Саймон Керник - Для смерти день не выбирают

• Название: Для смерти день не выбирают
• Автор: Саймон Керник
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-057188-8, 978-5-403-03286-5

Бывший полицейский Деннис Милн, обвиненный в преступлениях, которых не совершал, покинул страну и стал… наемным убийцей.

Узнав, что в Англии при загадочных обстоятельствах погиб его друг, Деннис решил вернуться и начать собственное расследование.

Против, него и бывшие коллеги, и продажные адвокаты, и могущественные «Короли криминального мира».

Но его не запугать.

Он сам — и следователь, и судья, и палач.

И остановить его может только смерть…

---

Я вылетел на улицу и едва не упал, поскользнувшись на мокром тротуаре, но зато успел заметить киллеров, уже сворачивающих на Руперт-стрит. В следующее мгновение они скрылись из виду, и я понесся следом, понимая, что если упущу их сейчас, то останусь ни с чем. Обогнув угол, я увидел обоих впереди, причем второй, раненый, начал отставать. Услышав, должно быть, мои шаги, он обернулся и вскинул руку с пистолетом.

За спиной у меня громко вскрикнула женщина, но стрелять ему пришлось на бегу, а это не самое удобное положение. Пуля прошла мимо. Тем не менее он выстрелил еще раз и снова промахнулся.

Удивительно, но страха не было. Я остановился, прицелился и спустил курок — в третий раз за минуту. В такой схватке, когда все решается в считанные секунды, времени едва хватает лишь на самые элементарные физические действия, необходимые, чтобы остаться в живых. В этих действиях, как выяснилось, я оказался немного эффективнее.

Киллер находился примерно в двух ярдах от перекрестка с Бруэр-стрит, когда пуля ударила его в грудь и отбросила в сторону.

Блондин, уже забежавший за угол, повернулся и послал в мою сторону одну за другой четыре пули. Стрелял он быстро и умело.

Где-то позади меня лопнуло стекло, кто-то пронзительно завизжал, и я бросился на тротуар, исхитрившись, падая, выстрелить от бедра. Пуля прошла футах в десяти над головой моего врага и угодила в кричащую неоновую вывеску, призывавшую покупать фильмы во «ВЗРОСЛОМ ВИДЕО ДЖО». Вывеска как будто взорвалась, выбросив фонтан искр, и свет погас. Блондин воспринял это как сигнал к отступлению и растворился в темноте. Преследовать его было бессмысленно, тем более что Бруэр-стрит уже опустела — прохожие толпились у дверей ночных заведений, укрываясь от развернувшегося на их глазах сражения.

Издалека донесся звук полицейских сирен. Понимая, что времени мало, я вскочил, бросился к тому месту, где остался первый киллер, и торопливо обыскал карманы кожаной куртки, держа в руке револьвер и стараясь не обращать внимания на тревожный стук сердца.

Ничего. Абсолютно ничего. Я оглянулся и увидел женщину-зазывалу из бара, стоявшую на тротуаре и смотревшую на меня во все глаза. С ней был верзила в темном костюме, похоже, любитель неприятностей, поэтому я опустил пониже козырек и направил на него револьвер. Любопытную парочку словно ветром сдуло.

Шарф, которым киллер прикрывал лицо, сполз и свисал с шеи. Рот его был открыт, а по щеке стекала тоненькая струйка крови. На вид лет тридцать, не больше. Одет просто — в черный свитер и черные же джинсы. Я похлопал по карманам. В правом — ключи и ничего больше. В левом… В левом что-то лежало. Вроде бы бумажник. Я сунул руку в карман. Точно, бумажник.

Сунув бумажник в карман вместе с револьвером, я поднялся и побежал по Руперт-стрит в направлении, противоположном тому, где исчез Блондин, в сторону Шафтсбери-авеню и Пиккадилли-серкус. Где люди, там безопасность.

Я думал, что драматический вечер наконец-то закончился, но, как вскоре выяснилось, до конца было еще далеко.

Глава 21

Через двадцать пять минут я позвонил Эмме Нилсон из переулка вблизи Кингс-роуд. За это время я проделал долгий путь через Уэст-Энд, удалившись, по моим подсчетам, на милю с лишним от места перестрелки. Меня не столько беспокоили полицейские — раскинуть сеть на весь огромный район они просто не могли, — сколько установленные повсюду камеры наружного наблюдения, позволявшие отследить весь мой маршрут. Таких камер в городе полным-полно, и я понимал, что бывшие коллеги по столичной полиции потратят десятки человеко-дней, просматривая записи, чтобы установить, куда я ушел и воспользовался ли машиной.

Только отойдя на изрядное расстояние, поплутав по переулкам и уверившись, что проследить мой путь логически невозможно, я наконец остановился и перевел дыхание. Лил дождь, и я почти не сомневался, что переулок, застроенный в шестидесятые муниципальными домами, пока еще недоступен зоркому оку Большого Брата. Наблюдать здесь было особенно не за чем, да и в любом случае тусклое уличное освещение не позволило бы ничего рассмотреть.

Эмма ответила после пятого гудка. Голос ее прозвучал на фоне телевизора. Показывали, кажется, «Антикварные гастроли».

— Алло?

— Эмма, это я, Мик. Мик Кейн, частный детектив. Мы встречались вчера.

— Как вы, Мик? Все в порядке?

— Да, все в порядке, но у меня неприятности.

— Что за неприятности?

— Это касается нашего мистера Поупа. Нам нужно срочно встретиться. Послушайте, я бы не стал просить, но… Я могу прийти к вам? У меня информация. Думаю, вам будет интересно.

Эмма замолчала надолго, хотя и минута покажется часом, когда стоишь холодной ночью на пустынной улице да еще под проливным дождем, и половина лондонских полицейских идет по твоему следу.

— Я ведь совсем вас не знаю, — неуверенно сказала наконец Эмма. — Вы можете быть кем угодно. Это может быть ловушка. Вы сами сказали, что мои статьи нравятся далеко не всем. А если вы один из них? Или работаете на них?

Что ж, ее можно было понять. Я бы и сам на месте Эммы воспринимал внезапно появившегося незнакомца с вполне обоснованным подозрением. Но, кроме нее, мне не на кого было положиться.

— Уверяю вас, меня не нужно опасаться.

— Но я же этого не знаю!

— Не знаете, но послушайте, что я вам скажу: Поуп мертв, и меня тоже пытались убить.

— Боже!

— Думаю, люди, убившие его, работают на человека, которого вы подозреваете в причастности к убийствам Малика и Хана. Его имя Тиндалл?

— Извините, но мне это не нужно. Я хоть и журналистка, но быть замешанной в убийствах не хочу. Думаю, вам лучше позвонить в полицию.

— Не могу.

— Почему?

— Просто поверьте на слово. Не могу. Извините за беспокойство. Мне пора.

— Подождите. Где вы?

Я назвал улицу и свое приблизительное местонахождение.

— Это рядом. Минутах в пяти от моего дома.

— Пешком или на машине? — Господи, только бы она не жила в Сохо!

— На машине. Я живу в Южном Кенсингтоне, возле станции метро «Глостер-роуд». — Эмма вздохнула, и я понял, что она раздумывает, какое принять решение. Много времени ей на это не понадобилось. — Оставайтесь там, где вы сейчас. Буду через несколько минут. Приеду на темно-синем «фольксвагене».

— Спасибо, — поблагодарил я, но Эмма уже положила трубку.

Я отступил под арку, опустил руку в карман и достал бумажник, который забрал у убитого киллера. На многое рассчитывать не приходилось — те двое, что заявились в кинотеатр убить Поупа, были профессионалами, а профессионалы не носят с собой ничего такого, что помогло бы установить их личность. Мало того что я оказался в тупике, так полиция еще и разыскивает меня по подозрению в новом убийстве. С другой стороны, во всем нужно искать позитивную сторону. Вознеся небесам молчаливую молитву, я открыл бумажник.

Платили парню хорошо — это было видно с первого взгляда. По меньшей мере пятьсот фунтов наличными, возможно, больше, но ничего другого. Из кармашка высовывалась дешевая, с загнутыми уголками визитная карточка. Я вытащил ее. Прочитать что-либо в тусклом свете фонаря было невозможно, так что я положил ее в карман. Еще одной добычей стала квитанция из химчистки. Последними в карман перекочевали деньги. Этот поступок я объяснил тем, что ему они больше ни к чему, а мне очень даже могут пригодиться.

Из-за угла выехала машина — кажется, «тойота», — и я отступил еще на шаг, спрятавшись за аркой. Автомобиль прокатился мимо, шурша шинами по мокрому асфальту. Выждав немного, я вышел из укрытия и направился к мусорному бункеру, стоявшему напротив дома, где, похоже, велись ремонтные работы. Горку хлама венчал поржавевший складной стульчик на колесиках. Подходящее место для чужого бумажника и бросающейся в глаза бейсболки с надписью «Я люблю Лондон». В наши дни преступникам приходится проявлять двойную осторожность. Я купил бейсболку днем возле набережной, заплатив наличными парню, который даже не поднял на меня глаза, так что опасаться его показаний не стоило, но полиция могла дать мое описание, включив в него эту самую бейсболку, так что оставлять ее было неразумно. Тем более что я собирался провести какое-то время у Эммы.

Через три минуты на улицу выехал синий «гольф».

Когда до машины оставалось около десяти ярдов, я вышел на проезжую часть и поднял руку. «Фольксваген» остановился. Я быстро подошел к машине, открыл дверцу и сел на переднее сиденье. В динамиках звучала музыка «Coldplay».

— Спасибо. — Я устало улыбнулся и нагнулся, чтобы меня не было видно снаружи.

— Господи, — пробормотала Эмма, глядя на меня широко открытыми глазами. — Что я делаю? Даже не верится. Что вы натворили? Нет-нет, не говорите. Не хочу знать.

Даже после кровавой драмы с моим участием, разыгравшейся всего лишь два часа назад, я не мог не заметить, насколько она хороша. На ней была та же замшевая куртка, что и накануне, но под курткой виднелась то ли розовая, то ли лиловая кофточка, которая, будь она на пару дюймов короче, показалась бы безвкусной. С собранными в хвостик волосами Эмма казалась еще моложе, еще беззащитнее, а проступавшее в тонких чертах беспокойное, тревожное выражение вызывало желание положить руку ей на плечо, сказать что-нибудь ободряющее, успокоить. Впрочем, момент для таких жестов был определенно не самый подходящий.