Дорис Смит - Песня, зовущая домой

• Название: Песня, зовущая домой
• Автор: Дорис Смит
• Издательство: Библиополис
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7435-0012-6

Книги ирландской писательницы Дорис Смит — это романтический мир, в котором царит любовь, побеждающая все интриги и противодействия. «Песня, зовущая домой» — роман о мире шоу-бизнеса. «Семь сорок» повествует о девушке, чье разбитое сердце пробуждается к новой жизни и настоящей любви.

---

— Ладно, но не раньше окончания семестра. Жаль на счет центрального отопления, но боюсь, с ним придется подождать до после Рождества.

— Боже ж ты мой, — сказал Колин, совершенно непонятным тоном, — как неудачно. — И потом целую минуту, показавшуюся мне очень длинной, он не говорил ничего. Он просто смотрел на меня испытующе и без единой искорки в глазах.

Я раздумывала, не сделала ли я глупость, когда в комнату возбужденно ворвались Йен и Руфь, чтобы позвать нас к чаю.

Глава двенадцатая

Семья Колина восприняла нашу новость так, что лучше нельзя было и пожелать. Я ожидала, что его отец и мать будут довольны — как по родительским, так и по личным соображениям, — но мне согрело душу письмо Джека из Канады, и еще больше — звонок Джин из Ангуса. В ноябре она ждала ребенка, своего четвертого, но она твердо намеревалась приехать на наше бракосочетание в январе.

— Передайте близнецу от близнеца, — рассмеялась она, — что без меня он будет женат только наполовину.

— От близнеца? — повторила я. — Я не знала.

— Ну, лучше приготовьтесь, — озорно предупредила она. — Как-никак, уже имеются Йен и Руфь и мои двое!

Она так мило разговаривала, и я с удовольствием предвкушала встречу с ней. И все-таки легкий разговор был еще одним примером того, что в браке могут быть такие сложности, каких не бывает, если просто ведешь хозяйство.

Но если Камероны — не исключая Магды, пославшей мне очаровательную записку, — были довольны, то противодействие мамы оказалось упорнее, чем я предполагала, и даже в письме Алана отчетливо звучали предупредительные нотки. Первые каникулы в колледже были с двадцать шестого по двадцать девятое октября, и я решила в это время съездить домой и попробовать уговорить маму. Колин должен был быть в Германии. Он уезжал туда двадцать четвертого, собираясь вернуться девятого ноября, через два дня отправиться в Штаты и снова быть в Шотландии только к Рождеству, так что до свадьбы я не часто смогу его видеть. Здесь тоже была проблема. Я всегда считала, что церемония моего бракосочетания состоится только в Уимблдоне, но вряд ли мамино отношение в данный момент способствовало этому.

— Меня утешает только, что он этого не видит, — сказала она во время одного из наших телефонных разговоров, чем окончательно повергла меня в уныние. Только письмо Барбары с бодрым советом «не обращать внимания на маму или кого-нибудь другого» и заверением, что «все будет великолепно», оживило меня, и когда я его читала, мое подавленное из-за папы настроение стало улучшаться. В конце концов, он советовал мне время от времени давать себе волю. Он бы наверняка меня понял.

— Вы не думаете, что мне стоило бы съездить в Лондон поговорить с вашей мамой? — предложил Колин, и когда я стала яростно возражать, он выглядел расстроенным. У него были свои заботы. У его отца появились первые признаки бронхита, и мать снова забеспокоилась из-за необходимости оставаться в Крилли зимой до тех пор, пока мы сможем все взять на себя.

За день до отъезда Колина в Германию у меня в колледже возникло осложнение. У замужней ученицы с двухлетним ребенком что-то не заладилось дома, и она пришла на занятия с мальчиком. Очевидным решением было передать его другой ученице, которая в тот день обучалась уходу за детьми, но оказалось, что ему нравятся более солидные женщины. Он вцепился в меня как пиявка и успешно отражал все покушения на его права.

— Вы ему нравитесь, мисс Белл, — заметил кто-то, и еще кто-то добавил: — И он похож на вас. Честно, можно подумать, что он ваш.

Полагаю, это было правдой. У него были волосы вроде пакли и карие глаза, а еще он хорошо отработал хук слева и время от времени радостно колотил меня по лицу.

Мне стало неуютно от мысли, что у меня никогда не будет собственных детей, — но ведь думать так было бы неблагодарно по отношению к Колину. В конце концов он готов был поделиться со мной своими.

— Что-нибудь неладно, Деб? — остановилась проходившая мимо знакомая преподавательница.

— Да, — яростно сказала я. — Это существо только что подбило мне глаз. — Это была чистая правда, и в доказательство Фредерик Уинслоу, все еще цеплявшийся за мою шею, стукнул меня еще раз.

— Это что, — бодро сказала подруга, — я боялась, что вы расстроились из-за Гамильтон. Ну и наглость, — добавила она. — Но у них ничего не выйдет, не волнуйтесь. Вас взяли на семестр, и все тут. — Гамильтон была фамилия учительницы, которую я заменяла.

— Что все? — подозрительно спросила я, и она неохотно рассказала, что последний месяц Алиса Гамильтон проходила новый курс лечения, и теперь ее доктор настаивал, чтобы она вернулась на работу. К своему отчаянию я узнала, что учительская из-за этого готова была разделиться на два лагеря — одни считали, что Алисе это нужнее, чем мне, другие готовы были отстаивать мое право отработать свой срок. Я поняла, что директор, мисс Кроуфорд, еще не решила, стоит ли ей поговорить со мной.

Я стала считать. От двадцать четвертого октября до десятого ноября. Три воскресенья. И шесть недель до Рождества.

— О чем вы задумались? — спросила моя союзница.

— О центральном отоплении, — сказала я.

Джон Ли, теперь уже мой приемный отец, встретил мой поезд в субботу и по дороге до Уимблдона высказался в том смысле, что у мамы будет достаточно времени изменить свое мнение.

— Вот увидите, стоит ей только начать готовиться к бракосочетанию, — мудро рассудил он и великодушно добавил, чтобы я не беспокоилась о расходах, так как он с удовольствием оплатит счета.

— Но, Джон! — озабоченно сказала я.

— Никаких но. Глэдис, — это его первая жена, — и я всегда хотели иметь детей. Вы знаете, что это не получилось, но я был бы не против иметь дочь и не могу вообразить себе лучшего кандидата на это место, чем вы.

Я поблагодарила его, принужденно улыбаясь. Как будто все оборачивалось так, что я могла попасть прямо из огня да в полымя.

— Приятный парень этот Колин, — неожиданно заметил он. — Я перекинулся с ним парой слов в то воскресенье в Торкомбе. Он мне очень понравился. И Джесси он тоже понравится, — снова заверил он, — только не надо ее торопить.

Как раз это я вряд ли могла себе позволить, но испортить мамину теплую и радостную встречу со мной — об этом я не смела и помыслить. Это был мой первый приезд домой после того, как она снова вышла замуж, и от меня требовалось похвалить несколько новых приобретений. Поболтать у огня, пока Джон занимался чаем, было просто наслаждением. Наконец он взгромоздил посуду на тележку и повез все в кухню.

— Он тебя избалует, — сказала я маме, которая заулыбалась как кот на сметану, но потом обезоруживающе посерьезнела.

— Я знаю, милая, что мне везет, мне повезло второй раз подряд. Именно поэтому я готова землю перевернуть, чтобы и у тебя было так же.

— Но от тебя это не требуется, — терпеливо сказала я. — Я знаю, ты думаешь, что Колин мне не подходит, но ты его не знаешь. А я знаю и готова вверить ему свою жизнь.

— О Деб! — Ее лицо выражало не раздражение, а истинное смятение. — Это-то и плохо с такими, как он. Им все всегда доверяют. — Она вскочила, как будто еле сдерживая слезы, и торопливо вышла.

За несколько минут до этого она включила телевизор, и пока я сидела, не зная, идти ли за ней, начались утренние новости. Я глядела без особого интереса, пока не услышала знакомое имя.

— Сегодня в С*** зарегистрирован брак поп-звезды Хани Харрис с телепродюсером Винсентом Честером. — На экране мелькнула сияющая новобрачная.

— Медового месяца у Честеров не будет, — сообщил комментатор. — Завтра Хани вылетает в Нью-Йорк, чтобы начать турне с кабаре.

Я глядела на молодого новобрачного, лениво размышляя, что он и я были товарищами по несчастью, жертвами машины шоу-бизнеса. Вдруг во мне все похолодело. Плимут — Колин спешит встретиться с Хани; Торкомб — Колин идет с ней под руку по теннисной площадке; Слигачан — и спокойный голос Колина сначала сообщает мне, что теперь и речи не может быть о том, что он со временем женится, а затем — что он любил только два раза в жизни. Кого, подумала я, кроме Энн? И теперь поняла. Энн — и Хани. Обе очень молодые, обе захватывающе хорошенькие, обе настолько непохожие на положительную преподавательницу домашней экономики, насколько только возможно.

И еще одно — завтра улетала в Штаты Хани, а через несколько недель — Колин.

Понятия не имею, сколько времени я просидела, не двигаясь, когда дверь открылась.

— Ты еще здесь, милая? — Мамин голос, но с совсем другими интонациями. — К тебе пришли.

Сзади нее проглядывалась высокая фигура, длинное бледное лицо, серые глаза в морщинках.

— Хэлло, уравновешенная девушка, — сказал голос.

— Адам! — ахнула я. — Почему вы не в Торкомбе?