Иван Бунин - Том 1. Стихотворения

• Название: Том 1. Стихотворения
• Автор: Иван Бунин
• Жанр: Поэзия
• Год: 1987

Имя Ивана Бунина (1870–1953) — одного из проникновенных, трагических классиков русской литературы, почетного академика изящной словесности, лауреата Нобелевской премии (1993) — известно во всем мире.

Во первый том Собрания сочинений вошли стихотворения И. А. Бунина и сделанный им перевод «Песни о Гайавате».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

<1903–1906>

Золотой невод*

Волна ушла — блестят, как золотые,
  На солнце валуны.
Волна идет — как из стекла литые,
  Идут бугры волны.

По ним скользит, колышется медуза,
  Живой морской цветок…
Но вот волна изнемогла от груза
  И пала на песок,

Зеркальной зыбью блещет и дробится,
  А солнце под водой
По валунам скользит и шевелится,
  Как невод золотой.

<1903–1906>

Новоселье*

Весна! темнеет над аулом,
Свет фиолетовый мелькнул —
И горный кряж стократным гулом
Ответил на громовый гул.

Весна! Справляя новоселье,
Она веселый катит гром,
И будит звучное ущелье,
И сыплет с неба серебром.

<1903–1906>

Дагестан*

Насторожись, стань крепче в стремена.
В ущелье мрак, шумящие каскады.
И до небес скалистые громады
Встают в конце ущелья — как стена.

Над их челом — далеких звезд алмазы.
А на груди, в зловещей темноте,
Лежит аул: дракон тысячеглазый
Гнездится в высоте.

<1903–1906>

На обвале*

Печальный берег! Сизые твердыни
Гранитных стен до облака встают,
А ниже — хаос каменный пустыни,
Лавина щебня, дьявола приют.

Но нищета смиренна. Одиноко
Она ушла на берег — и к скале
Прилипла сакля… Верный раб пророка
Довольствуется малым на земле.

И вот — жилье. Над хижиной убогой
Дымок синеет… Прыгает коза…
И со скалы, нависшей над дорогой,
Блестят агатом детские глаза.

<1903–1906>

Айя-София*

Светильники горели, непонятный
Звучал язык, — великий шейх читал
Святой Коран, — и купол необъятный
В угрюмом мраке пропадал.

Кривую саблю вскинув над толпою,
Шейх поднял лик, закрыл глаза — и страх
Царил в толпе, и мертвою, слепою
Она лежала на коврах…

А утром храм был светел. Все молчало
В смиренной и священной тишине,
И солнце ярко купол озаряло
В непостижимой вышине.

И голуби в нем, рея, ворковали,
И с вышины, из каждого окна,
Простор небес и воздух сладко звали
К тебе, Любовь, к тебе, Весна!

<1903–1906>

К Востоку*

Вот и скрылись, позабылись снежных гор чалмы.
Зной пустыни, путь к востоку, мертвые холмы.

Каменистый, красно-серый, мутный океан
На восток уходит, в знойный, в голубой туман.

И все жарче, шире веет из степей теплынь,
И все суше, слаще пахнет горькая полынь.

И холмы все безнадежней. Глина, роговик…
День тут светел, бесконечен, вечер синь и дик.

И едва стемнеет, смеркнет, где-то между скал,
Как дитя, как джинн пустыни, плачется шакал,

И на мягких крыльях совки трепетно парят,
И на тусклом небе звезды сумрачно горят.

<1903–1906>

Путеводные знаки*

Он ставит путеводные знаки.

Коран

Бог для ночных паломников в Могребе
Зажег огни — святые звезды Пса.
Привет тебе, сверкающая в небе
    Алмазно-синяя роса!

Путь по пескам от Газы до Арима
Бог оживил приметами, как встарь.
Привет вам, камни — четки пилигрима,
    В пустыне ведшие Агарь!

Костями бог усеял все дороги,
Как след гиен среди ущелий Ти.
Привет вам, почивающие в боге,
    Нам проторившие пути!

<1903–1906>

Мудрым*

Герой — как вихрь, срывающий палатки,
Герой врагу безумный дал отпор,
Но сам погиб — сгорел в неравной схватке,
Как искрометный метеор.

А трус живет. Он тоже месть лелеет,
Он точит меткий дротик, но тайком.
О да, он — мудр! Но сердце в нем чуть тлеет:
Как огонек под кизяком.

<1903–1906>

Зеленый стяг*

Ты почиешь в ларце, в драгоценном ковчеге,
  Ветхий деньми, Эски,
Ты, сзывавший на брань и святые набеги
  Чрез моря и пески.

Ты уснул, но твой сон — золотые виденья.
  Ты сквозь сорок шелков
Дышишь запахом роз и дыханием тленья —
  Ароматом веков.

Ты покоишься в мире, о слава Востока!
  Но сердца покорил Ты навек.
Не тебя ль над главою пророка
  Воздвигал Гавриил?

И не ты ли царишь над Востоком доныне?
  Развернися, восстань — И восстанет
Ислам, как саму мы пустыни,
  На священную брань!

Проклят тот, кто велений Корана не слышит.
  Проклят тот, кто угас
Для молитвы и битв, — кто для жизни не дышит,
  Как бесплодный Геджас.

Ангел смерти сойдет в гробовые пещеры,—
  Ангел смерти сквозь тьму
Вопрошает у мертвых их символы веры:
  Что мы скажем ему?

<1903–1906>

Священный прах*

Пыль, по которой Гавриил
Свой путь незримый совершает
В полночный час среди могил,
Целит и мертвых воскрешает.

Прах, на который пала кровь
Погибших в битве за свободу,
Благоговенье и любовь
Внушает мудрому народу.

Прильни к нему, благослови
Миг созерцания святыни —
И в битву мести и любви
Восстань, как ураган пустыни.

<1903–1906>

Авраам*

Коран, VI

Был Авраам в пустыне темной ночью
И увидал на небесах звезду.
«Вот мой господь!» — воскликнул он. Но в полночь
Звезда зашла — и свет ее померк.

Был Авраам в пустыне пред рассветом
И восходящий месяц увидал.
«Вот мой господь!» — воскликнул он. Но месяц
Померк и закатился, как звезда.

Был Авраам в пустыне ранним утром
И руки к солнцу радостно простер.
«Вот мой господь!» — воскликнул он. Но солнце
Свершило день и закатилось в ночь.

Бог правый путь поведал Аврааму.

<1903–1906>

Сатана Богу*

И когда мы сказали ангелам: падите ниц перед Адамом, все пали, кроме Эблиса, сотворенного из огня.

Коран

Я — из огня, Адам — из мертвой глины,
  И ты велишь мне пред Адамом пасть!
Что ж, сей в огонь листву сухой маслины —
  Смиряй листвой его живую страсть.

О, не смиришь! Я только выше вскину
  Свой красный стяг. Смотри: уж твой Адам
Охвачен мной! Я выжгу эту глину,
  Я, как гончар, закал и звук ей дам.

<1903–1906>

Зейнаб*

Зейнаб, свежесть очей! Ты — арабский кувшин:
  Чем душнее в палатках пустыни,
Чем стремительней дует палящий хамсин,
  Тем вода холоднее в кувшине.

Зейнаб, свежесть очей! Ты строга и горда:
  Чем безумнее любишь — тем строже.
Но сладка, о, сладка ледяная вода,
  А для путника — жизни дороже!

<1903–1906>

Белые крылья*

В пустыне красной над пророком
Летел архангел Гавриил
И жгучий зной в пути далеком
Смягчал сияньем белых крыл.

И я в пути, и я в пустыне.
И я, не смея отдохнуть,
Как Магомет к святой Медине,
Держу к заветной цели путь.

Но зной не жжет — твоим приветом
Я и доныне осенен:
Мир серебристым, нежным светом
Передо мною напоен.

<1903–1906>