Александр Богданов - Эмпириомонизм

• Название: Эмпириомонизм
• Автор: Александр Богданов
• Издательство: Республика
• Жанр: Философия
• Год: 2003
• ISBN: 5-250-01855-6

Русский мыслитель и общественный деятель, ученый и писатель А. А. Богданов (Малиновский) (1873–1928) — автор многих произведений по проблемам философии, социологии, экономики и культуры. Разработал и сформулировал принципы всеобщей организационной науки — тектологии. «Эмпириомонизм» — главный философский труд Богданова, в котором представлена построенная им версия теории познания, основанной на монистическом истолковании опыта. Важное достижение автора «Эмпириомонизма» — создание метода «подстановки», явившегося прообразом метода моделирования, получившего широкое распространение в современной науке и философии.

Рассчитана на всех интересующихся проблемами философии и истории науки.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

13

Любопытен в этом отношении тот общеизвестный факт, что скучно проводимое время, которое тянется в непосредственном переживании страшно медленно, в воспоминании кажется затем очень коротким. Попытку объяснения этого факта см. у Маха, «Die Analyse der Empfindungen», глава XII, где дается и общий анализ временных ощущений.

14

Rudolph Willy [Рудольф Вилли]* отождествляет даже физиологическое время с потокам опыта, со сменою переживаний различной широты и интенсивности («Время — это сам опыт в его течении»… См. «Krisis der Psychologies», глава, посвященная критике Маха). Для нашей цели вопрос об элементах физиологического времени значения не имеет.

15

Я понимаю, что это положение может вызвать в душе читателя интенсивное чувство противоречия. Мы так привыкли представлять себе, что и все другие люди, прошлого, настоящего и будущего, — и даже животные живут «в том же пространстве и времени, что и мы». Но привычка — не доказательство. Бесспорно, что мы мыслим этих людей и животных в нашем пространстве и времени, но, чтобы они мыслили себя и нас в том же самом пространстве и времени, это ни из чего не следует. Конечно, поскольку их организации вообще сходны с нашею и поскольку их высказывания нам понятны, мы можем предположить и у них сходные, но не тожественные с нашими «формы созерцания».

16

Причинная связь представляет собой более поздний продукт социально-познавательного развития, чем абстрактное пространство и время. На памяти истории она шаг за шагом переходила от формы анимистической (причина явления — действие скрывающейся за ним воли, духа) к форме энергетической (причина явления — другое явление, с ним соизмеримое, количественно ему эквивалентное, без остатка в него переходящее). О различных стадиях этого развития см. мои работы «Основные элементы исторического взгляда на природу», 1899, и «Познание с исторической точки зрения», 1901. См. также В. Оствальда* — «Натурфилософия» (1901, рус. пер. 1902).

В своей новейшей фазе, «энергетической», причинность приобретает тот характер однородности отношений между явлениями опыта, который раньше выработался в «объективных» формах пространства и времени. Что касается до непрерывности и бесконечности, то эти черты были уже давно общи причинному ряду с временным и пространственным (хотя и не всегда в нем имелись).

Во всяком случае, причинная связь — более сложное образование, чем абстрактное пространство и время, и их уже предполагает; поэтому нам и нет надобности специально останавливаться на ее специальном генезисе. Юм, который сводил причинную связь только к привычным последовательностям опыта, был, конечно, не прав, и прав был Кант, указывая, что из привычных последовательностей нельзя получить общеобязательности (общезначимости) причинной связи. Но и Юм имел полное основание отрицать абсолютную общезначимость причинной связи — тут ошибка на стороне «гносеологии» Канта. Решить же вопрос не могли ни тот ни другой, так как стояли на почве индивидуализма в опыте и познании, а социально-генетическая точка зрения была чужда им обоим.

17

Различие между простой социальностью опыта, выражающейся в его передаче от людей к людям, и его социальной организованностью, совпадающей с «объективностью», можно пояснить аналогией из экономического мира. В меновом обществе труд, несомненно, социален, потому что одни работают для других, и наоборот, что и обнаруживается в обмене товаров; но это не значит еще, чтобы труд был социально организован, т. е. чтобы трудовые действия людей были социально согласованы, гармонизированы. Напротив, меновое производство всегда характеризуется как неорганизованное, «анархическое».

18

Еще раз напомним читателю, что «объективный» опыт вовсе не то, что «социальный» опыт, и субъективный не то, что «индивидуальный». Социальный опыт далеко не весь социально организован и заключает в себе всегда различные противоречия, так что одни его части не согласуются с другими; лешие и домовые могут существовать в сфере социального опыта данного народа или данной группы народа, например крестьянства; но в опыт социально-организованный или объективный включать их из-за этого еще не приходится, потому что они не гармонируют с остальным коллективным опытом и не укладываются в его организующие формы, например в цепь причинности. Наоборот, в других случаях опыт пока еще индивидуальный, например опыт какого-нибудь исследователя, открывающего новые факты и проверяющего, а частью опровергающего старые, фактически в наибольшей мере гармонирует со всей совокупностью коллективного опыта и находится в полном соответствии с его общими организующими формами. При этом в случаях первого рода дисгармонические элементы социального опыта в процессе развития шаг за шагом устраняются, сохраняя свое значение сначала все для меньших и меньших групп общества и затем только для отдельных личностей; в случаях же второго рода индивидуальный опыт принимает мало-помалу характер социального, распространяясь в обществе все шире и шире. Именно на этом основана, с одной стороны, непрерывная гармонизация социального опыта путем устранения его противоречий, с другой стороны, расширение социального опыта путем внесения в него новых и новых элементов индивидуального опыта отдельных развивающихся личностей.

19

Философия не раз искала гармонизации опыта именно на этом пути — за пределами опыта, в высшем познании. Но фактически выйти за пределы опыта и она, конечно, не могла, а приходила только к пустым абстракциям и противоречивым образам, все элементы которых брались все-таки из опыта.

20

Термин «интроекция» введен Авенариусом, который учению об интроекции посвятил свою замечательную работу «Der menschliche Weltbegriff». Там дана и общая история интроекции (с точки зрения скорее логического, чем культурно-исторического ее развития), и ее общая критика (выяснение логических противоречий интроекции, обнаруживающих ее философскую несостоятельность).

В современном мышлении интроекции принадлежит безусловное господство. В обыденной психологии она выражается в признании «тела» внешней оболочкой «души» как внутренней сущности. В психологической науке и в философии она сказывается в представлении о «внешних чувствах», которыми воспринимается физический мир, и «внутреннем чувстве», которым воспринимается мир психический. Физиологический организм представляется как бы ящиком с непрозрачными стенками, внутри которого помещается «психика».

Основное соображение, опровергающее интроекцию, таково. Сам организм есть определенный комплекс зрительных, тактильных и тому подобных элементов в их определенных отношениях, и «внутри» этого комплекса можно помещать только однородные с ним, но меньшие комплексы: органы, ткани, волокна, клетки; а помещать там комплексы элементов иного типа, неоднородные с первым, не имеет смысла: это все равно что помещать мелодию, воспринимаемую слухом, внутри музыкального инструмента, воспринимаемого зрением и осязанием. Пространственные отношения сами по себе суть зрительно-тактильные, и потому нельзя комплексы иного, не зрительно-тактильного, типа ставить в чисто пространственные отношения «внутри» и «вне».

21

Мах называет его также «тожеством», что, однако, не вполне верно: элементы действительно одни и те же, но «восприятие тела», взятое отдельно, гораздо беднее ими, чем само «тело». «Тело» — комплекс гораздо более определенный и гораздо более сложный, потому что оно образовалось путем социальной гармонизации бесчисленных «восприятий»; в «восприятии» оно никогда не является полностью, целиком, а всегда только отчасти; например, «восприятие» тела никогда не может дать его сразу со всех сторон.

22

Само собой разумеется, что всякое частное высказывание одного организма может быть «неправильно понято» другими, вследствие, например, различия их опыта, их физиологического строения и т. п. Но в этом случае для восстановления познавательной гармонии и для устранения практических противоречий требуется только вместо одних переживаний подставить другие, т. е. надо опять-таки «понять» высказывания, только иначе, чем они прежде были поняты.

23

Мы думаем, нет надобности выяснять, что в основе «выражающей» реакции, даже произносимого слова лежит определенный комплекс мускульных сокращений, реакция двигательная.

24

Здесь нет возможности дать обстоятельное обоснование идеи о первичном характере практических высказываний, да и нет необходимости в этом. Идея эта вытекает из историко-монистической концепции социального процесса и находит себе достаточно подтверждений в современных научных воззрениях вообще (например, в учении Нуаре о происхождении корней, в анализе связи техники и познания у Эрнста Маха и т. п.).