Эдвина Нун - Темный кипарис

• Название: Темный кипарис
• Автор: Эдвина Нун
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-9524-0095-7

Стелла Оуэнз приглашена в Хок-Хаус гувернанткой к младшему сыну Артура Хока. Над прекрасным домом нависла мрачная тень неразгаданной тайны, связанной с гибелью старшего сына хозяина. После смерти жены Артура всем заправляет властная экономка. Отважная наставница берет под защиту своего подопечного — одинокого мальчика, несправедливо лишенного отцовской любви…

---

Он остановился у двери с характерной для него улыбкой на лице, его рука обхватила большую позолоченную круглую ручку.

— Да, это так, верно?

— Пойди отдохни сейчас и будь готов к обеду в семь часов. Тогда увидимся.

— До свидания, мэм.

После его ухода в библиотеке воцарилась тишина. Первые тени сумерек растворили золотые пылинки полудня. Стелла задумчиво поставила на место, на третью полку, едва дотянувшись до нее вытянутой рукой, переплетенный в кожу том «Великие английские поэты». Ее разум погряз в трясине сомнений. Мальчик вызывал такое беспокойство. Вспышки блестящих способностей в его учебе всегда перемежались скучной, болезненной манерой, как только речь заходила об Оливере. Упоминание о его отце, явное или скрытое, всегда ввергало его в пучину самоуничижения. Это было неправильно. Стелла чувствовала, что не способна справиться с ситуацией. И, кроме того, разве это входит в круг ее обязанностей? Мальчик быстро делал успехи, его обучение не доставляло никаких хлопот, поскольку он был прекрасным учеником.

Стелла уже готова была отказаться от решения этой проблемы, когда произошло нечто такое, что невозможно было объяснить случайным совпадением.

Ее блуждающий взгляд, скользящий по великолепной обстановке библиотеки, которую она успела полюбить, остановился на квадратном белом листе писчей бумаги, который лежал на полу. Он явно упал на пол и лежал между моррисовским креслом и длинным столом из красного дерева, за Которым она вела свой урок.

Поначалу Стелла подумала, что, вероятно, это ее собственный листок с записями. Когда она нагнулась, чтобы подобрать его, пустая сторона листа была обращена к ней, и она удивилась еще больше, поскольку все ее листы были разлинованы. Потом она перевернула лист, уверенная, что он, должно быть, выпал из пачки книг и рабочих материалов Тодда.

При виде обратной стороны листа кровь застыла у нее в жилах. Невольный вздох вырвался из ее груди. Стелла не могла поверить своим глазам, настолько потрясло ее увиденное.

Это был набросок углем женского лица, нарисованного почти в натуральную величину, занимающего всю беловую сторону листа писчей бумаги.

Лишь посланец ада мог нарисовать такую вещь. Лицо, при всей своей красоте, было жестоким, порочным и злобным. Глаза были пустые, наглые и похотливые. Сузившиеся ноздри выражали презрение, цинизм и ненависть. Полные губы кривились в дьявольской, жестокой усмешке, переходившей в ужасную гримасу вечной ненависти. Однако при всем дьявольском мастерстве, вложенном в набросок, это были изуродованные черты когда-то прекрасного лица. И были еще две особенности в этом рисунке, от которых сердце Стеллы сжалось, как от физического удара.

Это было лицо Харриет Хок. Та же самая красота, которая поражала в великолепном портрете, висевшем в кабинете Артура Карлтона Хока. Это, безусловно, были те же самые черты, классический овал лица венчали великолепные густые кудри. Невозможно было ошибиться, кому именно припал лежат нарисованные углем линии.

Также нельзя было не заметить небрежную подпись, набросанную вчерне в правом углу рисунка, — Тодд Хок.

На листе не было даты.

Стелла почувствовала, что ее захлестывает волна отвращения, смешанного с горечью. Невозможно, немыслимо было представить, что столь юный разум мог достичь такого богохульства. И однако, именно так оно и было.

Рисунок принадлежал Тодду. Тодд подписал его. Тот самый таинственный ребенок, который приходил царапать слова «крыса» и «смерть» на двери своей спальни. Повредился ли ребенок в уме? Был ли он действительно ненормальным? Стелла вздрогнула, не зная, что делать, как правильно поступить. Она не могла просто проигнорировать подобный поступок, совесть не позволяла ей скрыть свою находку и притвориться, что ничего не случилось.

С тяжелой душой она взяла рисунок и положила в портфель, вместе со своими учительскими принадлежностями. Тут было над чем задуматься. Правильно говорят: семь раз отмерь, один раз отрежь.

Тодд Хок совершенно чудовищно исказил прекрасные черты лица своей матери. Зачем, господи помилуй? На самом деле он не знал этой женщины, поскольку его рождение явилось причиной ее преждевременной смерти…

Раздался стук в дверь библиотеки.

— Войдите, — произнесла Стелла, изобразив на своем лице спокойное выражение.

Вошел Гейтс:

— Извините меня, мисс Оуэнз. Я хотел сказать вам, что обед будет на час раньше сегодня вечером. Хозяин должен поехать верхом в деревню для деловой встречи. Он надеется, что это не причинит вам неудобства.

— Конечно нет, Гейтс. Благодарю вас. Тогда шесть часов?

— В шесть часов.

— О, Гейтс.

— Да, мэм?

— Я слышала, что Оливер был прекрасным художником. Интересно, сохранились ли какие-то его работы? Мне так хотелось бы взглянуть на них.

Лицо Гейтса опечалилось.

— О нет, мисс. Все сожгли. Все. Все, что осталось, — это та запертая комната наверху, в западном крыле. Сейчас там, наверное, нет ничего, кроме паутины и пыли. Понимаете, такова была воля мистера Хока. Он не хотел оставлять ничего, что напоминало бы Оливера.

— Понятно. Спасибо, Гейтс. Слуга улыбнулся:

— Хотя у юного Тодда — прекрасная рука. Вы могли бы попросить его показать вам некоторые из его работ. Он будет действительно прекрасным художником, если продолжит этим заниматься. Уверен, у него окажется под рукой несколько рисунков.

— Да? — Стелле удалось придать своему голосу удивленные интонации. — Обязательно попрошу. Я стараюсь узнать о Тодде как можно больше.

Гейтс слегка поклонился и вышел, ничего больше не сказав.

Обед в шесть. Стелла вздохнула.

Будет нелегко проглотить кусок, сидя напротив этого мальчика с ангельским лицом, который мог создавать такие дьявольские рисунки со всем мастерством прирожденного художника.

Но она должна попытаться. Должно быть какое-то объяснение для такого совсем юного дьявола.

Глава 8 КОМНАТА ТОДДА

Обед не занял много времени, он прошел кое-как. Создалось впечатление, будто все домочадцы сговорились поесть как можно скорее, чтобы ничто не задерживало внезапного, неожиданного отъезда хозяина.

Гейтс прислуживал, как обычно. Жареное мясо, украшенное подрумяненной картошкой и салатом. На десерт подали сливовый пудинг, в соответствии с сезоном Хэллоуина. Стелла выпила много кофе, больше своей обычной нормы. Она чувствовала, Что нуждается в стимуляторе, но не хотела прибегать для восстановления сил к бутылке самбукового вина, возвышавшейся посреди стола.

Тодд проглотил свою порцию, миссис Дейлия ела изящно, а мистер Хок был слишком занят Предстоящей встречей, так что за весь обед произнес единственную фразу: «Передайте мне, пожалуйста, соль, мисс Оуэнз».

Весело сверкал огонь в открытом камине, делая обстановку столовой уютной, как в дорогой гостинице. Да, Стеллу пронизывал холод. Атмосфера и настроение за обеденным столом были унылыми и недружелюбными.

Наконец обед закончился, и Артур Карлтон Хок поднялся, чтобы попрощаться и пойти в холл за своим пальто и котелком. Миссис Дейлия сделала Тодду за обедом замечание, сказав, чтобы он не ел так шумно, и мальчик погрузился в угрюмое молчание. Стелла попыталась немного разрядить обстановку рассказами о кануне Дня всех святых, но Тодда не удавалось расшевелить. Миссис Дейлия слегка улыбнулась, и ничем не примечательный обед прошел без единой реплики. Блюда, великолепно приготовленные Гейтсом, остались почти нетронутыми из-за отсутствия bon appetite[2].

Когда они услышали, что карета мистера Хока отъехала, а фырканье и топот лошадей замерли в ночи, миссис Дейлия обратилась к Стелле. Экономка выглядела сегодня вечером особенно красивой. Ее яркую красоту замечательно подчеркивали темный корсаж и белый, украшенный рюшем воротник.

— Вы играете в шахматы, мисс Оуэнз?

— Да. Я люблю эту игру!

— Хорошо. Отправимся в кабинет? Но сначала, мастер Тодд…

— Да, миссис Дейлия.

— Пожелай теперь спокойной ночи. Уверена, мисс Оуэнз задала тебе много уроков на завтра.

Стелла пожелала ему спокойной ночи и с каким-то дурным предчувствием наблюдала, как он уходит из столовой. Трудно было поверить, что это ангельское лицо и невинные голубые глаза скрывают уродливые мысли, о чем свидетельствовал его рисунок.

— Гейтс приберется здесь. Пойдемте, мисс Оуэнз.

Стелла почти с облегчением покинула столовую. Ее радовала предстоящая игра.

Но ее надежды на счастливый исход были мгновенно разбиты вдребезги. Хотя в колледже считали, что она играет выше среднего уровня, Стелла вскоре поняла, что не является подходящим партнером для миссис Дейлии.

Как только доска была приготовлена и на ней были расставлены затейливо вырезанные король, королева и королевский офицер, началась игра, и Стелла поняла, что миссис Дейлия — великолепный игрок. Стелла вытянула красную пешку и начала первой. Но не успела она сделать пешкой ход, как экономка смело принялась за дело. Не прошло и двадцати минут, как Стелла уже потеряла королеву, цепного слона и увидела, что ей грозит полное поражение.