Сергей Иванов - Остров Невезения

• Название: Остров Невезения
• Автор: Сергей Иванов
• Жанр: Современная проза

Это дождливая островная история о людях, оказавшихся по разным причинам неспособными побеждать и быть хозяевами на родине, которую хватко подмяло под себя алчное бычьё, а поэтому, вынужденных тихо выживать в чужих странах.

События настоящей истории происходят в Англии, в 2000–2001 годах. Участники — преимущественно граждане Украины с их горячей «любовью» к своим отечественным слугам «народным», личными переживаниями, шпионскими ухищрениями и неизбежно угасающими, под воздействием времени и расстояния, эмоциональными связями с оставленными близкими и с самой родиной-уродиной.

По сути, в таких странах, как Украина, эта категория потерянных граждан представляет собой отчётливо сформировавшийся многомиллионный социальный слой — «заробітчанє». Игнорировать такое массовое явление невозможно, ибо большинство этих сограждан по своим качествам ничем не хуже, а порою, и более образованы и порядочны, чем украинские нардепы (народные» депутаты), президенты и прочая «элита». И они достойны внимания и уважения, хотя бы за ту школу выживания, через которую неизбежно проходят на чужбине.

Я надеюсь, что непатриотичные настроения участников этой истории будут правильно поняты, и трезво сравнимы с официальной национально-патриотической вознёй, истинными мотивами которой являются лишь власть, корысти ради.

Эта история также и о том, что изначально общая планета Земля оказалась гнусно поделена и перегорожена всевозможными политическими, идеологическими и религиозными границами-заморочками с проволочными орнаментами, разделившими людей на союзников и врагов по их гражданству, которое те не всегда сами выбирают.

О том, что все и всё в этом мире взаимосвязано, что независимо от идеологии и гражданства, у всех людей единая биология. Мы едины, независимо от национальности и языка, хотя бы в том, что все мы осознанно или неосознанно, в той или иной степени, нуждаемся в понимании, ищем близкого, себе подобного, страдаем от одиночества.

А рядом с нашим видимым материальным миром, вероятно, существуют ещё и другие невидимые тонкие миры, которые также полны живых душ, и они также взаимосвязаны с нами и влияют на нас…

Эта история подобна записке, вложенной в бутылку и запущенной с острова в океан миров и душ…

С искренней надеждой, что бутылку когда-нибудь кто-нибудь выловит, записку прочтут, и мировая взаимосвязь станет прочнее и гармоничней.

Сергей Иванов.^{[email protected]}

---

Мы поднялись на второй этаж и расположились в полупустом зале ожидания. Здесь было комфортней, чем в аэропорту Борисполь.

По очереди, оставляя кого-то из нас присматривать за вещами, мы отходили к билетным кассам, а затем, и разъезжались в разных направлениях.

Купив билет, я спустился по ступенькам в подземный этаж к туалету. Вход в сортир был перекрыт металлическими вертушками, как на заводских проходных. Эти приспособления контролировались женщиной, восседающей в будке с окошком. Напротив неё, у вертушки сидел на стуле верзила с милицейской дубинкой в руках, выряженный, в камуфляжную форму и военные ботинки.

Я приблизился к пропускному пункту. Человек с дубинкой лишь взглянул на меня.

— Пятьдесят копеек, — объявила цену дежурная из окошка.

Я положил мелочь в тарелку перед окошком. Она приняла. За полученную оплату, отмотала от рулона туалетной бумаги. При этом отмерив положенную длину с помощью отметок, сделанных маркером на подоконнике.

— Не нужно, — сказал я.

— Бери. Положено, — строго ответила дежурная.

Я взял туалетную бумагу. Она нажала нужную кнопку, разблокировав вертушку. Я прошёл на территорию туалета.

Заведение было совсем новым и вполне приличным в гигиеническом, эстетическом и техническом смысле.

Перед умывальником с зеркалами стоял по-домашнему полураздетый БОМЖ и тщательно выскабливал бритвой синюшную физиономию. Я вспомнил Владимира, которому — негде причалить в Украине.

— Сейчас ему, действительно, лучше оставаться в бараках Хаслара и работать за пятнадцать фунтов в неделю, — подумал я.

Сделав своё быстрое дело, я покинул охраняемый объект.

Мой поезд отправлялся только вечером. У меня было часов девять, которые надо было как-то убить.

Людмила из Днепропетровска нашла новую гостиницу на вокзале и сообщила нам о ней. Туда я и отправился.

Гостиница пустовала. Сонная дежурная приняв оплату, выдала мне ключ от номера. Душевой и туалета в номере не было. Оказалось, что за отдельную плату можно получить и ключ от общей душевой комнаты.

После горячего душа я почувствовал себя лучше. Из окна номера я мог видеть освещённую новую церковь неподалёку от вокзала. Стоял утренний туман. Начинало оживать уличное движение.

Я лёг, надеясь уснуть и проспать до поезда.

Спал я недолго. Среди дня я почувствовал желание прогуляться. Покинул тёплую комнату, сдал ключ и с сумкой вышел в зал ожидания. С телефона автомата позвонил товарищу в Киеве. Мне повезло. Я застал его дома в рабочее время. Но он уже уходил. Виктор предложил мне встретиться в определённое время у какой-то станции метро.

Оставив сумку в камере хранения, я отправился на ближайшую станцию метро.

Путешествуя в подземном поезде, я наблюдал и сравнивал.

Старенькие вагоны были переполнены пассажирами и обклеены рекламой, как обоями. Постоянно ходили торговцы канцтоварами, батарейками и прочими мелочами. Они были приличного вида и не приставали к пассажирам. Все были тепло одеты и чем-то озадачены. Мои светлые джинсы и туфли на тонкой подошве выдавали меня, как некое недоразумение. Но никто не обращал внимания, ни на меня, ни на мою одежду.

С Виктором встретились, как договаривались. Он повёз меня на какой-то строительный объект, где ему надо было что-то выяснить по работе. Я не выходил из машины. Наблюдал вокруг и слушал местное радио.

Затем, он повёз меня к себе домой на Троещину.

Дома была его жена. Я заметил, как она осторожно поглядывала на меня. Видимо, заметила что-то странное.

Вскоре, вернулись с занятий их двое сыновей. Всех нас пригласили обедать.

Поедая борщ со сметаной, я признался, что последние два года не пробовал такой еды. Ребята рассматривали меня открыто, но тактично спрашивали только об Англии.

К ближайшей станции метро меня подвёз Виктор. Там мы и расстались.

Снег начал подтаивать. На дорогах и тротуарах стояла слякоть и грязь. Мои туфли начали промокать. Я поспешил к своему поезду.

На железнодорожный вокзал я прибыл вовремя. Забрав свою сумку из камеры хранения, я отправился на посадку.

Купейный вагон был пустой, холодный и тихий. Мне это понравилось. Я оказался один в чистом купе

Вскоре тронулись. Я занял своё место на полке, прикрылся одеялом и, под стук колёс, провалился в приятное забытье.

На какой-то остановке в моё купе подсел тихий пассажир. Он не включая освещения, быстро постелил себе, и тоже залёг спать.

Утром, как только стало светать, мы встали.

Моим соседом оказался хмурый парень среднего возраста. Я положительно оценил его задумчивость и неразговорчивость.

Проводница предложила чай. Мы оба заказали.

Чай вдвоём, в одном купе и без беседы, показалось ему ненормальным.

Мой случайный попутчик, вдруг, начал излагать своё горе вслух, хотя я не о чём его не спрашивал.

Из его монолога я узнал, что он работал неким вахтенным способом, где-то в Сибири, в компании, добывающей нефть и газ. А заработанные деньги хранил в украинском банке с пафосным названием «Украина».

— Представляешь, — тяжело вздохнул он, — возвращаюсь из Сибири в отпуск, и не могу добраться до дома! Оказывается, невозможно снять деньги со своего банковского счёта.

— Почему? — из вежливости поддержал я разговор.

— Ты шо, не знаешь? — посмотрел он на меня, как на идиота.

— А что я должен знать?

— Что банк «Украина» развалился. Признан банкротом, — сердито информировал меня сосед по купе.

— И что отвечают вкладчикам? — поинтересовался я.

— Ты шо парень, с Луны свалился?! — раздражённо удивился он моему вопросу. — Везде говорят и пишут, что банк — банкрот, а отношения с вкладчиками будут улаживать по мере продажи имущества банка.

— Но ведь в банке была какая-то администрация, которая распоряжалась денежными средствами. Это же конкретные люди, которые могут ответить, где и как применялись деньги, и как скоро их можно извлечь и вернуть вкладчикам? — рассуждал я.

— Ну, когда я доверял им свои деньги, банк возглавлял сельский бухгалтер Ющенко. Теперь же, там управляет другой, который утверждает, что кредиты раздавал не он, а его предшественник. То есть — Ющенко.

— И что предшественник Ющенко говорит?

— Блин! Этот Ющенко после банка «Украина», какое-то время уже был премьер-министром, если ты знаешь. — Всё, что касается банка «Украина», он толком не объясняет. Ясно, что он — кучмовский ублюдок. Банковские кредиты он раздавал своим людям, заведомо — навсегда. Также ясно, что Кучма его крышует. Премьером он мог назначить только своего сообщника. Возможно, и сам Кучма получил свою долю от разворованного банка. Поэтому, надо полагать, что никто нам ничего не ответит, и тем более, ничего не вернёт. Упыри ненасытные! С кого спрашивать в таком государстве?! Увидишь, Кучма, по окончанию своего президентства, ещё и пересадит этого сельского бухгалтера в президентское кресло. И будут продолжать обкрадывать народ!

Я ничем не мог утешить его.

Вскоре, он покинул купе. Так же тихо, как и подсел. Сошёл он на каком-то полустанке. Вероятно, добрался до дома.

До конечной остановки я ехал почти один в вагоне. Там же на вокзале пересел в микроавтобус. В течение часа езды, обозревая заснеженные поля, слушая радио и отдельные разговоры пассажиров, я внутренне настроился на местную волну.

На автовокзале я не смог отказаться от предложений таксистов. Мне хотелось, как можно быстро и незаметно, попасть домой.

Таксист сам напрашивался поговорить.

— Электричество отключают? — задал я ему вопрос.

— Ты знаешь, уже где-то с полгода, как перестали это делать, — порадовал он меня.

— Ещё какие-нибудь новости или перемены в городе?

— Пожалуй, это и единственная новость, — пожал он плечами.

— Понятно. Хоть какой-то прогресс, — рассеянно ответил я, поглядывая в окно на заснеженные улицы.

Мне предстояло вскоре ответить на массу неудобных вопросов. Близкие мне люди и случайные знакомые будут нещадно интересоваться; где я пропадал два года? Чем занимался всё это время? Чего искал и как докатился до такой жизни? Где и как намерен жить далее? Меня будут диагностировать, и признают идиотом, глупо тратящим свою жизнь на бесполезные скитания. Мой жалкий пример «ненормального» позволит кому-то почувствовать себя благоразумным, правильным и успешным.

How my poor heart aches with every step you take…[136]

Подъезжая к своему дому, я указал водителю подъезд, и он подрулил почти к ступенькам. Рассчитавшись и прихватив сумку, я торопливо нырнул за дверь. Встречаться с кем-либо и объясняться, мне сейчас совсем не хотелось.

На общей лестнице было чисто. Использованных шприцов на подоконниках, и прочих следов гостей-наркоманов, я тоже не заметил.

Открыв первую дверь, я прошёл в тамбур — небольшая, общая с моей соседкой, территория. Там, по-прежнему, стоял устойчивый запах кошачьей мочи. Благодаря этой особенности, я в любом состоянии, с закрытыми глазами мог определить, что добрался до своего жилища.