Руслан Иринархов - Киевский особый…

• Название: Киевский особый…
• Автор: Руслан Иринархов
• Издательство: Харвест
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 985-13-8195-0

В настоящем издании представлена краткая история создания Киевского особого военного округа, боевой путь соединений, входивших в его состав до начала Второй мировой войны. Автором предпринята попытка на основе имеющихся архивных материалов, ранее находившихся под грифом «секретно», и воспоминаний непосредственных участников военных действий на территории Украины летом и осенью 1941 г., проанализировать состояние и уровень подготовки войск округа, их боевую готовность к отражению возможного нападения немецко-фашистских войск. Аргументированно доказывается, что нападение Германии на Советский Союз не было неожиданностью для советского правительства и высшего руководства Красной Армии, но, тем не менее, войска западных приграничных округов не были приведены в боевую готовность к 22 июня 1941 г. Последовательно, день за днем, описываются первые приграничные сражения и весь дальнейший ход боевых действий войск Юго-Западного фронта, анализируются причины неудачных действий его соединений.

В книге представлено большое количество документов, карт, схем, таблиц, приведены фамилии участников боевых действий. Монография представляет исключительный интерес для читателей, увлекающихся военной историей, преподавательского и курсантского состава военных заведений.

---

Выполняя приказ, части 37-й танковой дивизии выступили из районов сосредоточения. 37-й мотострелковый полк в 14 часов форсировал реку Стырь на участке Бордуляки, Станиславчик и попытался развить наступление. Мотострелков поддержали огнем с восточного берега реки головные батальоны 73-го танкового полка. Встретив упорную оборону противника и попав под сильный пулеметно-минометный огонь, воины мотострелкового полка, понеся большие потери (около 60 % личного состава, в том числе командир полка майор Шлыков, заместитель командира майор Шварц), отошли разрозненными группами на южный берег реки Стырь[408].

В 16 часов третий батальон 74-го танкового полка форсировал реку Стырь в районе Станиславчика и вышел на северный берег. Попытка танкистов вместе с воинами мотострелкового полка захватить высоту 202,0 оказалась безрезультатной. Попав под сильный артиллерийский огонь противника, потеряв 8 танков, воины полков приостановили наступление и перешли к обороне на берегу реки Стырь.

Командир 73-го танкового полка майор Грапагин, из-за невозможности переправы в районе Бордуляки (взорван мост), принял решение форсировать реку Стырь на участке 74-го танкового полка. После форсирования реки и выдвижения в свою полосу наступления 73-й танковый полк попал в болотистый район на рубеже реки Островка, на участке Станиславчик, высота 202,0, мост через Островку. В результате 73-й танковый полк и один батальон 74-го танкового полка вынуждены были прекратить наступление. По застрявшим в болоте неподвижным машинам открыла огонь противотанковая и тяжелая артиллерия противника. Понеся большие потери (только батальон 74-го тп потерял 50 % материальной части и личного состава[409]), танкисты перешли к обороне на участке высота 202,0, восточная опушка рощи западнее Вырки.

Попытка танкистов прорваться по мостам через Островку севернее высоты 202,0 тоже не принесла успеха. Артиллерия противника хорошо пристреляла подступы к мосту, поэтому шедшие первыми три советских танка были сразу подбиты. Несколько экипажей попытались обойти мост слева и справа, но и это не удалось сделать. Танки попали в болотистое место, остановились и были сразу подбиты артиллерией противника, только несколько дымных костров поднималось в небо.

Безрезультатно закончилось и наступление 10-й танковой дивизии в направлении Лашкув, Задвиче, Берестечко. Выполняя приказ командования 15-го механизированного корпуса, 19-й танковый полк, сводная рота 20-го танкового полка с батальоном мотострелкового полка в 11 часов перешли в наступление. Части продвинулись до района Ксаверува, где были встречены сильным огнем противника. Попытка наших воинов обойти хорошо организованную оборону не удалась, кругом простирались торфяные болота.

Генерал-майор Ермолаев, временно исполняющий должность командира мехкорпуса, для оказания помощи частям 10-й танковой дивизии приказал командованию 8-й танковой дивизии форсировать реку Островка в районе Гута Шкляна и, организовав удар в направлении Лопатина, помочь соседу. Но и части перешедшей в наступление этой танковой дивизии тоже были встречены хорошо организованным артиллерийским огнем противника.

Попытка полковника П. С. Фотченкова перенести удар в направлении Охладува тоже не удалась, и здесь атакующие части были встречены сильным артиллерийским огнем. Понеся потери, дивизия приостановила наступление и отошла в леса. Совместного удара 8-й и 10-й танковых дивизий в направлении Лопатина так и не получилось.

Подразделения противника, воспользовавшись разрывом в полосе наступления танковых дивизий 15-го мехкорпуса, стали просачиваться через боевые порядки наших частей. К 21 часу пехота противника с противотанковыми орудиями обошла расположение 10-й танковой дивизии и проникла в урочище Воля Адамовска, где разгорелся бой с ее тыловыми подразделениями.

Тяжелые бои шли и на рубеже реки Островка, где противник вышел в тыл наступавшей на Лопатин ударной группировке 10-й танковой дивизии. Генерал Огурцов принял решение немедленно отвести части за реку. Под прикрытием 19-го танкового полка части дивизии, непрерывно преследуемые противником, начали отход на Пыньково. Этот маневр удался, последним переправился через реку Стырь в районе Станиславчика арьергард. Попытка преследующих немцев переправиться вслед за отходящими подразделениями полка не удалась, огнем артиллерии и контратакой танков они были отброшены от переправы.

Таким образом, атакуя без поддержки артиллерии, пехоты и авиации, соединения 15-го механизированного корпуса вновь понесли огромные невосполнимые потери. Только 10-я танковая дивизия за день боевых действий потеряла 9 танков (КВ — 1, Т-34 — 1, БТ — 7)[410]. 73-й мотострелковый полк после понесенных потерь оказался совершенно деморализован, для приведения его в порядок требовалось какое-то время.

Командование 15-го мехкорпуса решило, что, оставаясь на южном берегу реки Островка с открытыми флангами, соединения могут быть отрезаны от переправ и окружены. В 23 часа командир генерал Ермолаев приказал отвести части дивизий на южный берег реки Радоставка и занять оборону на рубеже Манастырек, Леткув.

Не смогли развить наступления и части 36-го и 37-го стрелковых корпусов. В 14 часов воины 140-й и 146-й дивизий 36-го стрелкового корпуса перешли в наступление. Их продвижение было сразу приостановлено встречными ударами моторизованных частей противника и непрерывными бомбовыми ударами авиации люфтваффе. Понеся большие потери, части дивизий прекратили наступательные действия и отошли на исходную позицию.

Опаздывали с выходом в район удара и соединения 37-го стрелкового корпуса. 139-я стрелковая дивизия к 23 часам только подошла к району Буска. Могла поддержать удар танкистов в районе Станиславчика 141-я стрелковая дивизия, но ее передовой полк мог выйти на рубеж реки Стырь только к 9 часам утра 29 июня.

Ожесточенные бои 28 июня шли и в районе Кременца, где держали оборону 14-я кавалерийская и 146-я стрелковая дивизии. В 18 часов воины 512-го полка, поддержанные взводом танков, перешли в наступление и ворвались в деревню Бирки. Не ожидавшие наступления советских воинов подразделения 16-й танковой дивизии вермахта потеряли около роты пехоты и 4 танка и были вынуждены оставить этот населенный пункт.

Да, это были жестокие, но совершенно не организованные командованием Юго-Западного фронта бои. Генерал германской армии К. Типпельскирх вспоминал: «Убедительным было упорство противника, поражало количество танков, участвовавших в его контратаках. Это был противник со стальной волей, который безжалостно, но и не без знания оперативного искусства бросал свои войска в бой. Для серьезных опасений не было никаких оснований, однако уже было ясно одно: здесь не могло быть и речи о том, чтобы быстрыми ударами „разрушить карточный домик“. Эта кампания не будет проходить так же планомерно, как прежние»[411].

Ожесточенные бои продолжались и в воздухе. ВВС Юго-Западного фронта выполняли задачи по уничтожению мотопехотных частей противника, прикрытие своих наземных войск, аэродромов, ведение разведки и борьбы с авиацией противника. Понеся большие потери в первые дни войны, особенно в истребительной авиации, заметно уступая германским летчикам в тактике ведения боевых действий, советская авиация не могла надежно прикрыть свои наземные войска от ударов с воздуха.

Крупные недостатки наблюдались и в организации боевых действий авиации ЮЗФ. За 22–24 июня 1941 г. авиация фронта с целью уничтожения продвигавшихся на восток танковых колонн противника выполнила только 463 самолето-вылета[412], что было явно недостаточно для их разгрома. Командование ВВС Красной Армии, Юго-Западного фронта не смогло принять решение на массированное применение авиации на направлении главного удара противника и распыляло свои силы по всему многокилометровому фронту. Так, самолеты дальнебомбардировочной авиации 26 июня подвергли ударам колонны и скопления вражеских войск сразу в нескольких районах: Рава-Русская — 54, Луцк — 60, Сокаль — 65 экипажей.

Однообразная тактика советской авиации (полеты на цель по одному маршруту, мелкими группами, на одной высоте, заход со стороны солнца) не приносила заметных результатов при ведении боевых действий и вела к большим потерям от атак истребителей противника и огня его зенитной артиллерии.

Низкую результативность авиации фронта, редкое появление советских самолетов над полем боя, слабую боевую выучку отмечали и наземные командиры войск Красной Армии. В оперативной сводке штаба 5-й армии от 29 июня 1941 г. отмечалось: «В последние дни наша авиация действует менее активно, чем в начальный период, в силу этого даже одиночные самолеты противника, летая на низких высотах, расстреливают войска пулеметным огнем и бомбами уничтожают материальную часть и скопления войск»[413].