Сергей Соболев - Террорист №1 [Окончательная редакция (СИ)]

• Название: Террорист №1 [Окончательная редакция (СИ)]
• Автор: Сергей Соболев
• Жанр: Альтернативная история

Окончательная редакция сюжета "Террорист N1". Текст существенно сокращен в части технических описаний и второстепенных деталей, удалены также самоцитаты из «Нового порядка». В свое время роман был спозиционирован как боевик и опубликован в детективной серии «Черная кошка». Думается, это не совсем верно, но на момент публикации не было других вариантов, как только издание в «ЧК».

Жанр: альтернативная история, фантастический боевик, киберпанк.

(Файл размещен на СИ 20/03/2012).

---

Плащ и зонтик остались лежать на стуле в закусочной, новенький джип брошен на стоянке перед заведением, а сама Элизабет Колхауэр, любительница острых ощущений, казалось, растворилась в огромном многомиллионном городе на берегу Тихого океана...

Глава 15

Московская область,

30 ноября.

Около девяти утра на объекте «Комплекс-2» по непонятным для «железной маски» причинам возникла легкая кутерьма. Однотонный, неприятный звук ревуна полоснул по и без того напряженным нервам, как острая бритва. Романцев настолько опешил, что выронил на пол кружку с полуостывшим кофе, которым он намеревался запить только что съеденный завтрак.

Прошло несколько томительных мгновений, прежде чем отключили тревожную сигнализацию. Из коридора послышалась чья-то невнятная скороговорка. Еще через несколько секунд распахнулась дверь, и на пороге «номера» возникла Лариса Сергеевна. Романцев едва узнал докторшу — она была одета как состоятельная дамочка, собравшаяся от нечего делать прошвырнуться по московским бутикам — с учетом того, естественно, что на дворе стоял декабрь.

Хотя глаза Ларисы Сергеевны были скрыты темными очками, по всему было видно, что она чем-то сильно встревожена.

— Что же мне с вами делать? — произнесла она после небольшой заминки. — Гм... Ладно, что-нибудь придумаем!

Прежде чем он успел произнести хоть слово, докторша в своем эффектном зимнем прикиде куда-то испарилась. Романцев подумал про себя, что теперь с ним все кончено, что Стоун дал команду пустить его в расход. К такому неутешительному выводу он пришел, когда спустя пару-тройку минут дверь в его «келью» вновь распахнулась настежь и на пороге возникли двое вооруженных до зубов охранников. Это были уже знакомые ему немногословные мужики, которые, если им прикажут, способны пришить родную мать. Те самые «Сергей» и «Артем» — имена скорее всего вымышленные, — что под чутким руководством Феликса Ураева провернули акцию с его мнимой ликвидацией, а затем надзирали над Романцевым все то время, пока он находится на этом чертовом объекте. Но если раньше эти двое как-то обходились без оружия, вернее, не держали его на виду, — «чеченский» эпизод, понятно, не в счет, — то теперь оба были экипированы покруче спецназовцев из «Альфы».

Но вскоре Алексей сообразил, что убивать его пока никто не собирается. Для того чтобы разделаться с безоружным человеком, нет нужды иметь при себе такой внушительный арсенал боевого снаряжения, как у этих двоих, ведь любой из них способен прикончить Романцева голыми руками.

— Одевайтесь в темпе! — распорядился один из охранников, передавая Романцеву большой пластиковый мешок, в котором в сложенном виде хранились пятнистый армейский бушлат, перчатки, шапка, а также пара теплых ботинок. — Выезжаем с объекта ровно через пять минут!

Спустя примерно сорок минут закрытый фургон с «человеком-маской» и двумя опекавшими его боевиками на борту остановился у одного из двухэтажных коттеджей, обнесенных не слишком высокой общей оградой и почти незаметных на фоне смешанного подмосковного леса. Здесь их, кажется, никто не встречал. Романцев имел дело все с теми же двумя охранниками, поскольку, как он уже успел врубиться, круг посвященных в отношении истинной судьбы «зверски убитого» в Чечне полковника МВД по приказу Стоуна ограничен до необходимого минимума.

Один из охранников проводил своего подопечного внутрь коттеджа, второй, кажется, остался снаружи, у автофургона. Под коттеджем был оборудован еще как минимум один этаж, поскольку, спустившись по лестнице, они оказались в облицованном пластиком коридоре. Охранник запустил Романцева в одно из имевшихся здесь помещений, которое, судя по интерьеру, было комнатой отдыха для местных бодигардов. А вот почему его не провели прямо в хозяйские апартаменты и в связи с чем вызваны все эти треволнения, ему оставалось пока лишь гадать.

— Можете снять бушлат и маску, — распорядился охранник. — Туалет — следующая дверь по коридору...

— Послушайте, дружище... Объясните, наконец, что происходит?!

«Дружище», поправив притороченную на поясе внушительных размеров кобуру, — вооружены они были явно не «АПС» или чем-то аналогичным, поскольку сама выглядывавшая из кобуры рукоять, массивная, удлиненная, выглядела необычно, — вышел из помещения прочь, не удостоив Романцева более ни словом, ни даже взглядом.

Разоблачившись, Романцев плюхнулся в кресло рядом с журнальным столиком. Его швейцарские часы, отличавшиеся изумительной надежностью и повышенной точностью хода, показывали ровно десять утра. На дворе стоял последний осенний денек, но это могло быть и не так. Лариса Сергеевна своими «экспериментами» сумела в сжатые сроки частично дезориентировать его, как во времени, так и в пространстве. Трудно сейчас судить о том, как ей это удалось, но она все же сумела внушить своему пациенту, что теперь он не может целиком полагаться, как раньше, на собственные чувства и ощущения и что впредь ему следует с большой долей скепсиса относиться к любому из собственных умозаключений... Пока он так и не смог разобраться в том, что вокруг него является истинным, объективно реальным, а что ложным, иллюзорным, искусственно созданным фрагментом некоей чудовищной мистификации, целей и задач которой он пока не способен понять...

До вечера Романцеву пришлось маяться в полном одиночестве. Несколько раз, правда, к нему в комнату заглядывал охранник, доставивший бутерброды, термос с горячим кофе и комплект шахмат, причем последний он доставил по просьбе Романцева. На вопрос Алексея, как долго они намерены его здесь держать, суровый детина коротко отрезал: «Сколько потребуется...»

От нечего делать Романцев разыграл несколько партий в шахматы. В молодости он играл «по мастерам», и хотя давненько не садился за доску, игровые навыки, конечно, сохранились. А возможно, что и приумножились, потому что в реальной жизни ему доводилось разыгрывать довольно сложные партии, не говоря уже о том, что и его самого не раз пытались использовать по ходу каких-то комбинаций, передвигая зачастую против его воли с одной клетки на другую.

С самим собой, естественно, сражаться было неинтересно, поэтому в качестве противника он выбрал себе Стоуна. Самого сильного из всех игроков, кого он только знал. И что любопытно, проиграл ему первые две партии как белыми, так и черными — хотя, казалось бы, уж сейчас-то все в его руках... Разозлившись на самого себя за этот, как выяснилось, глубоко сокрытый в его подсознании пиетет перед Карпинским, человеком, который многому его научил и который в то же время заставил его разочароваться во многих вещах, Романцев в темпе блица сыграл с добрый десяток партий, и по ходу каждой из них, меняя дебютные начала, он разделывал Стоуна как бог черепаху...

Он так увлекся этим занятием, что не заметил: окружающая его реальность, и без того зыбкая, стала трещать буквально по швам...

Романцев почувствовал внезапный приступ сильной тошноты, к которому тут же добавилась немилосердная головная боль. Однажды, сравнительно недавно, с ним уже случалось нечто подобное, когда его с диагнозом «острое пищевое отравление» определили в Центральный госпиталь МВД... Он обхватил пылающую голову руками, словно опасался того, что его череп вот-вот расколется, как грецкий орех под ударом молотка, а в следующее мгновение его буквально вывернуло наизнанку...

После того как он опорожнил свой желудок, ему стало чуть полегче. Кое-как он поднялся с кресла, но почва под ногами казалась настолько зыбкой, что он боялся ступить даже шаг. Его шатало из стороны в сторону, как пьянчужку, вдобавок к этому у него, кажется, начались глюки: ему почудилось, что часть стены перед ним куда-то исчезла, а из образовавшегося провала на него смотрят чьи-то налитые кровью глаза, явно не человеческие — и в этом кинжальном взгляде читается такая жуть, такая ненависть и яростная злоба, что у Романцева буквально кровь застыла в жилах...

В этот пиковый момент в помещение торопливо вошел один из охранников. Он был одет в комплект боевой амуниции, смахивающей одновременно на экспериментальный боекомплект «Гроза», который Романцеву доводилось видеть на одном из закрытых показов спецтехники и боевого снаряжения, а также в каких-то элементах на штатовский образец личного комплекта «объективного оружия», описание которого он встречал в одном из зарубежных журналов.

Впрочем, ему сейчас было не до этих тонкостей... Охранник, появившийся очень кстати, успел подхватить Романцева, готового уже рухнуть навзничь. Усадив своего подопечного на диван, он стащил с правой руки перчатку, покопался в одном из нагрудных клапанов, затем, вооружившись шприц-ампулой, сделал Романцеву спасительную инъекцию...

— С ним все нормально, — это были первые слова, услышанные Романцевым после длившегося какие-то мгновения забытья. — Ну как засекли наш объект, это понятно... Видно, следящие датчики фонят... Ты их видишь, да? Двое, говоришь?