Вирджиния Эндрюс - Ангел тьмы

• Название: Ангел тьмы
• Автор: Вирджиния Эндрюс
• Издательство: Издательство "Новости"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7020-0984-3

В романе В.Эндрюс "Ангел тьмы" читатели вновь встретятся с уже знакомыми героями и, конечно, с Хевен Ли, нищей девочкой из горного поселка Уиллис, которая, пройдя все круги ада, стала членом семьи своих влиятельных и богатых родственников. Казалось бы, мечта ее осуществилась — она блестяще образованная светская леди, однако самого главного девушка не обрела — счастья. Но Хевен Ли не сгибается под ударами судьбы…

---

Мне вдруг стало не по себе от этого страшного переплетения настоящего и прошлого. Ведь Тони знал, что Джиллиан уже подарила мне один туалетный набор. Зачем же мне, в таком случае, второй? Странная догадка пришла мне в голову, и я пожалела, что не дала Трою возможность сообщить мне нечто важное, на чем он так настаивал.

В тот же вечер после ужина, дождавшись, когда Тони и Джиллиан легли спать, я пробралась через лабиринт в коттедж, где застала Троя расхаживающим по комнате с задумчивым видом. Обрадованный моим появлением, он радушно улыбнулся, и на душе у меня потеплело.

— Они вернулись, — выпалила я, едва переступив порог и захлопнув за собой дверь. — Видел бы ты, сколько вещей мне надарили. Этой одежды хватило бы на дюжину студенток.

— У тебя озабоченный вид, — заметил Трой. — Чем ты так расстроена?

— Я готова тебя внимательно выслушать, — сказала я. — Пусть даже это будет мне и не совсем приятно слышать.

— Тебе что-то сказал Тони?

— Нет, ничего особенного. Он поинтересовался, как я тут без них проводила время, но ни словом не обмолвился о тебе. Мне это показалось странным. Тони держался так, словно тебя вообще не существует, чем напугал меня.

— Тогда слушай меня внимательно и не задавай вопросов, пока я не закончу. Все это очень серьезно!

Трой начал говорить, и, глядя на него, я поняла, что он пытается объяснить мне нечто такое, в чем сам еще до конца не разобрался.

— Дело совсем не в том, что я, как тебе кажется, не люблю тебя, Хевенли. Я безумно тебя люблю, и не подумай, что я говорю все это, чтобы как-то оправдать свое нежелание жениться на тебе. Я лишь пытаюсь помочь тебе найти способ, как уберечь себя.

Пока я ровным счетом ничего не понимала из того, что он говорил, но решила набраться терпения и молча выслушать до конца.

— Твой характер и твоя воля вызывают во мне одновременно и восхищение, и зависть. Ты по натуре борец, готовый сражаться до последнего ради поставленной цели. Я же на своем печальном опыте давно убедился, что не отношусь к людям такого сорта. Характер человека формируется в детстве, и я точно знаю, что вы с Томом сделаны из более прочного сплава, чем я, потому, что суровое детство закалило вас.

Он пристально взглянул на меня своими темными бездонными глазами — я прочла в них отчаяние, но прикусила язык и воздержалась от вопросов. Лето было в самом разгаре, зеленая листва деревьев оставалась еще по-весеннему нежной и светлой, а до зимы была целая вечность. Мне хотелось сказать ему: Трой, опомнись, я здесь, рядом с тобой, и тебе никогда уже не будет тоскливо и одиноко по ночам, если только ты сам не пожелаешь этого. Но я промолчала.

— Я хочу рассказать тебе о своем детстве, — продолжал он. — Моя мама умерла, когда мне не исполнилось еще и года. А спустя еще год скончался отец. Родителей заменил мне мой старший брат Тони. Он был для меня всем в этом мире, я боготворил его. Когда он уходил, солнце меркло, а когда возвращался, наступал восход. Он был золотым божеством, способным исполнить любое мое желание, и еще до смерти отца стремился сделать все, чтобы я был счастлив. Хотя самому Тони было всего лишь восемнадцать. Я рос болезненным и хилым мальчикам, я мог умереть от любой напасти и часто был на волосок от смерти, доставляя Тони массу тревог. Случалось, брат по нескольку раз заходил в мою спальню ночью, чтобы убедиться, что я еще дышу. А если я лежал в больнице, он навещал меня по три-четыре раза в день, приносил лакомства, игрушки и книги. В три года мне казалось, что он принадлежит только мне одному и существует лишь ради меня. И вдруг наступил тот ужасный день, когда он познакомился с Джиллиан ван Ворин. От меня он это скрывал, а когда наконец сказал, что намерен на ней жениться, то представил это так, будто бы делает это исключительно ради меня, чтобы у меня появилась новая любящая мать, а также заботливая сестра. Я насмерть перепугался и очень разволновался. Я ревновал Тони к этой чужой женщине и, как потом, смеясь, рассказывал мне он сам, буквально рвал и метал. Едва увидев ее, я своим детским чутьем почувствовал, что ей претит сама мысль об уходе за мной. Тони не понимал этого, лишь детям Богом дано читать мысли взрослых. И тем не менее она развелась со своим мужем и вышла за Тони, переехав жить в его дом вместе со своей двенадцатилетней дочерью. Подробностей свадьбы я не помню, у меня сохранились лишь общие впечатления.

Я был несчастлив, и твоя мать тоже. Я хорошо помню, что Ли, стараясь стать мне настоящей сестрой, подолгу просиживала у моей кровати и играла со мной. Но еще ярче в моей памяти воспоминания о том, как Джиллиан мешала Тони уделять мне больше внимания, чем ей.

Трой говорил примерно час, рассказывая грустную историю о двух одиноких детях, мальчике и девочке, которых судьба свела помимо их воли и которые сильно привязались друг к другу. И вот однажды случилось нечто ужасное: новая сестра Троя, которую он полюбил всем сердцем, вдруг убежала из дома. Ни понять, ни оправдать ее поступка маленький Трой не мог.

— Когда это случилось, — рассказывал он, — Тони был в Европе. Джиллиан вызвала его по телефону, он бросил все дела и прилетел. Они наняли частных детективов, но Ли словно сквозь землю провалилась. Сперва думали, что она объявится у родственников в Техасе, у какой-нибудь тети или у бабушки, но ее и там не оказалось. Джиллиан постоянно плакала, а Тони, как я уже позже узнал, обвинял ее в том, что Ли убежала из дома. Я знал, что она давно умерла, я почувствовал в тот же день, когда это случилось, мне было видение. Мои сны всегда сбываются, — с грустью добавил он.

— После бегства Ли меня свалил суставной ревматизм, на два года приковав к постели, — продолжал Трой свой рассказ. — Тони настоял, чтобы Джиллиан забросила свои общественные дела и все время уделяла только мне, хотя у меня была нянечка-англичанка по имени Берта. Вот ее я обожал, а Джиллиан была мне абсолютно не нужна, она лишь раздражала меня и пугала своими резкими неловкими движениями и острыми ногтями. Джилл не знала, как ей себя вести и что делать с таким хилым и болезненным мальчишкой, как я. Она часто с упреком говорила мне, что ни разу в жизни не болела, постепенно вдалбливая мне в голову мысль, что я появился на свет только для того, чтобы портить другим людям жизнь. Хорошие сны редко снились мне, а все чаще — страшные кошмары, после которых я еще больше убеждался, что мне не суждено быть здоровым и счастливым, иметь друзей, возлюбленную, жениться и вырастить детей. Позже мне стало сниться, что я умру молодым еще человеком. Так что когда я начал ходить в школу, то избегал детей, которые пытались подружиться со мной, и рос нелюдимым и замкнутым, постоянно думая о неминуемой ранней смерти. Я не хотел ни с кем связывать свое недолгое пребывание на этом свете, боясь своей кончиной причинить кому-то боль, подобную той, от которой постоянно страдал сам. Я думал лишь о том, как несправедлива ко мне судьба.

— Не понимаю, как человек с таким развитым умом, как у тебя, может поверить во всесильность выдуманного им же самим злого рока! — в сердцах воскликнула я, начиная злиться на Троя.

— Как же я мог не поверить в это, если все мои ночные кошмары и видения всегда сбывались! — возразил Трой.

В открытое окно пахнуло сырым и холодным ветром с океана.

Морские чайки и олуши с резкими криками парили над линией прибоя.

Я прижалась ухом к груди Троя и слушала, как бьется его сердце.

— Но это только фантазии болезненного ребенка, — успокаивала я, прекрасно сознавая, что эти фантазии слишком крепко засели у него в голове, чтобы я могла ему что-то объяснить.

Впрочем, Трой и не слушал меня.

— Ни у кого во всем мире не было такого преданного и заботливого брата, как у меня, — продолжал он. — Но рядом с Тони находилась Джиллиан, и она притворялась, что убита горем, и требовала, чтобы Тони утешал ее. Чтобы забыть о постигшей ее утрате, Джиллиан необходимо было путешествовать, бродить по шикарным салонам и магазинам Парижа, Рима и Лондона. Они с Тони объездили весь свет, и из каждой страны он присылал мне открытку и сувениры, и я тоже стал мечтать, что, когда вырасту, непременно побываю в тех же местах. Учеба давалась мне легко, преподаватели называли меня вундеркиндом. В колледже я тоже не обзавелся друзьями, так как был намного моложе однокурсников. Девушки дразнили меня сосунком. В восемнадцать лет я с отличием окончил Гарвард и тотчас же после получения диплома пошел к Тони, заявив ему о своем решении немедленно отправиться в кругосветное путешествие, чтобы увидеть, египетские пирамиды, пустыню Сахару и все такое прочее, что видели они с Джиллиан.

Тони не хотел отпускать меня одного, умолял подождать, пока у него появится возможность поехать вместе…

Однако неотложные дела удерживали его, а меня подгоняло время, которого, казалось, в моем распоряжении оставалось все меньше и меньше… В результате я отправился один кататься по пескам на верблюдах и карабкаться по ступеням египетских пирамид, повторяя маршрут Джиллиан и Тони. Увы, я пришел к выводу, что в своих детских грезах совершал несравненно более увлекательные путешествия…