Гарольд.

– Да.

– Сколько дружинников было у Эдвина с Моркаром?

– Примерно четыре тысячи.

Гарольд опустил тяжелые веки, глаза его почти закрылись.

– Говоришь, левый фланг поставили на склоне?

– Да.

– Чертовски растянутая линия обороны. Разве четыре тысячи воинов могли ее удержать?

– Все так, но еще было пять тысяч ополченцев. Ополчение поставили справа внизу, думали, там безопаснее, прикрывает река, а лучших дружинников отправили на левый фланг. По их плану, эти дружинники из Нортумбрии во главе с Моркаром должны были атаковать правый фланг Харальда, обрушиться на него с холмов, пока остальная дружина удерживает центр, а ополчение – правый фланг.

– Но прямо посреди их позиции текла вторая река.

Речушка петляла в высокой траве и тростниках. Довольно мелкая, узкая, она впадала в Узу, и в месте слияния двух рек образовался широкий треугольный участок жидкой грязи. К пологим берегам – речка больше смахивала на канаву – тоже пригоняли скот на водопой. Вода стояла в ней вровень с землей.

– С тех пор прошел дождь, тогда воды было поменьше...

– Да, но глубины хватало, а берег скользкий, оступишься – полетишь прямо в воду. И почва между этой речонкой и Узой была столь же болотистой – правда? Здесь утонула по меньшей мере тысяча человек. Рассказывай дальше. Вы заняли позицию, когда подошли основные силы Харальда?

– Да.

– Его разведчики, его передовые отряды успели все как следует рассмотреть. Тостиг прожил десять лет в этих местах, он знал их, как свои пять пальцев. – Гарольд горестно покачал головой, потер обеими руками лицо и сморщился. – Одного не понимаю – как хоть кому-то из вас удалось уцелеть?

Тимор сразу же отметил, что враги идут на них в отменном порядке. Они были хорошо вооружены и выучены: спешившись и оставив лошадей на попечение обоза, северяне строем двинулись вперед. Бледно-желтый свет, отражавшийся от поверхности воды, заиграл на их шлемах и кольчугах. На головах некоторых норвежцев красовались старинные шлемы викингов с рогами или крыльями. Впереди бежали легковооруженные пехотинцы и лучники, отряд прикрытия, который мог дать отпор ополченцам Мерсии и Нортумбрии и задержать их, пока дружинники построятся для боя. В центре войска развевались знамена Тостига и Харальда. Черный ворон Харальда на белом фоне, Разоритель Земель, уже более столетия наводивший страх на ближние и дальние страны.

Правый фланг норвежцев достиг подножия холма, они направлялись к речушке, к тому месту примерно в полумиле от слияния с Узой, где она не превышала шириной канаву. Моркар повел своих нортумбрийцев вниз по склону. Легковооруженные английские ополченцы-застрельщики, оказавшись между сближавшимися армиями, дали залп из луков, метнули в северян копья, топоры, камни, привязанные к коротким рукояткам, и тут же рассыпались, пропуская вперед дружинников. Первый натиск англичан оказался достаточно сильным, чтобы отбросить пришельцев на пятьдесят ярдов, однако норвежцы упорно сражались за каждый дюйм земли.