Ольга Некрасова - Свои продают дороже

• Название: Свои продают дороже
• Автор: Ольга Некрасова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-005251-0

Нелегко быть женой знаменитого писателя. Уж кому-кому, а Татьяне хорошо известно, что слава, награды, деньги, роскошная дача — это одна сторона медали. Но есть и другая: за ее мужем Владимиром Кадышевым идет настоящая охота, и ведут ее настоящие профессионалы. Есть в жизни писателя какая-то жгучая тайна, о которой Татьяна может лишь догадываться. Но одних догадок мало. Ведь Татьяна поневоле втянута в эту игру, где ставки слишком высоки…

---

— До вашей?

— Ну что вы! — с укоризной возразил Шишкин. Он даже порозовел, до того ему стало стыдно за Татьяну, которая могла такое о нем подумать. — Владимир Иванович был кадровый, как и я, а между нами всегда действовал неписаный кодекс, что-то вроде «ворон ворону глаз не выклюет». Скажем, в советское время если мы задерживали агентика, какого-нибудь вербанутого цэрэушниками кандидата наук, он, как правило, получал максимальный срок или «вышку». А улыбчивый парень из Лэнгли, который его завербовал и навредил Союзу в десять раз больше, перевербовывался и работал на нас в холе и неге, и точно так же поступало ЦРУ с нашими. Понимаете, о чем я? Мы одной крови, хотя могли состоять в разных командах. Наша подготовка и наши тайны слишком дорого стоили, чтобы пускать нас в расход. Так вот, если бы мой нынешний наниматель спятил с ума и открыто приказал мне ликвидировать Владимира Ивановича, я сменил бы нанимателя, а вашего мужа, может быть, даже предупредил бы!

— Может быть? — переспросила Татьяна.

— Не иронизируйте. Да, может быть, да, сто раз подумал бы, потому что мы были все же противниками. Но меня оправдывает то, что эту игру начал не я.

— Все-все, убедили: мне самой не справиться, вы обещаете защиту, — устало сказала Татьяна. — Только чем я буду расплачиваться, если компроматы не у меня?

— А я подскажу, кто может знать, где они спрятаны.

Из знакомых вам людей это Левашова, Сохадзе и Лебеда.

Вот это компания! Татьяна поймала себя на том, что рот у нее разинут — ворона влетит.

— Все просто, — пояснил Шишкин. — Нам известны передвижения Владимира Ивановича в тот день, когда он прятал документы. С утра он поехал на дачу с Викторией Левашовой, затем деловая встреча с Сохадзе, а весь оставшийся день они оба пили с Лебедой сначала в ресторане, а потом у него в Переделкине.

Все, что следовало за Викой, Татьяна слушала вполуха. Ах, змея! На даче! И это в то время, как она, Татьяна, лежала в госпитале со своей несчастной выскобленной маточкой… Безоружная!

— Ау, Татьяна Петровна! — пробился к ней Шишкин. — Не принимайте близко к сердцу. Это была акция прикрытия, броские отвлекающие действия, маскирующие то незаметное, ради чего все и затевалось. Тактика фокусника: он болтает, машет руками, реквизит блестит — и все для того, чтобы спрятать карту в рукав.

— Ну разумеется, он трахал ее по уважительной причине, — сказала Татьяна. — А вы по уважительной причине загнали его в гроб.

— Не я. Есаул. А я в больницу отвез, дал шанс… — Трубка погасла, но Шишкин продолжал ею посапывать.

Татьяна подумала, что ему тоже нелегко дается этот разговор: нервничает, не замечает… Или продолжает играть в Змея. — Таня, вам хочется отрубить мне голову, как гонцу, который принес дурную весть. Но я, во-первых, чист перед вами, во-вторых, естественно, не собираюсь ничего требовать за то, что не бросил Владимира Ивановича умирать. Сейчас мы начинаем наши отношения с чистого листа. Вы можете помочь мне получить компроматы, я могу вас защитить от Есаула. Либо мы договариваемся, либо расходимся — выбор за вами. Я вас не запугиваю и не вербую, а предлагаю союз.

— Ой, ой, «не запугиваю»! Явились, рассказали жуткую историю про бандитов и — «выбор за вами»: или гони, Таня, компроматы, которых у меня нет, или мы тебя бросим Есаулу на съедение… Откуда я знаю, может, вы все выдумали про Есаула?!

— А то вы не видели, как Владимир Иванович стрелял в Брюхо.

— В руку, — поправила Татьяна, даже удивившись тому, что Шишкин чего-то не знает.

— Слепое ранение двуглавой мышцы правой руки, чинили в Склифосовского, откуда он сразу же и сбежал.

А Брюхо — кличка, — подтвердил свою информированность Шишкин. — Да, Таня, особого выбора у вас нет. Но разве я запугиваю? Я только поставил вас перед фактом: вы нуждаетесь в охране. А дальше уж воля ваша, можете нанять любых других чопов.

— Вы прекрасно знаете, что я сижу без денег! И бросаете меня!

Шишкин смотрел с молчаливой укоризной: мол, сама отказываешься.

— Пока что покушения можете не опасаться: Есаулу вы будете нужны живая. Человек он далеко не примитивный, так что глупостей вроде «вынь да положь, а не то на ленточки порежу» не будет. Скорее всего он предложит вам помощь в получении наследства. Может, и денег даст для начала. — Шишкин сунул трубочку в карман и стал застегивать пуговку под распущенным узлом галстука.

Татьяна поняла, что сейчас чоп уйдет и что она не вынесет второй ночи одиночества. Не под боком — это пока не приходило ей в голову, — но в соседней комнате или хоть в другом конце Москвы ей нужен был мужчина, на которого можно положиться.

— Вы так хвалите Есаула, как будто он вам платит за рекламу, — сказала она, подгоняя Шишкина уйти, хотя сама этого не желала, а просто бабский бес потянул за язык.

Шишкин встал.

— Не хвалю, а предостерегаю. Я еще не все сказал.

Он, а скорее всего его человек, поможет вам получить наследство, вотрется в доверие, а потом вдруг все ваше окажется у него. И тогда вам придет пора нанимать охрану, но будет нечем ей заплатить. — Он продолжал стоять, и Татьяне было неловко смотреть на него снизу вверх; это не могло продолжаться долго.

— Как же мое окажется у Есаула? — глуповато спросила она, чтобы задержать Шишкина.

— Выбирайте, на чем вам больше хотелось бы погореть: брак или одиночество; адвокат, которому вы доверите свои дела, или мошенническая сделка, в которую вы влипните, не доверяя адвокатам; завещание или отсутствие завещания — ведь родственники могут получить все и так, по праву наследования.

— Родственники? Вы хотите сказать…

— Не уверен, что именно родственники, но кто-то из близких вам людей у Есаула в наводчиках. — И Шишкин шагнул к двери.

— Подождите, — вскочила Татьяна, — я же не сказала, что отказываюсь.

— А я не сказал, что ухожу, — ответил Шишкин и снова достал трубочку.

ПРОЩАНИЕ СО ЗМЕЕМ

Чиновник умирает, и ордена его остаются на лице земли.

КОЗЬМА ПРУТКОВ

И был похоронный марш военного оркестра, и был салют из десяти карабинов, и гроб опускали не пьяные могильщики на веревках, а джентльмен в черном пальто с помощью специального механизма. Все стали бросать по горстке подмерзшей земли. Татьяна и Вика ждали, чтобы бросить свои горсти последними. Перед ними расступились. Викина горсть полетела россыпью — оттаяла в руке, — и в земле сверкнуло золотом обручальное кольцо, которое Татьяна вернула ей только час назад. Татьяна стянула перчатку, стала дергать свое кольцо, но Вика молча взяла ее за руку и отвела от могилы.

Заработали лопаты, стук земли по крышке гроба становился все глуше, пока не утих.

…Пожалуй, о таком втайне мечтают все мужчины: две молодые женщины убрали могилу цветами. Обнявшись, вдовы всматривались в портрет на могильном холме и прощались каждая со своей частью прожитой жизни.

Каждая понимала, что впереди у нее вторая половина недолгого женского века, но и в этой второй половине она не сможет ничего забыть, потому что стала такой, какой сделал ее Змей.

* * *

Столы занимали у соседей. Разной высоты, приставленные один к другому и прямо, и сбоку, они заняли всю столовую. Татьяна не пожалела, Вика принесла, Галька постаралась, и все было как при Змее: и лососина, и семга, и черная икра, и огурцы с помидорами из госпитальной теплицы.

Портрет Морского Змея стоял на серванте, окидывая стол живым пронзительным взглядом Татьяна и Вика уселись поближе к выходу, как обычно все хозяйки.

— Вспомним дорогого Владимира Ивановича, — поднялся генерал Стаднюк, — талантливого, благородной души человека. Сколько труда, сколько сил приложил он, чтобы стать по-настоящему знаменитым писателем.

И подлинная, народная слава пришла к нему. Он оставил нам прекрасные, на всю страну знаменитые произведения и своего героя, любимца армии. Морского Змея. Заслуженная награда для него — память миллионов читателей и любовь прекрасных женщин, которые так достойно его провожают…

На слове «достойно» Вика взглянула на Татьяну: держим марку, бомонд оценил.

Гусев из Союза писателей говорил долго: о Змеевом творчестве, о том, что он оставался верен себе, не изменял жизненным принципам, воспевал в своих произведениях героизм и мужество, сказал слово и в военной литературе, и в художественном переводе; будем надеяться, что молодая вдова сохранит его истинное (с нажимом на истинное) литературное наследие, не даст растащить его и опошлить кровожадным издателям, а уж братья-писатели будут помнить Владимира Кадышева.

— Заметила, он про Морского Змея не сказал? — наклонилась к Татьяне Вика. Она уже выпила с мужчинами, и ее явно несло. — Коммерческую литературу они стараются игнорировать. Скажу тебе как консультант по бизнесу: такая ситуация на издательском рынке — идет одна коммерческая литература, а этих советских классиков никто не печатает. До того дошло, что друг другу вслух читают.