Татьяна Семенова - Монсегюр. В огне инквизиции

• Название: Монсегюр. В огне инквизиции
• Автор: Татьяна Семенова
• Издательство: Фаэтон
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-902937-10-4

Студенты-первокурсники Аня, Саша и Ваня случайно становятся обладателями экспериментального устройства «Фаэтон», позволяющего его владельцу путешествовать в свои прошлые жизни. Один из героев решает испытать прибор и включает его. Но вместе с ним в прошлое попадают и друзья, находившиеся в этот момент рядом.

«Фаэтон» переносит их в 1243 год, в Лангедок. На вершине высокой скалы гордо возвышается замок-крепость Монсегюр, последний оплот таинственной христианской общины катаров. Папа римский объявил их еретиками, и полчища крестоносцев направились на юг Франции, чтобы раз и навсегда уничтожить альбигойскую ересь. Последние катары, укрывшись в неприступной крепости, обороняются от католического воинства, осаждающего замок.

В Монсегюре находятся бесценные реликвии — Копьё Судьбы и Святой Грааль. В подземельях замка хранятся и уникальные рукописи, раскрывающие тайну ещё одной реликвии — Ковчега Завета. В древних манускриптах говорится и о том, что все эти предметы — части одного механизма, имеющего огромную силу.

Тайна катаров становится известна инквизиторам, и за сокровищами начинается настоящая охота.

Друзья оказываются в самом центре событий. Будущее великих реликвий уже во многом зависит от них.

---

Оболенский рассмеялся.

— Неплохо, Ветров. Тогда на твоей могиле я напишу так: «Люди будущего! Здесь лежит ваш собрат, лишённый воображения сноб, волей случая оказавшийся в далёком прошлом и бесславно погибший, не принеся науке никакой пользы».

— В этом есть доля правды. Я имею в виду вторую половину фразы, про «никакой пользы науке». А если серьёзно, то нам всем подойдёт эпитафия всего лишь из двух слов: «Потерявшиеся во Времени».

Они замолчали. Какое-то время шли, не разговаривая друг с другом. Каждый думал о своём. Вернее, все думали об одном и том же: как избежать смерти и вернуться домой. И о том, что ждёт их дальше.

Впереди вырисовывалась гряда скал.

— Там находится Ущелье Страха, — прервал молчание Иван.

— Название не внушает доверия, — усмехнулся Ветров.

— Тут каждая гора, озеро или пещера имеет своё имя и легенду. Пиренеи — место с богатой историей. Ущелье Страха стараются обходить стороной. На самом его дне есть вход в пещеру, где можно повстречаться со страшными существами, пожирающими людей. Живут они в подземном озере. Стоит только наклониться к водоёму, как кто-то из-под воды набрасывается на тебя и утаскивает в омут.

— Прямо фильм ужасов, — сделал страшные глаза Саша.

— Рассказывают, что это озеро появилось после того, как гном опрокинул священную чашу с водой Возрождения, которую по велению богини должен был охранять от посторонних глаз.

— Нарочно опрокинул?

— Случайно. Однажды три капли этой волшебной воды упади ему на руку, он поднёс их ко рту, и ему открылись все тайны и будущее мира. Богиня, хранительница Чаши, попыталась убить гнома, но он ловко убегал по лабиринтам пещеры. Благодаря волшебной силе воды он превращался сначала в зайца, потом в рыбу, потом в птицу. А богине приходилось принимать облик собаки, выдры и ястреба. Тогда гном обратился в зёрнышко пшеницы и спрятался в расщелине, но провести мудрую богиню было невозможно. Всевидящим оком она отыскала зёрнышко и, превратившись в чёрную курицу, проглотила его. Но затем сделала ужасное открытие: во время схватки гном случайно опрокинул чашу. Но том месте образовалось небольшое подземное озеро. В нём и поселилась богиня. Она и по сей день охраняет разлившуюся воду Возрождения, чтобы никто не смог прикоснуться к ней даже губами, — закончил рассказ Иван.

— Тебе, Вань, эта волшебная водичка даром не нужна. Ты и так видишь будущее. Во всяком случае, знаешь, что произойдёт в ближайшее время с замком Монсегюр.

Обогнув Ущелье Страха, рыцари вышли на открытое место. Вдалеке виднелся Басков лес, а за ним — маленькие домики деревни Прад.

Все сели верхом. Пленникам предоставили запасных лошадей, так что им не пришлось бежать следом. Саша и Ваня постарались держаться в седле уверенно. К счастью, всадники ехали неторопливо.

Недалеко от леса отряд нагнал одиноко бредущего монаха.

— Мир вам, добрые рыцари, — поклонился монах. — Какое счастье, что я встретил вас на пути. Господь да услышал меня!

— Приветствуем тебя, монах. Куда держишь путь? — спросил Анри, остановив коня.

— В деревню Прад, достойнейший сеньор.

Монах бросил взгляд на даму, восседавшую на белом коне рядом с рыцарем. Облик её немного смутил старца, но он, не подав виду, вежливо поклонился и пожелал ей божьего благословения. Аня кивнула старику и испуганно перевела взгляд на Анри. Тот улыбнулся. Странно, но улыбка ей показалась искренней.

Монах продолжил:

— Хочу, прежде чем идти к святым местам, повидаться с родственниками. Старый уже. А путь к божьему прощению не близкий. Может, и не увижу больше родных.

— Понимаю тебя, старец. Дело благое. — Анри обернулся и громко крикнул: — Эй, Луи, есть у нас конь для монаха? Попутчиком нашим будет до деревни.

Луи помог старику, непрестанно благодарившего добрых рыцарей, взобраться в седло.

— Праведный Боже! Что за времена, — вздохнул монах, поравнявшись с Анри. — Никогда раньше не было столько разбойников в наших краях. Попадались, конечно, отдельные грабители, но их быстро отлавливали местные власти. Люди жили спокойно, не боялись ходить в лес или ездить в другую деревню. Теперь же без сопровождения десятка вооружённых воинов проехать через Басков лес и остаться в живых не так-то просто. Как я молился, чтобы миновать это дьявольское место без ущерба. Видать, Господь услышал меня и послал добрых рыцарей.

Сказав это, старик усердно перекрестился, подняв глаза к небу. Надо сказать, что Басков лес был одним из тех мест, где разбойники чувствовали себя практически свободно. Они сбивались в большие группы и грабили всех, кто попадался им на пути. Это были бездомные и голодные люди, в основном выходцы из соседних городов и деревень.

Власть французов ещё в полной мере не добралась до глухих пиренейских областей, ну а местных баронов и графов занимали более важные проблемы — одни были полностью поглощены войной, другие, запершись в своих высокогорных замках, пытались сохранить то малое, что у них осталось.

— Вот где-то с месяц назад к нам в Лавланэ привезли разбойника, — стал рассказывать монах. — Совсем страх потеряли безбожные бродяги — напали на крестоносцев. Ну, те всех иродов поубивали, а одного пленили и привезли в город. Для острастки, значит. Заковали в колодки и протащили по всему городу. На допросе выяснили, что промышлял он в Басковом лесу. Уж скольких людей убил и замучил — не знаю, но при нём, сказывали, была котомка, вся полная золота и драгоценных камней. Разбойник тот родом из наших мест, но, как сам же говорил, крестоносцы сожгли его дом, отобрали хозяйство, увели скот, убили родных. Вот и вынужден был промышлять разбоем.

— Таких много в Басковом лесу. Уподобились алчным крестоносцам, грабят на дорогах своих же односельчан.

— Когда же добрые рыцари за них возьмутся? — вздохнул старец. — Житья от разбойников не стало.

— Что же ваши крестоносцы не наведут порядок? — усмехнулся Анри.

— Да мне хоть крестоносец, хоть кто… Главное, чтобы толк был. Устал народ от волнений. Покоя хочет.

— Да тебе-то, старик, откуда знать, что народ хочет? — раздражённо произнёс Анри. — Ты и меч-то в руках не держал, всю жизнь, небось, лбом об пол бился, милости у Господа просил. Твоя семья, вон, спокойно и чинно в деревне живёт, а у кого-то крестоносцы и инквизиторы отцов убили, детей без крова оставили…

— Я когда-то тоже «служил миру» с оружием в руках, — сказал монах. — Ходил в крестовые походы. А потом покинул ряды «мирского воинства», оставив меч у порога монастыря. Когда я убивал врагов, меня терзали тревожные мысли. Иисус велел подставить левую щёку, когда тебя ударили по правой, а тому, кто пожелает забрать у тебя тунику и плащ, отдать и то и другое без возражений. Но по правилам войны рыцарь не должен щадить врага своего, ему следует убить его или пленить, а также взять у побеждённого и плащ, и тунику и всё остальное. Как совместить эти два предписания?

— Для рыцаря главное — кодекс чести. Он не может быть трусом. Он защитник. А защищать можно только с оружием в руках. Если все будут святыми, кто спасёт родную землю от врагов?

— Если все будут святые, врагов не будет.

— Вы, монахи, любите разводить речи о долге и нравственности. Вечно вспоминаете о вавилонских блудницах, о Содоме с Гоморрой. Но толку от ваших проповедей никакого. Зло, как видно, не искоренить святостью. Да и чего говорить о терзаниях, когда сам папа поставил борьбу с иноверцами и еретиками в богоугодное дело. Крестоносцы в Святой земле убивали сарацин и на то получили отпущение грехов. Обрели не только радость битвы, но и спасение души. Чего ещё нужно для спокойствия? А вот как быть с теми, кто воюет со своими же христианами?

— Был я на одной проповеди, где разъяснялось, как уберечься от зла храброму рыцарю.

— Любопытно послушать.

— Нужно не только самому воздержаться от грабежа, похищения людей и вымогательства выкупов,[119] но и удерживать от этих порочных деяний своих сотоварищей. Воистину доблестный рыцарь должен, помолившись, броситься на врага и повергнуть его. Он вправе захватить его имущество, но потом должен полностью вернуть награбленное. Пленив противника, он должен отпустить его с миром без всякого выкупа. Таким образом, рыцарь будет сущим монахом, который воздаст кесарю кесарево, а Богу богово.

Анри усмехнулся.

— Ну и многие ли рыцари последовали совету того проповедника?

— Увы, столь простой план личного спасения не нашёл отклика в душе воинов. Но я слышал о многих рыцарях, милосердных к побеждённым и воистину святых в своих деяниях. Ричард Львиное Сердце — вот образец для подражания. Он даровал жизнь своему убийце, за что достоин божьей милости и всяческого восхваления.

Эту историю знал каждый рыцарь, хоть и случилась она больше сорока лет назад. В ходе осады замка Шалю-Шаброль в Лимузене Ричард Львиное Сердце был ранен стрелой из арбалета. Когда крепость была взята, король приказал убить всех защитников замка, поскольку те оказывали яростное сопротивление и отвергли возможность «почётной сдачи».[120] Единственным, кому Ричард сохранил жизнь, был стрелявший в него арбалетчик. Призванный к смертному ложу короля, он должен был дать Ричарду ответ на вопрос: случайно он его убил или специально выслеживал на поле боя? Стрелок ответил, что выслеживал, потому что король в своё время убил его отца и брата, и эта была месть за них. Говорили, что Ричард будто бы простил его, велел отпустить на свободу и выдать 100 су — королевский подарок в знак христианского примирения. Однако сразу же после смерти короля капитан наёмников Маршадье приказал содрать кожу с прощённого арбалетчика.