Луис Фишер - Жизнь Ленина

• Название: Жизнь Ленина
• Автор: Луис Фишер
• Издательство: «Книжная лавка — РТР»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: ISBN 5-300-00971-7 (т. 1) ISBN 5-300-00970-9

В. И. Ленин сыграл большую роль не только в истории России, Восточной Европы, но его учение повлияло на развитие многих стран.

В книге Луиса Фишера предстает образ Ленина не только политического деятеля, но и человека. Автор рассказывает и о людях из его окружения.

Данное издание дополняет уже известные работы о жизни Ленина и его месте в истории России и многих стран мира.

---

Ленин председательствовал не только на заседаниях Совнаркома и СТО, но и на еженедельных совещаниях «пятерки», т. е. Политбюро ЦК РКП(б), которое избиралось заново после каждого партсъезда. По сути дела, именно этот орган управлял Россией. Продовольственное положение было настолько угрожающе, что 9 июля 1921 года Политбюро приняло решение о необходимости перевода максимального количества коммунистов на «продовольственный фронт», не останавливаясь перед закрытием на время ряда отделов, учреждений и даже отдельных народных комиссариатов. На том же совещании Политбюро Ленин сделал интересное предложение: мобилизовать в армию полмиллиона молодежи из голодающих районов «(и даже может быть до 1 миллиона?)». «Цель: помочь населению до известной степени, ибо прокормим часть голодных и может быть посылками домой поможем до известной степени голодным. Это первое. А второе: поместить эти 1/2 миллиона на Украине, чтобы они помогли усилению продработы, будучи сугубо заинтересованы в ней, особенно ясно сознавая и чувствуя несправедливость обжорства богатых крестьян на Украине»{916}.

Царь в свое время распустил Государственную Думу, избранную на основании неполного избирательного права. Ленин разогнал Учредительное Собрание, избранное всеобщим голосованием. Столыпин и большевики пытались удержать крестьян в предначертанных правительством пределах. Ленин пользовался традиционно русскими методами принуждения, в том числе и экономическим, который он характерным образом заострил. В августе 1921 года он писал М. М. Покровскому из Наркомпроса: «Тов. Луначарский приехал. Наконец! Запрягите его, Христа ради, изо всех сил на работу по профессиональному образованию, по единой трудовой школе и пр. Не позволяйте на театр!!» «26 августа 1921, тов. Луначарскому. Принять никак не могу, так как болен. Все театры советую положить в гроб. Наркому просвещения надлежит заниматься не театром, а обучением грамоте»{917}.

На заседаниях Политбюро и ЦК решения принимались большинством голосов. Но иногда Ленин заставлял изменить принятое решение. В 1921 году зашла речь о назначении проф. Ю. В. Ломоносова, крупного специалиста по паровозостроению, закупавшего в свое время в Америке паровозы для Керенского, главой советской железнодорожной миссии по выполнению заказов на техническое оборудование за границей. «Против этой кандидатуры высказалось большинство членов Политбюро, но В. И. Ленин сумел переубедить их, и Ю. В. Ломоносов возглавил комиссию»{918}.

Ленин был диктатором, но не таким, каким позже стал Сталин. Он относился с величайшей жестокостью и беспощадностью к тем, кого он считал своими политическими врагами, т. е. к тем, кто оспаривал монополию коммунистической партии и правомочность ее эдиктов. Но внутри самого большевистского аппарата власти он предпочитал пользоваться орудиями убеждения, он изматывал противников ожесточенными спорами, в худшем случае понижая или увольняя их; иногда он прибегал к таким мерам, как исключение из партии, изредка — к ссылке, но никогда не посылал товарищей по партии на расстрел лишь за то, что они не разделяли некоторых его мнений. Его диктатура была диктатурой воли, упорства, жизнеспособности, знаний, административного таланта, полемического задора, практического чутья и убедительности. Сила и сама по себе представляет сильный довод. В руках такого хитрого политика, как Ленин, с его авторитетом и престижем (он спас советскую революцию), сила служила лучшим доводом против внутрипартийной оппозиции. Его ум и решимость подавляли противника, убежденного в непобедимости Ленина: приняв решение, Ленин не отступал от него, а в правоте своего решения никогда не сомневался. Он был силен и никогда не страдал от чувства личной неполноценности. Его самоотверженность была такова, что никто не мог обвинить его в личном тщеславии или корыстолюбии. Другие большевистские вожди, Троцкий, Рыков, Дзержинский, Сталин, Каменев, Бухарин, Зиновьев, не обладали и малой долей ленинской уверенности в себе, в которой политический фанатизм сочетался с трезвостью. Ленин не раз признавал свои ошибки, потому что позиция его была неуязвимой. Он приветствовал критику и тем самым обезоруживал ее. Его законом было единоначалие, не ограниченное никаким народным вето. Такая система власти существовала в России веками. Ленин ее усовершенствовал. Он знал, что сидел в Кремле потому, что царь и Керенский не проявили во время твердости. Понятно, что сам он никаких поблажек не давал.

42. ТРЕТИЙ ИНТЕРНАЦИОНАЛ

С прошлым бесполезно спорить. И все-таки нельзя не прийти к мысли, что, будь у большевиков другое руководство, они могли бы создать единый фронт с меньшевиками и эсерами и до революции и после нее, обеспечив себе, таким образом, более широкую поддержку и избежав необходимости прибегать к массовому террору.

Ленин перенес принцип монополии одной коммунистической партии и на международное коммунистическое движение, с весьма печальными результатами — и не только для коммунистов. Этот принцип впервые был утвержден на Третьем конгрессе Коминтерна, заседавшем в Москве с 22 июня по 12 июля 1921 года и посвятившем много внимания «итальянскому вопросу».

На почве экономической депрессии и разочарования Италии в результатах мировой войны начал развиваться фашизм. В городах Италии происходили стычки между чернорубашечниками, коммунистами и фашистами. Здравый смысл говорил, что всем антифашистским силам необходимо объединиться. Но Москва решила иначе.

Москва правила Коминтерном. Первый конгресс его, в марте — апреле 1919 года, был почти чисто русским предприятием: присутствовало очень мало представителей иностранных коммунистических партий. Второй конгресс собирался в Петрограде и в Москве, с 19 июля по 6 августа 1920 года. Благодаря блокаде и интервенции, многие делегаты от недавно образовавшихся коммунистических партий и старых, полукоммунистических, социалистических партий не смогли прибыть на конгресс. Во всяком случае, Меккой коммунистического движения стала Москва, и Москва заправляла всеми конгрессами Коминтерна. Москва — значит, Ленин. Ленин составил 19 тезисов о задачах Коминтерна{919}, превратившиеся позже в знаменитое «21 условие приема в Коминтерн».

И тезисы и все прочее, что предлагали русские, было «принято единогласно», но вождь настоящей, а не фиктивной западной партии, вождь радикально настроенной Итальянской социалистической партии Г. Серрати воздержался от голосования, считая, что тезисы «не вполне соответствуют запросам революции на Западе»{920}. Кроме того, в частных беседах итальянцы советовали поставить еще одно, 22-е, условие членства в Коминтерне, а именно, исключение из коммунистических партий всех масонов. Ленин и Троцкий отнеслись к этой идее с пренебрежением. Некоторые итальянцы объясняли это тем, что кремлевские вожди сами тайно принадлежали к ордену вольных каменщиков. Другие, рассуждавшие более трезво, думали, что Ленин просто не понимает всего значения этого вопроса на Западе.

21 условие Ленина требовало, чтобы партии, вступающие в Коминтерн, исключили из своих рядов «ревизионистов», «оппортунистов», «лакеев буржуазии» и представителей тому подобных весьма туманно и ненаучно описанных социальных вероисповеданий и стали отрядами профессиональных бойцов, готовых к мировой революции. Ленин утверждал, что последствия мировой войны, приведшей к большевистской резолюции, остаются решающим фактором в общественно-политической жизни Европы. Ленин все еще видел перед собой призрак красной Европы, а между тем она уже одевалась в черное. Впрочем, во время Второго конгресса Коминтерна Красная Армия еще прощупывала штыком Польшу в надежде на мировую революцию.

Хотя к III конгрессу, т. е. к июню 1921 года, иллюзий на этот счет в Кремле больше не было, разногласия с итальянцами и, в некоторой степени, с немцами продолжали оживлять течение конгресса. Между конгрессами Вторым и Третьим Коминтерн зарегистрировал два триумфа. Первым из них был так называемый «Съезд народов Востока», созванный в сентябре 1920 года в Баку. Чичерин как-то назвал этот съезд «перстом, указующим на Азию». Председательствовали на съезде Зиновьев, Радек и Бела Кун. Как видно, предполагалось, что необрезанные председатели имели бы меньше общего с по большей части мусульманским собранием (1891 делегат представлял на съезде 37 национальностей Азии). Перед революцией Ленин как-то подсчитал, что империалистические державы с населением в четверть миллиарда управляют колониями с населением в два с половиной миллиарда. Об этом Зиновьев и говорил на съезде, обращаясь к «народам Востока» с призывом от имени Коминтерна: «Братья! Мы зовем вас на священную войну с английским империализмом».

Итак, вечером 1 сентября 1920 года Г. Зиновьев провозгласил «Священную войну» — газават. Присутствующие в зале, выхватывая кинжалы, сабли и револьверы, поклялись на оружии в верности газавату. Была создана постоянная организация народов Востока, планировались новые съезды, но первый съезд остался последним{921}.